— Глупости. Он уже привык к Карен, и теперь он ее не тронет. Меня он, например, никогда не кусает.
— Это потому, что на вкус вы ему не нравитесь, — сказала Рейчел.
— Что это за манера разговаривать так со своим работодателем? — сказала миссис МакДугал, усмехаясь. — Быстро убирай все отсюда, или я заставлю тебя поехать со мной на Борнео.
— Это не угроза, это обещание, — мрачно сказала Рейчел. — Я еду с вами на Борнео. Вы думаете, что в джунглях вы сможете обойтись без кого-нибудь, кто бы о вас заботился? В таком случае вы как раз и есть та самая глупая старая дура, о которой мне говорили. В жизни никогда не слышала идеи более дикой, чем ваша.
Она взяла поднос и пошла из комнаты, тяжелой поступью сотрясая все вокруг.
— Я не могу позволить ей ехать со мной. Она слишком стара для этого, — сказала миссис МакДугал.
Карен подумала о том, что Рейчел должно быть около шестидесяти пяти, то есть лет на двадцать пять моложе миссис Мак. Она постаралась трезво оценить ситуацию и придумать убедительный аргумент, который бы миссис МакДугал приняла и отказалась от своих замыслов; но не сумела найти ни одного серьезного довода. Больше того, она была согласна с точкой зрения миссис Мак. Если пришло время покинуть этот мир, то лучше встретить смерть в джунглях, сидя на гну, чем дрожать, ожидая ее дома.
Александр, чувствуя запах сосисок, кружил по комнате, подняв голову. Один большой коричневый глаз уставился на Карен — она вздрогнула.
* * *
Дождь почти закончился к тому моменту, когда она шла по Висконсин-авеню, направляясь на работу. Потоки грязной воды текли по тротуару; выглядела улица так же, как и любой другой деловой район, — неряшливо и грязно, хотя и славилась своей чистотой и образцовым порядком, а также огромным количеством магазинов.
На улице слышался рев моторов многочисленных машин. Выхлопные газы и пыль, висевшие в воздухе, представляли очевидную угрозу для человека. Весь тротуар у кафе был усыпан пластиковыми упаковками и бумажными салфетками. Однако от плохой погоды была определенная польза: она удерживала пьяниц и продавцов, торгующих товаром вразнос вне улиц. Десять лет назад она любила Джорджтаун, восхищалась оживленностью его улиц — бары, торговцы, продающие дешевые золотые цепи недалеко от модных ювелирных магазинов; изысканные антикварные магазины, зажатые между аптеками и «Макдональдсом». Должно быть, сейчас она посмотрела на все другими глазами, потому что это место показалось ей кричаще безвкусным и непривлекательным.
Магазин Джули находился не на Висконсин, а на одной из прилегающих улиц. Витые чугунные виноградные лозы старинной работы обрамляли входную дверь, единственная витрина привлекала внимание прохожих несуразным подбором всякой всячины. Название заведения было написано золотыми буквами: «старые вещи». Так прямо и написано, никаких заглавных букв, просто два слова. Очень остроумно со стороны Джули. Такое название не требовало от посетителей абсолютно никаких знаний, им даже необязательно было понимать значение слова «антиквариат»; единственное, что от них требовалось, — это зайти, увидеть и купить.
Карен с удивлением обнаружила, что Джули по-новому оформила витрину. Диван в стиле Людовика XIV был покрыт нежным бархатным покрывалом. Поперек дивана с кажущейся небрежностью было разложено одно из лучших платьев: платье для чая эпохи короля Эдуарда из бледно-голубого муслина. Завершали эту картину тяжелые рабочие ботинки.
После посещения миссис МакДугал Карен чувствовала себя слегка подавленной. Старая леди была как ураган; чтобы устоять против него, нужно было крепко привязать себя к чему-то, но, когда ветер утихал, жертва имела обыкновение оседать. Однако вид обновленной витрины странным образом взбодрил Карен. Платье эпохи короля Эдуарда было своеобразным авансом постоянным покупателям, обещанием поступления новых вещей; на это Джули не имела права.
Колокольчики в дверях возвестили о приходе Карен. Джули разговаривала по телефону. Сразу заметив Карен, она продолжила разговор скороговоркой, не ставя точек в конце предложения:
— ...Как раз ваш размер, крайний срок в пятницу... — После того как она взглянула на Карен, ответы ее стали односложными: — Да. Верно. Да. Хорошо. До свидания.
— Привет, — сказала Карен.
— Привет. Не стой там, ты намочишь моего Кермана.
Карен прошла через магазин и открыла дверь в кабинет. Роб, еще один работник, сидел за столом, склонив голову над кипой счетов.
— Здравствуй, конфетка, — тихо и проникновенно пропел он, взглянув на нее. — Хочешь кофе? Свежий, только что приготовил своими собственными белыми ручками.
— Нет, спасибо.
— Но, конфетка, ты насквозь промокла. Давай я помогу тебе снять плащ.
Золотая серьга в его ухе звякнула, когда он поднимался в полный рост — ни много ни мало шесть футов. Он был довольно симпатичным молодым человеком с тонкими чертами лица, а кроме того, многие пожилые посетительницы считали его веселым. Они вели себя с ним очень слащаво, и Робби ворковал, журчал, как ручеек, и хихикал. На молодых женщин он оказывал разрушительное действие и самым бессердечным образом пользовался этим.
Несмотря на внешнюю доброжелательность с его стороны, Карен подозревала, что не очень ему нравится. Вскоре после того как она приступила к работе, он предпринял нерешительную попытку приударить за ней, и она пожаловалась Джули. Та отреагировала с пренебрежительной веселостью, пообещав, что поговорит с Робом; после чего он несколько дней дулся на нее. «Глупо, как глупо, — подумала Карен с отвращением. — Я сама должна была разобраться с этим, а не делать из мухи слона». Это была одна из тех проблем, которые ее очень угнетали, — неумение действовать самостоятельно, привычка с кем-нибудь советоваться, прежде чем принять решение.
А что было еще хуже — она слишком поздно поняла, что Роб руководствовался больше добротой, нежели страстью. Она не принадлежала к тому типу женщин, которые ему нравились. Он любил женщин молодых или богатых, а еще лучше и то и другое сразу.
Как Джек.
Карен что-то проворчала, и Роб повернулся к ней:
— Что ты сказала, дорогуша?
— Ничего. Спасибо, Роб.
Она вернулась в магазин и критическим взглядом окинула его интерьер. У Джули был свой стиль. Магазин представлял собой битком набитый склад вещей, и покупателю приходилось перемещаться бочком через эти залежи. Но в каждой стопке можно было обнаружить какую-нибудь уникальную вещицу, о которой хозяин успел уже подзабыть.
Карел восхищалась тем эффектом, который производил салон, но она не могла копировать Джули. Ей нужно было разработать свой собственный стиль, Воображение рисовало картины ее будущего магазина: большой, с высоким потолком зал;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91