После чего произвёл осмотр одежды. На удивление, он ещё довольно прилично выглядел. Куртка, правда, порвалась в двух местах, но не сильно, зато джинсы уцелели. Сзади на них появилось зеленовато-тёмное пятно от падения, но куртка закрывала его полностью. В конце концов, ему не в гости идти.
А куда? Крутин затянулся сигаретой, соображая по поводу ситуации, в которой оказался. Сейчас его начнут искать по всему городу. И если раньше они выжидали, то теперь будут действовать. И прихлопнут сразу же, как только он попадёт в их поле зрения. Значит? Сергей выбросил окурок. Значит, надо выбираться отсюда к чёртовой матери. Но они в первую очередь возьмут под наблюдение вокзалы и перекроют все автотрассы. Поэтому уходить нужно пешком.
Добраться до первой загородной остановки «Стройдеталь», там сесть на электричку, доехать до узловой станции, а оттуда уже на первом попавшемся поезде дальше.
До «Стройдетали» десять километров. Это часа два ходу. Сергей вздохнул, отряхнул джинсы и куртку, встал со скамейки и, чувствуя тупую боль во всем теле, медленно пошёл прочь.
БОМЖ… И РАНЕНЫЕ
— Я не смогу.
— Почему? — спросил Король.
Простота этого вопроса поставила Войцеха Казимировича в тупик.
Действительно, как объяснить, почему сие для него неприемлемо? Видимо, начать нужно с того, почему он ведёт именно этот образ жизни. Свободный от общества и условностей, с этим обществом связанных. Но рассказ получится слишком длинным.
И вообще давать простые ответы на простые вопросы свойственно лишь гениальным людям. Поэтому Профессор ограничился лишь тем, что сказал:
— Это не для меня.
— Ты боишься, — вдруг сказал Король, все так же внимательно глядя на него.
— Почему это? — спросил Войцех Казимирович. Ему было неудобно под этим горящим взглядом темно-карих, почти чёрных, глаз. Стул, на котором он сидел, внезапно показался Профессору ужасно жёстким и неудобным.
— Ты опасаешься за свою независимость. Ты, Войтек, считаешь себя свободным человеком, который никому ничего не должен. Одиночкой. И тебе кажется, что ты вполне доволен и собой, и своим существованием. Но это не так. В глубине души у тебя живёт страх. Ты просто боишься взять на себя…
Король замолчал. Невысказанное слово «ответственность» словно повисло в воздухе. Старое слово из затёртого лексикона прошлых лет. Умирающее слово, постепенно утрачивающее свой смысл, оставляя только уголовный оттенок. В наши дни все оставляют ответственность другим. А те, другие, в свою очередь, знать её не знают и видеть не хотят.
И ведь самое главное в том, что Войцех Казимирович чувствовал правоту Короля. И ещё вот это чувство, поднимавшееся в душе, будто он его сейчас предавал. Скверно что-то стало на сердце Профессора, ах как скверно.
— Я не стану разубеждать вас, Король, — сказал он. — Тем более что в главном вы правы. Я живу так, как хочу. И считаю это правильным. И ещё, мне кажется, что здесь нужен человек, который ценит власть и может с ней обращаться. Меня же никогда не прельщало право распоряжаться другими людьми и быть выше их. Извините.
— Конечно, — язвительно произнёс Король. — Ты предпочитаешь быть в стороне. Не над или под, а сбоку. Роль аутсайдера очень удобна, да, Войтек?
Войцех Казимирович промолчал.
— А думаешь, мне очень хотелось нести весь этот груз на своих плечах?
Лично я считаю, Войтек, что власть должна принадлежать тем, кто расценивает её как бремя, а не как дар. Ты представь себе, что будет с ними всеми, — Король махнул рукой в ту сторону, где находился вокзал. — Что произойдёт, если не будет того, кто станет заботиться и оберегать их, а вместо этого начнёт использовать в своих целях?
— Только не нужно делать из меня мессию. Я не Моисей, чтобы вести свой народ.
— Нет. Но ты должен стать им, если так складываются обстоятельства. Это твоя судьба, Войтек. Не ломай её, пожалуйста.
Профессор дрогнул. У него не осталось ничего, что он мог бы противопоставить Королю. Единственное, что понимал Войцех Казимирович, это если он сейчас согласится с Королём, то на его теперешней жизни можно будет поставить крест. Большой и жирный.
— Ну так что? — спросил Король. Он замер в ожидании ответа. Войцех Казимирович кожей чувствовал напряжение, охватившее его.
— Мне нужно подумать.
— У нас мало времени, Войтек. Сколько тебе потребуется? Неделя? Месяц?
— Сутки, — ответил Профессор. — Простите, Король, но это моя жизнь. Вы требуете отдать единственное, что у меня осталось.
— Может быть, ты получишь больше того, что отдашь, — сказал Король. — Я не имею в виду деньги.
— Я тоже не имею в виду деньги. Вы знаете моё к ним отношение.
— Да. Но подумай хорошо, Войтек. Я прошу тебя. Профессор кивнул:
— Через двадцать четыре часа я буду здесь. Или передам своё решение Коле.
— Если ты примешь правильное решение, Войтек, то должен будешь снова прийти сюда. Мне потребуется многое тебе сообщить по поводу состояния наших дел.
Войцех Казимирович поморщился. Король заметил его реакцию.
— Не волнуйся, тебе будут помогать. Я ведь тоже пользовался услугами специалистов.
Профессору показалось, что невидимые сети уже начинают опутывать его.
— Иди, — сказал Король и отвернулся к окну. — Иди, думай. Но знай, что от этого зависит не только твоя жизнь. Старик поднялся.
— Ладно, Король. Ну и работу вы задали мне на сегодня. Будет над чем поломать голову.
— Позови сюда Мамонта, — сказал он. Войцех Казимирович поставил стул на место, взял свой портфель и подошёл к двери.
— Удачи вам, — сказал он, обернувшись. — Почему-то сейчас мне ещё больше хочется вашего выздоровления, чем полчаса назад.
Его тонкие губы сложились в улыбку. Глаза Короля остались строгими и уставшими.
— Будь здоров, Профессор, — сказал он.
Войцех Казимирович вышел.
Коля Мамонт стоял в коридоре.
Увидев Профессора, он опустил руки и тревожно уставился ему в лицо своими круглыми, чуть навыкате глазами. Старик застегнул пальто, поднял воротник.
Мамонт продолжал все так же молча смотреть на него.
— Я обещал подумать, — сказал Войцех Казимирович.
Мамонт кивнул, как будто ожидал именно этого, подошёл к нему и протянул руку. Профессор крепко пожал её. Коля кивнул ещё раз и исчез за дверью палаты.
Войцех Казимирович посмотрел на закрывшуюся дверь, повернулся и направился по коридору к выходу из отделения.
Он спустился тем же путём, каким они с Мамонтом сюда добирались, и вышел через боковую дверь на свежий воздух. Сосны, высаженные вокруг больницы, наполняли его одуряющим запахом смолы и хвои. Профессор вдохнул полной грудью и пошёл по дорожке к железным воротам.
Ловить такси ему не хотелось. Идти здесь было всего ничего, а небольшая прогулка сейчас как раз кстати. Слишком многое обрушил на Вой цеха Казимировича Король.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106