— Ну, прямо гусак на лужайке, — сказала герцогиня. — Щас как зашипит.
Она выставила подбородок, уперла руки в колени и закачалась из стороны в сторону — точь-в-точь разъяренный гусь. Очевидно, получилось так похоже на Хорнблауэра, что остальные гости расхохотались. Хорнблауэр был в полном смущении.
— Не обижайте парнишку, — сказала герцогиня, приходя ему на помощь и хлопая его по плечу. — Молодой он просто, и нечего тут стыдиться. Наоборот, гордиться надо, что ему в таком возрасте уже доверили судно.
К счастью, приглашение к столу спасло Хорнблауэра от дальнейшего смущения, в которое повергла его последняя фраза. Хорнблауэр с другими младшими офицерами и прочей мелюзгой оказался в середине стола; с одного конца восседали сэр Хью и герцогиня, с другого — леди Далримпл и коммодор. Однако женщин было куда меньше, чем мужчин: Гибралтар был, по крайней мере, в техническом смысле, осажденной крепостью. Так что у Хорнблауэра не оказалось дамы ни с одной стороны, ни с другой; справа сидел встретивший его молодой адъютант.
— За здоровье Ее Сиятельства, — сказал коммодор, поднимая бокал.
— Спасибочки, — отвечала герцогиня. — Очень вовремя, а то я чуть от жажды не сдохла.
Она подняла к губам наполненный до краев бокал. Когда она его опустила, бокал был пуст.
— Веселенькая у вас будет попутчица, — сказал Хорнблауэру адъютант.
— Как это? — изумился Хорнблауэр. Адъютант сочувственно посмотрел на него.
— Так вам ничего не сказали? — спросил он. — Как всегда тот, кого это больше всех касается, узнает последним. Отплывая завтра с депешами, вы будете иметь честь везти Ее Сиятельство в Англию.
— Господи помилуй, — сказал Хорнблауэр.
— Аминь, — благочестиво произнес адъютант, отхлебывая вино. — Какая же гадость эта сладкая малага. Старый Хар накупил ее в 95-м целую уйму, и с тех пор каждый губернатор все пытается ее допить.
— Но она-то кто? — спросил Хорнблауэр.
— Ее Сиятельство герцогиня Уорфедельская, — отвечал адъютант. — Разве вы не слышали, как леди Далримпл ее вам представила?
— Но герцогини так не говорят, — настаивал Хорнблауэр.
— Да. Старый герцог был в маразме, когда женился на ней. Ее друзья говорят, что она вдова трактирщика. Можете вообразить, что говорят ее враги.
— А как она тут очутилась? — не унимался Хорнблауэр.
— Она следует в Англию. Насколько я понимаю, она была во Флоренции, когда туда вошли французы, бежала оттуда в Ливорно, там подкупила шкипера каботажного судна и добралась досюда. Она попросила сэра Хью отправить ее в Англию, а сэр Хью попросил адмирала. Сэр Хью разобьется в лепешку для герцогини, даже если ее друзья говорят что она вдова трактирщика.
— Ясно, — сказал Хорнблауэр. За столом послышался взрыв хохота. Герцогиня ручкой ножа тыкала губернатора в обтянутый алой материей бок — убедиться, что, тот понял шутку.
— По крайней мере, вам не скучно будет возвращаться домой, — сказал адъютант.
В тот самый момент перед Хорнблауэром водрузили дымящийся говяжий филей, и его тревоги померкли перед необходимостью разделывать мясо с соблюдением всех приличий. Он с опаской взял нож, вилку и оглядел собравшихся.
— Позвольте положить вам кусочек говядины, Ваше Сиятельство. Мадам? Сэр? Достаточно, сэр? Немного жира.
В зале было жарко: орудуя ножом и вилкой, Хорнблауэр обливался потом. К счастью большинство гостей предпочитали другие блюда, так что много резать не пришлось. Пару изуродованных кусков он положил в свою тарелку, скрыв таким образом наиболее явные огрехи.
— Говядина из Тетуана, — фыркнул адъютант, — Жесткая и жилистая.
Хорошо губернаторскому адъютанту! Он и вообразить не мог, какой пищей богов показалось мясо молодому флотскому офицеру, только что с переполненного фрегата. Даже перспектива принимать герцогиню не могла до конца испортить Хорнблауэру аппетит. А заключительные блюда — меренги, миндальные пирожные, кремы и фрукты — что за упоение для молодого человека, чьим единственным лакомством был воскресный пудинг на нутряном жире с коринкой.
— Сладкое портит вкус, — сказал адъютант. Хорнблауэра это не волновало.
Теперь шли официальные тосты. Хорнблауэр стоя выпил за здоровье короля и королевской семьи, поднял бокал за герцогиню.
— Теперь за наших врагов, — сказал сэр Хью, — чтоб их нагруженные сокровищами галионы попытались пересечь Атлантику.
— В добавление, к вашему тосту, сэр Хью, — произнес коммодор с другого конца стола. — Чтобы доны надумали, наконец, выйти из Кадиса.
За столом поднялся звероподобный гул. Большая часть присутствующих флотских офицеров принадлежали к средиземноморской эскадре Джервиса , которая последние несколько месяцев моталась по Атлантике в надежде напасть на испанцев, если те посмеют высунуть нос наружу. Джервис вынужден был отправлять свои суда для возобновления запасов, так что офицеры были с тех двух судов его эскадры, что стояли сейчас в порту.
— Джонни Джервис сказал бы на это «аминь», — произнес сэр Хью. — По полной за донов, джентльмены, и пусть они выходят из Кадиса.
Дамы под предводительством хозяйки покинули комнату, и Хорнблауэр, при первой возможности, извинился и выскользнул из дворца. Он твердо решил не напиваться перед первым самостоятельным плаванием.
Может быть, перспектива принимать на борту герцогиню оказалась неплохим лекарством от чрезмерного возбуждения и спасла Хорнблауэра от излишних переживаний по поводу его первого самостоятельного плавания. Он проснулся до зари — еще до краткого в Средиземноморье предрассветного сумрака — убедиться, что его драгоценный корабль готов к встрече с морем, а также с врагами, которыми это море изобиловало. Для защиты от них Хорнблауэр располагал четырьмя игрушечными четырехфунтовыми пушечками, то есть — не мог противостоять никому. Его суденышко — слабейшее в море, даже самый маленький торговый бриг и тот вооружен сильнее. Для слабых созданий единственное спасение — скорость. Хорнблауэр в полумраке посмотрел наверх, туда, где будут подняты паруса, от которых столько будет зависеть. Вместе с двумя своими офицерами — мичманом Хантером и помощником штурмана Виньятом — он прошелся по списку членов команды и еще раз убедился, что все одиннадцать знают свои обязанности. После этого осталось только облачиться в лучшую походную форму, кое-как проглотить завтрак и ждать герцогиню.
К счастью, она явилась рано: чтобы проводить герцогиню, Их Превосходительствам пришлось подняться с постели в самый неурочный час. Мистер Хантер со сдерживаемым волнением доложил о приближении губернаторского баркаса.
— Спасибо, мистер Хантер, — холодно отвечал Хорнблауэр — так требовала служба, хотя всего несколько недель назад они вместе играли в салки на вантах «Неустанного».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62