— Сергей Сергеевич, компьютерная связь заработала…
— Понятно… — кивнул генерал. — Вы, молодые, маленько погуляйте еще, а мы пойдем. Не прощаюсь.
Они заторопились наверх, а мы с Танечкой остались у моря.
Разговаривать мне с ней не хотелось. О чем, скажите на милость? Вспоминать, как она меня возила по Подмосковью, прикованного к тентовой дуге «уазика»? Или о том, как я ей по морде съездил, чтобы завладеть ее пистолетом? А может, припомнить ей Кота, Джека и Толяна?
— Что ты такой насупленный, Дима? — спросила моя нареченная. — Не иначе я тебе не по сердцу пришлась?
— Издеваешься? — проворчал я.
— Не совсем. — Танечка улыбнулась еще более ласково, чем за обедом. — Мы ведь и впрямь с тобой не чужие. Такие прогулочки вместе проводили — закачаешься. Говорят, совместно пережитое сближает. Или не так?
— Не знаю, — хмыкнул я возмущенно. — В «Бронированном трупе», по-моему, вы с мамочкой явно показали, что вам такой родственник не нужен.
— Да, может быть, но времена меняются. А кроме того, у нас ведь и более приятные моменты в жизни были…
— Это у Джека на лежке?
Она опять хитренько улыбнулась.
— Значит, я тебе все-таки небезразлична?
— У меня приказ: считать тебя своей женой. Буду выполнять, никуда не денусь.
— Значит, ты все это делаешь из чистой исполнительности?
— Я еще пока ничего не делаю. Просто хожу тут с тобой, поскольку Чудо-юдо приказал.
— Но делать-то будешь? — хихикнула Танечка.
— Это в смысле трахаться? Не знаю. С тобой, по-моему, у меня ничего не выйдет…
— А с этой, Хавроньей… или как ее там, у тебя бы вышло?
— Наверно, десять лет с лишним прожили…
— Ты ее сильно любишь? Только честно!
— Я просто люблю. Это качественный показатель, а не количественный. Нельзя любить сильнее или слабее. Или любишь, или не любишь — четко и ясно.
— Надо же, — ухмыльнулась Танечка, которая никогда не держалась так развязно, как сейчас. — А ты ей часто изменяешь?
— Случается, — честно сознался я, — но все равно люблю.
— Ты ей изменяешь — и любишь? Что-то не верится. Мне почему-то кажется, что ты, кроме себя самого, никого не любишь. Интересно, а вот если бы ты узнал, что она тебе изменяет, ты разлюбил бы ее?
— Не знаю. Смотря по какой причине изменяет.
— А ты по какой причине изменяешь?
— По разным, — проворчал я. — Иногда потому, что жалею какую-нибудь невезучую. Иногда — потому, что налетает такая, как ты, и показательное шоу устраивает. А иногда — оттого, что настроение хорошее и все в кайф идет.
— Понятно… — сказала Таня задумчиво. — Интересно, а что ты в ней больше любишь — душу или тело?
— Ну вы, гражданка Кармелюк, и вопросики закидываете! Я человека люблю, женского пола, под кодовым названием Хрюшка Чебакова. Есть ли вообще такой предмет, как душа, я не знаю. Чудо-юдо и сама Ленка предпочитают говорить: «доминантное „я“. А тело… У нее и тело вполне приятное, нежное, ласковое, доброе такое…
— Вообще-то эти эпитеты скорее к духовному содержанию относятся.
— То-то и оно, что насчет духа и тела граница точно не установлена.
— Не все с тобой согласятся, наверно. Но я — соглашусь, пожалуй.
— Покладистая вы, оказывается, дорогая супруга.
— Да, представь себе. Послушай… — Тут Танечка сделала паузу, которая растянулась на целую минуту.
— Что «послушай»? — поторопил я ее. — Не придумала, чего спросить?
— Нет, почему, придумала. Только вот не решаюсь сказать. Не знаю, как ты отреагируешь.
— Ну ты-то к любой реакции готова. Один раз удалось мне тебя подловить — на ферме у Толяна. И то собака погрызла. А ты меня всегда вырубала чисто. Охнуть не успевал.
— Да нет, я не думаю, что ты на меня с кулаками полезешь. А вот поверишь или нет, не знаю.
— Только, Танюша, — предупредил я, — если ты насчет любви с первого взгляда или там со второго, то лучше не надо. Не поверю, хотя моей персоне это, может быть, и очень лестно услышать. Ты вот говорила, что я только самого себя люблю, верно? Но, так может думать только тот, кто действительно только себя и любит. О других по себе судит.
— У-У-у! — протянула Таня. — Какое у нас самомнение! У тебя там нимб не сияет, святой ты наш, недомученик? Может быть, я тебе как раз, наоборот, не про любовь хотела сказать, а про то, что при первом удобном случае мозги из тебя вышибу?
— Не удивила. От тебя всего можно ждать…
Таня расхохоталась. Очень редко я слышал, чтоб она смеялась. Возможно, не слышал совсем. Нет, вроде бы слышал, но тот смех был почти истерический. А этот — нормальный, не вымученный.
— Дурак ты, Волчара, — произнесла она, и у меня сердце екнуло. — И я тоже дура. Взялась твою преданность проверять…
— Ты… Ты кто? — пробормотал я, уже зная ответ, но еще не позволяя себе в него поверить.
— Хрюшка я, точнее — Хавронья Премудрая в лягушачьей шкурке…
Нет, я еще не успел поверить в это до конца, когда сверху от вертолетной площадки послышался зычный голос Чудо-юды:
— Поднимайтесь наверх, голубки… Труба зовет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138