Вскоре он устремился вниз и на лету подхватил рыбину. Ничего другого Тэган и не ожидал. Он уже держал наготове монету, чтобы утихомирить возмущенного торговца. Расплатившись, он обратился к Рилитару:
- Я чувствую, что мы уже близко. Ответ перед нами. Мы просто его не видим. Но все же найдем.
- Но это уже не поможет Синилле.
Грусть и гнев кольнули сердце Тэгана, причем последний - не столько против хазми или его неизвестного хозяина, сколько против собственной бестолковости.
- Да, тут мы опоздали, - ответил авариэль. - И ведь мы едва не спасли ее! Если бы только целитель оказался рядом с ней немного раньше, уверен, она была бы жива. Но что проку в «если бы». А в действительности я не смог спасти бедняжку, после того как до некоторой степени ручался, что со всеми все будет в порядке.
- Вы не должны винить себя. Зная, на какой риск идет, она сама решила участвовать в этой игре. И все же мне будет недоставать ее. Она была по-настоящему талантлива и в заклинаниях, и в жреческой магии. Я никогда не встречал таких прежде и сомневаюсь, что встречу когда-либо.
Что означает, угрюмо подумал Тэган, что из ученых Фентии, возможно, именно Синилла была нужнее всех для рискованного предприятия Кары.
- А еще, кроме всех ее талантов, - продолжал Рилитар, - она была жизнерадостной и скромной, исполненной веселья и доброты. Почти все маги любили ее, а вы нас видели, Тэган. Половина из нас никого не любит.
- В эту половину входит в Фоуркин, - отозвался авариэль, - но он сражался, чтобы спасти ее. Он, наверное, спас и меня. Отшвырнул хазми, когда тот сбил меня с ног и подбирался к моему горлу.
- Значит, мы можем вычеркнуть его из списка подозреваемых.
- Похоже на то. Он ведь не мог вызывать иди мысленно направлять хазми в то самое время, когда его допрашивала Сюриэнь, верно? Но если это не вы, не он, не Огненные Пальцы, не Синилла и не Рваный Плащ, то кто? Толстый капризный Дарвин в претенциозных белых одеждах? Предположительно менее могущественные члены вашего содружества? Незнакомец, скрывающийся где-то в городе? Варианты скачут у меня в голове, будто игральные кости в стакане.
- Я должен был быть там, - заявил Рилитар, - сражаться рядом с вами и помочь спасти Синиллу.
- Нет, - возразил Тэган, - так не пойдет. Если мне нельзя винить себя, то и вам тоже. Вы не Хельм Всевидящий и не могли знать, как и когда изменник нанесет очередной удар.
- Вы правы, - сказал Рилитар. - Просто тяжело сознавать, что Синилла погибла такой молодой, ведь она подавала большие надежды. Люди живут так недолго…
Над ними пронеслась тень. Народ загалдел. Тэган поглядел наверх, как раз вовремя, чтобы увидеть огромные крылья, вспышки солнца на бронзовой чешуе и крохотные человеческие фигурки, уцепившиеся за спинной гребень змея.
Потом дракон исчез за высоким зданием.
- Это Уордансер, - заметил Рилитар, - одна из помощниц Кары. Но куда она направилась? Башня Огненных Пальцев в другой стороне.
Интуиция Тэгана подсказала ему ответ.
- Она и ее седоки держат курс туда же, куда и мы. Пошли.
Он расправил крылья и взмыл в воздух.
* * *
Уилл с трудом разлепил глаза и удивился, что еще жив. Но особенно радоваться не приходилось. Плечо отчаянно болело, в рану попала грязь, и теперь из рваного отверстия сочился зеленоватый гной, а кожа шла красными полосами.
Пытаясь не думать о пульсирующей боли, он осторожно приподнялся из ложбинки и выглянул сквозь колючие кусты. И вздохнул с облегчением, потому что драконы все еще были здесь. Они лежали на поросшей вереском пустоши, слонялись туда-сюда, ворчали себе под нос или разглагольствовали сами с собой, словно помешанные. Если бы они ушли, пока он был без сознания, это было бы так же гибельно для него, как и если бы они нашли его валяющимся без чувств в этой норе.
Четыре дракона, приземлившиеся на пустоши, были зелеными. Один из них - гигантских размеров, старый, а трое остальных хоть и поменьше, но все же огромные по сравнению с хафлингом, человеком и даже огром. Наверное, они обитали в огромном лесу Кормантор на северном побережье Лунного Моря или в Приграничном лесу на западе, пока бешенство не заставило их пуститься в это бессмысленное путешествие.
Откуда бы они ни прилетели, путешествие было не-из легких. На телах змеев виднелись рубленые и колотые раны. Видимо, некоторые жертвы оказали им сопротивление. Скорее всего, именно поэтому они остановились отдохнуть, хотя, если предоставить их самим себе, долго они здесь не задержатся. Бешенство погонит их дальше.
Если бы только Уилл мог быть уверен, что они в своем неистовстве помчатся в нужном направлении, это сильно облегчило бы его задачу. Но поскольку узнать этого он никак не мог, не оставалось другого выхода, как снова браться за работу.
Он дождался момента, когда ни один из зеленых не смотрел в его сторону. Тогда хафлинг приподнялся, раскрутил пращу и метнул один из слепленных из грязи шариков. Святая Мать Йондалла, как же больно двигаться! Сдержав стон, он снова повалился на землю.
Шарик шлепнулся в редкую траву со слабым, более подозрительным шлепком, чем от простого камня. Зеленые развернулись и ринулись на шум, потом, порыкивая друг на друга, начали искать, откуда мог прилететь камень.
Уилла это вполне устраивало. Он находился на расстоянии двадцати ярдов. Но потом самый крупный из драконов вздумал обыскать прилегающий склон. Он начал отходить от своих спутников и должен был пройти в паре шагов от ложбинки, в которой затаился Уилл.
Если только он не ошибся, то должен находиться с подветренной стороны, и к тому же Уилл натерся соком пахучих листьев, чтобы отбить собственный запах. И все же хафлинг был почти уверен, что, подойдя поближе, зеленый учует его гноящуюся рану, увидит его, несмотря на колючие заросли, наконец, просто услышит, как колотится его сердце. Но единственное, что он мог сделать, - лежать совершенно неподвижно и надеяться на лучшее. Убежать он наверняка не смог бы. Драконы заметят его, пустятся вслед и догонят в считаные секунды.
Рогатая, украшенная гребнем голова с раздувающимися ноздрями и мелькающим раздвоенным языком поворачивалась туда-сюда, зеленый уже нависал над ним, уже можно было различить отдельные чешуйки на его броне. Они сверкали, несмотря на то, что солнце скрылось за тяжелыми серыми облаками, и складывались в замысловатую мозаику желтовато-зеленого, оливкового и изумрудного цвета, всех неисчислимых оттенков зелени листвы и мхов. Задержав дыхание, Уилл старался не закашляться от вони едкого яда. Он подумал, что если ему пришла пора помирать, то, по крайней мере, последнее, что он видит в этой жизни, - красиво.
Дракон вытянул шею. В следующее мгновение он заглянет поверх кустов. И тут его окликнул один из младших драконов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
- Я чувствую, что мы уже близко. Ответ перед нами. Мы просто его не видим. Но все же найдем.
- Но это уже не поможет Синилле.
Грусть и гнев кольнули сердце Тэгана, причем последний - не столько против хазми или его неизвестного хозяина, сколько против собственной бестолковости.
- Да, тут мы опоздали, - ответил авариэль. - И ведь мы едва не спасли ее! Если бы только целитель оказался рядом с ней немного раньше, уверен, она была бы жива. Но что проку в «если бы». А в действительности я не смог спасти бедняжку, после того как до некоторой степени ручался, что со всеми все будет в порядке.
- Вы не должны винить себя. Зная, на какой риск идет, она сама решила участвовать в этой игре. И все же мне будет недоставать ее. Она была по-настоящему талантлива и в заклинаниях, и в жреческой магии. Я никогда не встречал таких прежде и сомневаюсь, что встречу когда-либо.
Что означает, угрюмо подумал Тэган, что из ученых Фентии, возможно, именно Синилла была нужнее всех для рискованного предприятия Кары.
- А еще, кроме всех ее талантов, - продолжал Рилитар, - она была жизнерадостной и скромной, исполненной веселья и доброты. Почти все маги любили ее, а вы нас видели, Тэган. Половина из нас никого не любит.
- В эту половину входит в Фоуркин, - отозвался авариэль, - но он сражался, чтобы спасти ее. Он, наверное, спас и меня. Отшвырнул хазми, когда тот сбил меня с ног и подбирался к моему горлу.
- Значит, мы можем вычеркнуть его из списка подозреваемых.
- Похоже на то. Он ведь не мог вызывать иди мысленно направлять хазми в то самое время, когда его допрашивала Сюриэнь, верно? Но если это не вы, не он, не Огненные Пальцы, не Синилла и не Рваный Плащ, то кто? Толстый капризный Дарвин в претенциозных белых одеждах? Предположительно менее могущественные члены вашего содружества? Незнакомец, скрывающийся где-то в городе? Варианты скачут у меня в голове, будто игральные кости в стакане.
- Я должен был быть там, - заявил Рилитар, - сражаться рядом с вами и помочь спасти Синиллу.
- Нет, - возразил Тэган, - так не пойдет. Если мне нельзя винить себя, то и вам тоже. Вы не Хельм Всевидящий и не могли знать, как и когда изменник нанесет очередной удар.
- Вы правы, - сказал Рилитар. - Просто тяжело сознавать, что Синилла погибла такой молодой, ведь она подавала большие надежды. Люди живут так недолго…
Над ними пронеслась тень. Народ загалдел. Тэган поглядел наверх, как раз вовремя, чтобы увидеть огромные крылья, вспышки солнца на бронзовой чешуе и крохотные человеческие фигурки, уцепившиеся за спинной гребень змея.
Потом дракон исчез за высоким зданием.
- Это Уордансер, - заметил Рилитар, - одна из помощниц Кары. Но куда она направилась? Башня Огненных Пальцев в другой стороне.
Интуиция Тэгана подсказала ему ответ.
- Она и ее седоки держат курс туда же, куда и мы. Пошли.
Он расправил крылья и взмыл в воздух.
* * *
Уилл с трудом разлепил глаза и удивился, что еще жив. Но особенно радоваться не приходилось. Плечо отчаянно болело, в рану попала грязь, и теперь из рваного отверстия сочился зеленоватый гной, а кожа шла красными полосами.
Пытаясь не думать о пульсирующей боли, он осторожно приподнялся из ложбинки и выглянул сквозь колючие кусты. И вздохнул с облегчением, потому что драконы все еще были здесь. Они лежали на поросшей вереском пустоши, слонялись туда-сюда, ворчали себе под нос или разглагольствовали сами с собой, словно помешанные. Если бы они ушли, пока он был без сознания, это было бы так же гибельно для него, как и если бы они нашли его валяющимся без чувств в этой норе.
Четыре дракона, приземлившиеся на пустоши, были зелеными. Один из них - гигантских размеров, старый, а трое остальных хоть и поменьше, но все же огромные по сравнению с хафлингом, человеком и даже огром. Наверное, они обитали в огромном лесу Кормантор на северном побережье Лунного Моря или в Приграничном лесу на западе, пока бешенство не заставило их пуститься в это бессмысленное путешествие.
Откуда бы они ни прилетели, путешествие было не-из легких. На телах змеев виднелись рубленые и колотые раны. Видимо, некоторые жертвы оказали им сопротивление. Скорее всего, именно поэтому они остановились отдохнуть, хотя, если предоставить их самим себе, долго они здесь не задержатся. Бешенство погонит их дальше.
Если бы только Уилл мог быть уверен, что они в своем неистовстве помчатся в нужном направлении, это сильно облегчило бы его задачу. Но поскольку узнать этого он никак не мог, не оставалось другого выхода, как снова браться за работу.
Он дождался момента, когда ни один из зеленых не смотрел в его сторону. Тогда хафлинг приподнялся, раскрутил пращу и метнул один из слепленных из грязи шариков. Святая Мать Йондалла, как же больно двигаться! Сдержав стон, он снова повалился на землю.
Шарик шлепнулся в редкую траву со слабым, более подозрительным шлепком, чем от простого камня. Зеленые развернулись и ринулись на шум, потом, порыкивая друг на друга, начали искать, откуда мог прилететь камень.
Уилла это вполне устраивало. Он находился на расстоянии двадцати ярдов. Но потом самый крупный из драконов вздумал обыскать прилегающий склон. Он начал отходить от своих спутников и должен был пройти в паре шагов от ложбинки, в которой затаился Уилл.
Если только он не ошибся, то должен находиться с подветренной стороны, и к тому же Уилл натерся соком пахучих листьев, чтобы отбить собственный запах. И все же хафлинг был почти уверен, что, подойдя поближе, зеленый учует его гноящуюся рану, увидит его, несмотря на колючие заросли, наконец, просто услышит, как колотится его сердце. Но единственное, что он мог сделать, - лежать совершенно неподвижно и надеяться на лучшее. Убежать он наверняка не смог бы. Драконы заметят его, пустятся вслед и догонят в считаные секунды.
Рогатая, украшенная гребнем голова с раздувающимися ноздрями и мелькающим раздвоенным языком поворачивалась туда-сюда, зеленый уже нависал над ним, уже можно было различить отдельные чешуйки на его броне. Они сверкали, несмотря на то, что солнце скрылось за тяжелыми серыми облаками, и складывались в замысловатую мозаику желтовато-зеленого, оливкового и изумрудного цвета, всех неисчислимых оттенков зелени листвы и мхов. Задержав дыхание, Уилл старался не закашляться от вони едкого яда. Он подумал, что если ему пришла пора помирать, то, по крайней мере, последнее, что он видит в этой жизни, - красиво.
Дракон вытянул шею. В следующее мгновение он заглянет поверх кустов. И тут его окликнул один из младших драконов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91