Адмиралу едва удалось на шлюпке бежать к своим главным силам.
Однако он все-таки не хотел признать сражения проигранным. Так как атака с носа оказалась неудачной, он приказал своим кораблям, превосходившим неприятеля в быстроте и поворотливости, окружить римлян, чтобы атаковать их с бортов или с кормы; римляне, однако, оказались настолько искусными, что сумели парировать этот прием, и атакующий везде встречал угрожающего «ворона», который мог поворачиваться в обе стороны приблизительно на 300 градусов. Понеся значительные потери, Ганнибал, не имея больше никакой надежды на успех, прекратил бой и начал отступать, чему Дуилий со своими тихоходными кораблями не мог помешать.
Карфагеняне потеряли не менее 50 кораблей, 3000 убитых и 7000 пленных; потери римлян были ничтожны. Таким образом, Дуилий в первом же сражении одержал полную блестящую победу, причем не следует упускать из виду, что ему благоприятствовал и случай (не считая того, что ему помог сам Ганнибал, который, имея быстрохные корабли, не уклонился от боя при неблагоприятных для него условиях), так как погода была хорошая и море спокойно .
Вследствие победы при Миле Дуилий получил возможность усилить свою армию экипажами с кораблей, освободить от осады Эгесту, которой грозила серьезная опасность, и снова оттеснить карфагенян в их укрепленные гавани; однако, гораздо важнее этих практических результатов был моральный эффект его победы. Первая в мире морская держава, народ-мореплаватель, который в те времена занимал приблизительно такое же место, как в XIX в. Англия, флот, царивший на всех морях и далеко превосходивший все другие флоты, обладавший укрепленными гаванями на всех значительных пунктах, колониями, рассеянными по всему известному тогда миру, поддерживавший обширнейшую морскую торговлю и потому обладавший громадными богатствами, обеспеченный от атаки с суши, – при первом же столкновении был разбит в его собственной стихии противником, совершенно неизвестным до тех пор на море и обладавшим гораздо более слабым флотом. Подобно тому, как престиж афинского флота был подорван четырьмя последовательными сражениями в сиракузской бухте, так и морское могущество Карфагена было опрокинуто одним ударом.
В этом отношении сражение у Миле заслуживает особого внимания. Объяснения нужно искать не в тактике флота, то есть не в построении и не в применении боевых сил, а в способе действия одного корабля против другого. Афиняне в последнем своем сражении также рассчитывали на абордажный бой, приняв во внимание усвоенный сиракузянами способ атаки с носа. Однако успеха они не имели, так как сиракузяне, благодаря хорошей осведомленности, вовремя узнали об их приготовлениях и приняли необходимые меры (мокрые кожи) против заготовленных ими абордажных крюков. Напротив того, у Миле изобретение римлян явилось совершенно неожиданным для неприятеля, который в своем самомнении совершенно не заботился о том, что делал противник.
Главнейшая задача тактики – обеспечение перевеса в силах в решительном пункте – достигается в тактике флотов численностью кораблей, а в бою корабля против корабля – действием подавляющей массы; в данном случае действие это при помощи «воронов» было достигнуто более искусными и более многочисленными легионерами, действовавшими притом совершенно неожиданно.
Пример сражение при Миле показывает, какое решающее значение может иметь техника для морского боя, и как необходимо внимательно следить за ее успехами во всех странах. В военном искусстве не существует точно определенных условий, которые обеспечивали бы успех: у Риума тихоходные суда с менее опытными экипажами и с неумелыми вождями окружили опытный в таранном бою неприятельский флот и были разбиты, а у Миле, при совершенно сходных условиях, такие же суда одержали блестящую победу.
В Риме вполне оценили значение победы у Миле; Дуилию, помимо других почестей, был назначен триумф, то есть торжественный въезд в Рим; для увековечения победы была воздвигнута колонна, украшенная корабельными носами (columna rostrata), которая, пролежав много столетий под развалинами древнего Рима, в 1565 году была снова извлечена на свет Божий и, вместе с древней надписью, цела до сих пор. В новейшее время Дуилию была оказана почесть тем, что один из крупных итальянских броненосцев получил название «Duilio».
Ганнибал в Карфагене спас свою жизнь при помощи хитрости. «Должен ли я бы атаковать?» – «Да». – «Соответственно этому и получились результаты». Этот вопрос от имени Ганнибала был задан его посланником в карфагенском сенате, причем предварительно он красноречиво изобразил положение Ганнибала, очутившегося во главе старого, издревле владевшего морем флота, в присутствии наглого новичка с тихоходными, неуклюжими кораблями, хотя и снабженными какими-то неведомыми машинами.
Одержав победу на море, римляне получили свободный выбор способа дальнейшего ведения войны, а именно: они могли или 1) настолько ослабить Карфаген, отняв у него Сицилию, Сардинию и Корсику, чтобы вынудить его заключить мир, или же 2) атаковать сам Карфаген, и тем принудить его к заключению мира, если не совсем его подчинить.
Неизвестно по каким соображениям сенат остановился на первом стратегическом плане. Римляне предприняли поход на Корсику, взяли штурмом Алерию и завоевали весь остров. Нападение на Сардинию в 258 году окончилось неудачей; в следующем году оно было повторено, но также не дало результата. На Сицилии тоже не было одержано новых побед: укрепленные города – Панормус, Дрепанум и Лилибеум противостояли атакам; в то же время у карфагенян появился искусный предводитель – Гамилькар Барка.
Происходили случайные бои, которые, однако, не имели большого значения; таков был бой, происшедший в 257 г. до н. э. у мыса Тиндара, недалеко к западу от Миле. Римляне стояли в бухте и заметили проходивших мимо в беспорядке карфагенян; консул спешно подготовил суда к бою и с первыми 10 кораблями бросился на неприятеля, но был им окружен; суда его были потоплены, и лишь он один спасся благодаря тому, что его корабль был особенно хорошо вооружен; ему на помощь вышли главные силы его флота и атаковали карфагенян, потопили 8 судов и захватили в плен 10; обе стороны приписывали победу в этом сражении себе.
При таком способе ведения войны нельзя было ожидать решительных результатов; между тем морская торговля римлян пришла в упадок, и убытки, которые они терпели, превышали убытки карфагенян. Тогда, наконец, они решили последовать примеру Агафокла, переправиться в Африку и идти прямо на Карфаген.
Однако они не хотели браться за это предприятие, подобно Агафоклу, с ничтожными силами. А потому была собрана громадная армия, во главе которой были поставлены два консула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422
Однако он все-таки не хотел признать сражения проигранным. Так как атака с носа оказалась неудачной, он приказал своим кораблям, превосходившим неприятеля в быстроте и поворотливости, окружить римлян, чтобы атаковать их с бортов или с кормы; римляне, однако, оказались настолько искусными, что сумели парировать этот прием, и атакующий везде встречал угрожающего «ворона», который мог поворачиваться в обе стороны приблизительно на 300 градусов. Понеся значительные потери, Ганнибал, не имея больше никакой надежды на успех, прекратил бой и начал отступать, чему Дуилий со своими тихоходными кораблями не мог помешать.
Карфагеняне потеряли не менее 50 кораблей, 3000 убитых и 7000 пленных; потери римлян были ничтожны. Таким образом, Дуилий в первом же сражении одержал полную блестящую победу, причем не следует упускать из виду, что ему благоприятствовал и случай (не считая того, что ему помог сам Ганнибал, который, имея быстрохные корабли, не уклонился от боя при неблагоприятных для него условиях), так как погода была хорошая и море спокойно .
Вследствие победы при Миле Дуилий получил возможность усилить свою армию экипажами с кораблей, освободить от осады Эгесту, которой грозила серьезная опасность, и снова оттеснить карфагенян в их укрепленные гавани; однако, гораздо важнее этих практических результатов был моральный эффект его победы. Первая в мире морская держава, народ-мореплаватель, который в те времена занимал приблизительно такое же место, как в XIX в. Англия, флот, царивший на всех морях и далеко превосходивший все другие флоты, обладавший укрепленными гаванями на всех значительных пунктах, колониями, рассеянными по всему известному тогда миру, поддерживавший обширнейшую морскую торговлю и потому обладавший громадными богатствами, обеспеченный от атаки с суши, – при первом же столкновении был разбит в его собственной стихии противником, совершенно неизвестным до тех пор на море и обладавшим гораздо более слабым флотом. Подобно тому, как престиж афинского флота был подорван четырьмя последовательными сражениями в сиракузской бухте, так и морское могущество Карфагена было опрокинуто одним ударом.
В этом отношении сражение у Миле заслуживает особого внимания. Объяснения нужно искать не в тактике флота, то есть не в построении и не в применении боевых сил, а в способе действия одного корабля против другого. Афиняне в последнем своем сражении также рассчитывали на абордажный бой, приняв во внимание усвоенный сиракузянами способ атаки с носа. Однако успеха они не имели, так как сиракузяне, благодаря хорошей осведомленности, вовремя узнали об их приготовлениях и приняли необходимые меры (мокрые кожи) против заготовленных ими абордажных крюков. Напротив того, у Миле изобретение римлян явилось совершенно неожиданным для неприятеля, который в своем самомнении совершенно не заботился о том, что делал противник.
Главнейшая задача тактики – обеспечение перевеса в силах в решительном пункте – достигается в тактике флотов численностью кораблей, а в бою корабля против корабля – действием подавляющей массы; в данном случае действие это при помощи «воронов» было достигнуто более искусными и более многочисленными легионерами, действовавшими притом совершенно неожиданно.
Пример сражение при Миле показывает, какое решающее значение может иметь техника для морского боя, и как необходимо внимательно следить за ее успехами во всех странах. В военном искусстве не существует точно определенных условий, которые обеспечивали бы успех: у Риума тихоходные суда с менее опытными экипажами и с неумелыми вождями окружили опытный в таранном бою неприятельский флот и были разбиты, а у Миле, при совершенно сходных условиях, такие же суда одержали блестящую победу.
В Риме вполне оценили значение победы у Миле; Дуилию, помимо других почестей, был назначен триумф, то есть торжественный въезд в Рим; для увековечения победы была воздвигнута колонна, украшенная корабельными носами (columna rostrata), которая, пролежав много столетий под развалинами древнего Рима, в 1565 году была снова извлечена на свет Божий и, вместе с древней надписью, цела до сих пор. В новейшее время Дуилию была оказана почесть тем, что один из крупных итальянских броненосцев получил название «Duilio».
Ганнибал в Карфагене спас свою жизнь при помощи хитрости. «Должен ли я бы атаковать?» – «Да». – «Соответственно этому и получились результаты». Этот вопрос от имени Ганнибала был задан его посланником в карфагенском сенате, причем предварительно он красноречиво изобразил положение Ганнибала, очутившегося во главе старого, издревле владевшего морем флота, в присутствии наглого новичка с тихоходными, неуклюжими кораблями, хотя и снабженными какими-то неведомыми машинами.
Одержав победу на море, римляне получили свободный выбор способа дальнейшего ведения войны, а именно: они могли или 1) настолько ослабить Карфаген, отняв у него Сицилию, Сардинию и Корсику, чтобы вынудить его заключить мир, или же 2) атаковать сам Карфаген, и тем принудить его к заключению мира, если не совсем его подчинить.
Неизвестно по каким соображениям сенат остановился на первом стратегическом плане. Римляне предприняли поход на Корсику, взяли штурмом Алерию и завоевали весь остров. Нападение на Сардинию в 258 году окончилось неудачей; в следующем году оно было повторено, но также не дало результата. На Сицилии тоже не было одержано новых побед: укрепленные города – Панормус, Дрепанум и Лилибеум противостояли атакам; в то же время у карфагенян появился искусный предводитель – Гамилькар Барка.
Происходили случайные бои, которые, однако, не имели большого значения; таков был бой, происшедший в 257 г. до н. э. у мыса Тиндара, недалеко к западу от Миле. Римляне стояли в бухте и заметили проходивших мимо в беспорядке карфагенян; консул спешно подготовил суда к бою и с первыми 10 кораблями бросился на неприятеля, но был им окружен; суда его были потоплены, и лишь он один спасся благодаря тому, что его корабль был особенно хорошо вооружен; ему на помощь вышли главные силы его флота и атаковали карфагенян, потопили 8 судов и захватили в плен 10; обе стороны приписывали победу в этом сражении себе.
При таком способе ведения войны нельзя было ожидать решительных результатов; между тем морская торговля римлян пришла в упадок, и убытки, которые они терпели, превышали убытки карфагенян. Тогда, наконец, они решили последовать примеру Агафокла, переправиться в Африку и идти прямо на Карфаген.
Однако они не хотели браться за это предприятие, подобно Агафоклу, с ничтожными силами. А потому была собрана громадная армия, во главе которой были поставлены два консула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422