Грациозно опустившись на нее, она устроилаьс поудобнее и закрыла глаза. И в этот момент в дверь осторожно постучали.
– Войдите! – устало отозвалась миледи.
Заметив Еву-Энн, она протянула к ней руки.
– Дорогая, ты, наверное, устала! – проговорила она с легким упреком.
– Прости меня, Мэриан, одна несчастная нуждалась в моей помощи. Со мной мистер Шриг.
– Попроси его войти.
Мистер Шриг не заставил себя ждать. Сияя как медный грош, он появился в гостиной.
– Мэм, – он весело взглянул на хозяйку, – доброго вам дня! Как ваш кашель?
– Как всегда, Шриг, не хуже и не лучше. Я не переживу эту зиму.
– Ну, ну. – он огляделся, – не стоит так быстро сдаваться! Никогда не следует говорить о смерти, мэм!
– Но дело обстоит именно так! – раздраженно вскричала она. – Я должна! Да и зачем мне жить? Однако, садитесь же, Шриг, и выпейте с нами стаканчик хереса или, быть может, предпочтете портвейн?
– Портвейн. Вы очень любезны, мэм! – Мистер Шриг направился к указанному стулу. По дороге он уронил шляпу, которая с глухим стуком упала на пол. Когда он подобрал ее, внутри лежал надушенный мужской платок с пятнами крови.
– Вы все еще носите свою железную шляпу, Шриг? – улыбнулась миледи.
Ева-Энн наполнила стаканы.
– Верно, мадам. Я нахожу свою шляпу отличной защитой от дубин, утюгов, всевозможных горшков и прочих орудий мести.
– У вас воистину опасная профессия! – Миледи не отрывала от мистера Шрига внимательного взгляда. – Удивительно, как вас еще не убили.
– Многие это пытались сделать, мэм, и кое-кому почти удалось, но тем не менее я все еще продолжаю наслаждаться живительным воздухом. – И в подтверждение мистер Шриг шумно втянул в себя упомянутую субстанцию.
– Да, да, сигара! – кивнула миледи. – Вы учуяли именно запах сигары.
– И очень дорогой сигары, мэм!
– А платок в вашей шляпе, Шриг! Это же мелкое воровство. Как вам не стыдно!
С нарочитой медлительностью мистер Шриг извлек платок из шляпы и положил на стол, одарив миледи почти благоговейным взглядом, затем со вздохом поднял наполненныйй до краев бокал.
– Мэм. – Он опустил голову так, что при желании этот жест модно было бы счесть поклоном. – Мэм, позвольте поднять этот бокал за вас! За ваше здоровье! И этим все сказано, дорогая леди В.-Т.!
– Ах! Такак вам известно мое имя, Шриг? – Она все так же спокойно улыбалась.
– Господь с вами, мэм, я знаю его уже лет шесть, а то и все семь! С того самого дня, как вы поселились в Джайлз-Рентс.
– Интересно, что вам еще извесно?
Мистер Шриг посмотрел сначала на пол, затем на потолок и, наконец, на свою собеседницу.
– Достаточно, мадам, – ответил он медленно и необычайно выразительно, – чтобы понимать, что на свете существуют вещи, которые мне никогда не удастся постигнуть. И в то же время я знаю достаточно, чтобы поприветствовать вас, миледи, и выразить свое восхищение!
С этими словами мистер Шриг опустошил стакан и взял шляпу. Миледи каким-то лихорадочным движением привстала и протянула ему руку. Мистер Шриг взял изящную тонкую руку своей широкой грубой ладонью, и его глаза раскрылись еще шире, когда он ощутил, как сильны эти нежные пальцы и как порывиста их хватка.
– Шриг, – спросила миледи, понизив голос, но очень настойчиво, – вам часто доводилось видеть смерть?
– Частенько, мэм.
– Это очень страшно? Очень больно?
– Все зависит от того, как наступает смерть, мэм.
– Скажем, от пули.
– О, это очень легкая смерть, мэм. Краткое мгновение и все. Стреляешь в надлежащее место и… – Он щелкнул пальцами.
– Внезапная боль, Шриг? Внезапная боль, а затем сон?
– Сон? – задумчиво переспросил мистер Шриг. – Все может быть.
– Наверное, в эту самую минуту в мире умирают сотни людей! Это обычное событие, разве не так, Шриг?
– Совершенно верно, мэм! – кивнул он. – Но Господь с вами, миледи…
– Да, да, я понимаю, мои слова могут показаться слишком мрачными, – она отпустила его руку, – но тот, кто уже чувствует дыхание смерти, тот, кто находится на пороге иного мира, не может не думать о том, что его ждет впереди. Что ж, до свидания, Шриг, вы очень добры ко мне. Спасибо вам, вы скрасили немало тоскливых часов… До свидания!
Она в изнеможении откинулась на подушки и прикрыла глаза.
Мистер Шриг внимательно посмотрел на нее, на его обычно безмятежном лице появилось обеспокоенное выражение.
– Мэм, – мягко произнес он, – могу ли я что-нибудь сделать для вас?
– О, нет, нет! – Она раздраженно покачала головой, по-прежнему не открывая глаз. – Никто не может мне помочь. Никто! До свидания, Шриг. До свидания и спасибо вам!
Мистер Шриг медленно направился к выходу из гостиной, но у самой двери остановился и взглянул на Еву-Энн, поглощенную своим рукоделием. Заметив его взгляд, она встала и бесшумно двинулась следом за ним. На пороге мистер Шриг остановился, покачал головой, оглянулся через плечо, пробормотал «Очень подозрительно!» и скрылся за дверью. Ева-Энн заперла замок и вернулась в гостиную. Миледи все еще лежала на подушках с закрытыми глазами. Казалось, она заснула. Но едва Ева-Энн взялась за иглу, как миледи резко спросила девушку:
– Что ты там шьешь, Ева-Энн?
– Одеяло для новорожденного миссис Тримбер, но…
Тут девушка испуганно смолкла. Миледи, уткнувшись в подушки, разрыдалась. Ева-Энн отбросила в сторону шитье и кинулась к ней.
– Мэриан. – Она ласково обняла ее. – Мэриан, дорогая, что случилось?
– Младенец! – прошептала миледи сквозь слезы. – О, Ева-Энн, если бы только у меня был ребенок! Я могла бы быть сейчас совсем иной, гораздо лучше, добрее…
– Нет, не надо так говорить! – девушка еще крепче прижала ее к себе. – Ты вовсе не злая, просто на время сбилась с пути. Но когда-нибудь, Мэриан, когда-нибудь Бог возьмет тебя за руку и поведет за собой, верь мне!
– Меня не возьмет, нет! – исступленно вскричала миледи, подняв к свету свою тонкую руку и ужасом глядя на нее. – Бог никогда не решится коснуться этой грешной руки!
– Это не так! – Ева по-матерински баюкала сотрясаемое рыданиями тело. – Он милостив. О, Мэриан, поверь мне, в тебе столько хорошего, что Бог никогда не оставит тебя. Ты ведь его дитя. Он любит тебя так же, как и всех своих детей. Поэтому не говори так и уповай на милость Господа.
Миледи испуганным ребенком, ищущим утешения и ласки, прижалась к Еве-Энн. У нее вдруг потеплело на душе от этих простых и ласковых слов, от этих по-матерински нежных рук.
– Ева, милая моя, – спросила она вдруг, – а ты веришь, что по ту сторону ужасного мрака, называемого смертью, нас ждет Бог?
– Да, Мэриан.
– И ты думаешь, он возьмет меня за руку? Вот за эту грешную руку?
– Да, Мэриан, возьмет. И поведет за собой, и согреет своим сиянием.
– Поцелуй меня. Ева-Энн, поцелуй меня, мой ангел милосердия и утешения.
Ева-Энн ласково поцеловала ее, и они обнялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Войдите! – устало отозвалась миледи.
Заметив Еву-Энн, она протянула к ней руки.
– Дорогая, ты, наверное, устала! – проговорила она с легким упреком.
– Прости меня, Мэриан, одна несчастная нуждалась в моей помощи. Со мной мистер Шриг.
– Попроси его войти.
Мистер Шриг не заставил себя ждать. Сияя как медный грош, он появился в гостиной.
– Мэм, – он весело взглянул на хозяйку, – доброго вам дня! Как ваш кашель?
– Как всегда, Шриг, не хуже и не лучше. Я не переживу эту зиму.
– Ну, ну. – он огляделся, – не стоит так быстро сдаваться! Никогда не следует говорить о смерти, мэм!
– Но дело обстоит именно так! – раздраженно вскричала она. – Я должна! Да и зачем мне жить? Однако, садитесь же, Шриг, и выпейте с нами стаканчик хереса или, быть может, предпочтете портвейн?
– Портвейн. Вы очень любезны, мэм! – Мистер Шриг направился к указанному стулу. По дороге он уронил шляпу, которая с глухим стуком упала на пол. Когда он подобрал ее, внутри лежал надушенный мужской платок с пятнами крови.
– Вы все еще носите свою железную шляпу, Шриг? – улыбнулась миледи.
Ева-Энн наполнила стаканы.
– Верно, мадам. Я нахожу свою шляпу отличной защитой от дубин, утюгов, всевозможных горшков и прочих орудий мести.
– У вас воистину опасная профессия! – Миледи не отрывала от мистера Шрига внимательного взгляда. – Удивительно, как вас еще не убили.
– Многие это пытались сделать, мэм, и кое-кому почти удалось, но тем не менее я все еще продолжаю наслаждаться живительным воздухом. – И в подтверждение мистер Шриг шумно втянул в себя упомянутую субстанцию.
– Да, да, сигара! – кивнула миледи. – Вы учуяли именно запах сигары.
– И очень дорогой сигары, мэм!
– А платок в вашей шляпе, Шриг! Это же мелкое воровство. Как вам не стыдно!
С нарочитой медлительностью мистер Шриг извлек платок из шляпы и положил на стол, одарив миледи почти благоговейным взглядом, затем со вздохом поднял наполненныйй до краев бокал.
– Мэм. – Он опустил голову так, что при желании этот жест модно было бы счесть поклоном. – Мэм, позвольте поднять этот бокал за вас! За ваше здоровье! И этим все сказано, дорогая леди В.-Т.!
– Ах! Такак вам известно мое имя, Шриг? – Она все так же спокойно улыбалась.
– Господь с вами, мэм, я знаю его уже лет шесть, а то и все семь! С того самого дня, как вы поселились в Джайлз-Рентс.
– Интересно, что вам еще извесно?
Мистер Шриг посмотрел сначала на пол, затем на потолок и, наконец, на свою собеседницу.
– Достаточно, мадам, – ответил он медленно и необычайно выразительно, – чтобы понимать, что на свете существуют вещи, которые мне никогда не удастся постигнуть. И в то же время я знаю достаточно, чтобы поприветствовать вас, миледи, и выразить свое восхищение!
С этими словами мистер Шриг опустошил стакан и взял шляпу. Миледи каким-то лихорадочным движением привстала и протянула ему руку. Мистер Шриг взял изящную тонкую руку своей широкой грубой ладонью, и его глаза раскрылись еще шире, когда он ощутил, как сильны эти нежные пальцы и как порывиста их хватка.
– Шриг, – спросила миледи, понизив голос, но очень настойчиво, – вам часто доводилось видеть смерть?
– Частенько, мэм.
– Это очень страшно? Очень больно?
– Все зависит от того, как наступает смерть, мэм.
– Скажем, от пули.
– О, это очень легкая смерть, мэм. Краткое мгновение и все. Стреляешь в надлежащее место и… – Он щелкнул пальцами.
– Внезапная боль, Шриг? Внезапная боль, а затем сон?
– Сон? – задумчиво переспросил мистер Шриг. – Все может быть.
– Наверное, в эту самую минуту в мире умирают сотни людей! Это обычное событие, разве не так, Шриг?
– Совершенно верно, мэм! – кивнул он. – Но Господь с вами, миледи…
– Да, да, я понимаю, мои слова могут показаться слишком мрачными, – она отпустила его руку, – но тот, кто уже чувствует дыхание смерти, тот, кто находится на пороге иного мира, не может не думать о том, что его ждет впереди. Что ж, до свидания, Шриг, вы очень добры ко мне. Спасибо вам, вы скрасили немало тоскливых часов… До свидания!
Она в изнеможении откинулась на подушки и прикрыла глаза.
Мистер Шриг внимательно посмотрел на нее, на его обычно безмятежном лице появилось обеспокоенное выражение.
– Мэм, – мягко произнес он, – могу ли я что-нибудь сделать для вас?
– О, нет, нет! – Она раздраженно покачала головой, по-прежнему не открывая глаз. – Никто не может мне помочь. Никто! До свидания, Шриг. До свидания и спасибо вам!
Мистер Шриг медленно направился к выходу из гостиной, но у самой двери остановился и взглянул на Еву-Энн, поглощенную своим рукоделием. Заметив его взгляд, она встала и бесшумно двинулась следом за ним. На пороге мистер Шриг остановился, покачал головой, оглянулся через плечо, пробормотал «Очень подозрительно!» и скрылся за дверью. Ева-Энн заперла замок и вернулась в гостиную. Миледи все еще лежала на подушках с закрытыми глазами. Казалось, она заснула. Но едва Ева-Энн взялась за иглу, как миледи резко спросила девушку:
– Что ты там шьешь, Ева-Энн?
– Одеяло для новорожденного миссис Тримбер, но…
Тут девушка испуганно смолкла. Миледи, уткнувшись в подушки, разрыдалась. Ева-Энн отбросила в сторону шитье и кинулась к ней.
– Мэриан. – Она ласково обняла ее. – Мэриан, дорогая, что случилось?
– Младенец! – прошептала миледи сквозь слезы. – О, Ева-Энн, если бы только у меня был ребенок! Я могла бы быть сейчас совсем иной, гораздо лучше, добрее…
– Нет, не надо так говорить! – девушка еще крепче прижала ее к себе. – Ты вовсе не злая, просто на время сбилась с пути. Но когда-нибудь, Мэриан, когда-нибудь Бог возьмет тебя за руку и поведет за собой, верь мне!
– Меня не возьмет, нет! – исступленно вскричала миледи, подняв к свету свою тонкую руку и ужасом глядя на нее. – Бог никогда не решится коснуться этой грешной руки!
– Это не так! – Ева по-матерински баюкала сотрясаемое рыданиями тело. – Он милостив. О, Мэриан, поверь мне, в тебе столько хорошего, что Бог никогда не оставит тебя. Ты ведь его дитя. Он любит тебя так же, как и всех своих детей. Поэтому не говори так и уповай на милость Господа.
Миледи испуганным ребенком, ищущим утешения и ласки, прижалась к Еве-Энн. У нее вдруг потеплело на душе от этих простых и ласковых слов, от этих по-матерински нежных рук.
– Ева, милая моя, – спросила она вдруг, – а ты веришь, что по ту сторону ужасного мрака, называемого смертью, нас ждет Бог?
– Да, Мэриан.
– И ты думаешь, он возьмет меня за руку? Вот за эту грешную руку?
– Да, Мэриан, возьмет. И поведет за собой, и согреет своим сиянием.
– Поцелуй меня. Ева-Энн, поцелуй меня, мой ангел милосердия и утешения.
Ева-Энн ласково поцеловала ее, и они обнялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73