Неужели надежда заполучить лимон баксов рухнула, не успев родиться?
— Это… кто? А где…
Олег представил себе растерянность бандита, его вытаращенные глаза, дрожащие от постоянных попоек руки. То ли ещё будет, когда на лапах защелкнутся браслеты!
— Ты имеешь в виду заказчика? Его послали в срочную командировку. Возвратится не раньше, чем через полгода. Поэтому все его дела — на мне. Встретиться, побазарить за житуху нет желания?
Кабан не просто хотел забить стрелку — мечтал о ней! Полученный аванс израсходован. Выплатил долг двум соскочившим быкам и они возвратились к прежнему хозяину. Купил тоже сбежавшей любовнице драгоценное колье, после чего она согласилась вернуться к покинутому боссу. Остальные бабки разошлись по кабакам и борделям.
На том же месте. Через час. Усёк?
— Буду…
Общаться с грязным, потерявшим человеческий облик, бандитом — малоприятное занятие. Тем более, для порядочного, чистоплотного опера, каким считали Воскобойникова и друзья, и недруги. Но служба обязывает терпеть. Старший оперативник имел дело с крупными бизнесменами и крутыми паханами, с агентами зарубежных спецслужб и с платными убийцами, с наводчиками и грабителями.
Поэтому предстоящее «сотрудничество» с вором в законе, обнищавшим авторитетом — очередное задание, которое ему придётся выполнить.
Когда он припарковал свою машину рядом с автобусной остановкой, Кабан уже нетерпеливо прогуливался по тротуару. Поминутно смотрел на наручные часы, глотал голодную слюну, тихо матерился.
— Что у тебя нового? — не здороваясь и не интересуясь состоянием здоровья бандита, оперативник сразу перешёл к делу. — Сделал, что поручено, или возвратишь аванс? Мы не занимаемся благотворительностью.
Возвращать полученные бабки — чудовищная нелепость! Западло! Легче повеситься.
— Всё в ажуре. Деревня Пантелеймоновка. Избушка рядом с выгоном. Хоть сейчас вселяйся…
Кабан не брал на понт, он действительно, во время короткого отдыха от пьянок и шлюх, нашёл требуемое заказчиком место. Навел его на бывшего колхозного тракториста, ныне — нищего пенстонера, один из возвратившихся быков.
— Надо поглядеть, — Олег мастерски изобразил нерешительность и жадность. Дескать, не собираюсь покупать кота в мешке, деньги не только счёт любят, но и выгодное вложение. — Поехали?
Кабан опасливо огляделся. Без охраны он чувствовал себя голым, беззащитным. Водитель — тощий, слабосильный пацан, его самого нужно охранять. Зря не взял с собой хотя бы одного быка, не захотел огласки получения бабок. Узнают об этом охранники, мигом потребуют соответствующей индексации…
— Поедем, — неохотно согласился он. — Только я — на своей тачке. Привычней.
Трусит, мерзавец, наложил в штаны, презрительно подумал Воскобойников, пропустив вперёд машину Кабана и стараясь не отстать от неё. Авторитет вонючий! С удовольствием погляжу на его поведение в милицейском обезъянике и на допросе. Небось, обувь следователю вылижет языком, омоет горючими слезами.
В принципе, осмотр арендованной жилплощади никому не нужен: ни заказчику, ни исполнителю. Простая формальность, выполнение которой избавит от лишних подозрений. Выложить столько денег и не поинтересоваться за что — это как-то не вписывается в современные нравы.
И потом — необходимо разведать возможность постоянного контроля над посетителями избушки. Где затаиться операм, с какой точки следить за мышеловкой.
Приобретение оказалось удачным. Пока Кабан, утирая слюни, расхваливал вросшую в землю халупу, Воскобойников мысленно расставил сотрудников службы наружного наблюдения. Один превратится в батрака местного толстосума, второй изобразит вечно пьяного алкаша, не покидающего крыльцо кабака, третий — дачник, задумавший построить в деревне шикарный коттедж, но ещё не выбравший место его строительства…
Получив окончательный расчёт, Кабан поспешил в город. Деньги прожигали карман, требовали немедленного употребления. Он не знал, что шиковать осталось ему не больше полумесяца: вора-неудачника возьмут не менты и не фээсбэшники — воткнут перо быки-охранники. Пацан-водитель оказался не таким уж лохом, подглядел передачу бабок и стукнул коллегам…
Внимательно выслушав доклад Воскобойникова, генерал одобрил его действия и приказал возглавить операцию по захвату диверсантов. Муса позвонил Хоттабу и, в свою очередь, доложил о выполнении задания. После чего разведчика отвезли в Учебный Центр федеральной службы безопасности, где ему предстояло доучиваться и ожидать нового задания…
Мышеловка заработала. Первым её посетителем стал не кавказец — чистокровный русак или прибалт. Он доставил на базу несколько полиэтиленовых пакетов с пластитом. Его бесшумно повязали и увезли. Пакеты подменили другими, с безобидным содержимым. Потом появились две девчонки, по внешности кавказского происхождения. Их не тронули, но не сводили глаз. Ещё одна наживка для инструктора, который обязательно должен появиться.
Кандидатки в самоубийцы ничем не отличались от своих сверстниц в деревне. Разве только чёрными платьями и такими же чёрными платками. И «батрак», и «алкаш», и «бизнесмен» без биноклей отлично видели, как девушки отмывали новое своё жильё. Работали молча без песен, шуток, смеха, будто заведенные роботы.
Прошло два дня. В скором появлении инструктора никто не сомневался. Должен же кто-то зарядить взрывчаткой пояса щахидок, научить их замыканию контактов… Впрочем, они, наверняка, прошли полный курс обучения у себя дома — в горах. Но проверить, как подопечные усвоили нехитрую науку, как настроены — кто-то должен.
И не только проверить — инструктор обязан проводить ученицу в заранее определённое место — в метро, на рынок, в театр, туда, где много людей. Если самоубийца опомнится или не решится соединить проводки — помочь ей: нажать на своём пульте красную кнопку.
Ошибаться нельзя — слишком много поставлено на карту…
Операция набирала обороты, но Введенский не радовался — его не покидали мысли об исчезнувшем Белове. Судя по всему, беглец второй раз звонил сыну из Красносибирска, где местные оперы засекли его кратковременное появление. На Дальний Восток он не возвратится, там ему делать нечего. Поехать в Приволжье, где его хорошо знают, не рискнёт.
Остаётся одна дорога — на Кавказ. После вывода из игры Мусы, этот важнейший регион России оказался неприкрытым
И еще одно мучило генерала — он не любил, когда подопечные, вернее сказать — подозреваемые находились вне поля его зрения. Пусть даже под надзором региональных служб безопасности, которым он не особенно доверял. Ему казалось, что местные оперативники обязательно упустят что-нибудь важное для следствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
— Это… кто? А где…
Олег представил себе растерянность бандита, его вытаращенные глаза, дрожащие от постоянных попоек руки. То ли ещё будет, когда на лапах защелкнутся браслеты!
— Ты имеешь в виду заказчика? Его послали в срочную командировку. Возвратится не раньше, чем через полгода. Поэтому все его дела — на мне. Встретиться, побазарить за житуху нет желания?
Кабан не просто хотел забить стрелку — мечтал о ней! Полученный аванс израсходован. Выплатил долг двум соскочившим быкам и они возвратились к прежнему хозяину. Купил тоже сбежавшей любовнице драгоценное колье, после чего она согласилась вернуться к покинутому боссу. Остальные бабки разошлись по кабакам и борделям.
На том же месте. Через час. Усёк?
— Буду…
Общаться с грязным, потерявшим человеческий облик, бандитом — малоприятное занятие. Тем более, для порядочного, чистоплотного опера, каким считали Воскобойникова и друзья, и недруги. Но служба обязывает терпеть. Старший оперативник имел дело с крупными бизнесменами и крутыми паханами, с агентами зарубежных спецслужб и с платными убийцами, с наводчиками и грабителями.
Поэтому предстоящее «сотрудничество» с вором в законе, обнищавшим авторитетом — очередное задание, которое ему придётся выполнить.
Когда он припарковал свою машину рядом с автобусной остановкой, Кабан уже нетерпеливо прогуливался по тротуару. Поминутно смотрел на наручные часы, глотал голодную слюну, тихо матерился.
— Что у тебя нового? — не здороваясь и не интересуясь состоянием здоровья бандита, оперативник сразу перешёл к делу. — Сделал, что поручено, или возвратишь аванс? Мы не занимаемся благотворительностью.
Возвращать полученные бабки — чудовищная нелепость! Западло! Легче повеситься.
— Всё в ажуре. Деревня Пантелеймоновка. Избушка рядом с выгоном. Хоть сейчас вселяйся…
Кабан не брал на понт, он действительно, во время короткого отдыха от пьянок и шлюх, нашёл требуемое заказчиком место. Навел его на бывшего колхозного тракториста, ныне — нищего пенстонера, один из возвратившихся быков.
— Надо поглядеть, — Олег мастерски изобразил нерешительность и жадность. Дескать, не собираюсь покупать кота в мешке, деньги не только счёт любят, но и выгодное вложение. — Поехали?
Кабан опасливо огляделся. Без охраны он чувствовал себя голым, беззащитным. Водитель — тощий, слабосильный пацан, его самого нужно охранять. Зря не взял с собой хотя бы одного быка, не захотел огласки получения бабок. Узнают об этом охранники, мигом потребуют соответствующей индексации…
— Поедем, — неохотно согласился он. — Только я — на своей тачке. Привычней.
Трусит, мерзавец, наложил в штаны, презрительно подумал Воскобойников, пропустив вперёд машину Кабана и стараясь не отстать от неё. Авторитет вонючий! С удовольствием погляжу на его поведение в милицейском обезъянике и на допросе. Небось, обувь следователю вылижет языком, омоет горючими слезами.
В принципе, осмотр арендованной жилплощади никому не нужен: ни заказчику, ни исполнителю. Простая формальность, выполнение которой избавит от лишних подозрений. Выложить столько денег и не поинтересоваться за что — это как-то не вписывается в современные нравы.
И потом — необходимо разведать возможность постоянного контроля над посетителями избушки. Где затаиться операм, с какой точки следить за мышеловкой.
Приобретение оказалось удачным. Пока Кабан, утирая слюни, расхваливал вросшую в землю халупу, Воскобойников мысленно расставил сотрудников службы наружного наблюдения. Один превратится в батрака местного толстосума, второй изобразит вечно пьяного алкаша, не покидающего крыльцо кабака, третий — дачник, задумавший построить в деревне шикарный коттедж, но ещё не выбравший место его строительства…
Получив окончательный расчёт, Кабан поспешил в город. Деньги прожигали карман, требовали немедленного употребления. Он не знал, что шиковать осталось ему не больше полумесяца: вора-неудачника возьмут не менты и не фээсбэшники — воткнут перо быки-охранники. Пацан-водитель оказался не таким уж лохом, подглядел передачу бабок и стукнул коллегам…
Внимательно выслушав доклад Воскобойникова, генерал одобрил его действия и приказал возглавить операцию по захвату диверсантов. Муса позвонил Хоттабу и, в свою очередь, доложил о выполнении задания. После чего разведчика отвезли в Учебный Центр федеральной службы безопасности, где ему предстояло доучиваться и ожидать нового задания…
Мышеловка заработала. Первым её посетителем стал не кавказец — чистокровный русак или прибалт. Он доставил на базу несколько полиэтиленовых пакетов с пластитом. Его бесшумно повязали и увезли. Пакеты подменили другими, с безобидным содержимым. Потом появились две девчонки, по внешности кавказского происхождения. Их не тронули, но не сводили глаз. Ещё одна наживка для инструктора, который обязательно должен появиться.
Кандидатки в самоубийцы ничем не отличались от своих сверстниц в деревне. Разве только чёрными платьями и такими же чёрными платками. И «батрак», и «алкаш», и «бизнесмен» без биноклей отлично видели, как девушки отмывали новое своё жильё. Работали молча без песен, шуток, смеха, будто заведенные роботы.
Прошло два дня. В скором появлении инструктора никто не сомневался. Должен же кто-то зарядить взрывчаткой пояса щахидок, научить их замыканию контактов… Впрочем, они, наверняка, прошли полный курс обучения у себя дома — в горах. Но проверить, как подопечные усвоили нехитрую науку, как настроены — кто-то должен.
И не только проверить — инструктор обязан проводить ученицу в заранее определённое место — в метро, на рынок, в театр, туда, где много людей. Если самоубийца опомнится или не решится соединить проводки — помочь ей: нажать на своём пульте красную кнопку.
Ошибаться нельзя — слишком много поставлено на карту…
Операция набирала обороты, но Введенский не радовался — его не покидали мысли об исчезнувшем Белове. Судя по всему, беглец второй раз звонил сыну из Красносибирска, где местные оперы засекли его кратковременное появление. На Дальний Восток он не возвратится, там ему делать нечего. Поехать в Приволжье, где его хорошо знают, не рискнёт.
Остаётся одна дорога — на Кавказ. После вывода из игры Мусы, этот важнейший регион России оказался неприкрытым
И еще одно мучило генерала — он не любил, когда подопечные, вернее сказать — подозреваемые находились вне поля его зрения. Пусть даже под надзором региональных служб безопасности, которым он не особенно доверял. Ему казалось, что местные оперативники обязательно упустят что-нибудь важное для следствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64