Это решение, принятое несмотря на имевшиеся уже крупные расходы на армию, является блестящим актом стратегической и торгово-политической предусмотрительности и патриотическим делом для будущности всей Германии на море. При этом не следует упускать из виду, что в 1850 году торговля Германии на Балтийском море была сильнее развита, чем на Северном (58% и 42%), и что самое крупное из германских государств, лежавших по побережью Северного моря, – Ганновер, – относилось к морским затеям Пруссии очень сдержанно и скорее даже враждебно, потому что оно само мечтало о контроле над выходом Германии в Северное море.
Осенью 1854 года Пруссия приобрела у Ольденбурга участок побережья у западного входа во внутреннюю бухту Яде, близ местечка Хеппенс, и сразу приступила к выполнению громадной гидротехнической задачи, – работам по выемке земли и т. п.
Таким образом возникла в Северном море новая морская база Пруссии (и впоследствии Германии) для защиты соседних ганзейских городов Гамбурга и Бремена, вдали от собственного государства, незащищенная слишком еще малочисленным прусским флотом, – в известном смысле – забытый пост.
События на море
В начале войны датский флот служил для перевозки войск и находился в крейсерстве – с целью беспокоить неприятельские берега. Затем были сформированы две эскадры для Балтийского и одна для Северного моря. Самая восточная из них, состоявшая из больших судов, крейсировала у Данцига и находилась с середины марта под командой контр-адмирала Ван-Докума. В западной части Балтийского моря командовал под брейд-вымпелом флотилией мелких судов орлогс-капитан (капитан 1 ранга) Максоль. Этой флотилии приходилось довольно часто перестреливаться с прусскими полевыми и осадными батареями.
Небольшой монитор «Рольф Кракен» не имел успеха даже против 12 см. пушек, хотя он в свою очередь не могли пробить его 4,5-дм. брони.
15-го марта началась блокада Свинемюнде-Штеттина, но действие ее было очень ограничено, благодаря большой дистанции, на которой держались датские суда, так что многим пароходам удавалось беспрепятственно входить и выходить.
16-го марта капитан 1 ранга Яхман произвел дальнюю разведку с корветами «Аркона» (28 пушек) и «Нимфа» (13 пушек), чтобы доказать, насколько датская блокада не соответствовала международным договорам.
Он условился на 17 число с флотилией, стоявшей в Грейфсвальдер-Бодден, относительно взаимной поддержки. Эта последняя вышла рано утром в составе колесного авизо «Лорелей» (2 пушки) и 6 винтовых канонерок и вошла по недоразумению в Прорер-вик, вместо того, чтобы стать севернее острова Грейфсвальдер-Ойе, для прикрытия пути отступления отряду Яхмана.
Этот же произвел разведку, чтобы не быть отрезанным с этой стороны и пошел затем к острову Ойе, где к нему присоединился авизо. Канонерки подошли ближе к берегу.
Около полудня на севере, в 50 милях от входа в порт, показались дымки датчан.
Яхман вышел им навстречу и в час пополудни увидел противника в числе шести судов. Это были: линейный корабль «Скьольд» (64 пушки), фрегаты «Зеланд» (флагманский корабль Докума) и «Торденскьольд» (42-44 пушки), 2 корвета (12-16 пушек) и один угольный транспорт.
Итак, против 43 прусских орудий датчане имели 180, но зато их линия была сильно растянута.
Находясь приблизительно в 8 милях к востоку от Ясмунда, капитан Яхман решительно пошел на сближение с противником, построив свои суда в строй фронта; авизо находился в середине. В 2,5 часа пополудни он открыл огонь с расстояния в 4.000 метров; подойдя на 1500 метров, он повернул на юг, стреляя залпами со всего борта; так как уже одни головные суда датчан «Скьольд» и «Зеланд» были в 2,5 раза сильнее его. Несмотря на уменьшившийся вследствие повреждений ход его судов, датчане не могли нагнать его, имея ход всего в 9 узлов.
Авизо отошел к стоявшим у острова канонеркам, которые делали несколько выстрелов с очень большого расстояния, а Яхману удалось в 7 часов вечера, с наступлением темноты, войти в Свинемюнде.
Датчане сделали 1200, пруссаки – 300 выстрелов; первые потеряли 3 человек убитыми и 19 ранеными (на флагманском корабле), последние – 5 человек убитыми и 8 ранеными. «Зеланд» и «Нимфа» пострадали больше всех; последняя имела 19 попаданий в корпус, 4 – в надстройки и несколько десятков – в рангоут.
Несмотря на вскоре начавшиеся случаи заклинения поршневых затворов у прусских 24-фунтовых орудий (затворы системы Варендорфа) и недостаточное обучение прислуги у нарезных орудий, пруссаки достигли все-таки довольно удовлетворительного процента попаданий.
Итак, первое сражение между винтовыми судами осталось нерешительным, но стратегический успех был на стороне пруссаков.
Яхман, произведенный за это дело в контр-адмиралы, вышел на следующий день далеко в море, но не встретил ни одного корабля противника.
Принц Адальберт телеграфировал ему: «только теперь, вашим лихим делом, положено твердое основание прусскому флоту».
Тем временем Австрия также изготовила большую часть своих морских сил. Командовавший в Леванте отрядом капитан 1 ранга фон Тегетгоф получил приказание выйти с двумя корветами в Лиссабон.
Но так как главные силы под начальством контр-адмирала Вюллерсторф-Урбэйра запоздали, то Тегетгофу было предписано идти дальше, а 23-го апреля он получил в Бресте приказание «идти быстро, но осторожно в Тексель и затем в Кукхафен». От адмирала он получил уже месяцем раньше указание соединиться в Текселе с прибывшей туда из Средиземного моря прусской флотилией (1 колесный авизо и 2 винтовых канонерки I класса) и производить с ними общие учения, не подчиняясь однако ни в коем случае пруссакам.
Отправленный в Немецкое море датский капитан I ранга Свенсон получил следующую инструкцию: защищать датскую торговлю в Немецком море и Ла-Манше; по возможности препятствовать проникновению в датские воды противника через Ла-Манш и Северное море; крейсеровать между Эльбой и островом Уайт; грузиться углем в английских портах от Портленда до Лейта и в Текселе или на банке Листер у северной оконечности острова Сильта с высланных туда английских угольщиков.
Англия рассматривалась, следовательно, как база снабжения.
У устья Везера и Эльбы им было взято в начале много призов, но затем, в Бремене, начали обменивать судовые документы германских судов на русские.
Впоследствии датские призовые суды стали признавать из только в том случае, если они были выданы прусским судовладельцам до 1-го февраля, а подданным остальных германских государств до 1-го марта.
Лучшим опорным пунктом Свенсона был остров Гельголанд, соединенный телеграфным кабелем с Англией. Губернатор очень симпатизировал датчанам и сообщал Свенсону о всех движениях австрийских судов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422