— тихо спросила она.
— Он должен был умереть, — натянуто произнес Гримм. — Маккейн погрузил боевой топор ему в грудь по самое топорище. Удивительно, что он выжил. Несколько лет после этого я считал его мертвым.
— А твоя мать? — шепотом спросила она.
Наступила тишина, нарушаемая лишь хрустом глинистого сланца под копытами Оккама.
— Мы сейчас все увидим, девочка.
Взгляд Джиллиан был прикован к краю утеса, где скала резко обрывалась, обращаясь в горизонт. В сотнях футов внизу находятся пепелища Тулута. Она выпрямилась в тревоге, чуть не свалившись с коня, и подготовилась к мрачной картине.
— Держись, девочка, — успокоил Гримм, когда они сделали последние несколько шагов к краю обрыва и посмотрели на безжизненную долину.
Почти пять минут он ничего не говорил, Джиллиан даже не была уверена, дышал ли он. Но она и сама не была уверена, дышит ли она.
Под ними, раскинувшись на берегах кристально чистой реки и нескольких сверкающих озер, бурлил оживленный город с белыми домиками, окрашенными полуденным солнцем в мягко-янтарный цвет. Сотни домов были рассыпаны по долине, они стояли ровными рядами вдоль ухоженных дорог. Из труб лениво закручивался дым уютных очагов, и, хотя голосов не было слышно, повсюду виднелись кучки бегающих и играющих детей. По улицам, на которые изредка забредали овца или корова, ходили люди. В небольшом садике играли два волкодава. Вдоль главной улицы, проходившей по центру города, развевались и хлопали на ветру ярко раскрашенные знамена.
Пораженная Джиллиан скользнула взглядом по долине вдоль реки, которая, пенясь, стекала из подземного источника у подножья горы, на горе высился каменный замок. Ладонь ее взлетела ко рту, подавляя потрясенный возглас. Совсем не это она ожидала увидеть.
Мрачный и ужасный замок — так Гримм называл его.
Ничто не могло так не соответствовать истине. Замок Мальдебанн был самым красивым сооружением, когда-либо попадавшимся ей на глаза. Изысканные резные башни и царственный фасад словно были высвобождены из горы молотком и резцом скульптора с богатой фантазией. Возведенный из бледно-серого камня, он вздымался могучими арками до головокружительных высот. Гора эффектно перекрывала долину, и замок раскинулся по всей ее ширине, простирая на восток и на запад крылья-пристройки.
Рядом с этими могучими башнями Кейтнесс показался бы загородным домиком — нет, скорее, детским шалашом на дереве. Неудивительно, что замок Мальдебанн стал объектом нападения; он занимал невероятно выгодное стратегическое положение. Дозорная площадка наверху была испещрена десятками фигур в военной форме. За решеткой виднелись крепостные ворота, взмывавшие на пятьдесят футов вверх. Нижние дорожки были усеяны пестро разодетыми женщинами и детьми, суетливо бегающими с корзинами в руках.
— Гримм? — ахнула Джиллиан.
Руины? Лоб ее поморщился в недоумении. Как такое может быть? Неужели Гримм неправильно понял, кто все-таки проиграл ту роковую битву много лет назад?
Над крепостными воротами замка полоскалось на ветру огромное знамя с крупными вышитыми буквами. Джиллиан прикрыла веки и прищурилась — совсем как Зеки, — но разобрать слов не смогла.
— Что там вышито, Гримм? — едва слышно прошептала она, испытывая благоговейный страх перед неожиданным видом благоденствия и преуспевания, простирающимся перед ее глазами.
Долгое время Гримм не отвечал. Она слышала, как он тяжело дышит у нее за спиной, и его тело стало таким же твердым, как камни, на которых стоял, переминаясь, Оккам.
— Ты думаешь, какой-нибудь другой клан захватил эту долину и отстроился здесь? — неуверенно предположила она, цепляясь за любое объяснение происходящего.
Гримм выдохнул с присвистом, дополнив вздох многозначительным стоном.
— Сомневаюсь, Джиллиан.
— Это возможно, не так ли? — не унималась она. Если нет, тогда Гримм, возможно, действительно страдал сумасшествием, потому что только безумец мог назвать этот великолепный город развалинами.
— Нет.
— Почему? Я хочу сказать, как ты можешь быть уверен в этом? Я даже не могу рассмотреть их пледы.
— Потому что на том знамени написано: «Добро пожаловать, сын», — в ужасе прошептал Гримм.
Глава 28
— Как я должна все это понимать, Гримм? — нарушила Джиллиан напряженное молчание, становившееся все более угнетающим.
Гримм безучастно смотрел на долину, и Джиллиан вдруг ощутила странное смущение.
— Как ты должна все это понимать?
Соскользнув с Оккама, Гримм опустил ее на землю рядом с собой.
— Ты? — повторил он скептически.
Для него самого это все было совершенно непостижимым. Его дом не только не был пепелищем, рассеянным по долине, каким должен был быть, но на башенках развевались еще и эти чертовы приветственные знамена.
— Да, — наседала на него Джиллиан. — Я. Ты говорил мне, что здесь все разрушено.
Гримм не мог оторвать глаз от открывавшейся внизу картины. Он был ошеломлен, и потрясение сокрушило все надежды на логическое объяснение увиденного. Тулут был в пять раз больше прежнего, вокруг виднелись аккуратные поля возделанной земли, дома были вдвое крупнее прежнего. Разве все не должно казаться меньше, когда человек вырастает? Его разум протестовал, он чувствовал, что совершенно запутался. Тогда он скользнул взглядом по камням за спиной, отыскивая скрытый вход в пещеру, чтобы убедиться в том, что он действительно стоит в Вотановом провале и под ним действительно раскинулся Тулут. Текущая по долине река казалась вдвое шире, чем раньше, и была голубее лазури, — даже гора, черт возьми, выросла! А сам замок Мальдебанн? Неужели он сменил цвет? Он запомнился Гримму как огромный монолит, высеченный из чернейшего обсидиана, зловещий и угловатый, облепленный мхом и уставленный статуями химер. Его взгляд изумленно скользил по плавным линиям бледно-серого привлекательного строения, населенного людьми, а не тенями, жизнерадостно бурлящего, украшенного — о, Боже! — знаменами.
Знаменами с надписью: «Добро пожаловать домой!».
Гримм опустился на колени, открыл глаза как можно шире, закрыл их и потер, затем снова открыл. Джиллиан с любопытством наблюдала за ним.
— Не исчезает, да? — сочувственно поинтересовалась она. — Я тоже пробовала.
Гримм коротко взглянул на нее, и она, к своему удивлению, увидела полуулыбку, искривившую его губу.
— Ты находишь это забавным, девочка? — с непонятной обидой произнес Гримм.
Сострадание мгновенно преобразило черты Джиллиан, и она нежно положила руку ему на плечо.
— О, нет, Гримм. Не подумай, что я смеюсь над тобой. Я смеюсь над тем, как мы оба ошеломлены, и отчасти я смеюсь от облегчения. Я ожидала увидеть страшную картину. Такого мы точно не ожидали! Я знаю, что для тебя это двойное потрясение, но я подумала, что это смешно, потому что, судя по всему, ты чувствуешь примерно то же, что чувствовала я, когда ты вернулся в Кейтнесс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Он должен был умереть, — натянуто произнес Гримм. — Маккейн погрузил боевой топор ему в грудь по самое топорище. Удивительно, что он выжил. Несколько лет после этого я считал его мертвым.
— А твоя мать? — шепотом спросила она.
Наступила тишина, нарушаемая лишь хрустом глинистого сланца под копытами Оккама.
— Мы сейчас все увидим, девочка.
Взгляд Джиллиан был прикован к краю утеса, где скала резко обрывалась, обращаясь в горизонт. В сотнях футов внизу находятся пепелища Тулута. Она выпрямилась в тревоге, чуть не свалившись с коня, и подготовилась к мрачной картине.
— Держись, девочка, — успокоил Гримм, когда они сделали последние несколько шагов к краю обрыва и посмотрели на безжизненную долину.
Почти пять минут он ничего не говорил, Джиллиан даже не была уверена, дышал ли он. Но она и сама не была уверена, дышит ли она.
Под ними, раскинувшись на берегах кристально чистой реки и нескольких сверкающих озер, бурлил оживленный город с белыми домиками, окрашенными полуденным солнцем в мягко-янтарный цвет. Сотни домов были рассыпаны по долине, они стояли ровными рядами вдоль ухоженных дорог. Из труб лениво закручивался дым уютных очагов, и, хотя голосов не было слышно, повсюду виднелись кучки бегающих и играющих детей. По улицам, на которые изредка забредали овца или корова, ходили люди. В небольшом садике играли два волкодава. Вдоль главной улицы, проходившей по центру города, развевались и хлопали на ветру ярко раскрашенные знамена.
Пораженная Джиллиан скользнула взглядом по долине вдоль реки, которая, пенясь, стекала из подземного источника у подножья горы, на горе высился каменный замок. Ладонь ее взлетела ко рту, подавляя потрясенный возглас. Совсем не это она ожидала увидеть.
Мрачный и ужасный замок — так Гримм называл его.
Ничто не могло так не соответствовать истине. Замок Мальдебанн был самым красивым сооружением, когда-либо попадавшимся ей на глаза. Изысканные резные башни и царственный фасад словно были высвобождены из горы молотком и резцом скульптора с богатой фантазией. Возведенный из бледно-серого камня, он вздымался могучими арками до головокружительных высот. Гора эффектно перекрывала долину, и замок раскинулся по всей ее ширине, простирая на восток и на запад крылья-пристройки.
Рядом с этими могучими башнями Кейтнесс показался бы загородным домиком — нет, скорее, детским шалашом на дереве. Неудивительно, что замок Мальдебанн стал объектом нападения; он занимал невероятно выгодное стратегическое положение. Дозорная площадка наверху была испещрена десятками фигур в военной форме. За решеткой виднелись крепостные ворота, взмывавшие на пятьдесят футов вверх. Нижние дорожки были усеяны пестро разодетыми женщинами и детьми, суетливо бегающими с корзинами в руках.
— Гримм? — ахнула Джиллиан.
Руины? Лоб ее поморщился в недоумении. Как такое может быть? Неужели Гримм неправильно понял, кто все-таки проиграл ту роковую битву много лет назад?
Над крепостными воротами замка полоскалось на ветру огромное знамя с крупными вышитыми буквами. Джиллиан прикрыла веки и прищурилась — совсем как Зеки, — но разобрать слов не смогла.
— Что там вышито, Гримм? — едва слышно прошептала она, испытывая благоговейный страх перед неожиданным видом благоденствия и преуспевания, простирающимся перед ее глазами.
Долгое время Гримм не отвечал. Она слышала, как он тяжело дышит у нее за спиной, и его тело стало таким же твердым, как камни, на которых стоял, переминаясь, Оккам.
— Ты думаешь, какой-нибудь другой клан захватил эту долину и отстроился здесь? — неуверенно предположила она, цепляясь за любое объяснение происходящего.
Гримм выдохнул с присвистом, дополнив вздох многозначительным стоном.
— Сомневаюсь, Джиллиан.
— Это возможно, не так ли? — не унималась она. Если нет, тогда Гримм, возможно, действительно страдал сумасшествием, потому что только безумец мог назвать этот великолепный город развалинами.
— Нет.
— Почему? Я хочу сказать, как ты можешь быть уверен в этом? Я даже не могу рассмотреть их пледы.
— Потому что на том знамени написано: «Добро пожаловать, сын», — в ужасе прошептал Гримм.
Глава 28
— Как я должна все это понимать, Гримм? — нарушила Джиллиан напряженное молчание, становившееся все более угнетающим.
Гримм безучастно смотрел на долину, и Джиллиан вдруг ощутила странное смущение.
— Как ты должна все это понимать?
Соскользнув с Оккама, Гримм опустил ее на землю рядом с собой.
— Ты? — повторил он скептически.
Для него самого это все было совершенно непостижимым. Его дом не только не был пепелищем, рассеянным по долине, каким должен был быть, но на башенках развевались еще и эти чертовы приветственные знамена.
— Да, — наседала на него Джиллиан. — Я. Ты говорил мне, что здесь все разрушено.
Гримм не мог оторвать глаз от открывавшейся внизу картины. Он был ошеломлен, и потрясение сокрушило все надежды на логическое объяснение увиденного. Тулут был в пять раз больше прежнего, вокруг виднелись аккуратные поля возделанной земли, дома были вдвое крупнее прежнего. Разве все не должно казаться меньше, когда человек вырастает? Его разум протестовал, он чувствовал, что совершенно запутался. Тогда он скользнул взглядом по камням за спиной, отыскивая скрытый вход в пещеру, чтобы убедиться в том, что он действительно стоит в Вотановом провале и под ним действительно раскинулся Тулут. Текущая по долине река казалась вдвое шире, чем раньше, и была голубее лазури, — даже гора, черт возьми, выросла! А сам замок Мальдебанн? Неужели он сменил цвет? Он запомнился Гримму как огромный монолит, высеченный из чернейшего обсидиана, зловещий и угловатый, облепленный мхом и уставленный статуями химер. Его взгляд изумленно скользил по плавным линиям бледно-серого привлекательного строения, населенного людьми, а не тенями, жизнерадостно бурлящего, украшенного — о, Боже! — знаменами.
Знаменами с надписью: «Добро пожаловать домой!».
Гримм опустился на колени, открыл глаза как можно шире, закрыл их и потер, затем снова открыл. Джиллиан с любопытством наблюдала за ним.
— Не исчезает, да? — сочувственно поинтересовалась она. — Я тоже пробовала.
Гримм коротко взглянул на нее, и она, к своему удивлению, увидела полуулыбку, искривившую его губу.
— Ты находишь это забавным, девочка? — с непонятной обидой произнес Гримм.
Сострадание мгновенно преобразило черты Джиллиан, и она нежно положила руку ему на плечо.
— О, нет, Гримм. Не подумай, что я смеюсь над тобой. Я смеюсь над тем, как мы оба ошеломлены, и отчасти я смеюсь от облегчения. Я ожидала увидеть страшную картину. Такого мы точно не ожидали! Я знаю, что для тебя это двойное потрясение, но я подумала, что это смешно, потому что, судя по всему, ты чувствуешь примерно то же, что чувствовала я, когда ты вернулся в Кейтнесс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86