Правда, Сергей вынужден был признать, что дед ел беззвучно, а сопел и чавкал один он. Но что поделаешь, привычка. Дурное воспитание. Зато есть так ему казалось намного вкуснее.
— Ну и куда же нам все-таки идти? — разрушил наконец это блаженство Крутин, подвигая к себе второй хот-дог и блюдце с салатом.
Старик, держа в руке бутерброд с курицей, аккуратно промокнул губы носовым платком.
— Если вам некуда деваться, Сергей, можете переночевать у меня.
— Вы все ещё не понимаете, Войцех Казимирович. Домой вам возвращаться нельзя. Если вас сейчас не ждут у дверей квартиры, то, поверьте мне, уже очень скоро они будут там. И никакие ваши объяснения не сработают. Как бы вы ни пытались уверить их, что все это абсолютная случайность и совпадение, они вам не поверят. А может быть, и поверят, но решат подстраховаться. Вы хотите, чтобы ваш труп нашли в канализации?
Старик вдруг как-то странно напрягся. Рука, державшая стакан с томатным соком, еле заметно дрогнула. Ага, проняло-таки!
— Почему в канализации?
— Можете, Войцех Казимирович, поинтересоваться у них. Только я бы этого делать не советовал.
Старик внимательно посмотрел на Крутина. Сергей почти физически ощутил, как горевшие кошачьим светом глаза поляка пробуравливают его тело. Интересно, может быть, этот завхоз обладает каким-нибудь гипнотическим даром?
— Послушайте, Сергей, мне кажется, вам все-таки следует рассказать мне, почему вы считаете, что вас хотели убить, и кто они такие.
Сергей вздохнул. Эта мысль сидела и у него в голове всю дорогу, пока они возвращались в город. Конечно, рассказать следует. Старик должен, хотя бы примерно, представлять, во что он вляпался. Все чаки вот так, одним махом, вся его жизнь полетела кувырком, как это когда-то произошло с самим Сергеем. Но Крутину легче, он один, а у старика, наверное, жена, дети, внуки. Жил себе спокойно, ходил на работу в интернат, к своим сиротам и брошенным, и вот на тебе, такой фортель. Пусть хотя бы знает, из-за чего завертелась вся эта ерунда. Разумеется, не следует говорить ему обо всем, особенно о том, с чего это началось, но о сегодняшних событиях старик должен знать.
— Дело в том, Войцех Казимирович, что сегодня я стал свидетелем, как люди Конторы прячут трупы в городской канализации…
Сергей подробно описал все события этого дня, начиная со сцены, разыгравшейся у заброшенного дома, и заканчивая своей посадкой в пригородную электричку. Умолчал лишь о ребятах из «Ауди», а появление во дворе с мертвецами в мешках выдал за случайность, дескать, просто срезал путь.
Старик слушал его абсолютно бесстрастно, но очень внимательно.
— Значит, кто они такие и какую организацию представляют, вы не знаете, — сказал он после того, как рассказ Сергея был окончен. — Нет, — покачал головой Крутин. — Но, мне кажется, это не имеет приоритетного значения.
Старик поморщился при слове «приоритетного». Ну да, конечно, он же поляк.
Такие слова ему непонятны.
— Я хотел сказать… — начал Сергей.
— Знаете что? — мягко прервал его Войцех Казимиро-вич. — Давайте-ка мы с вами отправимся спать, а утром попробуем разобраться, кто же это за вами охотится.
— У вас есть что-нибудь на примете?
— Разумеется.
— Кто-то из ваших друзей?
— Не совсем.
— А нельзя ли поточнее?
Старик допил свой чай, отставил стаканчик в сторону, снова достал из кармана носовой платок и тщательно вытер руки.
— А точнее, Серёжа, мы сейчас найдём здесь замечательный ночлег, и я гарантирую, что нас там никто искать не будет.
— Ну-ну, — недоверчиво протянул Крутин. — Это в комнате отдыха на вокзале, что ли? Забудьте. Там постоянно ходит милицейский патруль, а нам сейчас не стоит попадаться милиции на глаза. Кто знает, может, им уже дали на нас ориентировку как на преступников?
— Мне кажется, вы несколько преувеличиваете. Хотя в любом случае мы с вами пойдём не туда.
Войцех Казимирович стоял, выжидательно глядя на Сергея. Тот отправил в рот остатки последнего хот-дога, вытер губы бумажной салфеткой и запил кока-колой, — Давайте, показывайте свой запасной аэродром. Только знаете что? Пойдём в обход, а не через вокзал.
— А нам и не нужно через вокзал. Это здесь, — Войцех Казимирович показал палкой в сторону железнодорожных путей.
Сергей вынул пачку «Бонда», достал из неё долгожданную сигарету, щёлкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. Ему показалось, что этого момента он ждал целую вечность. Старик кивком указал направление, и они тронулись в путь.
— Войцех Казимирович, а вас дома не хватятся? — спросил Крутин, когда они шли в дальний конец платформы, чтобы спуститься вниз, к рельсам.
— У меня никого нет, — старик не сбавлял шага, выстукивая тростью по бетонному покрытию. Ветер развевал его волнистые седые волосы и полы длинного чёрного пальто. В этот момент он показался Сергею похожим на… Крутин с удивлением заметил, что не может подобрать нужного определения. На ангела? На дьявола? В нем было что-то от того и другого. «Воин-одиночка», — внезапно подумалось ему. Классический герой американского вестерна. Забавно, воин-одиночка на самом деле — обычный завхоз заштатного детского интерната.
Они подошли к краю платформы и стали спускаться вниз, туда, где тускло отсвечивали железнодорожные рельсы.
БОМЖ. НИЧТО НЕ УТОМЛЯЕТ ТАК, КАК БЕСПЛОДНЫЕ СПОРЫ
— А если вас завтра бросятся искать на работе? — спросил Сергей, осторожно шагая следом за Профессором по выщербленным ступенькам.
— Не бросятся. Директор дал мне три дня на работу по поездам.
— Ничего себе. Бред какой-то. Уж кому-кому, а вам должны были бы выделять средства в первую очередь.
— Наше государство не делает многого из того, что должно было бы делать в первую очередь.
— Да, — сказал Сергей. — И наоборот.
— Что, простите?
— Я имею в виду, что многие поступки наших политиков не должны были совершаться нигде и ни при каких обстоятельствах.
— Это верно. Но, к сожалению, мы с вами, Серёжа, живём именно в этой стране и с этими людьми.
— Да, Войцех Казимирович, но это ведь не значит, что мы должны мириться с ними и послушно закрывать глаза, когда нам скажут.
— А вы считаете, мы в силах что-нибудь изменить?
— Конечно. Каждый человек может что-то изменить, и зачастую очень даже многое.
Профессор только покачал головой. У парня действительно что-то сломалось в мозгах. Странности в его поведении настораживали старика с самого начала. А этот рассказ о секретной Конторе, которая убивает людей и прячет их на дне городской канализации? Это же полная чепуха. Спору нет, в подвале бойлерной ещё и не такое услышишь, но для «вокзальных» это естественно. Многие из них страдают психическими отклонениями. А этот парень выдумывает масштабно, с размахом. Интересно, с чего у него такие галлюцинации?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Ну и куда же нам все-таки идти? — разрушил наконец это блаженство Крутин, подвигая к себе второй хот-дог и блюдце с салатом.
Старик, держа в руке бутерброд с курицей, аккуратно промокнул губы носовым платком.
— Если вам некуда деваться, Сергей, можете переночевать у меня.
— Вы все ещё не понимаете, Войцех Казимирович. Домой вам возвращаться нельзя. Если вас сейчас не ждут у дверей квартиры, то, поверьте мне, уже очень скоро они будут там. И никакие ваши объяснения не сработают. Как бы вы ни пытались уверить их, что все это абсолютная случайность и совпадение, они вам не поверят. А может быть, и поверят, но решат подстраховаться. Вы хотите, чтобы ваш труп нашли в канализации?
Старик вдруг как-то странно напрягся. Рука, державшая стакан с томатным соком, еле заметно дрогнула. Ага, проняло-таки!
— Почему в канализации?
— Можете, Войцех Казимирович, поинтересоваться у них. Только я бы этого делать не советовал.
Старик внимательно посмотрел на Крутина. Сергей почти физически ощутил, как горевшие кошачьим светом глаза поляка пробуравливают его тело. Интересно, может быть, этот завхоз обладает каким-нибудь гипнотическим даром?
— Послушайте, Сергей, мне кажется, вам все-таки следует рассказать мне, почему вы считаете, что вас хотели убить, и кто они такие.
Сергей вздохнул. Эта мысль сидела и у него в голове всю дорогу, пока они возвращались в город. Конечно, рассказать следует. Старик должен, хотя бы примерно, представлять, во что он вляпался. Все чаки вот так, одним махом, вся его жизнь полетела кувырком, как это когда-то произошло с самим Сергеем. Но Крутину легче, он один, а у старика, наверное, жена, дети, внуки. Жил себе спокойно, ходил на работу в интернат, к своим сиротам и брошенным, и вот на тебе, такой фортель. Пусть хотя бы знает, из-за чего завертелась вся эта ерунда. Разумеется, не следует говорить ему обо всем, особенно о том, с чего это началось, но о сегодняшних событиях старик должен знать.
— Дело в том, Войцех Казимирович, что сегодня я стал свидетелем, как люди Конторы прячут трупы в городской канализации…
Сергей подробно описал все события этого дня, начиная со сцены, разыгравшейся у заброшенного дома, и заканчивая своей посадкой в пригородную электричку. Умолчал лишь о ребятах из «Ауди», а появление во дворе с мертвецами в мешках выдал за случайность, дескать, просто срезал путь.
Старик слушал его абсолютно бесстрастно, но очень внимательно.
— Значит, кто они такие и какую организацию представляют, вы не знаете, — сказал он после того, как рассказ Сергея был окончен. — Нет, — покачал головой Крутин. — Но, мне кажется, это не имеет приоритетного значения.
Старик поморщился при слове «приоритетного». Ну да, конечно, он же поляк.
Такие слова ему непонятны.
— Я хотел сказать… — начал Сергей.
— Знаете что? — мягко прервал его Войцех Казимиро-вич. — Давайте-ка мы с вами отправимся спать, а утром попробуем разобраться, кто же это за вами охотится.
— У вас есть что-нибудь на примете?
— Разумеется.
— Кто-то из ваших друзей?
— Не совсем.
— А нельзя ли поточнее?
Старик допил свой чай, отставил стаканчик в сторону, снова достал из кармана носовой платок и тщательно вытер руки.
— А точнее, Серёжа, мы сейчас найдём здесь замечательный ночлег, и я гарантирую, что нас там никто искать не будет.
— Ну-ну, — недоверчиво протянул Крутин. — Это в комнате отдыха на вокзале, что ли? Забудьте. Там постоянно ходит милицейский патруль, а нам сейчас не стоит попадаться милиции на глаза. Кто знает, может, им уже дали на нас ориентировку как на преступников?
— Мне кажется, вы несколько преувеличиваете. Хотя в любом случае мы с вами пойдём не туда.
Войцех Казимирович стоял, выжидательно глядя на Сергея. Тот отправил в рот остатки последнего хот-дога, вытер губы бумажной салфеткой и запил кока-колой, — Давайте, показывайте свой запасной аэродром. Только знаете что? Пойдём в обход, а не через вокзал.
— А нам и не нужно через вокзал. Это здесь, — Войцех Казимирович показал палкой в сторону железнодорожных путей.
Сергей вынул пачку «Бонда», достал из неё долгожданную сигарету, щёлкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. Ему показалось, что этого момента он ждал целую вечность. Старик кивком указал направление, и они тронулись в путь.
— Войцех Казимирович, а вас дома не хватятся? — спросил Крутин, когда они шли в дальний конец платформы, чтобы спуститься вниз, к рельсам.
— У меня никого нет, — старик не сбавлял шага, выстукивая тростью по бетонному покрытию. Ветер развевал его волнистые седые волосы и полы длинного чёрного пальто. В этот момент он показался Сергею похожим на… Крутин с удивлением заметил, что не может подобрать нужного определения. На ангела? На дьявола? В нем было что-то от того и другого. «Воин-одиночка», — внезапно подумалось ему. Классический герой американского вестерна. Забавно, воин-одиночка на самом деле — обычный завхоз заштатного детского интерната.
Они подошли к краю платформы и стали спускаться вниз, туда, где тускло отсвечивали железнодорожные рельсы.
БОМЖ. НИЧТО НЕ УТОМЛЯЕТ ТАК, КАК БЕСПЛОДНЫЕ СПОРЫ
— А если вас завтра бросятся искать на работе? — спросил Сергей, осторожно шагая следом за Профессором по выщербленным ступенькам.
— Не бросятся. Директор дал мне три дня на работу по поездам.
— Ничего себе. Бред какой-то. Уж кому-кому, а вам должны были бы выделять средства в первую очередь.
— Наше государство не делает многого из того, что должно было бы делать в первую очередь.
— Да, — сказал Сергей. — И наоборот.
— Что, простите?
— Я имею в виду, что многие поступки наших политиков не должны были совершаться нигде и ни при каких обстоятельствах.
— Это верно. Но, к сожалению, мы с вами, Серёжа, живём именно в этой стране и с этими людьми.
— Да, Войцех Казимирович, но это ведь не значит, что мы должны мириться с ними и послушно закрывать глаза, когда нам скажут.
— А вы считаете, мы в силах что-нибудь изменить?
— Конечно. Каждый человек может что-то изменить, и зачастую очень даже многое.
Профессор только покачал головой. У парня действительно что-то сломалось в мозгах. Странности в его поведении настораживали старика с самого начала. А этот рассказ о секретной Конторе, которая убивает людей и прячет их на дне городской канализации? Это же полная чепуха. Спору нет, в подвале бойлерной ещё и не такое услышишь, но для «вокзальных» это естественно. Многие из них страдают психическими отклонениями. А этот парень выдумывает масштабно, с размахом. Интересно, с чего у него такие галлюцинации?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106