Треугольная форма лица, лоб — пулей, выступающий подбородок и сведенные скулы были схвачены давшим ему кличку очень точно.
Киллер был в недорогом сером пиджаке, темных брюках и в свитере под горло. Калиншевский на этот раз был в однотонном двухбортном костюме и в галстуке. Когда они проходили, я видел сбоку его в профиль — резко очерченный, с тонким хрящеватым носом. Пристальный воровской взгляд, не задерживаясь ни на ком, быстро обтекал сидевших…
Они сели в дальнем конце зала спиной ко мне. Это было мне на руку. Я видел, как официант подал им карту…
Воспользовавшись минутой, я вышел в вестибюль. Он был пуст. Одинокий швейцар топтался в гардеробе. Я взял одежду из гардероба, закурил. Постояв, направился к входной двери. Швейцар, привыкший к причудам посетителей, ничего не сказал…
С крыльца мне были видны автостоянка и высокий, в куртке, с надвинутым на лоб капюшоном охранник, не на секунду не прерываясь, он зябко сучил ногами.
С пустыря тянуло дымящимся снегом.
Я хотел знать, на какой машине они приехали…
Внезапно я увидел «Вольво». Сразу узнал знакомые номера. Это была машина, которая по данным ГИБДД — ГАИ принадлежала «Лузитании», из которой за мной недавно наблюдали…
Я вернулся в вестибюль.
— Че? Холодно? — равнодушно окликнул швейцар.
— К ночи забирает…
Я прошел в туалет. Внутри никого не было. Я набрал телефон Вагина:
— Привет, Паша. Узнал?
Пашка ответил скучно:
—А чего сложного? Ты с Рембо у меня в кабинете под стеклом всю дорогу… Чего хотел?
—Есть дело… — Я выглянул за дверь. В вестибюле никого не было. — Слушай, Паша, внимательно. Ты себе сильно облегчишь дальнейшую жизнь, если сейчас подъедешь к армянскому кафе и проверишь документы у двух людей…
Он посерьезнел.
— Не могу. У меня через пять минут совещание… — Потому, как он это произнес, я физически ощутил, как ему не хочется ехать неизвестно зачем.
— Смотри. Я редко тебе звоню…
Он помолчал.
—Ладно. — Я почувствовал, как он с трудом превозмогает себя. — Говори. Как их узнать?
—Пиши… — Я продиктовал приметы. — Не откладывай, они могут слинять. Машина «Вольво», номера… Значится за фирмой, зарегистрированной по утерянному паспорту… Я буду тебя ждать у того дома. Где в прошлый раз…
Возвращаться в зал я не стал, от дверей поманил официанта…
—Не понравилось? — удивился он.
—Надо ехать. Вспомнил, увез вторые ключи. А жене уезжать… Еще увидимся.
—Надеюсь… — Он был озадачен. — Жаль, конечно.
Я вернулся на трассу.
Пустой троллейбус — промерзший, без единого пассажира — скользнул навстречу.
Водитель — немолодой, в пиджаке, с рассстегнутой на груди рубахой — повел головой в мою сторону. У пустого салона донесся знакомый москвичам баритон:
«… Парк… Приглашает на работу…»
Казенный этот текст народ знал уже наизусть.
«… Высокую зарплату гарантируем…»
Конкретные суммы никогда не назывались. Какую зарплату они определяли как высокую, оставалось всегда неизвестным. Такую, как у своего начальства, или на порядок ниже?! И что означает кичливое «гарантиру ем»? «Обижены не будете?!»
Я плавно отвернул к элитному дому — дорога тут была пуста.
Тревожная круговерть над кабиной сигнализировала мне о прибытии криминальной милиции округа. Ментовской «газик» притормозил у самого торца. Сам подполковник Вагин не вышел из машины — ждал.
Когда я подошел, спросил угрюмо:
—Ну что вы там с Рембо нафантазировали? — У него не осталось сил возмутиться. — Люди зашли перекусить, москвичи…
—Они — москвичи? Ты записал их, Паша? — спросил я.
—Записал. Солидные люди… На виду у всех их заставили предъявить документы. Хорошо, что обошлось. Нормальные мужики. Думаю, не будут жаловаться…
—Паспорта тоже видел?
— Видел. У одного… — Вагин достал блокнот. — «Калин Николай Михайлович», советник Фонда Изучения Проблем Региональной Миграции. Второй тоже птица высокого цолета — помощник депутата Госдумы… — Вагин убрал записи. — Теперь откровенно скажи, зачем они вам? А то — «сильно себе облегчишь в дальнейшем жизнь, если подъедешь…» Кто они?!
— Киллеры, Паша! Заодно отмывка грязных денег, обналичивание… Международная мафия… А сейчас у них заказ в твоем округе. Еще немного — и вы побегали бы…
Вагин взглянул на часы.
— Может, вернуться — копнуть глубже?!
Вернись. Только я уверен: их уже нет в кафе…
ЧИТАЮ СВОЙ ДЕТЕКТИВ
— Ужинать будешь? — Жена оторвалась от экрана. Очередной телесериал прервала реклама. Некий матрос на палубе рассматривал брошенные ему с берега маленькие девичьи трусики. А их владелица удалялась с пирса, улыбаясь, довольная собой. Это была реклама прокладок…
— Нет, пожалуй. Подожду тебя.
— Но у меня сразу начнется другой сериал. По первому каналу.
— Ничего. Я не голоден. Ничего не делал, а устал, как собака…
— Это бывает, — успокоила жена.
Я пошел к себе. Еще по дороге я решил, что мне следует сделать. На рукописи, которую я привез из издательства «Тамплиеры», карандашом бы записан телефон с пометкой «автоответчик». Я набрал номер. Один за другим потекли долгие гудки. Я настроился на магнитную запись автоответчика, но вдруг услышал живой женский голос:
— Слушаю… — Я узнал голос девушки.
И вслед дыхание.
От неожиданности я затянул паузу.
— Алло… — ободрила она.
Но я был уже готов к разговору:
—Здравствуйте. Я хотел сказать: вы забыли в квартире свою книгу… Мариан Бебсон «Очередь на убийство»…
—Да… — Она растерялась больше моего.
—Книга находится у меня… Я перешлю ее вам. Вместе с газетой. Вы знаете…
Снова затянувшееся молчание. И ответ:
— Спасибо. Книгу оставьте. На память…
На том конце провода положили трубку.
Еще я позвонил свояку:
— Привет. Чего делаешь?
— Да ничего такого. Телевизор… С утра на лыжонках собрались.
— Просьба к тебе. Мне нужна видеокассета. Подвези завтра по дороге. Сможешь?..
Я не стал доставать очередной детектив. Подсел к письменному столу.
Нижний ящик стола был приоткрыт. Набитый бумагами, папками, он давно уже открывался с трудом. Я вытащил папку, лежавшую в самом низу, освободил от тесемок…
Первой мне попала на глаза собственная трудовая книжка. Я полистал ее. Моя работа в уголовном розыске исчерпывалась двумя короткими записями, между которыми уместились все перемещения по службе, взлеты и падения, задержания, засады, стрельба, аресты, выговоры и поощрения…
«Принят на работу в качестве сотрудника в органы МВД СССР» тогда-то…
«Уволен из органов МВД России» тогда-то…
Семнадцать благодарностей, двадцать семь денежных и других поощрений за раскрытие особоопасных преступлений…
Я отложил трудовую книжку и начал дальше смотреть бумаги.
Удостоверения к милицейским медалям, авторское свидетельство покойной матери — «Способ получения графитно-глиняных масс для карандашей»… Тут же был мой литературный архив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Киллер был в недорогом сером пиджаке, темных брюках и в свитере под горло. Калиншевский на этот раз был в однотонном двухбортном костюме и в галстуке. Когда они проходили, я видел сбоку его в профиль — резко очерченный, с тонким хрящеватым носом. Пристальный воровской взгляд, не задерживаясь ни на ком, быстро обтекал сидевших…
Они сели в дальнем конце зала спиной ко мне. Это было мне на руку. Я видел, как официант подал им карту…
Воспользовавшись минутой, я вышел в вестибюль. Он был пуст. Одинокий швейцар топтался в гардеробе. Я взял одежду из гардероба, закурил. Постояв, направился к входной двери. Швейцар, привыкший к причудам посетителей, ничего не сказал…
С крыльца мне были видны автостоянка и высокий, в куртке, с надвинутым на лоб капюшоном охранник, не на секунду не прерываясь, он зябко сучил ногами.
С пустыря тянуло дымящимся снегом.
Я хотел знать, на какой машине они приехали…
Внезапно я увидел «Вольво». Сразу узнал знакомые номера. Это была машина, которая по данным ГИБДД — ГАИ принадлежала «Лузитании», из которой за мной недавно наблюдали…
Я вернулся в вестибюль.
— Че? Холодно? — равнодушно окликнул швейцар.
— К ночи забирает…
Я прошел в туалет. Внутри никого не было. Я набрал телефон Вагина:
— Привет, Паша. Узнал?
Пашка ответил скучно:
—А чего сложного? Ты с Рембо у меня в кабинете под стеклом всю дорогу… Чего хотел?
—Есть дело… — Я выглянул за дверь. В вестибюле никого не было. — Слушай, Паша, внимательно. Ты себе сильно облегчишь дальнейшую жизнь, если сейчас подъедешь к армянскому кафе и проверишь документы у двух людей…
Он посерьезнел.
— Не могу. У меня через пять минут совещание… — Потому, как он это произнес, я физически ощутил, как ему не хочется ехать неизвестно зачем.
— Смотри. Я редко тебе звоню…
Он помолчал.
—Ладно. — Я почувствовал, как он с трудом превозмогает себя. — Говори. Как их узнать?
—Пиши… — Я продиктовал приметы. — Не откладывай, они могут слинять. Машина «Вольво», номера… Значится за фирмой, зарегистрированной по утерянному паспорту… Я буду тебя ждать у того дома. Где в прошлый раз…
Возвращаться в зал я не стал, от дверей поманил официанта…
—Не понравилось? — удивился он.
—Надо ехать. Вспомнил, увез вторые ключи. А жене уезжать… Еще увидимся.
—Надеюсь… — Он был озадачен. — Жаль, конечно.
Я вернулся на трассу.
Пустой троллейбус — промерзший, без единого пассажира — скользнул навстречу.
Водитель — немолодой, в пиджаке, с рассстегнутой на груди рубахой — повел головой в мою сторону. У пустого салона донесся знакомый москвичам баритон:
«… Парк… Приглашает на работу…»
Казенный этот текст народ знал уже наизусть.
«… Высокую зарплату гарантируем…»
Конкретные суммы никогда не назывались. Какую зарплату они определяли как высокую, оставалось всегда неизвестным. Такую, как у своего начальства, или на порядок ниже?! И что означает кичливое «гарантиру ем»? «Обижены не будете?!»
Я плавно отвернул к элитному дому — дорога тут была пуста.
Тревожная круговерть над кабиной сигнализировала мне о прибытии криминальной милиции округа. Ментовской «газик» притормозил у самого торца. Сам подполковник Вагин не вышел из машины — ждал.
Когда я подошел, спросил угрюмо:
—Ну что вы там с Рембо нафантазировали? — У него не осталось сил возмутиться. — Люди зашли перекусить, москвичи…
—Они — москвичи? Ты записал их, Паша? — спросил я.
—Записал. Солидные люди… На виду у всех их заставили предъявить документы. Хорошо, что обошлось. Нормальные мужики. Думаю, не будут жаловаться…
—Паспорта тоже видел?
— Видел. У одного… — Вагин достал блокнот. — «Калин Николай Михайлович», советник Фонда Изучения Проблем Региональной Миграции. Второй тоже птица высокого цолета — помощник депутата Госдумы… — Вагин убрал записи. — Теперь откровенно скажи, зачем они вам? А то — «сильно себе облегчишь в дальнейшем жизнь, если подъедешь…» Кто они?!
— Киллеры, Паша! Заодно отмывка грязных денег, обналичивание… Международная мафия… А сейчас у них заказ в твоем округе. Еще немного — и вы побегали бы…
Вагин взглянул на часы.
— Может, вернуться — копнуть глубже?!
Вернись. Только я уверен: их уже нет в кафе…
ЧИТАЮ СВОЙ ДЕТЕКТИВ
— Ужинать будешь? — Жена оторвалась от экрана. Очередной телесериал прервала реклама. Некий матрос на палубе рассматривал брошенные ему с берега маленькие девичьи трусики. А их владелица удалялась с пирса, улыбаясь, довольная собой. Это была реклама прокладок…
— Нет, пожалуй. Подожду тебя.
— Но у меня сразу начнется другой сериал. По первому каналу.
— Ничего. Я не голоден. Ничего не делал, а устал, как собака…
— Это бывает, — успокоила жена.
Я пошел к себе. Еще по дороге я решил, что мне следует сделать. На рукописи, которую я привез из издательства «Тамплиеры», карандашом бы записан телефон с пометкой «автоответчик». Я набрал номер. Один за другим потекли долгие гудки. Я настроился на магнитную запись автоответчика, но вдруг услышал живой женский голос:
— Слушаю… — Я узнал голос девушки.
И вслед дыхание.
От неожиданности я затянул паузу.
— Алло… — ободрила она.
Но я был уже готов к разговору:
—Здравствуйте. Я хотел сказать: вы забыли в квартире свою книгу… Мариан Бебсон «Очередь на убийство»…
—Да… — Она растерялась больше моего.
—Книга находится у меня… Я перешлю ее вам. Вместе с газетой. Вы знаете…
Снова затянувшееся молчание. И ответ:
— Спасибо. Книгу оставьте. На память…
На том конце провода положили трубку.
Еще я позвонил свояку:
— Привет. Чего делаешь?
— Да ничего такого. Телевизор… С утра на лыжонках собрались.
— Просьба к тебе. Мне нужна видеокассета. Подвези завтра по дороге. Сможешь?..
Я не стал доставать очередной детектив. Подсел к письменному столу.
Нижний ящик стола был приоткрыт. Набитый бумагами, папками, он давно уже открывался с трудом. Я вытащил папку, лежавшую в самом низу, освободил от тесемок…
Первой мне попала на глаза собственная трудовая книжка. Я полистал ее. Моя работа в уголовном розыске исчерпывалась двумя короткими записями, между которыми уместились все перемещения по службе, взлеты и падения, задержания, засады, стрельба, аресты, выговоры и поощрения…
«Принят на работу в качестве сотрудника в органы МВД СССР» тогда-то…
«Уволен из органов МВД России» тогда-то…
Семнадцать благодарностей, двадцать семь денежных и других поощрений за раскрытие особоопасных преступлений…
Я отложил трудовую книжку и начал дальше смотреть бумаги.
Удостоверения к милицейским медалям, авторское свидетельство покойной матери — «Способ получения графитно-глиняных масс для карандашей»… Тут же был мой литературный архив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73