Но наука и инженерия - дело наживное.
- Не в этом счастье?
- Я не хотел бы уводить разговор в эту сторону. Притягательность счастья, как и многого другого в нашем большом мире, в его загадочности и непостижимости. Стоит ли спорить о непостижимом? Вернёмся к нашей проблеме. Окиньте взглядом земную историю! Человеческий разум постепенно, но неуклонно вгрызался в плоть природы, срывая один за другим покровы с её тайн и загадок. Все новые и новые стихийные силы обуздывало человечество, заставляя служить себе, все дальше и дальше проникало оно в просторы космоса и глубины микромира. И нет пределов этому движению!
- Так уж и нет?
- Нет! Полноценное общество разумных может прогрессировать практически бесконечно. То, что не завоёвано сегодня, будет завоёвано завтра - через десяток, через сотню или тысячу, через миллион или миллиард лет. Но для такого неустанного движения нужно духовное здоровье, нужны мощные, негасимые стимулы прогресса - восхождение трудно, порою тяжко, иногда мучительно.
Разве в годы грандиозных свершений, когда человечество стало полновластным хозяином планеты и вышло в космос, оно едва-едва не погубило себя в пламени всеуничтожающей ядерной войны? По узкой жёрдочке, оступаясь на каждом шагу и едва балансируя, люди кое-как прошли над пропастью, готовой поглотить все сокровища культуры, бережно накопленные и сохраняемые тысячелетиями. Разве наука и инженерия удержали людей от падения и гибели? В дальней дороге людей подстерегает немало испытаний и опасностей, которые пока ещё незримо для них таятся в космосе. Без крепкого духовного здоровья и непреклонной решимости справиться с этими трудностями невозможно!
- Вы не убедили меня, - сказал после паузы Виктор, хмуря свои соболиные брови. - Нет, не убедили! Но заставили крепко задуматься.
* * *
Игорь был наслышан, что посланец всегда был похож на кого-то из экипажа, причём всякий раз на другого. Идя на встречу, он гадал, чьи черты ему придётся угадывать в облике загадочного инопланетного существа? Лорки, Соколова, может быть, свои собственные? Но сколько ни вглядывался Игорь в лицо и фигуру посланца, сколько ни присматривался к его жестам и мимике, он не заметил никакого сходства ни с собой, ни с кем-либо из товарищей. Посланец был самим собой, немолодым, может быть, пожилым человеком с утомлённым лицом, но необыкновенно ясными, живыми глазами. Он явно как-то повзрослел по сравнению со своим изображением на голографиях, которые довелось видеть Игорю, стал суше, подтянутее. Его движения обрели непринуждённую точность, которую дают людям многолетние и серьёзные занятия спортом. Постарел? Над этим стоило потом подумать.
Может быть, эти смутные размышления и заставили Игоря спросить:
- Простите, а каков ваш истинный облик? - Дюку подумалось, что вопрос прозвучал не совсем тактично, и он поспешил добавить: - Я имею в виду облик немидов.
Посланец кивнул в знак понимания, но отвечать не торопился. Игорь решил ему помочь.
- Я понимаю, что различия между нами могут быть очень большими. Но пусть это не тревожит вас. Полагаю, что люди уже достаточно морально повзрослели для того, чтобы примириться с любым, даже самым неожиданным обликом своих разумных собратьев.
Игорь мог поклясться, что взгляд посланца приобрёл ироничный, насмешливый оттенок. Но сказал он вовсе не то, что ожидал услышать от него Игорь.
- Вы, люди, часто говорите о неземных братьях по разуму. Но это заблуждение. И опасное заблуждение.
- Опасное?
- К сожалению. Мы, немиды, убедились в этом на своём горьком опыте, поэтому очень осмотрительны в своих контактах. По разуму могут быть не только братья, не только друзья, но и злейшие враги. Истинные братья - это братья по морали.
- Нечто подобное я уже слышал от Федора Лорки.
- Это меня не удивляет. У него прекрасная интуиция! Он угадывает истину так же легко и просто, как зверь чувствует добычу. Иногда я, немид, - в голосе посланца прозвучали странные, смешанные нотки гордости и насмешки, - завидую ему, а это что-нибудь да значит.
Вообще-то Игорю было приятно, что этот симпатичный, удивительно человечный инопланетянин хвалит его. Но в тоже время он ощутил приметный укол неприятного чувства. Пожалуй, зависть. Самая обыкновенная, житейская, древняя, как и само человечество. Мелочная зависть к тому, кто лучше, умнее, удачливее тебя. Когда же, в конце концов, удаётся людям вырвать корни проклятого эгоизма из своих душ? - Поистине, люди - не боги!
- Есть между людьми и немидами и различия, различия немалые, - продолжал между тем посланец. - Но мы идём по общей дороге, к одним и тем же целям. А дорога трудна, в дальнем пути так одиноко! Поэтому мы и протягиваем вам руку дружбы.
- Вы правы, в дальней дороге трудно одному.
- Ну, а внешность, облик - дело второстепенное. Эти отличия куда глубже, чем вы думаете. Они имеют даже не вещественную, не субстанциональную, а функциональную основу - у людей и немидов разная генетика.
- Не совсем понимаю.
- У людей, как и у всех других земных организмов, генотипы связаны с фенотипом в двоичной системе, а у немидов - в троичной.
Игорь подумал и признался:
- И все-таки я не понимаю сути.
- Постараюсь пояснить.
Посланец сказал, что в отличие от земных генотипы немидов собраны по трилельной схеме: каждый элементарный признак организма определяется тремя генами - аллелью, которая подобна земной, и третьим, нейтральным геном. Ни один из аллельных генов не является доминирующим, они равноправны; доминирование одного гена осуществляется за счёт подсоединения к нему нейтрального гена.
- Честно говоря, не вижу особых преимуществ в таком, троичном способе компоновки признаков. - Игорь улыбнулся. - То же самое сооружение, только не из трех разных кирпичиков. На выходе - тот же самый набор элементарных признаков.
Ответная улыбка посланца приобрела насмешливый оттенок.
- А лабильность, подвижность? - спросил он и провёл в воздухе изящную волнистую линию.
- Подвижность чего?
- Признаков, коллега, признаков. Благодаря жёсткой доминантности генов, земные генотипы - это структуры с набором постоянных признаков. А генотип, лежащий в основе нашей жизни, - качающийся, плавный. Если нейтральный ген подсоединится к одному аллельному гену, реализуется один признак, откачнётся к его контрагенту - получит силу признак противоположный. Фенотип, облик организма будет гибко и причудливо меняться.
Посланец сделал паузу, наблюдая за реакцией Дюка, тот медленно прозревал, но возникавшая картина была столь невероятной, что он отказался себе верить.
- Да-да, - подтвердил посланец, чутко уловивший его состояние, - вы не ошибаетесь: у немидов нет постоянного внешнего облика, они могут его менять в широких пределах по своему усмотрению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
- Не в этом счастье?
- Я не хотел бы уводить разговор в эту сторону. Притягательность счастья, как и многого другого в нашем большом мире, в его загадочности и непостижимости. Стоит ли спорить о непостижимом? Вернёмся к нашей проблеме. Окиньте взглядом земную историю! Человеческий разум постепенно, но неуклонно вгрызался в плоть природы, срывая один за другим покровы с её тайн и загадок. Все новые и новые стихийные силы обуздывало человечество, заставляя служить себе, все дальше и дальше проникало оно в просторы космоса и глубины микромира. И нет пределов этому движению!
- Так уж и нет?
- Нет! Полноценное общество разумных может прогрессировать практически бесконечно. То, что не завоёвано сегодня, будет завоёвано завтра - через десяток, через сотню или тысячу, через миллион или миллиард лет. Но для такого неустанного движения нужно духовное здоровье, нужны мощные, негасимые стимулы прогресса - восхождение трудно, порою тяжко, иногда мучительно.
Разве в годы грандиозных свершений, когда человечество стало полновластным хозяином планеты и вышло в космос, оно едва-едва не погубило себя в пламени всеуничтожающей ядерной войны? По узкой жёрдочке, оступаясь на каждом шагу и едва балансируя, люди кое-как прошли над пропастью, готовой поглотить все сокровища культуры, бережно накопленные и сохраняемые тысячелетиями. Разве наука и инженерия удержали людей от падения и гибели? В дальней дороге людей подстерегает немало испытаний и опасностей, которые пока ещё незримо для них таятся в космосе. Без крепкого духовного здоровья и непреклонной решимости справиться с этими трудностями невозможно!
- Вы не убедили меня, - сказал после паузы Виктор, хмуря свои соболиные брови. - Нет, не убедили! Но заставили крепко задуматься.
* * *
Игорь был наслышан, что посланец всегда был похож на кого-то из экипажа, причём всякий раз на другого. Идя на встречу, он гадал, чьи черты ему придётся угадывать в облике загадочного инопланетного существа? Лорки, Соколова, может быть, свои собственные? Но сколько ни вглядывался Игорь в лицо и фигуру посланца, сколько ни присматривался к его жестам и мимике, он не заметил никакого сходства ни с собой, ни с кем-либо из товарищей. Посланец был самим собой, немолодым, может быть, пожилым человеком с утомлённым лицом, но необыкновенно ясными, живыми глазами. Он явно как-то повзрослел по сравнению со своим изображением на голографиях, которые довелось видеть Игорю, стал суше, подтянутее. Его движения обрели непринуждённую точность, которую дают людям многолетние и серьёзные занятия спортом. Постарел? Над этим стоило потом подумать.
Может быть, эти смутные размышления и заставили Игоря спросить:
- Простите, а каков ваш истинный облик? - Дюку подумалось, что вопрос прозвучал не совсем тактично, и он поспешил добавить: - Я имею в виду облик немидов.
Посланец кивнул в знак понимания, но отвечать не торопился. Игорь решил ему помочь.
- Я понимаю, что различия между нами могут быть очень большими. Но пусть это не тревожит вас. Полагаю, что люди уже достаточно морально повзрослели для того, чтобы примириться с любым, даже самым неожиданным обликом своих разумных собратьев.
Игорь мог поклясться, что взгляд посланца приобрёл ироничный, насмешливый оттенок. Но сказал он вовсе не то, что ожидал услышать от него Игорь.
- Вы, люди, часто говорите о неземных братьях по разуму. Но это заблуждение. И опасное заблуждение.
- Опасное?
- К сожалению. Мы, немиды, убедились в этом на своём горьком опыте, поэтому очень осмотрительны в своих контактах. По разуму могут быть не только братья, не только друзья, но и злейшие враги. Истинные братья - это братья по морали.
- Нечто подобное я уже слышал от Федора Лорки.
- Это меня не удивляет. У него прекрасная интуиция! Он угадывает истину так же легко и просто, как зверь чувствует добычу. Иногда я, немид, - в голосе посланца прозвучали странные, смешанные нотки гордости и насмешки, - завидую ему, а это что-нибудь да значит.
Вообще-то Игорю было приятно, что этот симпатичный, удивительно человечный инопланетянин хвалит его. Но в тоже время он ощутил приметный укол неприятного чувства. Пожалуй, зависть. Самая обыкновенная, житейская, древняя, как и само человечество. Мелочная зависть к тому, кто лучше, умнее, удачливее тебя. Когда же, в конце концов, удаётся людям вырвать корни проклятого эгоизма из своих душ? - Поистине, люди - не боги!
- Есть между людьми и немидами и различия, различия немалые, - продолжал между тем посланец. - Но мы идём по общей дороге, к одним и тем же целям. А дорога трудна, в дальнем пути так одиноко! Поэтому мы и протягиваем вам руку дружбы.
- Вы правы, в дальней дороге трудно одному.
- Ну, а внешность, облик - дело второстепенное. Эти отличия куда глубже, чем вы думаете. Они имеют даже не вещественную, не субстанциональную, а функциональную основу - у людей и немидов разная генетика.
- Не совсем понимаю.
- У людей, как и у всех других земных организмов, генотипы связаны с фенотипом в двоичной системе, а у немидов - в троичной.
Игорь подумал и признался:
- И все-таки я не понимаю сути.
- Постараюсь пояснить.
Посланец сказал, что в отличие от земных генотипы немидов собраны по трилельной схеме: каждый элементарный признак организма определяется тремя генами - аллелью, которая подобна земной, и третьим, нейтральным геном. Ни один из аллельных генов не является доминирующим, они равноправны; доминирование одного гена осуществляется за счёт подсоединения к нему нейтрального гена.
- Честно говоря, не вижу особых преимуществ в таком, троичном способе компоновки признаков. - Игорь улыбнулся. - То же самое сооружение, только не из трех разных кирпичиков. На выходе - тот же самый набор элементарных признаков.
Ответная улыбка посланца приобрела насмешливый оттенок.
- А лабильность, подвижность? - спросил он и провёл в воздухе изящную волнистую линию.
- Подвижность чего?
- Признаков, коллега, признаков. Благодаря жёсткой доминантности генов, земные генотипы - это структуры с набором постоянных признаков. А генотип, лежащий в основе нашей жизни, - качающийся, плавный. Если нейтральный ген подсоединится к одному аллельному гену, реализуется один признак, откачнётся к его контрагенту - получит силу признак противоположный. Фенотип, облик организма будет гибко и причудливо меняться.
Посланец сделал паузу, наблюдая за реакцией Дюка, тот медленно прозревал, но возникавшая картина была столь невероятной, что он отказался себе верить.
- Да-да, - подтвердил посланец, чутко уловивший его состояние, - вы не ошибаетесь: у немидов нет постоянного внешнего облика, они могут его менять в широких пределах по своему усмотрению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88