— Я — капитан Пауэлл, Уильям Пауэлл, — представился наш собеседник. — Мы тут живем на урезанном рационе, и губернатор будет рад увидеть вас.
Он повел меня к губернатору. Сэр Фрэнсис Уайатт оказался необычайно проницательным человеком и достаточно разумным, чтобы не задавать лишних вопросов. Я говорил с ним открыто, не скрывая собственного имени и надеясь, что годы должны были давно стереть его из памяти людей, как, похоже, оно и случилось.
— Мы обязаны вам, капитан, — сказал он мне. — Вы не могли выбрать для своего прибытия более удачное время. Итак, сколько же вы просите за бушель?
— Как я уже сказал капитану Пауэллу, мы прибыли помочь, а не наживаться на вашей беде. Мы возьмем честную рыночную цену — и не больше.
— Похвально — и необычно, — сухо проговорил Уайатт. Обернулся к Пауэллу: — Вы позаботитесь, чтобы их устроили как подобает?
А потом улыбнулся мне:
— Вы не могли бы подождать снаружи? Я хочу поговорить с капитаном Пауэллом.
«Ну вот, — подумал я. — Дальше последует ордер на мой арест».
Мы вышли наружу, но я не сделал и шага от двери. Мне было слышно, как внутри Пауэлл говорит:
— Вы им верите, сэр Фрэнсис?
— Верю ли я им? Я понятия не имею, капитан, говорят они правду или нет. Но у меня колония на краю голода, и я не намерен задавать вообще никаких вопросов. У них есть зерно. Нам нужно зерно. Они продадут его по разумной цене. Я заплачу эту цену. Более того, я отпущу их домой с благодарностями и буду надеяться, что они появятся у нас еще. Такие люди нам пригодятся.
— Такие люди и мне бы пригодились, — угрюмо сказал Пауэлл. — Вы их разглядели, сэр Фрэнсис? Это компания самых сильных, крепких и способных людей, какие мне попадались за много лет. По крайней мере те двое, что постарше, были когда-то военными, или я вообще ничего не понимаю.
Он прошелся по комнате — слышно было.
— Я не имею представления, кто они такие, сэр Фрэнсис. Я думаю, это та группа, о которых мы слышали, из предгорий.
— Вполне может быть…
Сэр Фрэнсис, очевидно, поднялся — я слышал, как отодвинулся стул.
— Пауэлл, об этом не надо отсылать доклад. Им там, в Лондоне, требуется одно — знать, что мы накормили своих людей. А как это было сделано, их не заинтересует. Да, мы купим у них зерно. Мы разместим их за счет колонии, поспособствуем в их делах и постараемся не задерживать отправления. Кто знает, когда нам снова потребуется помощь?
Пауэлл коротко засмеялся, потом сказал:
— Сэр Фрэнсис, если нам снова придется воевать с индейцами, позвольте мне завербовать этих людей. Большего я не стану просить.
Пауэлл вышел. Хижина, в которую он отвел нас затем, была крепкая, хорошо построенная, а неподалеку находилась таверна — ну, то, что у них здесь сходило за таверну.
— Капитан Сэкетт, — сказал Пауэлл, — сейчас в порту находятся три корабля, причем два из них будут брать груз в Вест-Индию. Третий прибыл лишь недавно, но что-то мне не по нраву его вид. Я бы на вашем месте хорошо подумал.
— А что с ним не так?
Пауэлл какое-то время задумчиво разглядывал собственные ногти, потом заговорил:
— Слишком много пушек для купеческого судна, и если видел я когда-либо корабль, где вместо команды — шайка негодяев, так это он самый и есть. И этот капитан Делв…
— Что?! Делв, вы сказали? Джонатан Делв? С такими насмешливыми глазами?
— Вы знаете этого человека?
— Да, знаю, — угрюмо ответил я, — и он мне не нравится. Я слышал, что он был пиратом, и я согласен с вашим суждением о нем.
Лицо Пауэлла сделалось задумчивым.
— Мы тут неважно вооружены, и такой корабль может обернуться для нас серьезной бедой, так что я ничего не хочу больше, чем увидеть, как он покидает порт.
После ухода Пауэлла я объяснил мальчикам, кто такой Делв. И то, что ему удалось выжить тогда и продержаться так долго, было свидетельством его ловкости.
— Кин, — предложил я, — этот человек не знает ни тебя, ни Брайана. Пройдитесь вдоль реки, посмотрите, нельзя ли что выведать, но держитесь от него подальше и не впутывайтесь в неприятности.
— Это плохой человек, — добавила Эбби.
— Что да, то да, и мне бы понравилось куда больше, если бы ты и он не оказались в одном и том же море. Он был пиратом — а может, он и сейчас пират, и более чем вероятно, что пришел он сюда за припасами, а сам тем временем высматривает, какие корабли стоит захватить.
— А его корабль ты видел? — вставил недовольно Джереми. — Тридцать шесть пушек и отличная скорость.
— Скорость у него, может, и отличная, — негромко заметил Янс, — но сейчас он на якоре. Вряд ли они смогут двигаться очень скоро, пока якорь на дне.
— К чему это ты клонишь? — спросил Пим.
Янс медленно улыбнулся, взглянув снизу вверх из-под густых бровей.
— К чему? Ну, если этот корабль вас так беспокоит, давайте захватим его и устраним причину беспокойства.
Я покачал головой:
— Тогда мы сами поступим как пираты. А доподлинно о его делах мне ничего не известно.
— Если б ты меня послал, — сказал Янс, — я бы уж об этом позаботился.
— Вот потому-то, Янс, я и не послал тебя, — сказал я и улыбнулся ему.
И все же частично мои мысли вертелись вокруг Джонатана Делва. Присутствие здесь этого человека и его корабля было лишь неприятной мелочью по сравнению с фактом — а это действительно был факт, — что нам с Эбби предстоит вскоре расстаться.
Разум мой отказывался принимать этот факт. Она была настолько важной частью моей жизни, что я не мог представить себе существования без нее, хотя вполне понимал ее мысли и чувства.
Ноэлле всего десять лет. Женское окружение у нее хорошее. Жена Янса, девочка правда веселая, любящая развлечения и такая же жизнерадостная и неугомонная, как он сам, получила достойное религиозное воспитание. Жена Кейна О'Хары, выросшая в испанской семье, — еще в большей степени.
Индианка, жена Питера Фитча, двигалась с бесконечным изяществом и держалась с таким достоинством, какое сделало бы честь любой придворной леди. Она восприняла европейские обычаи легко и естественно, не утратив ничего из своих собственных, и я — правду говоря, все же имевший в этом крайне малый опыт, — часто думал: сколь редкое явление, что так много женщин могут жить вместе, или по крайней мере совсем рядом без трений между собой.
Джон Куилл был для Ноэллы чуть ли не вторым отцом. Человек, женатый на своей ферме, он думал мало о чем другом, но тем не менее всегда приносил девочке самую крупную землянику, птичьи гнезда или цветы, собранные им в лесу либо на краю своего поля.
Хорошей жизнью мы жили… А школа! В ней учили разные женщины и Саким, глубина познаний которого была неизмерима. Как и мальчики, Ноэлла выросла на историях, известных среди катобов и чероки, на ирландских сказках (слышанных от Кейна О'Хары) и любимых Сакимом сказках Шехерезады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84