– Он посмотрел на Йена. – Как тебе такой план?
– Да непохоже, что я тут за старшего. – Йен постучал кольцом Харбарда по рукояти «Покорителя великанов». – Я обыкновенный парень с кольцом и мечом; это ты у нас владелец Мьёлльнира.
– Ерунда. Я могу истолочь в лепешку все, что угодно, вот и все. Если не ты тут за старшего, то и не знаю кто. Проклятие, я когда-то был одним из наемных убийц Гарри Трумэна . – Его усмешка в свете факела походила на волчью. – Смирись. Можешь спрашивать у меня совета, но вообще я просто тебя сопровождаю.
– Буду помнить.
– Уж постарайся. Я слишком стар, чтобы строить из себя командира, Йен. – Улыбка исчезла, и сейчас годы тяжело легли на его сгорбленные плечи. – Ты мне все говоришь, как я здорово выгляжу… не торопись с выводами. Фрейя была добра ко мне, – продолжал он, – и мне было хорошо с ней. Но она все же не Эфи. Я бы отдал все, все, что угодно, за один лишь час… – Арни покачал головой. – Кое с чем никогда не свыкаешься… Подожди чуток, ладно?
– Конечно.
Когда Арни заговорил снова, его голос звучал спокойно и непринужденно, в нем уже не слышалось слез, как секундой раньше.
– Подержишь? – спросил старик, передавая факел Йену. – Мне надо сходить в дом принести Фрейе одежду. – Он цокнул языком, проходя в дверь, покачал головой и усмехнулся. – Все они кокетки, сколько бы им ни было.
Волосы Фрейи, после купания потемневшие и висевшие сосульками, рассыпались по плечами. Наклонившись, она поправила в очаге полено и подняла ворох искр, улетевших в дымоход. Возле очага стояла прислоненная к стене старинная чугунная кочерга, но Фрейя ее не взяла. Простой огонь ее не обожжет, и потребуется нечто похолоднее ледяных вод Гильфи, чтобы доставить ей неприятные ощущения.
Должно быть, Фрейя любила тепло: она сидела на толстом сером коврике, лежавшем перед огнем, подогнув под себя ноги.
– Где твой вестри? – спросила она. – Я бы хотела с ним побеседовать немного, если не возражаешь.
– Ничего против не имею. – Йен решил не спорить из-за слова «твой». – Он в конюшне, устраивает лошадей на ночь.
Сильвертоп не стал возражать против общества кобылы и мерина-пони – и хорошо. Отцом Сильвертопу приходился Слейпнир, потому Сильвертоп был на четверть асом – и в семи ступах не утолчешь.
Фрейя взглянула на Йена.
– Я поняла, чего ты хочешь и почему. – Она покачала головой. – Мне очень жаль, однако я отвечу «нет».
Глава 24
Прощание
Ториан Торсен переводил взгляд с одного лица на другое.
– Теперь вы все дадите мне слово, что никто из вас за мной не пойдет.
Он, не мигая, встретил взгляд юного Ториана. Вот кто тут главный.
– Я даю тебе слово, отец, – сказал молодой человек. – Я… если бы я знал другой способ…
– Ты бы спорил со мной до хрипоты – здесь и сейчас, и не стал бы давать мне слово, чтобы его нарушить. – Ториан крепко сжал губы. – Однажды я преступил клятву. Никому не пожелаю такого.
Ну, вообще-то это неправда, однако в нее поверят. Мысль о том, что он нарушил клятву верности Дому Стали, глодала Ториана много лет, пока он не проснулся в одно солнечное утро рядом с Карин и не осознал в полной мере, что кое-что для него не просто важнее чести, а гораздо важнее.
Если это ставило его ниже отца и предков… что ж, так тому и быть.
Береги честь смолоду – все равно тебе придется решать, где кончается честь и где начинается то, что важнее чести. Орфиндель не заслужил того, что с ним сделали, однако Ториан дель Ториан освободил его, как сам считал, в минуту слабости, нарушив клятву и погубив свою честь. Так что кража золота Его Пылкости – это уже просто пустяк. Как и все последующее.
Юный Ториан кивнул:
– Да. Я бы стал спорить с тобой или же не дал бы клятвы. Я останусь тут.
Джефф Бьерке крутил ус.
– Не нравится мне это, но не вижу, что можно еще сделать. Даю тебе слово, Ториан.
Джефф коротко пожал ему руку, затем снова сел на диван.
– Ну, я и не подумаю идти за тобой. – Билли Ольсон пожал плечами. – Клянусь мизинцем, – сказал он, поднимая мизинец. – Я официант, а не идиот. И не герой. – И негромко добавил: – Хотя я и не вижу тут особой разницы…
– Нет. – Глаза у Мэгги были влажными. – Я не ничего не буду обещать, не…
– Мэгги! – Ториан дель Ториан обнял ее и крепко прижал к себе.
Как жаль, что ему не случится качать на колене их с Торианом дитя. Мальчик, еще один Ториан – это было бы чудесно, но почему-то Ториан чувствовал, что не меньше обрадовался бы и девочке.
– Позаботься о нем, – прошептал он, наклонившись к ее уху. – И не давай ему тянуть с предложением. Жизнь слишком коротка, мой свертброр, не упускай ее радостей и держись за них крепче.
Мэгги крепко вцепилась в него и мгновение молчала, затем сделала шаг назад и кивнула:
– Я обещаю. – Ее странная улыбка говорила о том, что она обещает Ториану все, о чем он ее просит.
Мэгги поглядела по сторонам, затем снова взглянула на Ториана. Я позабочусь и о ней тоже, проговорила она одними губами и скрестила пальцы слева над грудью.
Ториан дель Ториан кивнул:
– Надеюсь, мы еще увидимся.
Он повернулся, прошел в двери, спустился по лестнице и вышел в ночь.
Глава 25
Плоть Имира
Что-что она ответит?..
Ставя кофейную чашечку, Йен не замечал, что у него дрожат пальцы, однако чашечка постукивала по блюдцу, пока он ее не выпустил.
Огонь бросал на лицо Фрейи колеблющиеся отсветы. Она почему-то выглядела беззащитной… С какой бы стати, раз она говорит такие вещи?
– Прости, Йен, это плохая идея. Слишком опасно.
Опасно? Да иначе же Отпрыск умрет, и притом ужасной смертью – и его сын осиротеет. А если Отпрыск и Доминионы не вмешаются в историю с Сынами, кто-нибудь рано или поздно доберется до Тофсенов.
– Если говорить об опасности, то посмотри, в какой ситуации оказался Торри. Или Отпрыск.
– Йен… – Арни вскинул руку. – Выслушай ее.
Старик покачал головой и нахмурился. «Истерикой и нахрапом ты ничего не добьешься» – вот что это означало.
– Йен, – промолвила Фрейя с улыбкой, – мой Серебряный Камень… – Она тоже покачала головой. – Ты не вполне осознаешь, о чем просишь. Камень Брисингамена – не просто драгоценность, не просто нечто единственное в своем роде, как, скажем…
– Как Мьёлльнир, – вставил Арни.
– Да, как Мьёлльнир, – кивнула Фрейя. – Или как Гунгнир, или как Котел Дагды , или… – она указала на висящие на крючке ножны с «Покорителем великанов», – или как иные предметы, рожденные мифом и легендой точно так же, как материей, волшебством и силой.
– Подумаешь, пустяки какие, – сказал Йен.
– Ну-ну, мой Серебряный Камень, не заводись. Гунгнир и Мьёлльнир способны разрушить горы, а твой «Покоритель великанов» убивает тех, кого невозможно убить. Нельзя сказать, что это пустяки – разве что по сравнению с ожерельем… Некогда я носила его на шее, – продолжала Фрейя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Да непохоже, что я тут за старшего. – Йен постучал кольцом Харбарда по рукояти «Покорителя великанов». – Я обыкновенный парень с кольцом и мечом; это ты у нас владелец Мьёлльнира.
– Ерунда. Я могу истолочь в лепешку все, что угодно, вот и все. Если не ты тут за старшего, то и не знаю кто. Проклятие, я когда-то был одним из наемных убийц Гарри Трумэна . – Его усмешка в свете факела походила на волчью. – Смирись. Можешь спрашивать у меня совета, но вообще я просто тебя сопровождаю.
– Буду помнить.
– Уж постарайся. Я слишком стар, чтобы строить из себя командира, Йен. – Улыбка исчезла, и сейчас годы тяжело легли на его сгорбленные плечи. – Ты мне все говоришь, как я здорово выгляжу… не торопись с выводами. Фрейя была добра ко мне, – продолжал он, – и мне было хорошо с ней. Но она все же не Эфи. Я бы отдал все, все, что угодно, за один лишь час… – Арни покачал головой. – Кое с чем никогда не свыкаешься… Подожди чуток, ладно?
– Конечно.
Когда Арни заговорил снова, его голос звучал спокойно и непринужденно, в нем уже не слышалось слез, как секундой раньше.
– Подержишь? – спросил старик, передавая факел Йену. – Мне надо сходить в дом принести Фрейе одежду. – Он цокнул языком, проходя в дверь, покачал головой и усмехнулся. – Все они кокетки, сколько бы им ни было.
Волосы Фрейи, после купания потемневшие и висевшие сосульками, рассыпались по плечами. Наклонившись, она поправила в очаге полено и подняла ворох искр, улетевших в дымоход. Возле очага стояла прислоненная к стене старинная чугунная кочерга, но Фрейя ее не взяла. Простой огонь ее не обожжет, и потребуется нечто похолоднее ледяных вод Гильфи, чтобы доставить ей неприятные ощущения.
Должно быть, Фрейя любила тепло: она сидела на толстом сером коврике, лежавшем перед огнем, подогнув под себя ноги.
– Где твой вестри? – спросила она. – Я бы хотела с ним побеседовать немного, если не возражаешь.
– Ничего против не имею. – Йен решил не спорить из-за слова «твой». – Он в конюшне, устраивает лошадей на ночь.
Сильвертоп не стал возражать против общества кобылы и мерина-пони – и хорошо. Отцом Сильвертопу приходился Слейпнир, потому Сильвертоп был на четверть асом – и в семи ступах не утолчешь.
Фрейя взглянула на Йена.
– Я поняла, чего ты хочешь и почему. – Она покачала головой. – Мне очень жаль, однако я отвечу «нет».
Глава 24
Прощание
Ториан Торсен переводил взгляд с одного лица на другое.
– Теперь вы все дадите мне слово, что никто из вас за мной не пойдет.
Он, не мигая, встретил взгляд юного Ториана. Вот кто тут главный.
– Я даю тебе слово, отец, – сказал молодой человек. – Я… если бы я знал другой способ…
– Ты бы спорил со мной до хрипоты – здесь и сейчас, и не стал бы давать мне слово, чтобы его нарушить. – Ториан крепко сжал губы. – Однажды я преступил клятву. Никому не пожелаю такого.
Ну, вообще-то это неправда, однако в нее поверят. Мысль о том, что он нарушил клятву верности Дому Стали, глодала Ториана много лет, пока он не проснулся в одно солнечное утро рядом с Карин и не осознал в полной мере, что кое-что для него не просто важнее чести, а гораздо важнее.
Если это ставило его ниже отца и предков… что ж, так тому и быть.
Береги честь смолоду – все равно тебе придется решать, где кончается честь и где начинается то, что важнее чести. Орфиндель не заслужил того, что с ним сделали, однако Ториан дель Ториан освободил его, как сам считал, в минуту слабости, нарушив клятву и погубив свою честь. Так что кража золота Его Пылкости – это уже просто пустяк. Как и все последующее.
Юный Ториан кивнул:
– Да. Я бы стал спорить с тобой или же не дал бы клятвы. Я останусь тут.
Джефф Бьерке крутил ус.
– Не нравится мне это, но не вижу, что можно еще сделать. Даю тебе слово, Ториан.
Джефф коротко пожал ему руку, затем снова сел на диван.
– Ну, я и не подумаю идти за тобой. – Билли Ольсон пожал плечами. – Клянусь мизинцем, – сказал он, поднимая мизинец. – Я официант, а не идиот. И не герой. – И негромко добавил: – Хотя я и не вижу тут особой разницы…
– Нет. – Глаза у Мэгги были влажными. – Я не ничего не буду обещать, не…
– Мэгги! – Ториан дель Ториан обнял ее и крепко прижал к себе.
Как жаль, что ему не случится качать на колене их с Торианом дитя. Мальчик, еще один Ториан – это было бы чудесно, но почему-то Ториан чувствовал, что не меньше обрадовался бы и девочке.
– Позаботься о нем, – прошептал он, наклонившись к ее уху. – И не давай ему тянуть с предложением. Жизнь слишком коротка, мой свертброр, не упускай ее радостей и держись за них крепче.
Мэгги крепко вцепилась в него и мгновение молчала, затем сделала шаг назад и кивнула:
– Я обещаю. – Ее странная улыбка говорила о том, что она обещает Ториану все, о чем он ее просит.
Мэгги поглядела по сторонам, затем снова взглянула на Ториана. Я позабочусь и о ней тоже, проговорила она одними губами и скрестила пальцы слева над грудью.
Ториан дель Ториан кивнул:
– Надеюсь, мы еще увидимся.
Он повернулся, прошел в двери, спустился по лестнице и вышел в ночь.
Глава 25
Плоть Имира
Что-что она ответит?..
Ставя кофейную чашечку, Йен не замечал, что у него дрожат пальцы, однако чашечка постукивала по блюдцу, пока он ее не выпустил.
Огонь бросал на лицо Фрейи колеблющиеся отсветы. Она почему-то выглядела беззащитной… С какой бы стати, раз она говорит такие вещи?
– Прости, Йен, это плохая идея. Слишком опасно.
Опасно? Да иначе же Отпрыск умрет, и притом ужасной смертью – и его сын осиротеет. А если Отпрыск и Доминионы не вмешаются в историю с Сынами, кто-нибудь рано или поздно доберется до Тофсенов.
– Если говорить об опасности, то посмотри, в какой ситуации оказался Торри. Или Отпрыск.
– Йен… – Арни вскинул руку. – Выслушай ее.
Старик покачал головой и нахмурился. «Истерикой и нахрапом ты ничего не добьешься» – вот что это означало.
– Йен, – промолвила Фрейя с улыбкой, – мой Серебряный Камень… – Она тоже покачала головой. – Ты не вполне осознаешь, о чем просишь. Камень Брисингамена – не просто драгоценность, не просто нечто единственное в своем роде, как, скажем…
– Как Мьёлльнир, – вставил Арни.
– Да, как Мьёлльнир, – кивнула Фрейя. – Или как Гунгнир, или как Котел Дагды , или… – она указала на висящие на крючке ножны с «Покорителем великанов», – или как иные предметы, рожденные мифом и легендой точно так же, как материей, волшебством и силой.
– Подумаешь, пустяки какие, – сказал Йен.
– Ну-ну, мой Серебряный Камень, не заводись. Гунгнир и Мьёлльнир способны разрушить горы, а твой «Покоритель великанов» убивает тех, кого невозможно убить. Нельзя сказать, что это пустяки – разве что по сравнению с ожерельем… Некогда я носила его на шее, – продолжала Фрейя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76