А оказавшийся в чеченском плену известный журналист написал, что даже там, стосковавшись по печатному слову и получив от своих конвоиров книгу, которой те зачитывались, не мог заставить себя прочитать и несколько страниц…
—Спасибо. Как она?
—Отлично пишет. Дома у меня вообще вся Терехова …
СВОЯК
Я вернулся домой поздно. Поставив «жигуль», по привычке обошел вокруг дома. Кроме соседских машин, напротив во дворе стояли две иномарки. На всякий случай я записал их номера. Так было спокойнее…
Удивительно, но жена оказалась дома.
Она только еще собиралась на свою всенощную в общежитие Академии. За ней должны были заехать сослуживцы. Дежурный чемоданчик, который она должна была на рассвете предъявить проверяющему, уже стоял в коридоре. С суточным запасом сухой еды, фонариком, карандашами, линейкой… Какой-то еще ерундой.
Играли в это и при мне, и после меня…
Еще никогда от этой игры никому не было пользы, однако соответствующие отделы и целые управления зарабатывали на этом себе чины, звания, папахи. Писали указания, росли по службе, пользовались машинами, месячными отпусками с бесплатным проездом во все концы России…
После ночного бдения проверяющие уезжали спать, а в Академии, как обычно, начинался учебный процесс. Лекции, семинарские занятия. Отоспавшиеся слушатели и невыспавшиеся преподаватели…
Несколько раз предпринимались попытки нарушить работу этого отлаженного производственного конвейера: кто-то по телефону из автомата звонил дежурному и сообщал, что здание Академии заминировано. Но желаемых последствий это не достигало…
В учебной части делали вид, что анонимный звонок является частью процесса обучения.
Построившихся коробками слушателей повзводно выводили из помещения на опушку зоны отдыха, благо, она находилась рядом, и проводили занятия по строевой, а после проверки здания занятия возобновляли и продолжались они на два часа дольше обычного. Чтоб не повадно было и чтоб жизнь не показалась кому-то слишком сладкой!
Бивачная жизнь этой недели жену порядком измотала и не ее одну, но выхода не было…
Но руководство Академии тоже можно было понять: новый министр — новая метла… Высшее начальство ведь как знакомится с подчиненными? Через проверки, учебные тревоги, переаттестации… Чуть-что обходной и марш-марш!…
— Сегодня у меня короткая смена, — объявил я. Мне не хотелось рассказывать жене о своих делах. — Хочу отоспаться…
— А, знаешь, Славка объявился…
Славка был мой свояк.
После случившегося он почти не звонил: то ли неудобно было лишний раз напоминать о себе, то ли примирился с положением: долг внесен, со счетчика я снял его. После всех пережитых волнений хотел пожить спокойно…
— Он утром позвонит… У него хорошие новости!
— Машину, что ли, свою увидел во сне?
— Вроде того… — Жена засмеялась.
Она уже надевала пальто — ей позвонили на мобильник, что б выходила.
В последние дни мы почти не виделись, а если общались, то всегда набегу — в заботах, невыспавшись.
— Мошенник этот, который… Ну, знаешь. Кидала… Оказалось, он бывает в одном ресторане или кафе…
Я предполагал что-то подобное. Спросил только:
—Что ж он не задержал его?
—Задержишь… Как же! Он сам тебе расскажет… Ладно, целую.
Поездка в издательство «Тамплиеры», известное каждому любителю детективов, отвлекла меня от мыслей о девушке и заказчике…
Криминальные романы были моей страстью, я покупал их пачками каждый раз, когда предоставлялась возможность. Наиболее любимые детективы я постоянно возил с собой, а такие, как «Прощай, полицейский» Рафа Балле и «Железный тигр» Джека Хиггинса, периодически перечитывал. То же я собирался сделать и сегодня.
Конечно же, я не имел в виду Терехову, которую подарил мне охранник. Современную Агату Кристи я намерен был передарить дальше…
У меня был под рукой классный бестселлер, поднимавший настроение с первых же строк… Должна же существовать перегородка между вчерашним и завтрашним?! Иначе можно было запросто вывернуть себе мозги…
Я поднялся из-за стола, поставил посуду в раковину. Пошел к себе.
Меня ждали прекрасные минуты…
ВИЛЬЯМ ДЖ. КАУТНИЦ
Детектив Вильяма Дж. Каутница «Если арест невозможен» начинался и заканчивался убийством. Вначале — жертвы, в конце — преступника…
Свой труд автор предварил длинным списком лиц, которым он выражал признательность за помощь в написании книги, ставшей мировым бестселлером. Один только перечень профессий и мест работы этих людей наводил на мысль о том, что повествование будет зловещим и правдивым.
Хирург медицинской экспертизы полиции штата Коннектикут, специалист пластической хирургии, заведующий отделом протезирования Школы стоматологии, начальник управления полиции Нью-Йорка…
Один из них открыл Вильяму Дж. Каутницу двери полицейских архивов, другой любезно объяснил, как можно полностью изменить внешность, третий продемонстрировал, как устроен наш рот, и позволил изготовить парочку длинных симпатичных клыков…
Именно клыков! Ведь речь шла о вампире, наводившем ужас на Нью-Йорк, о том самом, который оставлял на горле своих жертв глубокий след этих самых зубных протезов…
Написанный жестко профессионально роман о раскрытии серии загадочных убийств молодых женщин в Нью-Йорке нельзя тем не менее назвать только романом о следствии.
В нем присутствовали обаяние точного постижения сути, доскональное знание предмета и безошибочный выбор главного героя. Тот из профессионалов, которых обычно первыми отдают на заклание прессе и прокуратуре, когда общество ищет, на ком сорвать зло за нераскрытое особо тяжкое преступление.
Общественное мнение всегда особенно сурово по отношению к полицейским. Быстро забываются и силы, которые отданы охране порядка, и каторжная жизнь, которой они жили все это время, и их верные жены, которых они потеряли из-за этой проклятой нежно любимой ими службы…
3aтo когда обществу становится совсем плохо, оно обращается за помощью именно к ним, «падшим ангелам» из полиции. И те возвращаются — они не злопамятны. Они звонят своим друзьям, людям той же судьбы, и снова берутся за раскрытие все тех же безнадежно тяжелых уголовных дел, от которых бегут другие.
Они из тех, которых жизнь ничему не учит, фанаты, считающие что, если они могут спасти хоть одну человеческую жизнь, то не в праве отсиживаться в стороне…
И они добиваются успеха там, где другие терпят неудачу…
Свояк разбудил меня утром ни свет ни заря.
— Твоя тебе, наверное, уже сказала… Я тут узнал кое-что про свою машину!
— Свою?
Мне нравилось его злить.
Всю жизнь свояк простоял у кульмана. Изо дня в день, из года в год. В девять утра он начинал работу, в восемнадцать заканчивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
—Спасибо. Как она?
—Отлично пишет. Дома у меня вообще вся Терехова …
СВОЯК
Я вернулся домой поздно. Поставив «жигуль», по привычке обошел вокруг дома. Кроме соседских машин, напротив во дворе стояли две иномарки. На всякий случай я записал их номера. Так было спокойнее…
Удивительно, но жена оказалась дома.
Она только еще собиралась на свою всенощную в общежитие Академии. За ней должны были заехать сослуживцы. Дежурный чемоданчик, который она должна была на рассвете предъявить проверяющему, уже стоял в коридоре. С суточным запасом сухой еды, фонариком, карандашами, линейкой… Какой-то еще ерундой.
Играли в это и при мне, и после меня…
Еще никогда от этой игры никому не было пользы, однако соответствующие отделы и целые управления зарабатывали на этом себе чины, звания, папахи. Писали указания, росли по службе, пользовались машинами, месячными отпусками с бесплатным проездом во все концы России…
После ночного бдения проверяющие уезжали спать, а в Академии, как обычно, начинался учебный процесс. Лекции, семинарские занятия. Отоспавшиеся слушатели и невыспавшиеся преподаватели…
Несколько раз предпринимались попытки нарушить работу этого отлаженного производственного конвейера: кто-то по телефону из автомата звонил дежурному и сообщал, что здание Академии заминировано. Но желаемых последствий это не достигало…
В учебной части делали вид, что анонимный звонок является частью процесса обучения.
Построившихся коробками слушателей повзводно выводили из помещения на опушку зоны отдыха, благо, она находилась рядом, и проводили занятия по строевой, а после проверки здания занятия возобновляли и продолжались они на два часа дольше обычного. Чтоб не повадно было и чтоб жизнь не показалась кому-то слишком сладкой!
Бивачная жизнь этой недели жену порядком измотала и не ее одну, но выхода не было…
Но руководство Академии тоже можно было понять: новый министр — новая метла… Высшее начальство ведь как знакомится с подчиненными? Через проверки, учебные тревоги, переаттестации… Чуть-что обходной и марш-марш!…
— Сегодня у меня короткая смена, — объявил я. Мне не хотелось рассказывать жене о своих делах. — Хочу отоспаться…
— А, знаешь, Славка объявился…
Славка был мой свояк.
После случившегося он почти не звонил: то ли неудобно было лишний раз напоминать о себе, то ли примирился с положением: долг внесен, со счетчика я снял его. После всех пережитых волнений хотел пожить спокойно…
— Он утром позвонит… У него хорошие новости!
— Машину, что ли, свою увидел во сне?
— Вроде того… — Жена засмеялась.
Она уже надевала пальто — ей позвонили на мобильник, что б выходила.
В последние дни мы почти не виделись, а если общались, то всегда набегу — в заботах, невыспавшись.
— Мошенник этот, который… Ну, знаешь. Кидала… Оказалось, он бывает в одном ресторане или кафе…
Я предполагал что-то подобное. Спросил только:
—Что ж он не задержал его?
—Задержишь… Как же! Он сам тебе расскажет… Ладно, целую.
Поездка в издательство «Тамплиеры», известное каждому любителю детективов, отвлекла меня от мыслей о девушке и заказчике…
Криминальные романы были моей страстью, я покупал их пачками каждый раз, когда предоставлялась возможность. Наиболее любимые детективы я постоянно возил с собой, а такие, как «Прощай, полицейский» Рафа Балле и «Железный тигр» Джека Хиггинса, периодически перечитывал. То же я собирался сделать и сегодня.
Конечно же, я не имел в виду Терехову, которую подарил мне охранник. Современную Агату Кристи я намерен был передарить дальше…
У меня был под рукой классный бестселлер, поднимавший настроение с первых же строк… Должна же существовать перегородка между вчерашним и завтрашним?! Иначе можно было запросто вывернуть себе мозги…
Я поднялся из-за стола, поставил посуду в раковину. Пошел к себе.
Меня ждали прекрасные минуты…
ВИЛЬЯМ ДЖ. КАУТНИЦ
Детектив Вильяма Дж. Каутница «Если арест невозможен» начинался и заканчивался убийством. Вначале — жертвы, в конце — преступника…
Свой труд автор предварил длинным списком лиц, которым он выражал признательность за помощь в написании книги, ставшей мировым бестселлером. Один только перечень профессий и мест работы этих людей наводил на мысль о том, что повествование будет зловещим и правдивым.
Хирург медицинской экспертизы полиции штата Коннектикут, специалист пластической хирургии, заведующий отделом протезирования Школы стоматологии, начальник управления полиции Нью-Йорка…
Один из них открыл Вильяму Дж. Каутницу двери полицейских архивов, другой любезно объяснил, как можно полностью изменить внешность, третий продемонстрировал, как устроен наш рот, и позволил изготовить парочку длинных симпатичных клыков…
Именно клыков! Ведь речь шла о вампире, наводившем ужас на Нью-Йорк, о том самом, который оставлял на горле своих жертв глубокий след этих самых зубных протезов…
Написанный жестко профессионально роман о раскрытии серии загадочных убийств молодых женщин в Нью-Йорке нельзя тем не менее назвать только романом о следствии.
В нем присутствовали обаяние точного постижения сути, доскональное знание предмета и безошибочный выбор главного героя. Тот из профессионалов, которых обычно первыми отдают на заклание прессе и прокуратуре, когда общество ищет, на ком сорвать зло за нераскрытое особо тяжкое преступление.
Общественное мнение всегда особенно сурово по отношению к полицейским. Быстро забываются и силы, которые отданы охране порядка, и каторжная жизнь, которой они жили все это время, и их верные жены, которых они потеряли из-за этой проклятой нежно любимой ими службы…
3aтo когда обществу становится совсем плохо, оно обращается за помощью именно к ним, «падшим ангелам» из полиции. И те возвращаются — они не злопамятны. Они звонят своим друзьям, людям той же судьбы, и снова берутся за раскрытие все тех же безнадежно тяжелых уголовных дел, от которых бегут другие.
Они из тех, которых жизнь ничему не учит, фанаты, считающие что, если они могут спасти хоть одну человеческую жизнь, то не в праве отсиживаться в стороне…
И они добиваются успеха там, где другие терпят неудачу…
Свояк разбудил меня утром ни свет ни заря.
— Твоя тебе, наверное, уже сказала… Я тут узнал кое-что про свою машину!
— Свою?
Мне нравилось его злить.
Всю жизнь свояк простоял у кульмана. Изо дня в день, из года в год. В девять утра он начинал работу, в восемнадцать заканчивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73