неожиданная волна смыла экипаж и пассажиров и унесла лодку; нет, все унес гигантский спрут; трагедию вызвали таинственные силы, эманацией которых была черная кошка; а может быть, это были марсиане. Американские писатели прислали свои объяснения.
«Зачем столько искать, – писал Д. Л. Хорнибрул. – Это дело рук пиратов Рифа, их суда рискуют заходить далеко в Атлантику». Были и намеки на то, что преступление совершил просто-напросто Муерхаус в надежде получить премию, но намеки оставались очень робкими, так как это грозило ответственностью за клевету.
1914 год. Война. У читателей всех газет оказалось слишком много других тем для размышлений. После войны история «Мари-Селест» снова всплыла на поверхность, прекрасная тема для иллюстрированных журналов. Но столько рассказов уже было напечатано до этого, что газетчики, сочиняя новые, делали ссылки на прежние, не удосуживаясь заглянуть в официальные отчеты или не имея такой возможности. И многие вплетали в их ткань обрывки вымыслов, заимствованные из новелл, напечатанных в «Стренде». Такова была и статья, появившаяся 15 октября 1921 года в очень серьезной газете «Меркур де Франс». «Мари-Селест» плыла среди открытого моря, не имея уже никого на борту, но казалось, что команда покинула ее лишь несколько минут назад. На огне стояли две кастрюли с приготовленным к обеду мясом. В каюте старшины нашли грифельную доску, где было написано: «Странный, моя дорогая жена». Воображение усиленно работало. Все рассказы были направлены на то, чтобы сгустить тайну.
1925 год. Потрясающая новость. Англичанин Лоренс Китинг, автор морских романов, дает интервью представителю лондонской прессы:
– Нет больше тайны «Мари-Селест», я ее раскрыл. В деревне под Ливерпулем мне удалось найти старого, восьмидесятилетнего моряка, который был в то время коком на знаменитом бриге. Он единственный, кто дожил до наших дней. И я уговорил его рассказать мне обо всем, дал ему денег и объяснил, что за давностью времени его не будут преследовать, что бы он прежде ни совершил. Он мне все рассказал, а я проверил некоторые подробности по архивам разных портов. На следующей неделе мой рассказ выйдет отдельной книжкой.
Книга Китинга стала потом бестселлером. В 1927 году перевод ее появился во Франции под названием «Парусник «Мари-Селест». Окончательное раскрытие самой большой тайны Атлантики». Китинг тоже начинает свой рассказ с того, как капитан «Деи Грация» встретил в открытом море покинутый бриг. В салоне был накрыт стол. Перед каждой тарелкой стакан еще теплого чая. На плите в камбузе уже готовый цыпленок в кастрюле и прочее. Дальше Китинг излагает то, что он услышал из уст старого кока Пембертона:
– Муерхаус и Бриггс хорошо знали друг друга. При отплытии из Нью-Йорка у Бриггса возникли трудности с комплектованием экипажа, и Муерхаус отдал ему трех своих моряков. В экипаже «Мари-Селест» был один верзила двухметрового роста Карл Венхольт, конюх из Огайо, очень грубый человек. Из Нью-Йорка «Мари-Селест» и «Деи Грация» вышли вместе утром 7 ноября, и на Сан-Мигеле, одном из Азорских островов, назначили встречу, в случае если корабли потеряют друг друга из виду. Там Муерхаус собирался взять своих моряков обратно.
«Обстановка на «Мари-Селест» становилась тяжелой, потому что на борту оказался еще один несносный человек, лейтенант Халлок, взятый на должность помощника. Ему дали прозвище Бык из Балтимора. Венхольт постоянно задирал его и получал за это страшные взбучки. Халлок сбивал его всякий раз с ног, и Венхольт всегда клялся отомстить ему.
«Халлок ругался и с капитаном, считая, что миссис Бриггс слишком часто играет на своей фисгармонии. Надо сказать, что все на корабле изрядно пили, а капитан Бриггс был человеком мягким и безвольным.
«24 ноября «Мари-Селест» попала в сильный шторм. Бриг завалился на правый борт, все боялись, что он перевернется, но Халлок бросился к штурвалу и сумел спасти положение. Раздалось несколько сильных ударов, по всему кораблю падала мебель и валились вещи. Потом все услышали женский крик, долетевший с кормы. Кричала миссис Бриггс, придавленная своей фисгармонией. Когда к ней прибежали, она еще дышала, а ночью умерла. На другой день ее опустили в море в присутствии всей команды.
«Бриггс просто обезумел от горя. Он кричал, что это Халлок убил его жену, так как его раздражала фисгармония. Халлок сходил в кладовую на корме за бутылками, все стали пить и напились до безобразия. И тут Бриггс заявил, что в убийстве его жены повинен не Халлок, а сама фисгармония. Он вынес ей смертный приговор и потребовал, чтобы ее выбросили в море. Это было исполнено. Смешная и печальная церемония.
«На следующее утро корабль почти не двигался. Мы прицепили к носу подобранный в море обломок, какую-то большую сломанную раму с кривыми гвоздями. Халлок понукал людей бранными словами и побоями, и нам удалось освободить форштевень, потянув раму в сторону. Повреждение на носу не было как будто серьезным.
«Потом все заметили, что нигде не появляется капитан Бриггс, никто его не видел с самой попойки. Стали искать по всему кораблю, но не нашли. Все говорили, что он, видно, выбросился от отчаяния в море. Все, кроме Венхольта, который заявил Халлоку: «Это вы его убили». Тогда Халлок стукнул его снова по физиономии и сбросил на этот раз за борт. Вот как обстояли дела.
«Почти в ту же минуту сигнальщик закричал: «Земля!» Халлок сказал, что это Сан-Мигел и что мы встретим там «Деи Грация». И добавил, что если эти типы донесут на него за убийство Венхольта, он тоже обвинит их в мятеже, и что вообще после всего, что тут произошло, суд никому ничего хорошего не сулит. Лучше все свалить на шторм. Типы согласились. Ни у кого из них прошлое не было настолько блестящим, чтобы иметь желание предстать перед судом.
«Пристали к острову, но «Деи Грации» там не оказалось. По той простой причине, что это был не Сан-Мигел, а Санта-Мария, остров, расположенный на 50 миль южнее. И тогда Халлок заявил, что с него хватит этого грязного корыта, «Мари-Селест», он оставляет ее, а кто хочет последовать за ним, может это сделать. Двое решили уйти вместе с ним. Халлок велел спустить нашу единственную шлюпку, все трое сели в нее и направились к порту острова, больше мы их никогда не видели.
«Те, кто оставался на бриге, не были такими бравыми. Моффат, один из трех матросов Муерхауса, сказал, что, раз из встречи с «Деи Грация» ничего не вышло, надо плыть дальше, прямо на восток, в Испанию. Это не трудно, и он берется вести корабль. А уж в Испании мы придумаем себе историю. Шторм, например, как советовал Халлок. Все четверо, кто оставался с Моффатом, включая и меня, ответили согласием, так как ничего другого нам в голову не приходило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
«Зачем столько искать, – писал Д. Л. Хорнибрул. – Это дело рук пиратов Рифа, их суда рискуют заходить далеко в Атлантику». Были и намеки на то, что преступление совершил просто-напросто Муерхаус в надежде получить премию, но намеки оставались очень робкими, так как это грозило ответственностью за клевету.
1914 год. Война. У читателей всех газет оказалось слишком много других тем для размышлений. После войны история «Мари-Селест» снова всплыла на поверхность, прекрасная тема для иллюстрированных журналов. Но столько рассказов уже было напечатано до этого, что газетчики, сочиняя новые, делали ссылки на прежние, не удосуживаясь заглянуть в официальные отчеты или не имея такой возможности. И многие вплетали в их ткань обрывки вымыслов, заимствованные из новелл, напечатанных в «Стренде». Такова была и статья, появившаяся 15 октября 1921 года в очень серьезной газете «Меркур де Франс». «Мари-Селест» плыла среди открытого моря, не имея уже никого на борту, но казалось, что команда покинула ее лишь несколько минут назад. На огне стояли две кастрюли с приготовленным к обеду мясом. В каюте старшины нашли грифельную доску, где было написано: «Странный, моя дорогая жена». Воображение усиленно работало. Все рассказы были направлены на то, чтобы сгустить тайну.
1925 год. Потрясающая новость. Англичанин Лоренс Китинг, автор морских романов, дает интервью представителю лондонской прессы:
– Нет больше тайны «Мари-Селест», я ее раскрыл. В деревне под Ливерпулем мне удалось найти старого, восьмидесятилетнего моряка, который был в то время коком на знаменитом бриге. Он единственный, кто дожил до наших дней. И я уговорил его рассказать мне обо всем, дал ему денег и объяснил, что за давностью времени его не будут преследовать, что бы он прежде ни совершил. Он мне все рассказал, а я проверил некоторые подробности по архивам разных портов. На следующей неделе мой рассказ выйдет отдельной книжкой.
Книга Китинга стала потом бестселлером. В 1927 году перевод ее появился во Франции под названием «Парусник «Мари-Селест». Окончательное раскрытие самой большой тайны Атлантики». Китинг тоже начинает свой рассказ с того, как капитан «Деи Грация» встретил в открытом море покинутый бриг. В салоне был накрыт стол. Перед каждой тарелкой стакан еще теплого чая. На плите в камбузе уже готовый цыпленок в кастрюле и прочее. Дальше Китинг излагает то, что он услышал из уст старого кока Пембертона:
– Муерхаус и Бриггс хорошо знали друг друга. При отплытии из Нью-Йорка у Бриггса возникли трудности с комплектованием экипажа, и Муерхаус отдал ему трех своих моряков. В экипаже «Мари-Селест» был один верзила двухметрового роста Карл Венхольт, конюх из Огайо, очень грубый человек. Из Нью-Йорка «Мари-Селест» и «Деи Грация» вышли вместе утром 7 ноября, и на Сан-Мигеле, одном из Азорских островов, назначили встречу, в случае если корабли потеряют друг друга из виду. Там Муерхаус собирался взять своих моряков обратно.
«Обстановка на «Мари-Селест» становилась тяжелой, потому что на борту оказался еще один несносный человек, лейтенант Халлок, взятый на должность помощника. Ему дали прозвище Бык из Балтимора. Венхольт постоянно задирал его и получал за это страшные взбучки. Халлок сбивал его всякий раз с ног, и Венхольт всегда клялся отомстить ему.
«Халлок ругался и с капитаном, считая, что миссис Бриггс слишком часто играет на своей фисгармонии. Надо сказать, что все на корабле изрядно пили, а капитан Бриггс был человеком мягким и безвольным.
«24 ноября «Мари-Селест» попала в сильный шторм. Бриг завалился на правый борт, все боялись, что он перевернется, но Халлок бросился к штурвалу и сумел спасти положение. Раздалось несколько сильных ударов, по всему кораблю падала мебель и валились вещи. Потом все услышали женский крик, долетевший с кормы. Кричала миссис Бриггс, придавленная своей фисгармонией. Когда к ней прибежали, она еще дышала, а ночью умерла. На другой день ее опустили в море в присутствии всей команды.
«Бриггс просто обезумел от горя. Он кричал, что это Халлок убил его жену, так как его раздражала фисгармония. Халлок сходил в кладовую на корме за бутылками, все стали пить и напились до безобразия. И тут Бриггс заявил, что в убийстве его жены повинен не Халлок, а сама фисгармония. Он вынес ей смертный приговор и потребовал, чтобы ее выбросили в море. Это было исполнено. Смешная и печальная церемония.
«На следующее утро корабль почти не двигался. Мы прицепили к носу подобранный в море обломок, какую-то большую сломанную раму с кривыми гвоздями. Халлок понукал людей бранными словами и побоями, и нам удалось освободить форштевень, потянув раму в сторону. Повреждение на носу не было как будто серьезным.
«Потом все заметили, что нигде не появляется капитан Бриггс, никто его не видел с самой попойки. Стали искать по всему кораблю, но не нашли. Все говорили, что он, видно, выбросился от отчаяния в море. Все, кроме Венхольта, который заявил Халлоку: «Это вы его убили». Тогда Халлок стукнул его снова по физиономии и сбросил на этот раз за борт. Вот как обстояли дела.
«Почти в ту же минуту сигнальщик закричал: «Земля!» Халлок сказал, что это Сан-Мигел и что мы встретим там «Деи Грация». И добавил, что если эти типы донесут на него за убийство Венхольта, он тоже обвинит их в мятеже, и что вообще после всего, что тут произошло, суд никому ничего хорошего не сулит. Лучше все свалить на шторм. Типы согласились. Ни у кого из них прошлое не было настолько блестящим, чтобы иметь желание предстать перед судом.
«Пристали к острову, но «Деи Грации» там не оказалось. По той простой причине, что это был не Сан-Мигел, а Санта-Мария, остров, расположенный на 50 миль южнее. И тогда Халлок заявил, что с него хватит этого грязного корыта, «Мари-Селест», он оставляет ее, а кто хочет последовать за ним, может это сделать. Двое решили уйти вместе с ним. Халлок велел спустить нашу единственную шлюпку, все трое сели в нее и направились к порту острова, больше мы их никогда не видели.
«Те, кто оставался на бриге, не были такими бравыми. Моффат, один из трех матросов Муерхауса, сказал, что, раз из встречи с «Деи Грация» ничего не вышло, надо плыть дальше, прямо на восток, в Испанию. Это не трудно, и он берется вести корабль. А уж в Испании мы придумаем себе историю. Шторм, например, как советовал Халлок. Все четверо, кто оставался с Моффатом, включая и меня, ответили согласием, так как ничего другого нам в голову не приходило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74