Я, как бы это сказать, официальный палач семьи.
Теперь уже скептическое выражение появилось на лице Тоцци.
– Это правда, Майки. Я – капо возмездия. Нравится? Капо возмездия. Красиво, правда? Понимаешь, когда кто-то делает что-нибудь не так и должен исчезнуть, мы заманиваем его сюда, и я делаю свое дело. Я порешил тут не меньше тридцати парней. Кроме шуток. У меня все отработано до мелочей. Сначала я стреляю или душу, смотря что когда удобнее, потом очень быстро пару раз протыкаю сердце, чтобы кровь не залила все вокруг. Когда стреляешь, кровь так и хлещет, замучаешься отмывать. Потом какое-то время труп тихонько лежит, чтобы кровь свернулась, понимаешь? Когда она совсем останавливается, я тащу его в ванную. – Он кивнул в сторону выгороженной комнатки в углу. – Там я его расчленяю, туго и аккуратно завертываю части в полиэтиленовые мешки для мусора и заклеиваю клейкой лентой. Потом от них избавляюсь. Никогда не выбрасываю все в одном месте, на всякий случай. Я знаю кучу местечек – свалки, ямы, канализация, иногда вывожу в Мидоулэндс, иногда бросаю прямо в реку. У меня превосходная репутация. Насколько я знаю, ни одного ни разу не нашли. Ни руки, ни ноги, ни одного пальчика. Тут мне нет равных.
Беллз явно похвалялся, но у Тоцци было такое ощущение, что все это не очень далеко от правды. Когда он впервые увидел Беллза, у него мурашки по спине пробежали, но он и не предполагал, насколько этот парень ужасен. Настоящий вампир.
Джина зло посмотрела на Беллза:
– Ты больной, ты знаешь это?
– Знаю. – Беллз ухмыльнулся. Он не отрывал глаз от раскачивающейся в его руке цепи, но пистолет, который он держал в другой руке, был направлен на Тоцци и Джину. – Знаешь, Джина, я забыл сказать тебе. Всех, кого я привозил сюда, я кончал в основном одинаково, расчленял, засовывал в пакеты и так далее. Во всех случаях, кроме одного.
– Можешь не стараться. Мне это не интересно.
– А может, тебе стоило бы этим поинтересоваться? – Беллз поднял глаза и ухмыльнулся ей в лицо. – Это была единственная женщина, которую я кончил.
Внезапно Джину охватила тревога: Грудь ее вздымалась, лицо исказилось, она изо всех сил пыталась справиться с эмоциями.
Беллз указал пистолетом на окна:
– Иди посмотри. Выгляни во двор.
Джина не могла удержаться. Она встала и направилась к окнам, не отрывая глаз от лица Беллза. Тоцци тоже поднялся прежде, чем наручник врезался ему в руку. Рука и так уже болела.
Беллз подошел и стал сзади, раскачивая цепь. Они стояли у окна и глядели вниз, на захламленный задний двор.
– Видишь спрессованную машину у забора? Ту, ржавую. Видишь? Размером с холодильник.
Тоцци сразу заметил ее, несмотря на то что она была почти скрыта в высокой траве.
– Видишь, Джина?
– Вижу.
– Марджи, – произнес он.
Джина прикусила костяшки пальцев. Она пыталась удержать слезы, но ей это не удалось.
– Я засунул ее в багажник старого «шевроле» и сплющил его.
Тоцци почувствовал тошноту.
– Ты хоть сначала убил ее?
– Нет.
Беллз явно гордился собой. Тоцци представил, как кричала бедная женщина, когда пресс расплющивал радиатор, крылья и крышу, прежде чем добрался до багажника. Но кто такая Марджи? Почему он ее убил?
– Я совсем не хотел этого делать, – продолжал Беллз. – Богом клянусь. Но ты вынудила меня. Джина. Вы обе вынудили. Я предупреждал ее, чтобы она перестала играть со мной, но она не слушалась. А ты ее подзуживала.
Слезы текли по щекам Джины. Несмотря на то что она была сегодня совершенно невыносима, Тоцци стало ее жалко. Он хотел что-нибудь сказать ей, но боялся, что от него она не примет никаких утешений.
Беллз перестал раскручивать цепь. Он подошел к Джине и вытер ее щеку дулом пистолета.
– Я много раз давал тебе шанс, Джина. Ты не можешь сказать, что это не так. Но ты продолжала играть со мной, даже когда исчезла Марджи-. А мне нужен был только ясный ответ. Вот и все. Но ты все посылала меня. Ну что ж, теперь моя очередь сказать тебе, куда ты можешь идти. И сделать так, чтобы ты именно туда и отправилась.
Тоцци был поражен:
– Что все это значит? Я не...
Ствол пистолета скользнул, как змея, и оказался во рту у Джины. Она отступила назад, но Беллз не отнимал пистолета. Он продолжал наступать на нее, пока она не оказалась на коленях. Она задыхалась.
– Подожди! Подожди! – закричал Тоцци. Он испытывал искушение наброситься на Беллза, который теперь стоял довольно близко от него, но не осмелился сделать это, пока ствол пистолета был у Джины во рту. – Неужели мы не можем спокойно все обсудить?
Глаза Беллза горели.
– Нам нечего обсуждать, малыш Майки. Вы оба хотели меня надуть. Что сделано, то сделано. Теперь вы умрете. Точка.
– Послушай, Беллз. Будь же благоразумен.
– Благоразумие – это для юнцов. А у меня правила. Я ил придерживаюсь и ожидаю того же от других.
С бьющимся сердцем Тоцци посмотрел на Джину. Ствол пистолета во рту мешал ей дышать; задыхаясь и давясь, она извивалась, пытаясь освободиться, но безуспешно.
– Беллз, Беллз, послушай. Я не знаю, что там у вас случилось. Я не о Джине. Кто эта Марджи? Какое она имеет ко всему этому отношение?
Внезапно Беллз захлестнул цепь вокруг закованного в наручники запястья Тоцци. Потом вытащил из кармана куртки висячий замок и потряс им перед лицом Тоцци.
– Подсунь цепь под батарею – вот под эту – и закрой ее на замок.
– Но, Беллз...
– Просунь цепь под батарею! - закричал Беллз и засунул ствол пистолета еще дальше в рот Джины.
Тоцци неловко ухватил цепь за концы, встал на колени и стал делать то, что приказал Беллз. Этот псих вполне может убить Джину. Он обернул цепь вокруг трубы отопления и соединил ее концы вокруг своей закованной в наручники руки, защелкнув на них замок. Потом подергал за цепь, чтобы показать Беллзу, что она надежно закрыта. Теперь он и Джина были прикованы к батарее.
Беллз вынул пистолет изо рта Джины, и она упала на пол, перевернувшись на живот. Тоцци тронул ее за плечо, но она стряхнула его руку. Прижавшись щекой к грязному деревянному полу, она тряслась от рыданий.
Беллз вернулся на кухню, вынул что-то из-под раковины и положил на середину комнаты. Засунув пистолет за пояс, он развернул большую клеенку цвета морской волны. Тоцци понял, для чего она нужна. Чтобы кровь не попала на пол.
– Так кто такая Марджи? – Прежде чем умереть, Тоцци решил хотя бы удовлетворить свое любопытство.
Беллз ногами разгладил клеенку, чтобы она не морщилась.
– Моя жена, – сказал он, не поднимая глаз.
Тоцци посмотрел на Джину, которая лежала отвернувшись, положив голову на вытянутую руку, прикованную к батарее. Он тоже лежал на полу, так же вытянув руку. Жена? – подумал он. В сговоре с Джиной? Но послание на автоответчике...
– Непонятно, да, малыш Майки?
– Да. – Вытянув шею, Тоцци взглянул на Беллза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Теперь уже скептическое выражение появилось на лице Тоцци.
– Это правда, Майки. Я – капо возмездия. Нравится? Капо возмездия. Красиво, правда? Понимаешь, когда кто-то делает что-нибудь не так и должен исчезнуть, мы заманиваем его сюда, и я делаю свое дело. Я порешил тут не меньше тридцати парней. Кроме шуток. У меня все отработано до мелочей. Сначала я стреляю или душу, смотря что когда удобнее, потом очень быстро пару раз протыкаю сердце, чтобы кровь не залила все вокруг. Когда стреляешь, кровь так и хлещет, замучаешься отмывать. Потом какое-то время труп тихонько лежит, чтобы кровь свернулась, понимаешь? Когда она совсем останавливается, я тащу его в ванную. – Он кивнул в сторону выгороженной комнатки в углу. – Там я его расчленяю, туго и аккуратно завертываю части в полиэтиленовые мешки для мусора и заклеиваю клейкой лентой. Потом от них избавляюсь. Никогда не выбрасываю все в одном месте, на всякий случай. Я знаю кучу местечек – свалки, ямы, канализация, иногда вывожу в Мидоулэндс, иногда бросаю прямо в реку. У меня превосходная репутация. Насколько я знаю, ни одного ни разу не нашли. Ни руки, ни ноги, ни одного пальчика. Тут мне нет равных.
Беллз явно похвалялся, но у Тоцци было такое ощущение, что все это не очень далеко от правды. Когда он впервые увидел Беллза, у него мурашки по спине пробежали, но он и не предполагал, насколько этот парень ужасен. Настоящий вампир.
Джина зло посмотрела на Беллза:
– Ты больной, ты знаешь это?
– Знаю. – Беллз ухмыльнулся. Он не отрывал глаз от раскачивающейся в его руке цепи, но пистолет, который он держал в другой руке, был направлен на Тоцци и Джину. – Знаешь, Джина, я забыл сказать тебе. Всех, кого я привозил сюда, я кончал в основном одинаково, расчленял, засовывал в пакеты и так далее. Во всех случаях, кроме одного.
– Можешь не стараться. Мне это не интересно.
– А может, тебе стоило бы этим поинтересоваться? – Беллз поднял глаза и ухмыльнулся ей в лицо. – Это была единственная женщина, которую я кончил.
Внезапно Джину охватила тревога: Грудь ее вздымалась, лицо исказилось, она изо всех сил пыталась справиться с эмоциями.
Беллз указал пистолетом на окна:
– Иди посмотри. Выгляни во двор.
Джина не могла удержаться. Она встала и направилась к окнам, не отрывая глаз от лица Беллза. Тоцци тоже поднялся прежде, чем наручник врезался ему в руку. Рука и так уже болела.
Беллз подошел и стал сзади, раскачивая цепь. Они стояли у окна и глядели вниз, на захламленный задний двор.
– Видишь спрессованную машину у забора? Ту, ржавую. Видишь? Размером с холодильник.
Тоцци сразу заметил ее, несмотря на то что она была почти скрыта в высокой траве.
– Видишь, Джина?
– Вижу.
– Марджи, – произнес он.
Джина прикусила костяшки пальцев. Она пыталась удержать слезы, но ей это не удалось.
– Я засунул ее в багажник старого «шевроле» и сплющил его.
Тоцци почувствовал тошноту.
– Ты хоть сначала убил ее?
– Нет.
Беллз явно гордился собой. Тоцци представил, как кричала бедная женщина, когда пресс расплющивал радиатор, крылья и крышу, прежде чем добрался до багажника. Но кто такая Марджи? Почему он ее убил?
– Я совсем не хотел этого делать, – продолжал Беллз. – Богом клянусь. Но ты вынудила меня. Джина. Вы обе вынудили. Я предупреждал ее, чтобы она перестала играть со мной, но она не слушалась. А ты ее подзуживала.
Слезы текли по щекам Джины. Несмотря на то что она была сегодня совершенно невыносима, Тоцци стало ее жалко. Он хотел что-нибудь сказать ей, но боялся, что от него она не примет никаких утешений.
Беллз перестал раскручивать цепь. Он подошел к Джине и вытер ее щеку дулом пистолета.
– Я много раз давал тебе шанс, Джина. Ты не можешь сказать, что это не так. Но ты продолжала играть со мной, даже когда исчезла Марджи-. А мне нужен был только ясный ответ. Вот и все. Но ты все посылала меня. Ну что ж, теперь моя очередь сказать тебе, куда ты можешь идти. И сделать так, чтобы ты именно туда и отправилась.
Тоцци был поражен:
– Что все это значит? Я не...
Ствол пистолета скользнул, как змея, и оказался во рту у Джины. Она отступила назад, но Беллз не отнимал пистолета. Он продолжал наступать на нее, пока она не оказалась на коленях. Она задыхалась.
– Подожди! Подожди! – закричал Тоцци. Он испытывал искушение наброситься на Беллза, который теперь стоял довольно близко от него, но не осмелился сделать это, пока ствол пистолета был у Джины во рту. – Неужели мы не можем спокойно все обсудить?
Глаза Беллза горели.
– Нам нечего обсуждать, малыш Майки. Вы оба хотели меня надуть. Что сделано, то сделано. Теперь вы умрете. Точка.
– Послушай, Беллз. Будь же благоразумен.
– Благоразумие – это для юнцов. А у меня правила. Я ил придерживаюсь и ожидаю того же от других.
С бьющимся сердцем Тоцци посмотрел на Джину. Ствол пистолета во рту мешал ей дышать; задыхаясь и давясь, она извивалась, пытаясь освободиться, но безуспешно.
– Беллз, Беллз, послушай. Я не знаю, что там у вас случилось. Я не о Джине. Кто эта Марджи? Какое она имеет ко всему этому отношение?
Внезапно Беллз захлестнул цепь вокруг закованного в наручники запястья Тоцци. Потом вытащил из кармана куртки висячий замок и потряс им перед лицом Тоцци.
– Подсунь цепь под батарею – вот под эту – и закрой ее на замок.
– Но, Беллз...
– Просунь цепь под батарею! - закричал Беллз и засунул ствол пистолета еще дальше в рот Джины.
Тоцци неловко ухватил цепь за концы, встал на колени и стал делать то, что приказал Беллз. Этот псих вполне может убить Джину. Он обернул цепь вокруг трубы отопления и соединил ее концы вокруг своей закованной в наручники руки, защелкнув на них замок. Потом подергал за цепь, чтобы показать Беллзу, что она надежно закрыта. Теперь он и Джина были прикованы к батарее.
Беллз вынул пистолет изо рта Джины, и она упала на пол, перевернувшись на живот. Тоцци тронул ее за плечо, но она стряхнула его руку. Прижавшись щекой к грязному деревянному полу, она тряслась от рыданий.
Беллз вернулся на кухню, вынул что-то из-под раковины и положил на середину комнаты. Засунув пистолет за пояс, он развернул большую клеенку цвета морской волны. Тоцци понял, для чего она нужна. Чтобы кровь не попала на пол.
– Так кто такая Марджи? – Прежде чем умереть, Тоцци решил хотя бы удовлетворить свое любопытство.
Беллз ногами разгладил клеенку, чтобы она не морщилась.
– Моя жена, – сказал он, не поднимая глаз.
Тоцци посмотрел на Джину, которая лежала отвернувшись, положив голову на вытянутую руку, прикованную к батарее. Он тоже лежал на полу, так же вытянув руку. Жена? – подумал он. В сговоре с Джиной? Но послание на автоответчике...
– Непонятно, да, малыш Майки?
– Да. – Вытянув шею, Тоцци взглянул на Беллза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68