– негромко спросил незнакомец у ведьмы. Десятник, обладавший на диво острым слухом, тут же нахмурился.
– Понятия не имею, – так же вполголоса отозвалась ведьма, из-за плеча подмигивая немедленно ухмыльнувшемуся мужику.
А все-таки молодец, девка! Умеет быть снисходительной к мужским глюкам. Хоть и ведьма, а молодец!
Впервые выглянувшее за последнюю седмицу солнышко легко пронзало полупрозрачные приспущенные портьеры, заставляя искриться мелкие капельки сока на белой сахарной мякоти эльдирской дыни, порезанной полукруглыми кусочками. Иссиня-черный виноград крупными бусинами раскатился по здоровенному серебряному блюду. Но должного внимания от нас фрукты пока не дождались, хотя очень старались привлечь к себе сладким тягучим ароматом.
Ларинга со строгим выражением лица сидела во главе небольшого стола, кидая неодобрительные взгляды то на меня, то на Фреля, то на обоих вместе. Причем, что ее больше возмущало – ведьма в компании пирата или пират в компании ведьмы, – она бы и сама решить не смогла.
Фрель сидел с отрешенно-равнодушным видом, изредка кидая на меня недовольные взгляды: дескать, не напросилась бы ты со мной «в гости» – договорился бы уже, а так вот сидим и ждем невесть чего. Я старательно прятала безудержно расплывающуюся по лицу улыбку в прядь «случайно» упавших на щеку волос.
Ларинга протянула щепоть за ягодкой винограда, прожевала ее с таким видом, будто во рту на деле оказался тушеный крысиный хвост, но выплюнуть его при гостях она не может себе позволить, и наконец определилась, к кому хочет предъявить претензии в первую очередь.
– Ну и зачем он тебе нужен? – тоскливо скривилась она, небрежно кивая на пирата так, словно его здесь и не сидело.
Я с готовностью жизнерадостно ощерилась во все тридцать зубов (зубы мудрости у меня появляться ни в коем случае не желали, равно как и сама мудрость, неизменно обходившая ведьму по широкой дуге) и довольно поинтересовалась:
– А что? Не нравится?
– И какой тебе в нем прок? – брезгливо пожала плечами королева.
Пораженный Фрель переводил полыхающий возмущением взгляд с одной на другую, никак не находя подходящего предлога и слов, чтобы ввязаться в этот рьяно порочащий его диалог.
– Ха, ни кворра себе, какой прок! – Я доверительно склонилась в сторону Ларинги и свистяще прошептала: – Знаешь, тут, говорят, нежить водится – так как же я одна-то ходить буду? Загрызут ни за сантэр!
Ларинга судорожно закашлялась:
– Ты еще скажи, что влюбилась в него, как в Грекха…
Я зябко передернула плечами:
– Ну зачем так сразу? При виде Грекха я попросту тупела, так что если это влюбленность, то я разочарована: тупеть я умею и множеством других способов!
– Правильно. – Ларинга одобрительно кивнула и повернулась уже к Фрелю, решив, что мне подарила от королевских щедрот достаточно внимания. – Ну а вы, милейший флибустьер, неужели так мало дорожите своим пока еще плавающим кораблем, что берете на борт ведьму? Хуже – эту ведьму!
На «эту» я не обиделась, горделиво расправив плечи и ехидно клацнув зубами в адрес Ее язвительного Величества. Не сиди тут Фрель, та не преминула бы ответить не менее глумливым жестом. А так – только высокомерно фыркнула и отвернулась. Пират же досадливо переводил взгляд с меня на Ларингу, быстро сообразив, что его провели. Вроде бы и не обманули, но и вовремя в известность не поставили…
– Кхм… С этой,я думаю, мы еще поговорим на корабле, – многозначительно начал он, тщетно пытаясь испепелить меня взглядом. Получалось плохо. – А сюда, Ваше Величество, мы пришли для того, чтобы узнать, зачем вы нас звали.
Ну… Лично я, признаться, пришла исключительно для того, чтобы позубоскалить с давнишней приятельницей, но если капитан приказывает…
– Да-да… Исключительно для этого, – покаянно опустив голову, с готовностью подтвердила я. Эпидемия кашля поразила не только Ее Величество, но и пару знакомых со мной стражников, подслушивающих за дверьми.
Королева глянула на пирата и досадливо поморщилась:
– Эх, и скучно же с тобой! Не мог еще минут десять дурачка поизображать?
Фрель насмешливо вскинул угольные брови:
– Найдите на эту роль кого-нибудь другого!
Королева тяжело вздохнула:
– Ладно, о деле так о деле. Угощайтесь, кстати. – Небрежный кивок в сторону блюд с истекающими соком фруктами был излишним: лично я уже загребла полную горсть винограда и неторопливо его уничтожала, тишком сплевывая косточки под стол. – Вот только дело это невеселое…
– Брось! – беспечно тряхнула я головой. – Можно подумать, у нас когда-нибудь бывает веселая работа!
Королева смерила меня каким-то подозрительно-грустным взглядом и отшутиться не пожелала…
Торговые Воды безопасными, честно признаться, никогда и не считались: купеческие суда курсировали регулярно, так что и от пиратов отбою не было. Конечно, государственный патруль честно пытался «взять ситуацию под контроль», как и было сказано в последнем королевском приказе, но на деле предпочитал отсиживаться поближе к каменным освещенным стенам фортов, особенно ночью. Всех пиратов все равно не перебить, а так хоть иллюзия защиты мирных морских торговцев имеется. Впрочем, умные купцы на подобных вояк и не надеялись, нагружая суда помимо товаров и команды еще и парой боевых магов и несколькими наемниками. Конечно, порой и это не спасало, но тогда, как правило, попросту тонули оба корабля: погибающие маги неизменно желали прихватить с собой всю команду противника. Хоть какое, а утешение.
Посему, когда корабль вошел в Торговые Воды, держа курс на Вехраду, никто и не удивился воплям одинокого пловца, кое-как еще держащегося на воде, ухватившись за обломок бревна, – видимо, после удара флибустьерских пушек всю корму разметало на подобные щепки.
– Эй, держись! – заорали тонущему с корабля, торопливо и ловко – ибо привычно – спуская на воду спасательную лодку. Гребцы легко оттолкнулись от борта и направили утлое суденышко к барахтающемуся.
На палубе после многочисленных растираний, ругательств и кружки рома, влитого в насильно разжатые ножом зубы, мужик с трудом пришел в себя и затравленно огляделся по сторонам.
– Я где, а?
– Да уж не на том свете! – расхохотались моряки. – Что, брат, чай, струхнул там, в воде? А?
– Ага, – безнадежно согласился мужик, зябко подтягивая колени к подбородку, и вдруг как-то жалобно всхлипнул: – Чтоб им, гадам, сдохнуть!
– Пиратам? Эге, так они с тобой и согласились!
– Да не пиратам, – отмахнулся тот и с трудом, держась за руку ближайшего моряка, поднялся на ноги. – У, нелюди проклятые!..
– Да ты о ком? – недоумевала команда, задним числом прикидывая, не рехнулся ли спасенный, барахтаясь там, в холодном море.
– Мы на Элейну курс держали, – бесцветным голосом начал объяснять мужик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
– Понятия не имею, – так же вполголоса отозвалась ведьма, из-за плеча подмигивая немедленно ухмыльнувшемуся мужику.
А все-таки молодец, девка! Умеет быть снисходительной к мужским глюкам. Хоть и ведьма, а молодец!
Впервые выглянувшее за последнюю седмицу солнышко легко пронзало полупрозрачные приспущенные портьеры, заставляя искриться мелкие капельки сока на белой сахарной мякоти эльдирской дыни, порезанной полукруглыми кусочками. Иссиня-черный виноград крупными бусинами раскатился по здоровенному серебряному блюду. Но должного внимания от нас фрукты пока не дождались, хотя очень старались привлечь к себе сладким тягучим ароматом.
Ларинга со строгим выражением лица сидела во главе небольшого стола, кидая неодобрительные взгляды то на меня, то на Фреля, то на обоих вместе. Причем, что ее больше возмущало – ведьма в компании пирата или пират в компании ведьмы, – она бы и сама решить не смогла.
Фрель сидел с отрешенно-равнодушным видом, изредка кидая на меня недовольные взгляды: дескать, не напросилась бы ты со мной «в гости» – договорился бы уже, а так вот сидим и ждем невесть чего. Я старательно прятала безудержно расплывающуюся по лицу улыбку в прядь «случайно» упавших на щеку волос.
Ларинга протянула щепоть за ягодкой винограда, прожевала ее с таким видом, будто во рту на деле оказался тушеный крысиный хвост, но выплюнуть его при гостях она не может себе позволить, и наконец определилась, к кому хочет предъявить претензии в первую очередь.
– Ну и зачем он тебе нужен? – тоскливо скривилась она, небрежно кивая на пирата так, словно его здесь и не сидело.
Я с готовностью жизнерадостно ощерилась во все тридцать зубов (зубы мудрости у меня появляться ни в коем случае не желали, равно как и сама мудрость, неизменно обходившая ведьму по широкой дуге) и довольно поинтересовалась:
– А что? Не нравится?
– И какой тебе в нем прок? – брезгливо пожала плечами королева.
Пораженный Фрель переводил полыхающий возмущением взгляд с одной на другую, никак не находя подходящего предлога и слов, чтобы ввязаться в этот рьяно порочащий его диалог.
– Ха, ни кворра себе, какой прок! – Я доверительно склонилась в сторону Ларинги и свистяще прошептала: – Знаешь, тут, говорят, нежить водится – так как же я одна-то ходить буду? Загрызут ни за сантэр!
Ларинга судорожно закашлялась:
– Ты еще скажи, что влюбилась в него, как в Грекха…
Я зябко передернула плечами:
– Ну зачем так сразу? При виде Грекха я попросту тупела, так что если это влюбленность, то я разочарована: тупеть я умею и множеством других способов!
– Правильно. – Ларинга одобрительно кивнула и повернулась уже к Фрелю, решив, что мне подарила от королевских щедрот достаточно внимания. – Ну а вы, милейший флибустьер, неужели так мало дорожите своим пока еще плавающим кораблем, что берете на борт ведьму? Хуже – эту ведьму!
На «эту» я не обиделась, горделиво расправив плечи и ехидно клацнув зубами в адрес Ее язвительного Величества. Не сиди тут Фрель, та не преминула бы ответить не менее глумливым жестом. А так – только высокомерно фыркнула и отвернулась. Пират же досадливо переводил взгляд с меня на Ларингу, быстро сообразив, что его провели. Вроде бы и не обманули, но и вовремя в известность не поставили…
– Кхм… С этой,я думаю, мы еще поговорим на корабле, – многозначительно начал он, тщетно пытаясь испепелить меня взглядом. Получалось плохо. – А сюда, Ваше Величество, мы пришли для того, чтобы узнать, зачем вы нас звали.
Ну… Лично я, признаться, пришла исключительно для того, чтобы позубоскалить с давнишней приятельницей, но если капитан приказывает…
– Да-да… Исключительно для этого, – покаянно опустив голову, с готовностью подтвердила я. Эпидемия кашля поразила не только Ее Величество, но и пару знакомых со мной стражников, подслушивающих за дверьми.
Королева глянула на пирата и досадливо поморщилась:
– Эх, и скучно же с тобой! Не мог еще минут десять дурачка поизображать?
Фрель насмешливо вскинул угольные брови:
– Найдите на эту роль кого-нибудь другого!
Королева тяжело вздохнула:
– Ладно, о деле так о деле. Угощайтесь, кстати. – Небрежный кивок в сторону блюд с истекающими соком фруктами был излишним: лично я уже загребла полную горсть винограда и неторопливо его уничтожала, тишком сплевывая косточки под стол. – Вот только дело это невеселое…
– Брось! – беспечно тряхнула я головой. – Можно подумать, у нас когда-нибудь бывает веселая работа!
Королева смерила меня каким-то подозрительно-грустным взглядом и отшутиться не пожелала…
Торговые Воды безопасными, честно признаться, никогда и не считались: купеческие суда курсировали регулярно, так что и от пиратов отбою не было. Конечно, государственный патруль честно пытался «взять ситуацию под контроль», как и было сказано в последнем королевском приказе, но на деле предпочитал отсиживаться поближе к каменным освещенным стенам фортов, особенно ночью. Всех пиратов все равно не перебить, а так хоть иллюзия защиты мирных морских торговцев имеется. Впрочем, умные купцы на подобных вояк и не надеялись, нагружая суда помимо товаров и команды еще и парой боевых магов и несколькими наемниками. Конечно, порой и это не спасало, но тогда, как правило, попросту тонули оба корабля: погибающие маги неизменно желали прихватить с собой всю команду противника. Хоть какое, а утешение.
Посему, когда корабль вошел в Торговые Воды, держа курс на Вехраду, никто и не удивился воплям одинокого пловца, кое-как еще держащегося на воде, ухватившись за обломок бревна, – видимо, после удара флибустьерских пушек всю корму разметало на подобные щепки.
– Эй, держись! – заорали тонущему с корабля, торопливо и ловко – ибо привычно – спуская на воду спасательную лодку. Гребцы легко оттолкнулись от борта и направили утлое суденышко к барахтающемуся.
На палубе после многочисленных растираний, ругательств и кружки рома, влитого в насильно разжатые ножом зубы, мужик с трудом пришел в себя и затравленно огляделся по сторонам.
– Я где, а?
– Да уж не на том свете! – расхохотались моряки. – Что, брат, чай, струхнул там, в воде? А?
– Ага, – безнадежно согласился мужик, зябко подтягивая колени к подбородку, и вдруг как-то жалобно всхлипнул: – Чтоб им, гадам, сдохнуть!
– Пиратам? Эге, так они с тобой и согласились!
– Да не пиратам, – отмахнулся тот и с трудом, держась за руку ближайшего моряка, поднялся на ноги. – У, нелюди проклятые!..
– Да ты о ком? – недоумевала команда, задним числом прикидывая, не рехнулся ли спасенный, барахтаясь там, в холодном море.
– Мы на Элейну курс держали, – бесцветным голосом начал объяснять мужик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127