Есть мертвое тело Премио Фрато Дионисо и живое тело графини до'Альва. И нет никаких признаков Рафеио.
– Не очень приятный итог, как ни складывай, – пробормотала Лейла.
– Первое, – продолжал Меквель, сделав глоток вина, – одновременно наиболее важное и наименее значительное, – это графиня. Она была найдена в месте, для женщин запретном, в ту ночь года, когда Палассо абсолютно пуст. Ее присутствие не имеет значения для картин и мертвого тела. Но оно весьма важно вот в каком смысле: ее нашел иллюстратор, проследивший графиню до этого места и таким образом все обнаруживший.
Меквель слегка улыбнулся Лейле.
– Я полагаю, нам следует скрыть твою роль в этом деле, если ты не очень возражаешь. Я бы предпочел избежать докучного расследования из-за нарушения правил нашего маленького мужского святилища.
– Меня здесь не было, – согласилась она. – Я сказала Северину, чтобы он проследил за Тасией, и мы расстались в толпе.
– Кордо. Итак, Тасия была замечена, когда тащила тело Дионисо. Судя по тому, что мы о ней знаем, она вполне способна была бросить его в ближайшую мусорную шахту. В этой древней части дворца можно добраться до таких примитивных устройств. Но очевидно, что Тасия тащила труп в постель Дионисо, где утром его бы обнаружили, – будто он там и умер. Вполне правдоподобно в его возрасте. – Меквель сделал паузу для следующего глотка. – Но мы знаем, что он не умер в своей постели. Мы почти наверняка знаем, почему он умер. Он узнал, что делает Рафеио. Мы также знаем, как он умер.
– Его Пейнтраддо Чиева, – кивнул Северин. – Портрета нет в кречетте, нет и в ателиерро Рафеио или Дионисо. Нигде.
– Не прихватил ли его Рафеио, когда бежал?
– Может быть, – пожал плечами Меквель. – Меня это не очень заботит. Возможно, мы найдем где-то пустую раму с грубо выдранным холстом. Не знаю. Прежде всего меня интересует, почему Пейнтраддо Чиева оказался у Рафеио.
Северин наклонился вперед, поставив локти на колени.
– Это значит, он узнал его назначение намного раньше, чем должен был. Еще это значит,., – ..что он намеренно заманил Дионисо к себе в ателиерро, чтобы там убить! – выпалила Лейла.
– Так это выглядит, – сказал Меквель. – Хотелось бы мне знать, как Рафейо вытащил Пейнтраддо из кречетты, поскольку ключи есть лишь у Вьехос Фратос. Но в свете всего остального и это меня не удивляет. Умный молодой человек этот Рафейо. – Он вздохнул. – Сын Тасии.
– Он все это сделал намеренно, – выдохнула Лейла, трепеща и ужасаясь в равной мере. – В ту ночь, когда он сжег бы Корассон своей картиной, он убил бы и Премио Фрато, который его этому выучил. Так он устранял и свидетеля преступления, и единственного человека, которому было известно, что Рафейо обладает этими знаниями!
Меквель поднял бровь в сторону Северина.
– А Мечелла тоже все про нас знает? Эйха, не отвечай. Я бы предпочел, чтобы она знала. Так безопаснее. Да не смотри ты так беспокойно, Северин! Следствия не будет. Верховный иллюстратор должен быть практичным, а это в некоторых случаях означает – забывчивым.
– Благодарю, – скромно потупился Северин.
– Эн верро, наши секреты больше и не секреты, если Дионисо открыл Рафейо столь много. А кто знает, что рассказал Рафейо Тасии? Меквель вздохнул.
– Все дело в том – и здесь Лейла права, – что убийство не случайное преступление припертого к стенке, оно было тщательно спланировано.
– И наверняка он планировал то, что хотел сделать с Корассоном! – Лейла встала – налить мужчинам вина. – Но знал ли он, что при этом случится с ним?
– Может быть, он хотел зажечь в Корассоне лишь несколько очагов и дать им разгореться самим. На Санктеррию такое случается сплошь и рядом, когда повсюду факелы. Граццо, меннина. – Меквель улыбнулся Лейле, наполнившей его бокал.
– Рафейо ненавидит Мечеллу, – сказала Лейла. – Он хотел не опалить несколько деревьев, а сжечь до основания весь Корассон и ее вместе с ним.
– Он стремится занять мое место, – просто заметил Меквель. – Разве неприязнь к Мечелле сильнее его честолюбия? Может быть, он считал, что повредить ему может лишь Пейнтраддо Чиева, а поскольку им еще не написан этот портрет, он в безопасности.
– Он и в самом деле в безопасности, – мрачно заметил Северин. – Все работы в красках исчезли, а в стоке под его мастерской мокнет пачка рисунков.
– Значит, мы не в силах его наказать. – Меквель протер глаза большим и указательным пальцами. – Эйха, что бы он ни знал, в какие бы приемы магии ни верил, одно несомненно: Дионисо хотел быть прославлен как человек, обучивший очередного Верховного иллюстратора.
– Честолюбие его и убило, – добавил Северин.
– Мы можем воспользоваться этим пейзажем Корассона, – предложила Лейла. – Что мы сделаем с картиной, то случится и там, но мы будем знать заранее…
– И построимся с ведрами? – Меквель покачал головой. – На картине показана конкретная ночь – сегодняшняя ночь, именно с таким положением луны и звезд. Чтобы ею воспользоваться, нужно ждать год. Лично я хотел бы поместить ее в Галиерру Веррада, где Арриго видел бы ее каждый раз, проходя по коридору. Но лучше будет взять ее с собой в Корассон.
– Арриго! – Северин чуть не поперхнулся вином. – Я о нем совсем забыл! Вы думаете, он про это что-то знает?
– Если не все, – мрачно произнесла Лейла.
– Я предпочитаю думать, что он не знает, – медленно сказал Меквель. – И предпочитаю не знать ничего такого, что убедило бы меня в обратном. Виноват или невиновен, но именно он будет следующим Великим герцогом.
Позвоночник Лейлы стал прямым и твердым как шомпол.
– Но если он знал… Северин качнул головой.
– Сколько бы в нем ни было раздражения против Мечеллы, он никогда не пожелал бы ей вреда.
– Откуда ты знаешь? – едко возразила она. – Ты забыл, что случилось в той деревне возле Дрегеца? Вполне может оказаться его работой – выставить себя героем перед людьми!
– Еще одно, что не будет расследовано, – твердо сказал Меквель. – Много мудрости в поговорке “Плювио эн лагго”.
– “Дождь на озере”? Пусть так, но несколько капель яда могут отравить все озеро!
– Бассда, Лейла!
– Практичность Верховного иллюстратора доходит не только до забывчивости, но и до слепоты! – Лейла гневно смотрела на них обоих.
– Иногда, – спокойно согласился Меквель. – Тема Арриго вновь возвращает нас к графине до'Альва. Естественно, как женщина благородного сословия она пользуется некоторыми законными привилегиями. А мы ничего не можем доказать в любом случае. Но она – Грихальва, а значит, есть способы на нее воздействовать.
– Расскажите! – Обида Лейлы растворилась в радостной улыбке. – Я сгораю от нетерпения!
– Оставь это мне.
– А Рафейо? – быстро спросил Северин, пока его жена не успела возразить.
– И это оставьте мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93