Злой презрительно отвернулся. А вот философ неожиданно «нарисовал» подробный портрет пассажира джипа. С такими подробностями, что самый опытный сыщик уголовного возраста позавидует.
Да, это же Литвиненко! Бывший старший лейтенант ФСБ, превратившийся в щестёрку Зорина. Так вот кто организовал неожиданное переселение жителей Первомайского! Причины пока не ясны, но всё, что связано с бывшим партнёром по теннисному корту и по криминальному бизнесу, припахивает большими деньгами и, соответственно, — кровью.
Прежде чем принимать контрмеры, необходимо спасти от неминуемой расправы Ярославу. Не зря же Омар пытался овладеть девушкой в тамбуре купейного вагона, не так просто застрелили её деда, единственного родного ей человека и защитника.
— Придётся в очередной раз соскочить, — шёпотом объявил он своё решение. — Пока разойдёмся, не будем привлекать внимания охраны…
«Охране» было не до наблюдения за подозрительными парнями. Забыв о гордости джигитов, ваххабиты, забросив за спины автоматы, вместе с пригнанными мужиками, вкапывали столбы, натягивали колючую проволоку, строили грибки для часовых. Бабы и ребятишки тоже не остались без дела — строили балаганы и шалаши, таскали хворост, варили на разведенных кострах еду.
Час от часу не легче, с тревогой подумал Белов. Нужно торопиться, с натянутой колючкой без специальных ножниц не справиться, да еще под стволами охранников.
Нужно бежать… Куда, в какую сторону? Превратиться в корм для диких зверей? Прежде, чем сваливать из этого концентрационного лагеря, нужно расспросить знающих таёжников. С женщинами говорить бесполезно, круг их интересов ограничен детьми и домашнем хозяйстве. К мужикам не подойти — они работают под бдительным контролем конвоиров.
Остаются старики.
Прогулявшись по лагерю, Белов выбрал согбенного, беспрерывно кашляющего деда. Годков восьмидесяти, не меньше.
Дедуля, ты в тайге все тропы знаешь?
Да, уж, хожено-перехожено, — пересиливая разрывающий грудь кашель, хвастливо отозвался старик. — По молодости белковал, добывал и соболя и горностая. Потом, когда заболел, стал бортничать… Тайгу-кормилицу знаю, как свою избу…
— Подскажи, ради Христа, как добраться до жилья?
Старик понимающе ухмыльнулся, потёр грудь. Будто уговаривал её потерпеть.
— Верстах в сорока — деревня староверов. Не зная дороги, её не найти. Слушай, добрый молодец и запоминай. Не дай Бог, заплутаешь — сгинешь. Тайга — не только кормилица, она для неопытных людей и — враг…
Белов постарался запомнить многочисленные приметы. Пройти вдоль золотоносной реки до полуразрушенной охотничьей избушки. Свернуть направо. Пройти до поляны, в центре которой растёт высоченный кедр. От него шагать до вырубки, окружённой колючим кустарником. Там крест накрест лежат две березки, одна — полусгнившая, другая — помоложе, её внучёк срубил. Возвернувшись, баял мне. Вот она и показывает куда нужно идти…
Старик закашлялся, принялся царапать больную грудь.
Дедушка, снимите рубашку, я вас послушаю.
Ватсон достал из баула стетоскоп — непременную принадлежность любого медика
Не к чему тебе слушать, — отдышавшись, заявил больной. — я и без выслушивания и диагнозов знаю — чахотка. В самой распоследней стадии. Не сегодня завтра уберусь… А ты мил-человек, — повернулся он к Белову, — беги от злыдней и убивцев. Не пропадёшь. Хороших людей тайга привечает, от плохих отворачивается.
Спасибо за доброе слово. Сто лет тебе прожить, дедушка…
В память заложены приметы предстоящего нелёгкого путешествия. Теперь — вырваться из прииска в тайгу и пойти по ней, как по ступеням. До разваленной охотничьей избушки до высокого кедра, потом — до вырубки с лежащими берёзками. Жаль, не во время раскашлялся бывший охотник, не успел до конца нарисовать маршрут…
Стемнело. Женщины, уложив накормленных детишек, сидели у костров, помешивая в котлах и в кастрюлях привычный кулеш. Ожидали мужиков. Большая часть охранников укрылась в построенном для них балагане, оставшиеся рассредоточились вдоль недостроенной ограды. Осталось обнести колючкой не больше тридцати метров.
Вместе с Витьком Саша подошёл к двум ваххабитам, разгуливающим вдоль ещё не огороженного участка. Стрелять нельзя — выстрел поднимет на ноги отдыхающих бандитов. Придётся применить силовые приёмы.
Куда? — оба охранника подняли автоматы. — На место, нечестивцы, отродье Шайтана!
— Извиняй, мил-человек, — изобразил Саша покорность раба, — давеча нёс твоему хозяину мешочек с золотишком, да вот незадача — выронил его. Позволь, ради Христа или твоего Аллаха, поискать его…
Расчет на жадность сработал. Охранники забросили за спины оружие.
— Покажи, где потерял? Сами найдём и…
Договорить не успел — шипованный кастет Злого проломил ему голова. Белов нанёс удар ребром по горлу второму охраннику. Убить — не убил, просто отключил минут на сорок.
Оттащив в кустарник тела ваххабитов, беглецы прихватили их автоматы и бросились в темноту. Белов попытался взять девушку под руку, помочь бежать между деревьями — все же слабое существо, но Ярослава оттолкнула его.
— Не надо, Саша, — извинительно прошептала она. — Я — таёжница, привыкла к тайге. Покойный дедушка научил ничего не бояться…
Добежав до охотничьей избушки, они решили передохнуть. Отмахали не меньше десяти километров, ноги гудят, в голове — калейдоскоп. Вряд ли боевики решатся сунуться в ночную тайгу, скорей всего, они дождутся утра.
Спрятались под дырявой крышей, легли, спасаясь от донимающего мороза, прижались друг к другу. Снег прекратился, тучи разошлись, на небо высыпали звёзды.
Спойте что-нибудь хорошее, — попросила Ярослава. — Про тайгу, про любовь. Люблю песни. Они не только радуют — спасают от тоски. Слушаешь и слово умываешься родниковой водой…
— Я — пас, — признался Док. — С детства корова на уши наступила. Это мой двойник — мастер.
Лучше помолимся, — предложил Федя.
Злой рассерженно фыркнул. На хвосте, можно сказать, сидят преследователи, жители посёлка превратились в рабов, а они что придумали — драть горло!
Саша вспомнил ночи у костра, когда он работал в в геологической партии, Ваньку-гитариста и Саньку-певунью. До чего же было хорошо! Ни криминальных разборок, ни убийств, ни грабежей.
Он тихо запел.
Над реки разливами
Вновь закат поёт,
Ночь на небо вывела
Звёздный хоровод.
Ходят друг за дружкою
Звёзда без конца,
Сопки спят и слушают
Девичьи сердца.
Улететь к ним хочется
Кедрам из тайги —
Звёзды-полуночницы
Чем-то им сродни.
Как Иван-царевичи,
Смотрят звёздам вслед,
В хороводе девичьем
Места кедрам нет.
На ковровой зелени
Крепко спит тайга,
Песни колыбельные
Ей поёт река,
Только кедры рослые
До утра не спят —
К хороводу звёздному
Улететь хотят…
Тёплая девичья ладошка прикоснулась к лицу Саши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64