— Меня зовут Клер Галлатин. Я торопилась, как могла. Ужасно боялась, что будет уже поздно.
— Что поздно?
— Спасти моего брата, которого вы арестовали.
Мэт Сабри водрузил шляпу на голову, а когда опустил руку, глаза его снова стали спокойными.
— Понятно. Я арестовал вашего брата? Вероятно, он носит другую фамилию?
— Да. Его знают здесь как Рейфа Берри.
Каким-то образом Мэт Сабри уже знал, чего следует ожидать. Но на его лице ничего не отразилось.
— Я сожалею, мисс Галлатин, и сочувствую вам и вашей семье. Это весьма прискорбно, но, видите ли, послезавтра Рейфа Берри должны повесить.
— О нет! — Она коснулась его руки. — Он не должен быть казнен! Это ужасная ошибка! Рейф не мог сделать того, в чем его обвиняют! Я уверена в этом!
Ее лицо выражало страдание, потрясение и боль, которые она чувствовала. Он окинул взглядом толпу любопытных, собравшуюся вокруг. Никто не интересовался их разговором явно, но все прислушивались.
— Давайте лучше пройдем в дом. Мы можем побеседовать в столовой, — невозмутимо сказал он.
Когда они сидели за кофе, она посмотрела на него своими большими глазами. Потом наклонилась через стол и положила руку ему на рукав — легкое, и в то же время интимное прикосновение, и Мэт нашел, что ему это нравится.
— Рейф рос честным мальчиком, — быстро заговорила она. — Он просто неосторожен. Но никогда не причинял никому вреда, и я убеждена, что никогда и не сделал бы этого. Здесь какая-то ужасная ошибка.
— Доказательства совершенно неопровержимы, — спокойно возразил Мэт. — А я всего лишь судебный исполнитель. Я арестовал его, но не я его судил. И не могу освободить его.
Она пропустила его слова мимо ушей и продолжала говорить тихо и убедительно, рассказывая об их доме в Луизиане, о больной матери, о том, как Рейф нужен им.
— Я уверена, — добавила она, — что, если мы снова окажемся дома, он никогда не вернется сюда.
Он решил, что она в точности такая, какой и должна быть всякая образованная леди из Луизианы.
Он медленно покачал головой.
— К сожалению, мэм, — мягко убеждал он, — Рейфа уже приговорили. Ни я, ни кто-либо другой ничего не может с этим поделать.
Она закусила губу.
— Нет, — настаивала она, комкая платочек. — Видимо, нет. Но если я могу сделать что-нибудь — хоть что-нибудь — не имеет значения, сколько это может стоить… Вы ведь скажете мне? В конце концов, какую пользу принесет его смерть? Если он уедет и больше никогда не покажется в этих местах, разве это не будет то же самое?
— Боюсь, люди так не считают, мэм. Видите ли, присяжные вынесли Рейфу приговор за убийство, но они имели в виду не только это. Его казнь должна послужить примером остальным, мэм. В последнее время здесь произошло много убийств. Это нужно прекратить.
Тогда она оставила его и поднялась в свою комнату, а Мэт Сабри вернулся на улицу. В тот вечер там было спокойно. Спокойнее, чем обычно. Как будто весь город ждал, когда же повесят Рейфа Берри, и повесят ли его вовремя. Если же нет, этот котел вполне мог взорваться.
Не подчинявшаяся закону шайка абсолютно безнаказанно терроризировала город, и первый удар по этой вакханалии нанесли арест и осуждение Рейфа Берри. Сабри потребовал немедленного суда, и прежде чем успел остыть гнев, а дружкам Берри представилась возможность запугать присяжных, Рейфа судили, признали виновным и приговорили к повешению.
Первая попытка спасти его имела место непосредственно после суда, когда Сабри обнаружил у себя на кровати записку. В записке говорилось, что либо он устроит так, чтобы Берри избежал казни, либо умрет. Он не только проигнорировал это предупреждение, но и принял дополнительные меры предосторожности: поставил на дверь камеры второй замок и носил один ключ с собой.
Мэт остановился, зажег самокрутку и неторопливо обвел взглядом бездельников, которые к концу дня начали собираться на улице. Его взгляд чуть задержался на тротуаре перед «Гилберт-Пэлис». Там, прислонившись к столбу навеса, стоял Берт Брейденхарт.
Он занимал значительное пространство на тротуаре, и в самом Пэйнтед-Роке он тоже играл существенную роль. Сабри равнодушно наблюдал, как праздношатающиеся горожане, среди которых попадались и бандиты, переходили на другую сторону улицы, чтобы не встречаться с этим опасным человеком, безжалостным и мстительным. По-животному жестокий в кулачных боях, он совсем неважно стрелял. Но не слишком воинственных обывателей больше всего пугала его постоянная готовность драться и убивать. А ведь Брейденхарт появился в городе вместе с Рейфом Берри.
Мэт Сабри медленно двинулся вдоль по улице, намеренно подходя поближе к Брейденхарту. Когда он оказался совсем рядом, верзила неторопливо повернулся к нему и ухмыльнулся.
— Здорово, маршал! — произнес он мягко, но с некоторым вызовом. — Надеюсь, вы не очень-то готовитесь к этой казни.
Сабри остановился.
— В сущности, не имеет значения, готовлюсь я или нет, — спокойно парировал он. — Казнь назначена и состоится в положенное время.
— Не ставьте на это, — ухмыльнулся Брейденхарт, подтягивая джинсы. — Не надо на это ставить.
— Это беспроигрышная ставка, — невозмутимо ответил Сабри.
Он двинулся дальше, чувствуя, что Брейденхарт провожает его взглядом. Взгляды других людей тоже провожали его. А потом он чуть вздрогнул от неожиданности. На противоположной стороне улицы стояли три лошади. Ему были знакомы и сами лошади, и их владельцы. Джонни Колл в городе!
Из универсального магазина вышли Дариус Гилберт с Коббом и Фаллеем. Увидев Мэта, они остановились, и Кобб взволнованно обратился к нему:
— Мэт, кажется, дела принимают скверный оборот. Может, мы сделали неверную ставку?
Взгляд Сабри неторопливо переходил от одного к другому, пока наконец не остановился на Фаллее.
— Что, ребята, сдрейфили? Беспокоиться не о чем.
— Брейденхарт в городе и рвется в драку. — Гилберт посмотрел на Сабри поверх сигары. — Вы же понимаете, что он не блефует. Уж если он пришел, то не уйдет, пока не заварит какую-нибудь кашу.
— Я справлюсь.
— Это не так-то просто, — вдруг с раздражением произнес Фаллей. — Нам нужно думать о своей собственности. В данный момент у Рейфа Берри в городе пятьдесят друзей, и они все вооружены и готовы драться. Погибнут люди, и пострадает имущество. Если мы пойдем напролом с этим повешением, они разнесут город вдребезги.
— А если не сделаем этого, останемся в пролете, а это все, чего они и добиваются. Потом оберут город до нитки. Извините, но когда-то же нужно их остановить. Мы должны показать когти.
Гилберт откашлялся и озабоченно кивнул:
— Наверное, вы правы, но все-таки… Присяжные признали его виновным; судья приговорил.
Взгляд Мэта Сабри скользнул по улице.
— Извините, джентльмены, но дело обстоит именно так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109