Независимо ни от чего, я не хотела бы, чтобы ты за мной ухаживал подобным образом.
– Ну тогда чего ты разозлилась?
– Была нужда!
Шейла направилась к своей машине и тут же вспомнила, что оставила ее в Бель-Тэр, и пошла обратно. Кэш поймал ее за руку.
– Ты куда?
– Позвонить Кену, чтобы заехал за мной.
– Залезай в грузовик. Я тебя подвезу.
– Я…
– Да садись же в кабину!
Шейла понимала, что глупо торчать здесь и спорить с ним, тем более когда так устала и была не в духе. До чего же непорядочно со стороны мужчины затевать выяснение отношений с женщиной после такого изматывающего дня, когда она выглядела кошмарно, а он – как огурчик. Будь у нее с собой губная помада и расческа, чтобы хоть как-то привести себя в порядок, тогда еще можно было задержаться и поспорить с ним. Увы, не та ситуация. Она слишком устала, чтобы думать, тем более спорить. Не говоря ни слова, она села в пикап.
– Может, хочешь заглянуть по пути к Джигеру – посмотреть на его гремучую змею?
Меньше всего ей хотелось слышать о Джигере. До сих пор в дрожь бросало, когда вспоминала его сегодняшний зловещий оскал. Однако то, что сказал Кэш, было настолько необычно, что она невольно переспросила:
– Что ты сказал?
– Джигер завел себе новое домашнее животное – гремучую змею. Говорят, жуткая тварь. Он уже чуть ли не деньги стал брать за просмотр. Хочешь – заглянем по пути?
– Да ну, ты шутишь. Если это юмор, то довольно неудачный. С ним я никаких дел иметь не желаю. Разве что в суд подать за нападение на Гейлу… К тому же скорей всего в сегодняшнем происшествии он тоже замешан.
– Я так и подумал.
Он остановил грузовичок на некотором расстоянии от виллы.
– Все. Не хочу доводить Коттона до инфаркта своим появлением, – сказал он не без горечи.
– А сегодня утром подкатил к самым воротам.
– Сегодня – особый случай. Это даже Коттон понял бы и простил.
– Простил и проявил больше понимания, чем тогда, когда ты подвез его любимое невинное дитя до дома?
Он коротко засмеялся:
– Вот это я готов отрицать хоть до второго пришествия. Он всегда будет считать, что именно я напоил тебя в тот вечер у озера. Наверное, он думает, что я тогда позволил себе и сексуальные вольности.
– Но ты этого и не оспаривал. Его улыбка мгновенно исчезла. Глаза уставились на нее, как лазер в мишень:
– Что ты сказала?
Видно, та ночь крепко задела его за живое. Ей захотелось оставить эту тему немедленно, но, с другой стороны, охота была раз и навсегда поставить точки над «i», разгадать наконец загадку.
– Я говорю, что не по этому ли поводу у вас с папой вышел скандал в тот вечер.
– Откуда тебе известно, по какому поводу мы с ним поругались?
– Слышала, как вы кричали друг на друга.
Он долго молча смотрел ей в глаза, потом сказал:
– Вот как? Тогда скажи мне, по поводу чего мы с ним сцепились?
– Не помню. – У нее между бровями появились две морщинки: напрягла память. – Слишком пьяной была. Но помню, как вы друг на друга набросились. Видимо, спор был о чем-то важном. Не по поводу Моники?
– Но это же было, дай бог памяти, лет десять назад. – Он обмяк за рулем и прикрыл рот ладонью, глядя в темноту. – Забыл, насчет чего мы там перегрызлись.
– Ты врешь, – тихо сказала Шейла. Он обернулся к ней. – Все ты помнишь. И ваш спор с отцом до сих пор остается неразрешенным. Верно?
Кэш не ответил и отвернулся.
– Ладно, черт с ним, – пробормотала Шейла. Какие-то их личные дела. Ну и пусть так и остается.
Слишком она устала, чтобы бередить сейчас старые раны. – Спасибо тебе за все, что ты сегодня сделал. Пока.
Шейла нажала на дверцу плечом: сомневалась, хватит ли сил открыть ее рукой. Опустив ноги наружу, она сбросила туфли. Прохладная чистая трава так приятно охладила ноги, сразу действуя успокаивающе.
Держась в тени деревьев, Шейла направилась к дому. Малиновый закат освещал белые стены Бель-Тэр, придавая им таинственный вид. Окна светились расплавленным золотом. Бугенвиллея, карабкавшаяся под крышу на углу дома вдоль крайней колонны, отяжелела от цветов.
Внезапно у Шейлы защемило сердце от любви к родному дому. Даже дыхание перехватило. Физическое и умственное переутомление вылилось в эмоции. Она обняла ветвь дуба, росшую на уровне груди, и смотрела на дом, который так любила и который почему-то казался таким недосягаемым.
Она знала, что Кэш находится рядом, еще до того, как он прикоснулся к ней. Подошел сзади и обнял за шею.
– Что тебя нынче тревожит, мисс Шейла?
– Ты ублюдок.
– Всегда им был.
– Нет, это не имеет отношения к обстоятельствам твоего рождения. Я имею в виду лично тебя, твое поведение, то, как ты обращаешься с другими людьми.
– А именно – с тобой?
– Согласись, то, что ты мне наговорил сегодня утром, было грубостью, совершенно ничем не спровоцированной и просто бессовестной.
– Я думал, что мы уже помирились. Она нетерпеливо пожала плечами:
– Мне от тебя не нужно цветочков и объяснений в любви, Кэш, но хоть чуточку доброты.
– Это вряд ли.
Она опустила голову, словно признавая собственное поражение.
– Ни сантиметра не уступишь, верно? Никогда!
Никогда ничего не отдаешь.
– Верно, никогда.
Ей бы следовало тотчас уйти от него, но она не могла заставить свои ноги двигаться, тем более когда он стоял рядом, словно колонна, о которую можно было опереться. Ей нужно было плечо, на котором она могла бы поплакаться. И он был рядом с ней – единственный человек, который, кроме отца, понял бы ее чувства.
– Я боюсь, Кэш.
– Чего?
– Потерять Бель-Тэр.
Его большие пальцы начали массировать ей затылок, снимая напряжение.
– Ты делаешь все, чтобы этого не произошло.
– И тем не менее все может быть, невзирая на усилия с моей стороны. – Она склонила голову набок. Он принялся массировать ключицы. – Предпринимаю один шаг, а меня пинком отбрасывают на два назад.
– Но ты же вот-вот завершишь сделку, которая вычеркнет «Крэндол Логинг» из черного списка, и угроза для Бель-Тэр исчезнет. Чего же ты боишься?
– Неудачи. Если мы действительно не доставим весь лес в срок, тогда то, что мы уже отправили, не зачтется. Эта последняя неделя – решающая. Мой враг это отлично понимает. – Она глубоко вздохнула и стиснула кулак. – Кто он? И что у него еще припасено против меня?
– Может быть, и ничего. Может, он хочет напакостить только Коттону.
– Это одно и то же.
– Навредить Коттону – значит навредить тебе?
– Да. Я люблю его. Если бы он был моим настоящим отцом, я не смогла бы любить его больше. Возможно, я понимаю, почему ему так дорого это место. Ведь он тоже прибыл сюда чужаком. Он должен был доказать, что достоин Бель-Тэр.
Кэш промолчал, но его сильные пальцы продолжали снимать ее напряжение и уныние. Массаж развязал ей и язык.
– Мэйси никогда не была для меня матерью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– Ну тогда чего ты разозлилась?
– Была нужда!
Шейла направилась к своей машине и тут же вспомнила, что оставила ее в Бель-Тэр, и пошла обратно. Кэш поймал ее за руку.
– Ты куда?
– Позвонить Кену, чтобы заехал за мной.
– Залезай в грузовик. Я тебя подвезу.
– Я…
– Да садись же в кабину!
Шейла понимала, что глупо торчать здесь и спорить с ним, тем более когда так устала и была не в духе. До чего же непорядочно со стороны мужчины затевать выяснение отношений с женщиной после такого изматывающего дня, когда она выглядела кошмарно, а он – как огурчик. Будь у нее с собой губная помада и расческа, чтобы хоть как-то привести себя в порядок, тогда еще можно было задержаться и поспорить с ним. Увы, не та ситуация. Она слишком устала, чтобы думать, тем более спорить. Не говоря ни слова, она села в пикап.
– Может, хочешь заглянуть по пути к Джигеру – посмотреть на его гремучую змею?
Меньше всего ей хотелось слышать о Джигере. До сих пор в дрожь бросало, когда вспоминала его сегодняшний зловещий оскал. Однако то, что сказал Кэш, было настолько необычно, что она невольно переспросила:
– Что ты сказал?
– Джигер завел себе новое домашнее животное – гремучую змею. Говорят, жуткая тварь. Он уже чуть ли не деньги стал брать за просмотр. Хочешь – заглянем по пути?
– Да ну, ты шутишь. Если это юмор, то довольно неудачный. С ним я никаких дел иметь не желаю. Разве что в суд подать за нападение на Гейлу… К тому же скорей всего в сегодняшнем происшествии он тоже замешан.
– Я так и подумал.
Он остановил грузовичок на некотором расстоянии от виллы.
– Все. Не хочу доводить Коттона до инфаркта своим появлением, – сказал он не без горечи.
– А сегодня утром подкатил к самым воротам.
– Сегодня – особый случай. Это даже Коттон понял бы и простил.
– Простил и проявил больше понимания, чем тогда, когда ты подвез его любимое невинное дитя до дома?
Он коротко засмеялся:
– Вот это я готов отрицать хоть до второго пришествия. Он всегда будет считать, что именно я напоил тебя в тот вечер у озера. Наверное, он думает, что я тогда позволил себе и сексуальные вольности.
– Но ты этого и не оспаривал. Его улыбка мгновенно исчезла. Глаза уставились на нее, как лазер в мишень:
– Что ты сказала?
Видно, та ночь крепко задела его за живое. Ей захотелось оставить эту тему немедленно, но, с другой стороны, охота была раз и навсегда поставить точки над «i», разгадать наконец загадку.
– Я говорю, что не по этому ли поводу у вас с папой вышел скандал в тот вечер.
– Откуда тебе известно, по какому поводу мы с ним поругались?
– Слышала, как вы кричали друг на друга.
Он долго молча смотрел ей в глаза, потом сказал:
– Вот как? Тогда скажи мне, по поводу чего мы с ним сцепились?
– Не помню. – У нее между бровями появились две морщинки: напрягла память. – Слишком пьяной была. Но помню, как вы друг на друга набросились. Видимо, спор был о чем-то важном. Не по поводу Моники?
– Но это же было, дай бог памяти, лет десять назад. – Он обмяк за рулем и прикрыл рот ладонью, глядя в темноту. – Забыл, насчет чего мы там перегрызлись.
– Ты врешь, – тихо сказала Шейла. Он обернулся к ней. – Все ты помнишь. И ваш спор с отцом до сих пор остается неразрешенным. Верно?
Кэш не ответил и отвернулся.
– Ладно, черт с ним, – пробормотала Шейла. Какие-то их личные дела. Ну и пусть так и остается.
Слишком она устала, чтобы бередить сейчас старые раны. – Спасибо тебе за все, что ты сегодня сделал. Пока.
Шейла нажала на дверцу плечом: сомневалась, хватит ли сил открыть ее рукой. Опустив ноги наружу, она сбросила туфли. Прохладная чистая трава так приятно охладила ноги, сразу действуя успокаивающе.
Держась в тени деревьев, Шейла направилась к дому. Малиновый закат освещал белые стены Бель-Тэр, придавая им таинственный вид. Окна светились расплавленным золотом. Бугенвиллея, карабкавшаяся под крышу на углу дома вдоль крайней колонны, отяжелела от цветов.
Внезапно у Шейлы защемило сердце от любви к родному дому. Даже дыхание перехватило. Физическое и умственное переутомление вылилось в эмоции. Она обняла ветвь дуба, росшую на уровне груди, и смотрела на дом, который так любила и который почему-то казался таким недосягаемым.
Она знала, что Кэш находится рядом, еще до того, как он прикоснулся к ней. Подошел сзади и обнял за шею.
– Что тебя нынче тревожит, мисс Шейла?
– Ты ублюдок.
– Всегда им был.
– Нет, это не имеет отношения к обстоятельствам твоего рождения. Я имею в виду лично тебя, твое поведение, то, как ты обращаешься с другими людьми.
– А именно – с тобой?
– Согласись, то, что ты мне наговорил сегодня утром, было грубостью, совершенно ничем не спровоцированной и просто бессовестной.
– Я думал, что мы уже помирились. Она нетерпеливо пожала плечами:
– Мне от тебя не нужно цветочков и объяснений в любви, Кэш, но хоть чуточку доброты.
– Это вряд ли.
Она опустила голову, словно признавая собственное поражение.
– Ни сантиметра не уступишь, верно? Никогда!
Никогда ничего не отдаешь.
– Верно, никогда.
Ей бы следовало тотчас уйти от него, но она не могла заставить свои ноги двигаться, тем более когда он стоял рядом, словно колонна, о которую можно было опереться. Ей нужно было плечо, на котором она могла бы поплакаться. И он был рядом с ней – единственный человек, который, кроме отца, понял бы ее чувства.
– Я боюсь, Кэш.
– Чего?
– Потерять Бель-Тэр.
Его большие пальцы начали массировать ей затылок, снимая напряжение.
– Ты делаешь все, чтобы этого не произошло.
– И тем не менее все может быть, невзирая на усилия с моей стороны. – Она склонила голову набок. Он принялся массировать ключицы. – Предпринимаю один шаг, а меня пинком отбрасывают на два назад.
– Но ты же вот-вот завершишь сделку, которая вычеркнет «Крэндол Логинг» из черного списка, и угроза для Бель-Тэр исчезнет. Чего же ты боишься?
– Неудачи. Если мы действительно не доставим весь лес в срок, тогда то, что мы уже отправили, не зачтется. Эта последняя неделя – решающая. Мой враг это отлично понимает. – Она глубоко вздохнула и стиснула кулак. – Кто он? И что у него еще припасено против меня?
– Может быть, и ничего. Может, он хочет напакостить только Коттону.
– Это одно и то же.
– Навредить Коттону – значит навредить тебе?
– Да. Я люблю его. Если бы он был моим настоящим отцом, я не смогла бы любить его больше. Возможно, я понимаю, почему ему так дорого это место. Ведь он тоже прибыл сюда чужаком. Он должен был доказать, что достоин Бель-Тэр.
Кэш промолчал, но его сильные пальцы продолжали снимать ее напряжение и уныние. Массаж развязал ей и язык.
– Мэйси никогда не была для меня матерью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91