Его работа о движении электрического тока, например, и его теория преобразования…
– Тогда ему будет приятно увидеть практические приложения своих трудов. Но могу я спросить, где сама лампа? Я надеюсь, что по размерам она не превосходит динамомашину?
– Вот она, домине, – сказал монах, вынув из стола небольшой предмет. Он выглядел как держалка для пары черных стержней и винта с барашком, который регулировал расстояние между ними.
– Они сделаны из угля, – пояснил Корнхауэр. – Древние назвали бы это «дуговой лампой». У них были лампы другого типа, но у нас нет материалов, чтобы их сделать.
– Изумительно. Откуда же должен исходить свет?
– Отсюда.
Монах указал на зазор между углями.
– Это должно быть совсем крошечное пламя, – сказал аббат.
– Да, но зато какое яркое! Я полагаю, ярче, чем сотня свечей.
– Невозможно!
– Вы находите это слишком впечатляющим?
– Я нахожу это слишком абсурдным. – Заметив, что его слова задели брата Корнхауэра, аббат поспешно добавил. – …Когда подумаю, как мы вполне обходились воском и бараньим жиром.
– Я не был бы удивлен, – робко предположил монах, – если бы древние использовали их в алтарях взамен свечей.
– Нет, – сказал аббат. – Наверняка нет. Это я могу сказать тебе совершенно точно. Будь добр, немедленно выкинь из головы эту идею, и никогда даже не вспоминай о ней.
– Хорошо, отец аббат.
– Ну, а теперь скажи мне, где мы повесим эту штуку?
– Гм… – брат Корнхауэр умолк, оценивающим взором окинул мрачный подвал и признался: – Я еще не думал об этом. Я полагаю, что она должна висеть над скамьей, где будет работать дон Таддео.
«Почему он всегда делает паузу перед тем, как произнести его имя?» – с раздражением подумал дом Пауло.
– Давай лучше спросим об этом у брата Армбрустера, – решил аббат и, заметив внезапное огорчение монаха, добавил: – В чем дело? Разве вы с братом Армбрустером?..
Корнхауэр состроил виноватую гримасу.
– Каюсь, отец аббат, однажды я проявил несдержанность в отношению к нему. О, мы просто поговорили, но… – монах пожал плечами. – Он не желает ничего трогать с места. С ним нелегко поладить. Он наполовину ослеп от чтения при тусклом освещении, а все твердит, будто наша работа – от диавола. Я не знаю, что ему сказать.
По мере того, как они пересекали комнату, направляясь к нише, где укоризненным изваянием стоял брат Армбрустер, дом Пауло все больше хмурился.
– Ну, теперь вы получили все, что хотели, – сказал библиотекарь Корнхауэру, когда они приблизились. – Когда же вы создадите механического библиотекаря, брат мой?
– Мы отыскали указания на то, что такие аппараты и вправду существовали, – проворчал изобретатель. – В описаниях Аналитической Машины мы нашли ссылку на…
– Довольно-довольно, – вмешался аббат. – Затем он обратился к библиотекарю: – Дону Таддео понадобится место для работы. Что вы можете предложить?
Армбрустер ткнул пальцем в нишу, где лежали книги по естественным наукам.
– Пусть он читает здесь, на аналое, как и все прочие.
– А что, если на свободном месте создать ему кабинет, отец аббат? – поспешно предложил Корнхауэр. – Кроме письменного стола ему понадобятся счеты, грифельная доска и чертежный стол. Мы могли бы отгородить все это временными щитами.
– Я полагаю, что ему понадобятся заметки братьев ордена Лейбовича и более ранние тексты? – подозрительно осведомился библиотекарь.
– Да, понадобятся.
– Тогда ему придется часто ходить взад и вперед, если вы посадите его посередине подвала. Редкие книги прикованы цепями, а цепи далеко не достанут.
– Не вижу никакой проблемы, – возразил изобретатель, – Снимите цепи. Это ведь глупо – держать книги на цепи. Раскольничьи культы все давно сгинули или засели в глухих норах. Уже сто лет никто слыхом не слыхивал о военном ордене панкрацианцев.
Армбрустер покраснел от гнева.
– О нет, этовам не удастся, – огрызнулся он. – Цепи останутся.
– Но зачем?
– Теперь не делают костров из книг, но следует опасаться поселян. Цепи останутся.
Корнхауэр повернулся к аббату и развел руками.
– Сами видите, мой господин…
– Он прав, – сказал дом Пауло. – Селение и вправду внушает беспокойство. Тамошний голова обобществил нашу школу, не забывайте. Теперь у них есть своя библиотека, и они не прочь пополнить ее за наш счет, причем редкими книгами. И не только это; у нас уже были хлопоты с ворами в прошлом году. Брат Армбрустер прав. Редкие книги останутся на цепях.
– Хорошо, – вздохнул Корнхауэр. – Пусть он работает в нише.
– Ну, а где вы повесите вашу чудесную лампу?
Монах окинул взглядом нишу. Это был один из четырнадцати отсеков, разделенных в соответствии с тематикой и выходящих в центральную комнату. Каждая ниша была увенчана аркой. В замковые камни были вбиты железные крюки, на которых висели распятия.
– Что ж, если он будет работать в нише, – сказал Корнхауэр, – нам придется временно снять распятие и повесить лампу на его место. Я не вижу другого…
– Еретик! Язычник! – прошипел библиотекарь, воздевая дрожащие руки. – Господи, дай мне силы, чтобы я мог разорвать его на куски этими руками. Когда же он остановится? Извергни его прочь, прочь!
Он повернулся к ним спиной, его руки все еще вздрагивали.
Дом Пауло и сам невольно вздрогнул, услышав предложение изобретателя, но теперь он грозно нахмурился, глядя на спину брата Армбрустера. Он никогда не ожидал от него особой кротости – это было бы противно натуре Армбрустера, но в последнее время старик стал еще сварливее.
– Брат Армбрустер, повернитесь, пожалуйста.
Библиотекарь повернулся.
– А теперь опустите руки и разговаривайте более спокойным тоном, когда вы…
– Но, отец аббат, вы же слышали, что он…
– Брат Армбрустер, будьте добры взять лестницу и снять это распятие.
Лицо библиотекаря побелело. Он безмолвно уставился на дома Пауло.
– Это не церковь, – сказал аббат. – Здесь не обязательно должно висеть распятие. Будьте добры, снимите его, пожалуйста. Это единственное подходящее место для лампы, вы же сами видите. Потом мы снимем ее. Я понимаю, конечно, что все это потревожило вашу библиотеку и, вероятно, нарушило ваш распорядок, но мы решили, что это следует сделать в интересах прогресса. Если нет, то тогда…
– Вы можете даже Господа нашего отодвинуть, чтобы освободить путь для прогресса!
– Брат Армбрустер!
– Почему бы вам не повесить вашу дьявольскую лампу Ему на шею?
Лицо аббата застыло.
– Я не принуждаю вас повиноваться, брат. Зайдите ко мне в кабинет после вечерни.
Библиотекарь сник.
– Я достану лестницу, отец аббат, – прошептал он и неохотно заковылял прочь.
Дом Пауло кинул взгляд вверх, на Христа в арочном своде. «Ты не против?» – вопросил он.
В желудке у него словно завязался узел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– Тогда ему будет приятно увидеть практические приложения своих трудов. Но могу я спросить, где сама лампа? Я надеюсь, что по размерам она не превосходит динамомашину?
– Вот она, домине, – сказал монах, вынув из стола небольшой предмет. Он выглядел как держалка для пары черных стержней и винта с барашком, который регулировал расстояние между ними.
– Они сделаны из угля, – пояснил Корнхауэр. – Древние назвали бы это «дуговой лампой». У них были лампы другого типа, но у нас нет материалов, чтобы их сделать.
– Изумительно. Откуда же должен исходить свет?
– Отсюда.
Монах указал на зазор между углями.
– Это должно быть совсем крошечное пламя, – сказал аббат.
– Да, но зато какое яркое! Я полагаю, ярче, чем сотня свечей.
– Невозможно!
– Вы находите это слишком впечатляющим?
– Я нахожу это слишком абсурдным. – Заметив, что его слова задели брата Корнхауэра, аббат поспешно добавил. – …Когда подумаю, как мы вполне обходились воском и бараньим жиром.
– Я не был бы удивлен, – робко предположил монах, – если бы древние использовали их в алтарях взамен свечей.
– Нет, – сказал аббат. – Наверняка нет. Это я могу сказать тебе совершенно точно. Будь добр, немедленно выкинь из головы эту идею, и никогда даже не вспоминай о ней.
– Хорошо, отец аббат.
– Ну, а теперь скажи мне, где мы повесим эту штуку?
– Гм… – брат Корнхауэр умолк, оценивающим взором окинул мрачный подвал и признался: – Я еще не думал об этом. Я полагаю, что она должна висеть над скамьей, где будет работать дон Таддео.
«Почему он всегда делает паузу перед тем, как произнести его имя?» – с раздражением подумал дом Пауло.
– Давай лучше спросим об этом у брата Армбрустера, – решил аббат и, заметив внезапное огорчение монаха, добавил: – В чем дело? Разве вы с братом Армбрустером?..
Корнхауэр состроил виноватую гримасу.
– Каюсь, отец аббат, однажды я проявил несдержанность в отношению к нему. О, мы просто поговорили, но… – монах пожал плечами. – Он не желает ничего трогать с места. С ним нелегко поладить. Он наполовину ослеп от чтения при тусклом освещении, а все твердит, будто наша работа – от диавола. Я не знаю, что ему сказать.
По мере того, как они пересекали комнату, направляясь к нише, где укоризненным изваянием стоял брат Армбрустер, дом Пауло все больше хмурился.
– Ну, теперь вы получили все, что хотели, – сказал библиотекарь Корнхауэру, когда они приблизились. – Когда же вы создадите механического библиотекаря, брат мой?
– Мы отыскали указания на то, что такие аппараты и вправду существовали, – проворчал изобретатель. – В описаниях Аналитической Машины мы нашли ссылку на…
– Довольно-довольно, – вмешался аббат. – Затем он обратился к библиотекарю: – Дону Таддео понадобится место для работы. Что вы можете предложить?
Армбрустер ткнул пальцем в нишу, где лежали книги по естественным наукам.
– Пусть он читает здесь, на аналое, как и все прочие.
– А что, если на свободном месте создать ему кабинет, отец аббат? – поспешно предложил Корнхауэр. – Кроме письменного стола ему понадобятся счеты, грифельная доска и чертежный стол. Мы могли бы отгородить все это временными щитами.
– Я полагаю, что ему понадобятся заметки братьев ордена Лейбовича и более ранние тексты? – подозрительно осведомился библиотекарь.
– Да, понадобятся.
– Тогда ему придется часто ходить взад и вперед, если вы посадите его посередине подвала. Редкие книги прикованы цепями, а цепи далеко не достанут.
– Не вижу никакой проблемы, – возразил изобретатель, – Снимите цепи. Это ведь глупо – держать книги на цепи. Раскольничьи культы все давно сгинули или засели в глухих норах. Уже сто лет никто слыхом не слыхивал о военном ордене панкрацианцев.
Армбрустер покраснел от гнева.
– О нет, этовам не удастся, – огрызнулся он. – Цепи останутся.
– Но зачем?
– Теперь не делают костров из книг, но следует опасаться поселян. Цепи останутся.
Корнхауэр повернулся к аббату и развел руками.
– Сами видите, мой господин…
– Он прав, – сказал дом Пауло. – Селение и вправду внушает беспокойство. Тамошний голова обобществил нашу школу, не забывайте. Теперь у них есть своя библиотека, и они не прочь пополнить ее за наш счет, причем редкими книгами. И не только это; у нас уже были хлопоты с ворами в прошлом году. Брат Армбрустер прав. Редкие книги останутся на цепях.
– Хорошо, – вздохнул Корнхауэр. – Пусть он работает в нише.
– Ну, а где вы повесите вашу чудесную лампу?
Монах окинул взглядом нишу. Это был один из четырнадцати отсеков, разделенных в соответствии с тематикой и выходящих в центральную комнату. Каждая ниша была увенчана аркой. В замковые камни были вбиты железные крюки, на которых висели распятия.
– Что ж, если он будет работать в нише, – сказал Корнхауэр, – нам придется временно снять распятие и повесить лампу на его место. Я не вижу другого…
– Еретик! Язычник! – прошипел библиотекарь, воздевая дрожащие руки. – Господи, дай мне силы, чтобы я мог разорвать его на куски этими руками. Когда же он остановится? Извергни его прочь, прочь!
Он повернулся к ним спиной, его руки все еще вздрагивали.
Дом Пауло и сам невольно вздрогнул, услышав предложение изобретателя, но теперь он грозно нахмурился, глядя на спину брата Армбрустера. Он никогда не ожидал от него особой кротости – это было бы противно натуре Армбрустера, но в последнее время старик стал еще сварливее.
– Брат Армбрустер, повернитесь, пожалуйста.
Библиотекарь повернулся.
– А теперь опустите руки и разговаривайте более спокойным тоном, когда вы…
– Но, отец аббат, вы же слышали, что он…
– Брат Армбрустер, будьте добры взять лестницу и снять это распятие.
Лицо библиотекаря побелело. Он безмолвно уставился на дома Пауло.
– Это не церковь, – сказал аббат. – Здесь не обязательно должно висеть распятие. Будьте добры, снимите его, пожалуйста. Это единственное подходящее место для лампы, вы же сами видите. Потом мы снимем ее. Я понимаю, конечно, что все это потревожило вашу библиотеку и, вероятно, нарушило ваш распорядок, но мы решили, что это следует сделать в интересах прогресса. Если нет, то тогда…
– Вы можете даже Господа нашего отодвинуть, чтобы освободить путь для прогресса!
– Брат Армбрустер!
– Почему бы вам не повесить вашу дьявольскую лампу Ему на шею?
Лицо аббата застыло.
– Я не принуждаю вас повиноваться, брат. Зайдите ко мне в кабинет после вечерни.
Библиотекарь сник.
– Я достану лестницу, отец аббат, – прошептал он и неохотно заковылял прочь.
Дом Пауло кинул взгляд вверх, на Христа в арочном своде. «Ты не против?» – вопросил он.
В желудке у него словно завязался узел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91