– А ты, я вижу, боишься. Вся покрылась мурашками. – И, осторожно растирая ее кожу, прошептал:
– В твоем особняке водятся змеи пострашнее этих.
Потом, поддерживая ее под руку, повел назад, к конторе. У нее дрожали колени. Встреча со змеей окончательно лишила ее присутствия духа. Фамильярное обращение Кэша с этой тварью не способствовало спокойствию Шейлы. И уж совсем растревожили нежное прикосновение к ее локтю, горячий взгляд и каждое его слово, наполненное желанием.
Они подошли к пикапу, и Шейла прислонилась к машине.
– Пока я не забыла, – сказала она, – я хочу сообщить тебе еще кое-что.
– Я слушаю.
– Сегодня я договорилась о встрече с Джо Эндикотом-младшим, у него на бумажной фабрике.
– Это в Восточном Техасе, что ли?
– Да, мы всегда вели с ними дела.
– Я помню. Они всегда давали крупные заказы.
– Но это было давно. Последнее время заказы прекратились. Ты не знаешь почему?
– Нет.
– Я тоже не поняла. Он разговаривал со мной очень холодно. Но я все-таки подбила его на встречу. На двенадцатое.
Она помолчала, чтобы набрать побольше воздуха.
– Кэш, ты поедешь со мной?
Он казался удивленным, но ответил тут же:
– Конечно.
– Я хочу правильно оценить обстановку. Мне понадобится твой совет. У меня создалось впечатление, что им нужна древесина высокого качества, а все прежние поставщики себя исчерпали. Это значит, нам светит крупный заказ. Если мы будем соответствовать их требованиям, я смогу закрыть весь банковский долг одним этим контрактом.
Она больше не колебалась, доверяя Кэшу Будро внутренние проблемы компании. Работая с ним бок о бок, она убедилась, что если кто-нибудь и способен спасти дело, так это только он. Он знал, в какой трясине они вязнут, и не было смысла сохранять перед ним фальшивое воодушевление.
– Буду рад помочь, – сказал он. – Так ты допила пиво или нет?
Она кивнула и протянула ему банку, в которой все-таки оставалось на треть пива.
Он допил до конца и бросил банку в грузовой отсек вместе с двумя другими. Оперся на вытянутые руки, одно колено дрогнуло, потом повернулся к ней:
– Я знаю, ты не любишь пиво. Она удивленно оглянулась на него.
– Думаю, ты возненавидела его раз и навсегда, когда перепила на вечеринке в Тибодо-Понд.
Она подняла глаза на первую вечернюю звезду, серебристую и блестящую на фоне неба цвета индиго.
– Меня изумляет, что ты это помнишь.
– Помню.
Она так низко опустила голову, что коснулась груди подбородком.
– Когда я после думала об этом, мне было страшно при мысли, что могло бы случиться.
– Да, ты бы здорово влипла. А ведь тебе тогда было всего… сколько? Четырнадцать? Пятнадцать?
– Пятнадцать.
Он ослабил руки и повернулся к ней лицом. Шейла не смотрела на него, но постоянно чувствовала его взгляд.
– Всего за несколько месяцев до этого умерла моя мама.
Она сама не знала, зачем стала объяснять ему свое поведение в тот давний вечер. Но что-то толкало ее на это.
– Она… моя мать никогда не была ко мне особо внимательна… В общем, – продолжала Шейла, – когда мама умерла, мы с Трисией стали изучать границы свободы, которые нам предоставлял Коттон. В то время он купил мне машину. Мне страшно хотелось пойти на ту вечеринку у озера и показать ее всем. – Она тяжело вздохнула. – И я поехала.
– И разболталась с Дорелом Хопкинсом. Смущенно засмеявшись, она взглянула на него.
– Как ты все помнишь!
– Я про эту вечеринку многое помню, – сказал он хрипло. – Ты была в белом платье. Огонь от костра просвечивал тебя насквозь. Это такая материя с маленькими дырочками.
– Шитье.
– Может быть. У тебя были длинные волосы, заколотые пряжкой. – Он неопределенно взмахнул рукой.
– Просто с трудом верю, что ты помнишь такие мелочи.
– Да, помню. Потому что я никогда не смогу забыть поганые лапы того сопляка, который гладил твою попку, когда ты танцевала с ним.
Шейла опустила глаза.
– Когда я поняла, что произошло, было уже поздно. Все было очень романтично: танцы под открытым небом, возле воды, со «взрослым мужчиной». А в следующий миг он уже тащил меня куда-то. Я испугалась и стала вырываться. – Она подняла на него глаза. – И тогда появился ты – прямо-таки из ниоткуда. Я потом долго думала, как ты ухитрился так вовремя прийти и что ты там делал. Я вообще тогда о тебе забыла.
– Я был в увольнительной из Форт-полка.
– А, ты был еще коротко острижен, как все солдаты, – вдруг вспомнила она.
Он с улыбкой провел рукой по своим длинным волосам.
– Я шлялся по городу и услышал про попойку на берегу, где будет много пива, и как раз не знал, чем занять остаток дня.
– И занялся тем, что отвез меня домой.
– Но сперва выбил порядочно дерьма из Дорела Хопкинса. Знаешь, не так давно я встретил его в городе. Он перешел на другую сторону улицы, чтобы не встречаться со мной. У него до сих пор нет передних зубов. – Кэш сжал левую руку в кулак. – Нечего было лезть в драку с солдатом, который отправляется на войну в джунгли.
Она перестала улыбаться.
– Ты едва знал меня. Кэш. Почему ты так поступил?
Воздух вдруг стал плотным и напряженным, как перед грозой. Его глаза шарили по ее лицу.
– Наверное, из ревности. Наверное, сам хотел танцевать с тобой и гладить твою попку.
Он нарочно грубил. Шейла чуть не закричала от отчаяния:
– Не верю, Кэш. Ты просто пожалел меня тогда.
– Я уже говорил, что никого не жалею, особенно женщин.
– Но я же была девочкой. Мне кажется, ты поэтому и заступился за меня, не хотел, чтобы с невинной девочкой что-нибудь случилось.
– Может быть, – согласился он с нарочитым равнодушием, но голос его был глубоким и низким, а взгляд – внимательным и неотступным. – Но я думаю иначе.
– Тогда почему?
– Потому что мне нравилось держать на коленях твою голову. Помнишь?
– Нет.
– Не может быть. Когда я вез тебя домой, ты положила голову мне на колени. Я до сих пор вижу, как твои волосы покрыли мне ноги. Они были как шелк. И на вид, и на ощупь. Я просто дурел. Они могли… все на свете.
Его глаза потемнели опустились к ее губам.
– Как я мог тогда упустить шанс? Я чувствовал, что заслужил награду за доброе дело.
– Это какую же?
Его руки появились из темноты, и пальцы охватили ее шею. Он притягивал ее к себе, пока ее грудь не коснулась его груди.
– Дотронуться до тебя.
– Поэтому ты поцеловал меня в прошлый раз? Чувствовал, что шанс сам идет в руки?
– Я поцеловал тебя по той же причине, по которой делаю все остальное, – потому что дьявольски хотел этого.
– Так ты сказал, что и в ту ночь хотел, когда вез меня домой. Почему же не сделал?
Его лицо снова стало непроницаемым, словно он опустил забрало.
– Были причины.
– Ты имеешь в виду Коттона?
– Да, Коттона.
– Почему он так разорался на тебя? Если бы не ты, меня лишил бы невинности полупьяный уличный мальчишка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91