эти все вещи, синтезированные компьютером, — словно линии на отпечатках пальцев, сугубо индивидуальны.
— И как все это выгладит? Потом? После компьютера?
— Надеюсь, что увидишь. Это график, волнистая линия, по которой сразу все видно.
— Типа кардиограммы?
— Почти.
— Ты возьмешь Викин голос с разных кассет? Неплохо…
— Совершенно верно. Я получу голосовые отпечатки Викиного голоса там, где они травят анекдоты…
— Новоселье, — произнес Лютый.
— Где ни у кого нет сомнений в том, что она Вика… — Игнат кивнул.
— Понимаю. — Лютый усмехнулся. — Откуда ты все это знаешь? Видите ли, Светлана, — Лютый обратился к молча слушавшей их шефине, — он и в школе был такой. Ему б в профессора подаваться.
— А он вырубает людей тысячедолларовыми фишками. — Шефиня улыбнулась.
— Все мы не оправдываем надежд, Владимир Ильич.
— И сличу их с голосовыми отпечатками, — продолжал Игнат, никак не прореагировав на последние реплики, — на той кассете, где возможен дублер.
— Ее возвращение из больницы…
— Или не ее возвращение из больницы. По этим графикам мы и проверим, так ли уж на самом деле безумны наши версии. Интересно, да? — Потом Игнат невесело усмехнулся и произнес внезапно чуть треснувшим голосом:
— И достоверность будет сто процентов. Точка. Финита ля…
— Комедия, — докончила шефиня и пристально посмотрела на Игната.
— Это действительно так? — Лютый перевел взгляд с Игната на шефиню.
Та кивнула, затем порылась в своей волшебной сумочке, извлекла пачку сигарет и быстро закурила.
Лютый снова посмотрел на Ворона:
— И ты знаешь, где это сделать?
— Да, — сказал Игнат, — я знаю, где это сделать.
Вот тогда шефиня и произнесла:
— У меня есть люди на Зубовской. Любую экспертизу провести. Есть еще частная фирма.
— Не надо, Светлана Андреевна, — отозвался Игнат, — спасибо.
* * *
Ком за комом… Целая лавина. И так же, как и в лавине, решения можно было принимать только очень быстро.
* * *
Странный факс, конечно, должен был наделать переполох. А все фигуранты переполоха обычно на виду. И, приняв решение похитить с рыночной площади небольшого поселка у Рублевской трассы командира местного ОМОНа Павла Лихачева, Игнат постарался сделать все возможное, чтобы дело было проведено как можно с большим шумом. Внешний эффект и последующий за этим резонанс. Фигуранты переполоха обычно на виду.
Сами же они, получив результаты голосовых отпечатков, находились уже на много шагов впереди. Ближе к кругу безумия, поджидающему их в темноте.э
* * *
— Ты хочешь сказать, что ее больше нет? — тихо произнес Лютый. — Что это не она?
Игнат молчал.
— Но я же разговаривал с ней… Понимаешь? Ты хочешь, чтобы я поверил этим бумажкам, а не собственным глазам? Ворон…
Игнат продолжал молчать.
— Значит, все это время… — Лютый недоверчиво покачал головой и… устало опустился в кресло. Затем снова взглянул на листы хорошей белой бумаги, расчерченные пополам четкой линией графиков. Листов было три, и они лежали на низком стеклянном столике рядом с бутылкой «Славяновской» минеральной воды и распечатанной пачкой «Кэмела». — А это не может быть ошибкой? — произнес Лютый с неожиданной покорностью в голосе.
Игнат бросил на него быстрый взгляд, подошел к столику, наклонился и взял сигареты.
— Не занимай свой телефон, — мягко сказал он.
Лютый кивнул.
— Может, все может. Хотя ты должен понимать: вероятность ошибки очень мала.
Лютый снова кивнул.
— Поэтому я и попросил сделать повторный анализ, — проговорил Игнат.
Хлопком по пачке выбил сигарету, но закуривать не стал. — Человек выйдет, звонить будет из телефона-автомата. Подождем. И, Володь, после ее возвращения из клиники вы почти не контактировали. Ведь так? Подождем.
— Паскуды! — глухо произнес Лютый. — А я ведь, выходит, все это время на нее, на бедную, напраслину возводил… — Еле заметная горькая улыбка тронула его губы. — А это была не она? — Лютый тяжело вздохнул. — А какая-то тварь из Батайска?..
— Пока это только возможность, — ровным, без всяких интонаций, голосом отозвался Игнат.
— Но, брат, ну это же… Как эту суку надо было выдрессировать! — Тяжелый взгляд Лютого снова пал на листы бумаги с графиками, затем он поднял голову, посмотрел на стоящего рядом Игната и произнес негромко, не спеша и совершенно ледяным тоном:
— Я же эту тварь пополам разорву. Я их всех теперь живьем зарою.
Игнат все же закурил, потом два листа из трех повернул перед собой и положил их рядом. Один лист был помечен словом «Анекдоты», другой — «Возвращение». Графики, точки, соединенные волнообразными линиями острые пики, впадины… И даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — графики совершенно разные.
— Видно невооруженным глазом, — сказал Игнат, — это разные голосовые отпечатки. Мне в общем-то так и сказали, но я упросил человека сделать повторный анализ.
— А это? — Лютый пододвинул к себе третий лист.
— Это я недавно сделал, скорее всего действительно ошибка. — Игнат бросил взгляд на третий график. — Отдавал отдельно, наверное, человек перепутал. Это я сделал для контроля. Качество на кассете с ее возвращением было не ахти, и я решил подстраховаться.
— И что же?
— Оказалось — излишне. У них там очень много всяких умных штучек.
По-моему, это называется аудиоусилитель. Выделили ее голос, отрезали все лишние шумы, получилась отличная копия.
— Так это… — Лютый прочитал, как был помечен третий график. — Это, что ли, с твоего маскарада? Нищий попрошайка и принцесса?
— Да, — Игнат улыбнулся. — Я подарил ей букет незабудок. И имел удовольствие побеседовать с ней.
— Угу, — хмыкнул Лютый, — и ее ребята тебе бока намяли.
— Где микрофон-то прятал, Воронов? — поинтересовалась шефиня.
— Микрофон был где и положено — в руке. Правда, под марлевыми повязками.
— Что, били?
— Да нет. Толкнули несильно. Бодигарды.
— Без цветов не мог обойтись?
— Нет, никак, — совершенно серьезно произнес Игнат, — и для завязки разговора подошли, и хороший отвлекающий момент.
Третий график был помечен целой фразой: «Что же ты работать-то не идешь, Александр?»
— Разговорил ты ее всерьез, — шефиня кивнула на голосовые отпечатки, — если даже успела насчет работы справиться.
— Там у меня целая ее ария записана, — не без гордости сказал Игнат, — сольная партия — беседа с нищим. Но эта фраза — самая четкая. Еще она мне подала царскую милостыню — пятьсот рублей, так что и пальчики ее имеются. Не знаю, на всякий случай. Хотя теперь ни к чему все это. Имея на руках голосовые отпечатки.
— Дождемся повторного результата, — предложил Лютый, — давай так.
— Конечно.
— Какая она, эта другая? — неожиданно спросила шефиня. — Ты ведь смотрел на нее в несколько необычном контексте?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
— И как все это выгладит? Потом? После компьютера?
— Надеюсь, что увидишь. Это график, волнистая линия, по которой сразу все видно.
— Типа кардиограммы?
— Почти.
— Ты возьмешь Викин голос с разных кассет? Неплохо…
— Совершенно верно. Я получу голосовые отпечатки Викиного голоса там, где они травят анекдоты…
— Новоселье, — произнес Лютый.
— Где ни у кого нет сомнений в том, что она Вика… — Игнат кивнул.
— Понимаю. — Лютый усмехнулся. — Откуда ты все это знаешь? Видите ли, Светлана, — Лютый обратился к молча слушавшей их шефине, — он и в школе был такой. Ему б в профессора подаваться.
— А он вырубает людей тысячедолларовыми фишками. — Шефиня улыбнулась.
— Все мы не оправдываем надежд, Владимир Ильич.
— И сличу их с голосовыми отпечатками, — продолжал Игнат, никак не прореагировав на последние реплики, — на той кассете, где возможен дублер.
— Ее возвращение из больницы…
— Или не ее возвращение из больницы. По этим графикам мы и проверим, так ли уж на самом деле безумны наши версии. Интересно, да? — Потом Игнат невесело усмехнулся и произнес внезапно чуть треснувшим голосом:
— И достоверность будет сто процентов. Точка. Финита ля…
— Комедия, — докончила шефиня и пристально посмотрела на Игната.
— Это действительно так? — Лютый перевел взгляд с Игната на шефиню.
Та кивнула, затем порылась в своей волшебной сумочке, извлекла пачку сигарет и быстро закурила.
Лютый снова посмотрел на Ворона:
— И ты знаешь, где это сделать?
— Да, — сказал Игнат, — я знаю, где это сделать.
Вот тогда шефиня и произнесла:
— У меня есть люди на Зубовской. Любую экспертизу провести. Есть еще частная фирма.
— Не надо, Светлана Андреевна, — отозвался Игнат, — спасибо.
* * *
Ком за комом… Целая лавина. И так же, как и в лавине, решения можно было принимать только очень быстро.
* * *
Странный факс, конечно, должен был наделать переполох. А все фигуранты переполоха обычно на виду. И, приняв решение похитить с рыночной площади небольшого поселка у Рублевской трассы командира местного ОМОНа Павла Лихачева, Игнат постарался сделать все возможное, чтобы дело было проведено как можно с большим шумом. Внешний эффект и последующий за этим резонанс. Фигуранты переполоха обычно на виду.
Сами же они, получив результаты голосовых отпечатков, находились уже на много шагов впереди. Ближе к кругу безумия, поджидающему их в темноте.э
* * *
— Ты хочешь сказать, что ее больше нет? — тихо произнес Лютый. — Что это не она?
Игнат молчал.
— Но я же разговаривал с ней… Понимаешь? Ты хочешь, чтобы я поверил этим бумажкам, а не собственным глазам? Ворон…
Игнат продолжал молчать.
— Значит, все это время… — Лютый недоверчиво покачал головой и… устало опустился в кресло. Затем снова взглянул на листы хорошей белой бумаги, расчерченные пополам четкой линией графиков. Листов было три, и они лежали на низком стеклянном столике рядом с бутылкой «Славяновской» минеральной воды и распечатанной пачкой «Кэмела». — А это не может быть ошибкой? — произнес Лютый с неожиданной покорностью в голосе.
Игнат бросил на него быстрый взгляд, подошел к столику, наклонился и взял сигареты.
— Не занимай свой телефон, — мягко сказал он.
Лютый кивнул.
— Может, все может. Хотя ты должен понимать: вероятность ошибки очень мала.
Лютый снова кивнул.
— Поэтому я и попросил сделать повторный анализ, — проговорил Игнат.
Хлопком по пачке выбил сигарету, но закуривать не стал. — Человек выйдет, звонить будет из телефона-автомата. Подождем. И, Володь, после ее возвращения из клиники вы почти не контактировали. Ведь так? Подождем.
— Паскуды! — глухо произнес Лютый. — А я ведь, выходит, все это время на нее, на бедную, напраслину возводил… — Еле заметная горькая улыбка тронула его губы. — А это была не она? — Лютый тяжело вздохнул. — А какая-то тварь из Батайска?..
— Пока это только возможность, — ровным, без всяких интонаций, голосом отозвался Игнат.
— Но, брат, ну это же… Как эту суку надо было выдрессировать! — Тяжелый взгляд Лютого снова пал на листы бумаги с графиками, затем он поднял голову, посмотрел на стоящего рядом Игната и произнес негромко, не спеша и совершенно ледяным тоном:
— Я же эту тварь пополам разорву. Я их всех теперь живьем зарою.
Игнат все же закурил, потом два листа из трех повернул перед собой и положил их рядом. Один лист был помечен словом «Анекдоты», другой — «Возвращение». Графики, точки, соединенные волнообразными линиями острые пики, впадины… И даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — графики совершенно разные.
— Видно невооруженным глазом, — сказал Игнат, — это разные голосовые отпечатки. Мне в общем-то так и сказали, но я упросил человека сделать повторный анализ.
— А это? — Лютый пододвинул к себе третий лист.
— Это я недавно сделал, скорее всего действительно ошибка. — Игнат бросил взгляд на третий график. — Отдавал отдельно, наверное, человек перепутал. Это я сделал для контроля. Качество на кассете с ее возвращением было не ахти, и я решил подстраховаться.
— И что же?
— Оказалось — излишне. У них там очень много всяких умных штучек.
По-моему, это называется аудиоусилитель. Выделили ее голос, отрезали все лишние шумы, получилась отличная копия.
— Так это… — Лютый прочитал, как был помечен третий график. — Это, что ли, с твоего маскарада? Нищий попрошайка и принцесса?
— Да, — Игнат улыбнулся. — Я подарил ей букет незабудок. И имел удовольствие побеседовать с ней.
— Угу, — хмыкнул Лютый, — и ее ребята тебе бока намяли.
— Где микрофон-то прятал, Воронов? — поинтересовалась шефиня.
— Микрофон был где и положено — в руке. Правда, под марлевыми повязками.
— Что, били?
— Да нет. Толкнули несильно. Бодигарды.
— Без цветов не мог обойтись?
— Нет, никак, — совершенно серьезно произнес Игнат, — и для завязки разговора подошли, и хороший отвлекающий момент.
Третий график был помечен целой фразой: «Что же ты работать-то не идешь, Александр?»
— Разговорил ты ее всерьез, — шефиня кивнула на голосовые отпечатки, — если даже успела насчет работы справиться.
— Там у меня целая ее ария записана, — не без гордости сказал Игнат, — сольная партия — беседа с нищим. Но эта фраза — самая четкая. Еще она мне подала царскую милостыню — пятьсот рублей, так что и пальчики ее имеются. Не знаю, на всякий случай. Хотя теперь ни к чему все это. Имея на руках голосовые отпечатки.
— Дождемся повторного результата, — предложил Лютый, — давай так.
— Конечно.
— Какая она, эта другая? — неожиданно спросила шефиня. — Ты ведь смотрел на нее в несколько необычном контексте?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97