— Я признаюсь. Это меня Доминик выбрал своим преемником. Он хотел, чтобы я действовала под прикрытием моего мужа, которого Дом официально назвал своим будущим наследником. Вот что означали мои посещения брата. Я знакомилась с его бизнесом, используя свою собственную компанию как прикрытие для его контактов, и при его поддержке переключала на себя объекты его влияния.
— Но женщина в священном мире мужчин, не было ли это на грани невозможного?
— Это был трудный и отнимающая много времени план, поскольку я должна была иметь дело с контактами Дома в бизнесе, политике, законоохранительных органах, используя совершенно другие методы, чем он. Я оставалась женой Тони, потому что Тонн был ширмой, за которой мне необходимо было скрываться. Но именно мне доверял Дом свои дела. Я была также тем человеком, который снабжал Тони информацией, необходимой для того, чтобы держать в узде контакты Дома.
Даже после того как Кроукер разобрался в основной сути этого необычного дела, ему нужно было время, чтобы усвоить детали.
— Я не понимаю, — обратился он к Маргарите. — Я полицейский, и вы только что признались...
— Что я продолжаю законную деятельность консультанта, которой занимался мой брат, — прервала его Маргарита с иронической улыбкой. — Нам сейчас не до юридического крючкотворства, мы должны обратиться к более важному аспекту.
— В чем он состоит?
— Будем рассуждать логично. Дом знал, что он обреченный человек и его убийство неизбежно. Я пришла к такому же заключению. Если мы будем исходить из такого предположения, мы согласимся, что он начал планировать будущее еще два года тому назад. Он выбрал меня, женщину, для передачи своей власти. Почему? Это, пожалуй, был наиболее трудный из имевшихся у него вариантов. В его бизнесе женщина никогда не имела власти, никогда. Почему он попытался изменить своим правилам? Ответ состоит в том, что никто в его бизнесе никогда не станет подозревать, что женщина, даже сестра Дома, держит в своих руках секреты его контактов, информацию, грязную, если вы хотите, которую он собирал многие годы и использовал для достижения своих целей.
Ее голова приблизилась к Кроукеру через стол, а голос Маргариты еще более понизился и перешел в шепот.
— Идет война. Лью. Война в коридорах власти, невидимая для большинства людей. И это не просто война мафии — Гольдони против Леонфорте. Хотя я начинаю подозревать, что этот элемент имеет большее значение, чем даже я могу сейчас допустить.
— Не звучит ли это несколько мелодраматично?
— Не забывайте, что я имею доступ ко всей информации Дома. Простой перечень влиятельных людей, которых он мог заставить выполнять его волю, явился бы шоком для вас. Так что я знаю арену, на которой все это разыгрывается.
— Используйте источник, снабжавший вашего брата информацией. Без сомнения, он мог бы помочь нам.
— Но я не знаю имени этого контакта Дома. Я просто периодически получаю информацию через тайники, которые меняются каждый раз. Это — путь с односторонним движением. У меня нет возможности связаться с ним самой. — Маргарита покачала головой. — В чем я уверена — это в том, что идущая война имеет гораздо более широкий охват и затрагивает не только мафию. В нее вовлечены главы крупнейших корпораций, федеральные агентства, следящие за исполнением законов, губернаторы и конгрессмены и даже, вероятно, Белый дом. И сейчас только через Роберта мы можем добраться до центра всего этого дела.
* * *
Хлопок рук одна о другую прозвучал как удар грома, зазвенели выступы на металлической сетке некоде, когда они ударили по лезвию кинжала. Это были единственные звуки в заполненной тенями комнате.
Челеста пронзительно закричала.
Кончик кинжала находился в трех сантиметрах от сердца Николаса, когда он сомкнул ладони по обе его стороны. Он отшвырнул его, как какое-то насекомое, посмотрел мимо Челесты в окружающую его темноту. Николас узнал лицо, которое он видел мельком в Венеции: резко очерченные восточные черты, родинка в углу сжатых губ. Затем оно пропало во мраке, как луна исчезает за облаками.
Ритм Аксхара увеличивал силы Николаса с каждой секундой. Он стремился к физическому сражению. Понимая, что его противник обладает возможностью использовать Аксхара против него, он держал свой глаз тандзяна плотно закрытым. Николас должен положиться на свою более раннюю подготовку к военному искусству, должен верить в свои руки, свою те-гатана.
Его разум был раскрыт, когда он заметил Мессулете в тени. Сделав выпад, он схватил правой рукой запястье правой руки врага. Его открытый разум выбрал прием сокумен ирими-наге, так как расправиться с противником нужно было быстро. Психическое нападение на него Мессулете потрясло Николаса до основания, привело его на самую последнюю черту перед смертью. Теперь он не знал, на какое время хватит его резервной силы.
Он вывернул запястье руки Мессулете и применил сувари-ваца. Сжав свои пальцы, он выбросил кверху левую руку и нанес ее ребром сильный удар по челюсти противника. Он услышал резкий треск, когда голова врага откинулась назад, махнул левой рукой назад и вниз и, используя собственное движение Мессулете, сбил его с ног.
Мессулете покатился по полу, кувыркаясь, а Николас продолжал бить его. Взгляд Николаса упал на внутреннюю сторону запястья руки поверженного противника, который стукнулся об пол подбородком и откинул назад голову.
— Черт побери! — вскричал Николас, нагнувшись над искалеченной фигурой.
— Что случилось? — Челеста подошла и остановилась позади него.
Николас указал ей на запястье левой руки лежавшего человека.
— Это не он. Видите, там нет татуировки с голубым полумесяцем. Он не Мессулете.
Челеста посмотрела на Николаса.
— Вы имеете в виду, что здесь находится кто-то другой, кроме вас?
— Находится, — подтвердил он, опуская руку незнакомого человека, — или, вернее, находился.
Линнер вернулся к монитору компьютера, который он до этого изучал, но его экран потух. Он потянулся к отверстию, где были спрятаны гибкие диски. Он был пуст.
— Будь он проклят, он забрал все материалы компании «Авалон», которые я нашел.
Николас показал Челесте вырез в полу, где была раньше спрятана коробка с гибкими дисками.
— Что это? — Она вытащила оттуда листок бумаги и протянула его Николасу.
Что вы хотите узнать? Где находится Оками? Или почему была необходима его смерть? Какой вопрос интересует вас больше всего? Кого контролирует Оками? Или кем он является? Сейчас время принять решение. Приходите один в приходскую церковь Холма Мучеников. Вечером будет уже слишком поздно.
Неудивительно, что записка была без подписи. Николас не сводил глаз с этих слов и повторял их как молитву. Он чувствовал западню даже на расстоянии от указанного в записке места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
— Но женщина в священном мире мужчин, не было ли это на грани невозможного?
— Это был трудный и отнимающая много времени план, поскольку я должна была иметь дело с контактами Дома в бизнесе, политике, законоохранительных органах, используя совершенно другие методы, чем он. Я оставалась женой Тони, потому что Тонн был ширмой, за которой мне необходимо было скрываться. Но именно мне доверял Дом свои дела. Я была также тем человеком, который снабжал Тони информацией, необходимой для того, чтобы держать в узде контакты Дома.
Даже после того как Кроукер разобрался в основной сути этого необычного дела, ему нужно было время, чтобы усвоить детали.
— Я не понимаю, — обратился он к Маргарите. — Я полицейский, и вы только что признались...
— Что я продолжаю законную деятельность консультанта, которой занимался мой брат, — прервала его Маргарита с иронической улыбкой. — Нам сейчас не до юридического крючкотворства, мы должны обратиться к более важному аспекту.
— В чем он состоит?
— Будем рассуждать логично. Дом знал, что он обреченный человек и его убийство неизбежно. Я пришла к такому же заключению. Если мы будем исходить из такого предположения, мы согласимся, что он начал планировать будущее еще два года тому назад. Он выбрал меня, женщину, для передачи своей власти. Почему? Это, пожалуй, был наиболее трудный из имевшихся у него вариантов. В его бизнесе женщина никогда не имела власти, никогда. Почему он попытался изменить своим правилам? Ответ состоит в том, что никто в его бизнесе никогда не станет подозревать, что женщина, даже сестра Дома, держит в своих руках секреты его контактов, информацию, грязную, если вы хотите, которую он собирал многие годы и использовал для достижения своих целей.
Ее голова приблизилась к Кроукеру через стол, а голос Маргариты еще более понизился и перешел в шепот.
— Идет война. Лью. Война в коридорах власти, невидимая для большинства людей. И это не просто война мафии — Гольдони против Леонфорте. Хотя я начинаю подозревать, что этот элемент имеет большее значение, чем даже я могу сейчас допустить.
— Не звучит ли это несколько мелодраматично?
— Не забывайте, что я имею доступ ко всей информации Дома. Простой перечень влиятельных людей, которых он мог заставить выполнять его волю, явился бы шоком для вас. Так что я знаю арену, на которой все это разыгрывается.
— Используйте источник, снабжавший вашего брата информацией. Без сомнения, он мог бы помочь нам.
— Но я не знаю имени этого контакта Дома. Я просто периодически получаю информацию через тайники, которые меняются каждый раз. Это — путь с односторонним движением. У меня нет возможности связаться с ним самой. — Маргарита покачала головой. — В чем я уверена — это в том, что идущая война имеет гораздо более широкий охват и затрагивает не только мафию. В нее вовлечены главы крупнейших корпораций, федеральные агентства, следящие за исполнением законов, губернаторы и конгрессмены и даже, вероятно, Белый дом. И сейчас только через Роберта мы можем добраться до центра всего этого дела.
* * *
Хлопок рук одна о другую прозвучал как удар грома, зазвенели выступы на металлической сетке некоде, когда они ударили по лезвию кинжала. Это были единственные звуки в заполненной тенями комнате.
Челеста пронзительно закричала.
Кончик кинжала находился в трех сантиметрах от сердца Николаса, когда он сомкнул ладони по обе его стороны. Он отшвырнул его, как какое-то насекомое, посмотрел мимо Челесты в окружающую его темноту. Николас узнал лицо, которое он видел мельком в Венеции: резко очерченные восточные черты, родинка в углу сжатых губ. Затем оно пропало во мраке, как луна исчезает за облаками.
Ритм Аксхара увеличивал силы Николаса с каждой секундой. Он стремился к физическому сражению. Понимая, что его противник обладает возможностью использовать Аксхара против него, он держал свой глаз тандзяна плотно закрытым. Николас должен положиться на свою более раннюю подготовку к военному искусству, должен верить в свои руки, свою те-гатана.
Его разум был раскрыт, когда он заметил Мессулете в тени. Сделав выпад, он схватил правой рукой запястье правой руки врага. Его открытый разум выбрал прием сокумен ирими-наге, так как расправиться с противником нужно было быстро. Психическое нападение на него Мессулете потрясло Николаса до основания, привело его на самую последнюю черту перед смертью. Теперь он не знал, на какое время хватит его резервной силы.
Он вывернул запястье руки Мессулете и применил сувари-ваца. Сжав свои пальцы, он выбросил кверху левую руку и нанес ее ребром сильный удар по челюсти противника. Он услышал резкий треск, когда голова врага откинулась назад, махнул левой рукой назад и вниз и, используя собственное движение Мессулете, сбил его с ног.
Мессулете покатился по полу, кувыркаясь, а Николас продолжал бить его. Взгляд Николаса упал на внутреннюю сторону запястья руки поверженного противника, который стукнулся об пол подбородком и откинул назад голову.
— Черт побери! — вскричал Николас, нагнувшись над искалеченной фигурой.
— Что случилось? — Челеста подошла и остановилась позади него.
Николас указал ей на запястье левой руки лежавшего человека.
— Это не он. Видите, там нет татуировки с голубым полумесяцем. Он не Мессулете.
Челеста посмотрела на Николаса.
— Вы имеете в виду, что здесь находится кто-то другой, кроме вас?
— Находится, — подтвердил он, опуская руку незнакомого человека, — или, вернее, находился.
Линнер вернулся к монитору компьютера, который он до этого изучал, но его экран потух. Он потянулся к отверстию, где были спрятаны гибкие диски. Он был пуст.
— Будь он проклят, он забрал все материалы компании «Авалон», которые я нашел.
Николас показал Челесте вырез в полу, где была раньше спрятана коробка с гибкими дисками.
— Что это? — Она вытащила оттуда листок бумаги и протянула его Николасу.
Что вы хотите узнать? Где находится Оками? Или почему была необходима его смерть? Какой вопрос интересует вас больше всего? Кого контролирует Оками? Или кем он является? Сейчас время принять решение. Приходите один в приходскую церковь Холма Мучеников. Вечером будет уже слишком поздно.
Неудивительно, что записка была без подписи. Николас не сводил глаз с этих слов и повторял их как молитву. Он чувствовал западню даже на расстоянии от указанного в записке места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169