.. слишком многого хотел.
Слушая его разглагольствования, я подумала, что мне, пожалуй, здорово повезло. Я-то была готова даже немного приврать, чтобы выудить у него все, что ему известно и об Элейн Болдт, и об убийстве Марти Грайс. Но Оррис Снайдер избавил меня от необходимости идти на какие бы то ни было ухищрения. Он охотно давал показания, словно предвосхищая возможные вопросы. Тут до меня дошло, что он замолчал и выжидающе смотрит на меня.
- Так вы продали свой дом? - торопливо спросила я. - Я видела табличку...
- Точно, продали, - с гордостью в голосе отвечал он. - Когда нам здесь все соберут, мы можем переезжать в дом для престарелых. Нам там положено место. Мы у них в списке, и все такое. Она совсем плоха. То и дело забывает, где находится. Случись пожар - она и не заметит.
Я посмотрела на его жену. Она стояла, сжав негнущиеся колени, и, казалось, вот-вот рухнет замертво. Но Снайдер вроде бы совсем не замечал ее - с таким же успехом это могла быть вешалка.
Он продолжал, словно подстегиваемый вопросами, которые задавали ему из невидимого глазом зала:
- Так-то. Продал. На нее, бывает, находит, но дом записан на мое имя, я единоличный владелец. Купил всего за четыре тыщи, а? Выгодное дельце, верно?
- Да, неплохо, - машинально согласилась я и снова посмотрела на его жену. Ноги у нее дрожали.
- Почему бы тебе не лечь в постель, Мэй? - перехватив мой взгляд, гаркнул Снайдер и удрученно покачал головой. - Она плохо слышит. То слышит, то не слышит. Ей даже снимки уха делали. А все, что видит, - это живые тени. На прошлой неделе ножка этого ее ходунка застряла в двери чулана, так она сорок шесть минут не могла отцепиться. Старая карга.
- Хотите, помогу уложить ее в постель? - спросила я.
Снайдер поерзал, потом оперся рукой о диван и медленно поднялся. Приблизившись вплотную к жене, он прокричал ей на ухо:
- Мэй, иди полежи. Потом принесу тебе кусок пирога.
Она буравила непонимающим взглядом его шею, но я готова была поклясться, что она точно знала, чего от нее добиваются, и что на нее просто нашло.
- Зачем ты включил свет? - спросила она. - Ведь еще день.
- Эта лампочка обходится всего в пять центов, - сказал Снайдер.
- Что?
- Я говорю, на улице уже темно хоть глаз выколи, и тебе пора спать! - заорал он.
- Хорошо, - согласилась она. - В таком случае я пойду.
Она принялась старательно разворачивать ходунок - каждое движение давалось ей с трудом. Взгляд скользнул в мою сторону, и тут она, похоже, догадалась, что они не одни.
- Кто там?
- Одна женщина, - поспешно объяснил Снайдер. - Я рассказывал ей про то, как не повезло Леонарду.
- Ты сказал ей, что я слышала в ту ночь? Расскажи, как я не могла уснуть из-за стука. Вешал картины... бум, бум, бум. Я даже приняла таблетку, так у меня разболелась голова.
- Мэй, это было в другой день. Сколько тебе повторять? Этого не могло быть, потому что его не было дома, а кроме него стучать некому. Грабители не развешивают картины.
Он взглянул на меня и многозначительно повертел указательным пальцем у виска, давая понять, что у нее не все дома.
- Стучит и стучит, - бормотала она себе под нос, толкая перед собой ходунок, словно это была какая-нибудь вешалка для белья.
- Беда с ней, - произнес Снайдер. - Ходит под себя. Пришлось вытащить всю мебель из столовой и поставить туда ее кровать, туда, где раньше стоял буфет. Я сказал, что переживу ее, в тот самый день, как мы поженились. Она действует мне на нервы. С самого первого дня. Лучше жить с говяжьей тушей.
- Кто там в дверях? - требовательным тоном спросила миссис Снайдер.
- Никого. Я сам с собой разговариваю, - ответил он.
Шаркая шлепанцами, он вышел за ней в коридор. В его брюзжании было что-то трогательное - несмотря на то, что он тут наговорил. В любом случае она, видно, не догадывалась ни о его раздражении, ни о его мелком тиранстве. Мне стало любопытно - он что, засекал время, когда она, бедная, сражалась с дверью чулана? Неужели этим и кончается семейная жизнь? У меня всегда наворачивались слезы на глаза, когда я видела пожилую чету, бредущую по улице рука об руку. Неужели за этим лишь схватка характеров за закрытой дверью? Сама я дважды была замужем, и оба раза дело кончилось разводом. Иногда я ругала себя за это, но теперь - теперь не была уверена... Может, я ничего и не потеряла. По крайней мере среди моих знакомых нет никого, в чьем обществе мне хотелось бы состариться, - лучше уж одной. По правде говоря, я не ощущаю себя одинокой или неудачницей, у которой жизнь прошла мимо. Но стараюсь об этом не упоминать. Это странным образом отталкивает людей - особенно мужчин.
8
Мистер Снайдер вернулся в гостиную и снова тяжело опустился на диван.
- Ну вот. Слушаю вас.
- Что вы можете сказать по поводу пожара в соседнем доме? - спросила я. - Я видела, что от него осталось. Зрелище не из приятных.
Он кивнул, затем - словно готовился к интервью - устремил сосредоточенный взгляд прямо перед собой, как будто там находилась телекамера.
- Значит, пожарная машина разбудила меня в десять часов. Вернее, две машины. Сплю я все равно плохо и слышал, как поблизости завыла сирена, тогда я встал и вышел во двор. Отовсюду уже сбегались соседи. Дом был весь в дыму - вы себе представить не можете, что там творилось. Пожарные тащили свои шланги. Скоро веранда уже пылала. Спасли заднюю часть дома. Марта - это жена Леонарда - нашли на полу. Вот там примерно. - С этими словами он кивнул в сторону входной двери. - Сам-то я ее не видел, но Тилли говорит, она обгорела с головы до пят. Просто как обугленная головешка.
- Вот как. Тилли мне не говорила.
- Она увидела дым и тотчас же позвонила. Девятьсот одиннадцать. Я как раз уснул. Проснулся от рева пожарной машины. Думал, они мимо проедут, но потом увидел огни, надел халат и вышел. Бедняга Леонард - его даже дома не было. Рухнул как подкошенный, прямо на улице, когда узнал, что она мертва. Никогда не видел, чтобы мужчина так терзался. Жена моя, Мэй, так и не проснулась.
Она выпила таблетку, к тому же глуха как тетерев. Да вы сами видели. Загорись здесь, она и ухом не поведет.
- В котором часу мистер Грайс вернулся?
- Точно не скажу. Помнится, прошло минут пятнадцать - двадцать после приезда пожарных. Он ужинал со своей сестрой, как я слышал, возвращается домой - а жены уж нет в живых. Ноги у него подкосились, он и упал. Прямо на дорожке, я-то неподалеку стоял. Стал белый как мел, да и завалился, будто его оглушили. Страшное дело. Ее вынесли в таком пластиковом мешке на молнии...
- А как же Тилли ее увидела? - перебила его я. - Если тело вынесли в закрытом мешке?
- Ну, это же Тилли - от нее разве чего скроешь. Да ее спросите. Может, она протолкалась вперед, когда ломали дверь, тогда и заметила тело. Прямо воротит, как подумаешь об этом...
- Насколько я понимаю, Леонард с тех пор живет у сестры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66