— Куда это вы идете?
— Мы, Беатрис, идем на чердак. Мы! Только сейчас вспомнил, что во время нашей экскурсии совсем запамятовал познакомить вас с этой частью дома.
Беатрис недоуменно посмотрела на него. Может, он сошел с ума?
— Но это не обязательно.
— Пойдемте, пойдемте, бояться нечего. Привидения все давно повывелись, если не считать, правда, герцогини.
— Герцогини?
— Да, говорят, она была здесь в качестве гостьи на балу, который давал мой дед, первый граф Морган. По крайней мере, так считается, что она была здесь. Так вот, обнаружили ее на чердаке с отрубленной топором головой. Причем голову так и не нашли. С тех пор она время от времени появлялась там. Искала свою голову, как утверждают. Впрочем, наверняка никто не знает.
Беатрис посмотрела на Данта:
— Так почему бы вам просто не спросить у нее самой?
— Значит, вы все-таки не верите, Беатрис? Очень хорошо. Только не говорите потом, что я вас не предупреждал. — Он передал ей подсвечник. — Подержите, а я пока открою дверцу.
Они вместе поднялись по узкой лесенке. Дант снял железный засов, и дверка распахнулась, стукнувшись о потолок. Дант пролез в образовавшееся темное отверстие в потолке, затем забрал у девушки подсвечник.
— Давайте руку, — проговорил он, усмехнувшись. — Обещаю, что верну ее. Он помог ей взобраться наверх.
Потолок был низкий, и Данту временами приходилось нагибаться. Беатрис из-за своего небольшого роста не испытывала подобных неудобств. Неверный огонь свечей отбрасывал на стены танцующие тени. Чердак был завален старыми дорожными сундуками и всевозможной мебелью.
— Что мы, собственно, ищем? — спросила Беатрис и всмотрелась в темный угол, где как будто закопошились крысы.
— Игрушечных солдатиков. Я обещал Фебе достать их, но завтра утром у меня свидание в поселке с одним из местных землевладельцев, так что времени не будет.
Беатрис улыбнулась. Дант мог бы послать на чердак за солдатиками слугу, но он предпочел сделать это сам, что Беатрис очень понравилось.
— Где мы начнем искать? Дант огляделся по сторонам.
— Я пойду вон туда, а вы посмотрите где-нибудь здесь. Далеко от выхода не отходите. — Он усмехнулся. — На тот случай, если вдруг герцогиня все же решит нанести сюда визит.
— В таком случае, может быть стоит сразу послать за чаем? — тем же тоном ответила Беатрис. — Впрочем, прошу прощения, у нее же нет головы и принять наше угощение ей будет несколько затруднительно.
Дант фыркнул.
Беатрис тем временем подняла крышку сундука, стоявшего рядом. В нем оказались пачки писем, все аккуратно перевязанные тесемкой. Она увидела, что все послания адресованы графине, матери Данта. Сложив их обратно, она закрыла крышку и перешла к соседнему сундуку. В темноте что-то упало с громким стуком, и Беатрис невольно вздрогнула.
— Ага, — донесся до нее голос Данта. — Может быть, это герцогиня? Явилась за своей головой?
Беатрис нахмурилась. Она не собиралась признаваться ему в том, что у нее душа едва не ушла в пятки от этого звука.
— Не говорите глупостей. Никаких привидений здесь нет. Просто темно… и эти тени…
Ухмыляющийся Дант выглянул из-за большого шкафа. Он, конечно, догадался, что эти слова Беатрис адресовала не столько ему, сколько себе самой.
— Ищите, ищите, — сказала она ему и подняла крышку второго сундука.
Он был доверху набит одеждой, причем детской. Беатрис достала оттуда маленький камзольчик. В темноте трудно было определить его цвет, но она заметила, что один рукав был порван у самого плеча. Под камзолом была пара таких же миниатюрных штанишек с протертыми коленями. — Это ваше? Дант вновь выглянул из-за шкафа:
— Если рваное и протертое, то мое. Мой братец был весьма щепетилен в вопросах своего внешнего вида. Он всегда гулял по хоженым тропинкам, никуда с них не сворачивая. В то время как я предпочитал бродить по грязным лужам и забираться в ручьи.
— А, ну да, так, конечно, гораздо интереснее, — усмехнувшись, сказала Беатрис, аккуратно сложила камзольчик и положила его обратно. Опустив крышку сундука, она продолжила поиски. К низкому шкафчику с выдвижными ящиками был прислонен какой-то плоский квадратный предмет, прикрытый материей. Беатрис сняла ее и обнаружила, что это картина, на которой были изображены два мальчика и огромный волкодав. Беатрис поднесла свечу поближе, чтобы лучше рассмотреть.
Один мальчик стоял около собаки, небрежно положив руку ей на голову. У него были песочного цвета волосы и мягкие голубые глаза. Другой мальчик сидел перед псом на земле, скрестив ноги. Волосы его были черны как смоль, а в глазах поигрывали золотистые искорки.
— По-моему, несложно догадаться, кто из этих двоих я, верно? — вновь подал голос Дант, который совершенно неслышно подошел к Беатрис сзади.
— А это ваш брат Уильям?
— Точно. Уже тогда он выглядел как будущий граф. Смотрите, какая у него осанка, какой уверенный вид. Не то что у меня, правда? Сорвиголова, как говаривала всегда миссис Лидс.
— Между прочим, мне известно, что миссис Лидс вас очень любит. Она рассказала мне о вашем благородном поступке. Я имею в виду отправку запасов провизии в тот поселок, где свирепствует чума.
Внезапно снаружи донесся порыв ветра, и стропила потолка протяжно застонали.
— Похоже, герцогиня не очень-то разделяет мнение миссис Лидс обо мне, — проговорил Дант тихо. Беатрис вновь прикрыла картину тканью.
— Зачем вы меня дразните, милорд? — Она зашла за высокий гардероб. — Разве так поступают настоящие джентльмены…
Беатрис застыла на месте, открыв рот. Впереди, у чердачного окошка, освещенная бледным светом луны стояла чья-то безголовая фигура.
Глава 11
Дант немедленно подбежал к Беатрис, привлеченный ее сдавленным возгласом.
— Что такое? Вы поранились? Что случилось? Беатрис не ответила. Она лишилась дара речи. И не могла даже пошевелиться. Просто неподвижно смотрела на тот страшный силуэт, а ветер пел за окном, словно заблудшая душа.
Или, может, это пела потерянная голова?.. Дант фыркнул, но не остановился на этом, а разразился в следующую секунду поистине гомерическим хохотом. Его веселье наконец вывело Беатрис из состояния немого оцепенения. Она резко обернулась и с подозрением посмотрела на него, будучи не в силах поверить, что он смеется над ней.
— Да это всего лишь муляж белошвейки, — проговорил Дант, поднося свечу ближе к страшной фигуре.
При свете вся картина мгновенно преобразилась и перестала быть пугающей. Беатрис почувствовала, что попала в глупое положение.
— Это принадлежало моей матери, — сказал Дант, все еще не оправившись от смеха. — А вы, Беатрис, конечно, подумали, что герцогиня явилась за своей головой?
Беатрис захотелось ударить его. И она даже толкнула его рукой, когда он повернулся обратно к ней, но промахнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87