Ее лицо было бледным, она ни разу не взглянула на Фердинанда с тех пор, как они вошли в дом.
– Почему вы не верите мне? – спросил Фердинанд. Он стоял на некотором расстоянии от нее, сцепив руки за спиной. Она похудела и утратила свой цветущий вид со дня сельского праздника, но тем не менее была прекрасна, как всегда.
А возможно, это только казалось ему, потому что он больше не мог объективно смотреть на нее. – Почему вы отправились к Трешему, вместо того чтобы обратиться ко мне?
При этих словах Виола вскинула на него сердитый взгляд.
– Откуда вам это известно?
– Он сам сказал мне об этом, – ответил Фердинанд, – неужели вы думали, что он не сделает этого, Виола?
Она не сводила с него глаз.
– Теперь, поразмыслив, я понимаю, что именно так он и Должен был поступить. Он, конечно, захотел рассказать, как я заключила с ним сделку и приняла от него деньги в обмен за отказ выйти за вас замуж. Да, я понимаю, что он должен был получить удовлетворение, рассказав, какой я была расчетливой и меркантильной. Он знает что-нибудь о расписке, которую вам принес молодой лорд Бамбер? Как, должно быть, он разочарован – и в какой пришел ужас, решив, что в конце концов я приму ваше предложение о браке.
Фердинанд видел, что она рассержена. Он давно понял, как нелегко будет подчинить себе Виолу Торнхилл.
Она вряд ли сразу простит его за то, что он силой ссадил ее с дилижанса.
– Почему вы не доверяете мне? – снова спросил он. – Почему вы не попросили у меня денег, Виола? Вы ведь должны были знать, что я всегда готов помочь вам.
– Я не хотела помощи от вас, – призналась она, – я не хотела, чтобы вы знали, отчего я работаю на Дэниела Кирби Я хотела, чтобы вы подумали, что я – это Лилиан Тэлбот, потому что я люблю быть ею и делать то, что делала она. Я хотела, чтобы вы отказались от глупой мысли, что мы можем пожениться. Я все еще хочу этого. Я была Лилиан Тэлбот, хотя и ненавидела каждую прожитую минуту ее жизни. И я остаюсь тем, чем она была. Я бы хотела, чтобы герцог Трешем рассказал вам об этом. Более того, я предпочла бы не ходить к нему или хотя бы подождать еще один день. Видите ли, та расписка делала меня свободной.
Но все равно я не обрела свободы жить здесь или возобновить отношения с людьми вроде вас.
– Я никогда не смогу стать достойным вас, – заявил он. Виола удивленно посмотрела на него, но Фердинанд продолжил:
– Когда я еще мальчиком узнал о том, какую жизнь ведут мои мать и отец и большинство их друзей, я лишился иллюзий относительно любви и стал циником.
Не считая моей учебы, я не совершил ничего достойного внимания во все последующие годы Естественно, я не продавал любовь. Вы же, напротив, руководствовались любовью, хотя это причиняло вам безмерную боль. И сейчас вы действуете так же. Для вас главное – не причинить боль мне, не так ли?
Виола отвернулась.
– Не делайте из меня святую, – сказала она. – Я делала то, что должна была делать, но все равно я – шлюха.
– Я думаю, что сделал лишь одно стоящее дело в своей взрослой жизни, – заметил Фердинанд.
– Да, вы вернули мне «Сосновый бор», прежде чем выяснилось, что он принадлежит мне по праву, – сказала она. – Я всегда буду помнить об этом.
– Кирби больше не потревожит вас, – заверил он ее.
– Нет.
Фердинанд заметил, что Виола вздрогнула.
– Я мог бы убить его ради вас, Виола, – тихо сказал он, – мне очень хотелось это сделать.
– О нет! – Виола поднялась, подошла к нему, положила руку ему на рукав и заглянула прямо в глаза. – Не навлекайте на себя неприятностей из-за меня, Фердинанд, у него больше нет надо мной власти.
Он положил свою руку поверх ее.
– Но я не скажу, что он ушел безнаказанно, – сообщил он.
Она взглянула на его руку, потом на другую, и ее глаза расширились.
– О, Фердинанд, что вы сделали?
– Я наказал его, – ответил он. – Правда, никакое наказание не сможет компенсировать то, что он сделал с вами, даже смерть. Но надеюсь, что потребуется неделя или даже больше, прежде чем он встанет с постели. Но, встав, он уберется с этих берегов, так что мы никогда больше о нем не услышим.
Виола подняла его руку и нежно приложилась щекой к ободранным костяшкам.
– Это ужасно с моей стороны, – сказала она, – но я довольна. Да, я рада. Спасибо! Надеюсь, что никто больше не узнает об этом, тем более герцог Трешем. Не нужно, чтобы видели, что вы как-то связаны со мной. Впрочем, это не важно. Завтра я уезжаю домой, и обо мне скоро забудут. Я не хотела встречаться с вами сегодня, Фердинанд, но я рада, что вы вовремя поймали меня.
Это будет моим последним воспоминанием о вас.
– На самом деле Трешему все известно, – сказал он. – Именно он доставил Кирби ко мне в парк.
Виола в ужасе уставилась на него.
– Он знает? Он приехал в парк?
– Да, вместе с примерно пятьюдесятью другими избранными свидетелями, – сказал он. – Теперь, наверное, нет ни одного представителя света, которому это было бы неизвестно.
Виола отступила от него на шаг и неожиданно побледнела. Затем она бросилась к двери, но Фердинанд поймал ее за руку и удержал.
– Теперь, – сказал он, – все знают о вашем мужестве и бескорыстной любви к своей семье, когда вы были еще совсем юной. Все знают, что злодей, избравший вас своей жертвой, публично унижен и наказан. Все знают, что могущественные и влиятельные Дадли во главе с герцогом Трешемом встали на вашу сторону и посвятили себя делу защиты вашего доброго имени и прославлению вашего героизма. И все знают, что лорд Фердинанд Дадли назначил себя вашим защитником.
– Как вы могли? – вскричала она. – Как вы могли?
Выставить меня перед этой публикой… – Похоже, она не могла подобрать подходящего слова, ее глаза сверкали.
– Разве вы не видите, что это единственный путь? – мягко спросил Фердинанд. – Трешем собирается пригласить весь свет на прием в Дадли-Хаус. Он хочет, чтобы вы были почетной гостьей. Придут все, Виола. Они умирают от нетерпения с вами встретиться. Но они увидят нашу версию – они встретят Виолу Торнхилл. Они все сойдут с ума от вас.
– Я не хочу, чтобы по мне сходили с ума! – огрызнулась она. – Фердинанд, я была куртизанкой четыре года. Я незаконнорожденная. Я…
– Бамбер надеется, что вы позволите ему сопровождать вас и представить свету как свою родную сестру по отцу.
– Что? – Она смотрела на него не отрываясь. – Что?
– Он тоже был в парке, – подтвердил Фердинанд.
– Вероятно, как и дюжина других моих бывших клиентов. – Виола с негодованием смотрела на него.
– Да, – медленно вздохнул Фердинанд, – но ни один из них не признается в этом, Виола. Вы будете признаны сводной сестрой графа Бамбера. Вы будете протеже герцога и герцогини Трешем. Вы будете моей леди – на что я очень надеюсь.
Он заметил тот момент, когда гнев покинул ее, а вместо него пришла тихая задумчивость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80