– Говорят, вы расследовали несколько сложных дел.
– Я работаю на Боу-стрит последние восемь лет, а также выполняю частные поручения.
– Неужели?
– Герцогиня Тетбери наняла меня для поимки негодяев, укравших ее драгоценности. Я уличил лакея, отравившего графа Клера. К моим услугам часто прибегает «Миллз банк».
– Видимо, вам нравится ваша работа?
– Вы спросили – я ответил. Думаю, вы хотите нанять человека, имеющего опыт работы в этой области, иначе меня сюда не позвали бы.
В этом человеке было что-то отталкивающее. Вначале это смутило Данте, даже встревожило, но, поразмыслив, он решил, что человек с такой профессией просто не может быть другим. И все же лучше сразу обозначить границы.
– Мистер Хокли, знаю по опыту, что самое опасное – это болтливый язык. Могу ли я рассчитывать на ваше молчание? Я пригласил вас сюда, чтобы обсудить одно деликатное дело, которое надо сохранить в тайне. Я хорошо заплачу.
– Этого можно было не говорить. – Хокли расплылся в самодовольной улыбке. – Я пользуюсь таким спросом, что беру самые высокие гонорары. Так что публиковать в «Таймс» объявление о вашем деле не собираюсь. Итак, приступим.
Данте сурово взглянул на Хокли.
– Это связано с женщиной.
– Понятно. Речь идет о вашей любовнице?
– Разумеется, нет!
Данте с трудом сдержал возмущение.
– Значит, о вашей жене?
– Она не моя жена! – взревел он, почему-то ощутив укол совести.
Гром и молния, именно этого он больше всего боялся. Кончится тем, что Ханна сведет его с ума.
– Понятно. – Хокли произнес это таким тоном, словно ему все было ясно.
Данте занервничал.
– Она служит у меня. Подозреваю, что у нее какие-то неприятности. Хочу выяснить, чего или кого она боится.
– Может быть, вам следует самому спросить об этом?
– Мистер Хокли, я не дурак, – едва сдерживая ярость, произнес Данте. – Уже спрашивал, но ответа не получил.
– Значит, она не хочет вам рассказывать?
В глазах Хокли блеснул огонек любопытства.
– Это само по себе примечательно. Женщина пребывает в отчаянии и все равно отказывается от вашей помощи? Обладающий властью, богатый мужчина, позволю себе предположить, не имеющий романтической привязанности, как вы сами? Мне бы хотелось встретиться с этой леди.
– Это исключено! Она понятия не имеет, что я навожу справки. И никогда об этом не узнает. Никогда. Понятно?
Данте покраснел от чувства вины и стыда.
– Как пожелаете. Вопрос в том, с чего следует начать. Могли бы помочь рекомендательные письма тех, у кого эта женщина прежде служила.
Данте покачал головой:
– У меня нет таких писем.
– Но вы же знали, кого нанимаете? Эта женщина не пришла к вам с улицы. Она не воровка, не убийца. Согласитесь, взять в дом совершенно неизвестного вам человека было бы безумием.
Данте вскинул бровь.
– Вы забываетесь, сэр.
Хокли немного ослабил галстук.
– Простите, сэр. Я лишь хочу вам услужить. Вы не могли бы рассказать об этой женщине все, что вам известно?
До чего отвратительно выложить все, что знаешь о Ханне, те крупицы ее прошлой жизни, которые она доверила ему, совершенно незнакомому человеку. Данте долго колебался.
– Сэр, – тихо произнес Хокли, – я знаю, что это трудно. Но я ничего не смогу сделать, не имея хоть какой-то информации. Если вы хотите помочь леди, расскажите мне все, что о ней знаете. Любые сведения, которые кажутся вам не относящимися к делу, могут содержать ключ к раскрытию тайны.
А ведь Хокли прав. Данте либо должен рассказать Хокли все, что ему известно о Ханне, либо положиться на судьбу и вернуться в Рейвенскар.
– Ну хорошо, я расскажу. Но если вы проболтаетесь, клянусь, вам от меня и в аду не скрыться.
Хокли кивнул, сел к столу, достал бумагу и ручку.
– Ее зовут Ханна Грейстон, – начал Данте. – У нее есть ребенок...
Закончив свой рассказ, Данте спросил:
– Мистер Хокли, вы сможете узнать то, что мне необходимо?
Детектив поднялся, приглаживая редеющие волосы.
– Я постараюсь. Но, сэр, должен вас предостеречь: бывает, что людям хочется узнать совсем не то, о чем они просят.
– Да что вы такое говорите?
– Эта женщина, умирающая с голоду, с незаконнорожденным ребенком, появилась невесть откуда и рассказала, как с ней плохо обращались. Вы же не знаете о ней почти ничего.
– Я знаю все, что для меня имеет значение, – с горячностью заявил Данте. – Кроме того, чего именно она боится.
– Вы можете со мной не согласиться, сэр, но некоторые женщины просто непревзойденные актрисы и...
– Я не желаю слушать всякую чушь, – перебил его Данте.
Хокли внимательно взглянул на него.
– Я возьмусь за дело лишь при одном условии.
– Что же это за условие?
– Если я, например, выясню, что у нее проблемы с законом, вы все равно заплатите мне?
– Разумеется. Но ничего похожего вы не узнаете о Ханне. – Данте гневно взглянул на собеседника. – Эта женщина – самый честный человек из всех, кого я когда-либо встречал.
Хокли устало кивнул.
– Не таковы ли они все, сэр? Я буду держать вас в курсе. Пришлю вам сведения, как только что-нибудь выясню.
– Нет, мне не присылайте. Пришлите моему слуге, мистеру Уильяму Аттику, а он передаст мне.
– Как пожелаете, сэр.
Полицейский встал и поклонился.
– Вы не пожалеете, что наняли меня.
Данте смотрел ему вслед, где-то в глубине души раскаиваясь в том, что затеял всю эту историю.
Если Ханна когда-нибудь узнает...
Когда он представил себе разочарованную, разгневанную и обманутую Ханну, ему стало не по себе. Проклятие, он беспокоится без всяких на то оснований.
Хокли – жадный человек. Он ничего не расскажет ни одной живой душе, пока Данте будет платить достаточно высокую цену.
И он будет платить, сколько бы ни потребовалось, чтобы прогнать с лица Ханны Грейстон затравленное выражение.
Но почему она часто бледнеет, а под глазами ложатся темные круги? Что ее волнует? Чего она боится?
Возможно ли, что у нее проблемы с законом?
Но ведь украла же она булавку с бриллиантом.
Он объяснял это тем, что она впала в отчаяние, когда он отказался ей заплатить. Она пыталась вернуть драгоценность. Но может быть, это был не единственный случай в ее жизни?
Он поморщился, вспомнив виноватое выражение ее глаз, когда он впустил ее к себе в дом, промокшую и голодную, с маленьким сыном.
Силы небесные, а что, если Ханна совершила нечто ужасное и скрывается от правосудия?
Он тщетно попытался отогнать от себя эту мысль. Возможно ли, что, обратившись к полицейскому, он предал ее?
Глава 11
Прошло восемь дней, но Данте так и не вернулся.
Ханна воображала себе сотни возможных вариантов встречи, один мучительнее другого. Она не могла избавиться от чувства неловкости, возникшего в тот момент, когда она оказалась в его объятиях.
Она просто хотела покончить со всем этим при первой же встрече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Я работаю на Боу-стрит последние восемь лет, а также выполняю частные поручения.
– Неужели?
– Герцогиня Тетбери наняла меня для поимки негодяев, укравших ее драгоценности. Я уличил лакея, отравившего графа Клера. К моим услугам часто прибегает «Миллз банк».
– Видимо, вам нравится ваша работа?
– Вы спросили – я ответил. Думаю, вы хотите нанять человека, имеющего опыт работы в этой области, иначе меня сюда не позвали бы.
В этом человеке было что-то отталкивающее. Вначале это смутило Данте, даже встревожило, но, поразмыслив, он решил, что человек с такой профессией просто не может быть другим. И все же лучше сразу обозначить границы.
– Мистер Хокли, знаю по опыту, что самое опасное – это болтливый язык. Могу ли я рассчитывать на ваше молчание? Я пригласил вас сюда, чтобы обсудить одно деликатное дело, которое надо сохранить в тайне. Я хорошо заплачу.
– Этого можно было не говорить. – Хокли расплылся в самодовольной улыбке. – Я пользуюсь таким спросом, что беру самые высокие гонорары. Так что публиковать в «Таймс» объявление о вашем деле не собираюсь. Итак, приступим.
Данте сурово взглянул на Хокли.
– Это связано с женщиной.
– Понятно. Речь идет о вашей любовнице?
– Разумеется, нет!
Данте с трудом сдержал возмущение.
– Значит, о вашей жене?
– Она не моя жена! – взревел он, почему-то ощутив укол совести.
Гром и молния, именно этого он больше всего боялся. Кончится тем, что Ханна сведет его с ума.
– Понятно. – Хокли произнес это таким тоном, словно ему все было ясно.
Данте занервничал.
– Она служит у меня. Подозреваю, что у нее какие-то неприятности. Хочу выяснить, чего или кого она боится.
– Может быть, вам следует самому спросить об этом?
– Мистер Хокли, я не дурак, – едва сдерживая ярость, произнес Данте. – Уже спрашивал, но ответа не получил.
– Значит, она не хочет вам рассказывать?
В глазах Хокли блеснул огонек любопытства.
– Это само по себе примечательно. Женщина пребывает в отчаянии и все равно отказывается от вашей помощи? Обладающий властью, богатый мужчина, позволю себе предположить, не имеющий романтической привязанности, как вы сами? Мне бы хотелось встретиться с этой леди.
– Это исключено! Она понятия не имеет, что я навожу справки. И никогда об этом не узнает. Никогда. Понятно?
Данте покраснел от чувства вины и стыда.
– Как пожелаете. Вопрос в том, с чего следует начать. Могли бы помочь рекомендательные письма тех, у кого эта женщина прежде служила.
Данте покачал головой:
– У меня нет таких писем.
– Но вы же знали, кого нанимаете? Эта женщина не пришла к вам с улицы. Она не воровка, не убийца. Согласитесь, взять в дом совершенно неизвестного вам человека было бы безумием.
Данте вскинул бровь.
– Вы забываетесь, сэр.
Хокли немного ослабил галстук.
– Простите, сэр. Я лишь хочу вам услужить. Вы не могли бы рассказать об этой женщине все, что вам известно?
До чего отвратительно выложить все, что знаешь о Ханне, те крупицы ее прошлой жизни, которые она доверила ему, совершенно незнакомому человеку. Данте долго колебался.
– Сэр, – тихо произнес Хокли, – я знаю, что это трудно. Но я ничего не смогу сделать, не имея хоть какой-то информации. Если вы хотите помочь леди, расскажите мне все, что о ней знаете. Любые сведения, которые кажутся вам не относящимися к делу, могут содержать ключ к раскрытию тайны.
А ведь Хокли прав. Данте либо должен рассказать Хокли все, что ему известно о Ханне, либо положиться на судьбу и вернуться в Рейвенскар.
– Ну хорошо, я расскажу. Но если вы проболтаетесь, клянусь, вам от меня и в аду не скрыться.
Хокли кивнул, сел к столу, достал бумагу и ручку.
– Ее зовут Ханна Грейстон, – начал Данте. – У нее есть ребенок...
Закончив свой рассказ, Данте спросил:
– Мистер Хокли, вы сможете узнать то, что мне необходимо?
Детектив поднялся, приглаживая редеющие волосы.
– Я постараюсь. Но, сэр, должен вас предостеречь: бывает, что людям хочется узнать совсем не то, о чем они просят.
– Да что вы такое говорите?
– Эта женщина, умирающая с голоду, с незаконнорожденным ребенком, появилась невесть откуда и рассказала, как с ней плохо обращались. Вы же не знаете о ней почти ничего.
– Я знаю все, что для меня имеет значение, – с горячностью заявил Данте. – Кроме того, чего именно она боится.
– Вы можете со мной не согласиться, сэр, но некоторые женщины просто непревзойденные актрисы и...
– Я не желаю слушать всякую чушь, – перебил его Данте.
Хокли внимательно взглянул на него.
– Я возьмусь за дело лишь при одном условии.
– Что же это за условие?
– Если я, например, выясню, что у нее проблемы с законом, вы все равно заплатите мне?
– Разумеется. Но ничего похожего вы не узнаете о Ханне. – Данте гневно взглянул на собеседника. – Эта женщина – самый честный человек из всех, кого я когда-либо встречал.
Хокли устало кивнул.
– Не таковы ли они все, сэр? Я буду держать вас в курсе. Пришлю вам сведения, как только что-нибудь выясню.
– Нет, мне не присылайте. Пришлите моему слуге, мистеру Уильяму Аттику, а он передаст мне.
– Как пожелаете, сэр.
Полицейский встал и поклонился.
– Вы не пожалеете, что наняли меня.
Данте смотрел ему вслед, где-то в глубине души раскаиваясь в том, что затеял всю эту историю.
Если Ханна когда-нибудь узнает...
Когда он представил себе разочарованную, разгневанную и обманутую Ханну, ему стало не по себе. Проклятие, он беспокоится без всяких на то оснований.
Хокли – жадный человек. Он ничего не расскажет ни одной живой душе, пока Данте будет платить достаточно высокую цену.
И он будет платить, сколько бы ни потребовалось, чтобы прогнать с лица Ханны Грейстон затравленное выражение.
Но почему она часто бледнеет, а под глазами ложатся темные круги? Что ее волнует? Чего она боится?
Возможно ли, что у нее проблемы с законом?
Но ведь украла же она булавку с бриллиантом.
Он объяснял это тем, что она впала в отчаяние, когда он отказался ей заплатить. Она пыталась вернуть драгоценность. Но может быть, это был не единственный случай в ее жизни?
Он поморщился, вспомнив виноватое выражение ее глаз, когда он впустил ее к себе в дом, промокшую и голодную, с маленьким сыном.
Силы небесные, а что, если Ханна совершила нечто ужасное и скрывается от правосудия?
Он тщетно попытался отогнать от себя эту мысль. Возможно ли, что, обратившись к полицейскому, он предал ее?
Глава 11
Прошло восемь дней, но Данте так и не вернулся.
Ханна воображала себе сотни возможных вариантов встречи, один мучительнее другого. Она не могла избавиться от чувства неловкости, возникшего в тот момент, когда она оказалась в его объятиях.
Она просто хотела покончить со всем этим при первой же встрече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63