Питт подмигнул Роджерсу:
– Кое-кому пришлось здорово попотеть. Власти не любят расписываться в собственном бессилии.
– Правительство попыталось спасти лицо, объявив, что бандитам удалось перевезти сокровища через Анды и спрятать в джунглях Амазонки.
– Кто им поверит? Особенно если учесть, что только таможня США настаивала на проведении тщательного расследования, а перуанские власти предпочитали хранить молчание. Да и сама история чего стоит. Подумать только, переправить несколько тонн груза через перевалы Анд!
– Похоже, молодчики из «Солпемачако» меньше всего склонны к панике. Не сомневаюсь, у них имеются свои источники информации в военном министерстве, и о намерении правительства принять решительные меры им стало известно прежде, чем солдатам был отдан приказ грузиться в вертолеты. Наверняка они знали даже маршрут движения военных вертолетов, так что им было нетрудно избежать встречи с ними. Погрузив сокровища, они, скорее всего, направились в ближайший морской порт, где благополучно переправили груз на борт уже ожидавшего их корабля. Сомневаюсь, что реликвии вообще когда-либо вернутся в Перу.
– Замечательный сценарий, – заметил Роджерс скептически. – Вы забыли только об одном: что после нашего бегства у бандитов оставался всего один вертолет.
– Да и тот мы сбили над Андами, – добавил Джиордино.
– А вы недооцениваете способности парня, сыгравшего роль доктора Миллера. У него была масса времени, чтобы вызвать транспортный вертолет. Шеннон смогла связаться с американским посольством только после того, как мы оказались на борту нашего судна.
Роджерс посмотрел на Питта с нескрываемым восхищением, да и на остальных его слова произвели впечатление. Пожалуй, один Джиордино воспринял их как должное.
Он знал поразительную способность друга к дедуктивному анализу. В этом ему было мало равных даже среди криминалистов-профессионалов. Привычка анализировать происходящее давно стала его второй натурой. Джиордино часто раздражало, когда во время их разговоров на лице его приятеля вдруг появлялось отсутствующее выражение, и нетрудно было догадаться, что его мысли блуждают где-то в стороне от темы беседы.
Пока Роджерс пытался найти в предложенной Питтом реконструкции недавних событии хоть малейший изъян, тот уже переключил свое внимание на Шеннон.
Она стояла на коленях на полу храма и мягкой щеткой смахивала пыль с найденного ею куска ткани. Ткань была соткана из шерсти и по краям украшена вышивкой с изображениями смеющихся мартышек с зелеными зубами и свернувшихся змей.
– Такую ткань носили модницы Чачапойаны? – улыбаясь, поинтересовался Питт.
– Нет, это работа ткачей инков, – машинально ответила Шеннон, не оборачиваясь.
– Прекрасная материя, – похвалил Питт совершенно искренне.
– Инки и их предки умели изготовлять замечательные краски, а их ткачи славились своим мастерством. Например, ткачи эпохи Возрождения использовали восемьдесят пять нитей на дюйм, а перуанские мастера – около пяти сотен. Стоит ли удивляться, что испанцы сначала считали, что ткани инков выполнены из шелка.
– Не хочется отрывать вас от этого увлекательного занятия, но должен сообщить вам, что Ал и я сделали рисунки предметов искусства, которые нам удалось заметить.
– Передайте их доктору Ортису. Он пытается составить нечто вроде каталога похищенных вещей, – рассеянно посоветовала Шеннон и вернулась к прерванным занятиям.
Час спустя Ганн отыскал Питта, который наблюдал за работой доктора Ортиса, тот отдавал распоряжения рабочим удалить вьющиеся растения со скульптуры крылатого ягуара с головой змеи. Пасть чудовища была широко открыта, демонстрируя искривленные клыки. Каменная фигура выше шести метров стояла у дверей огромной гробницы, внутрь которой вел узкий туннель.
– Не хотелось бы встретиться с этой зверюгой где-нибудь в темной аллее, – проворчал Ганн.
– Самая крупная из пока найденных нами скульптур, – довольно сообщил Ортис, обменявшись рукопожатием с Гангом. – Я датирую ее 1200 – 1300 годами нашей эры.
– У нее есть название? – спросил Питт.
– Демон мертвых, ключевая фигура пантеона Чачапойана, связанная с культом загробного мира. Нечто среднее между ягуаром, кондором и змеей. По верованиям древних индейцев, он вонзает клыки в каждого, кто осмелится нарушить покой мертвых, а затем утаскивает свою жертву в темные недра Земли.
– Красавцем его не назовешь, – заметил Ганн.
– Демону и не полагается им быть. А размер изображения зависит от общественного статуса умершего – от совсем небольшого до таких вот колоссов. Думаю, мы найдем их в каждой гробнице долины.
– Насколько я помню, один из богов древних ацтеков отождествлялся со змеем, – осторожно заметил Ганн.
– Совершенно верно, пернатый змей был наиболее почитаемым божеством в Центральной Америке, начиная с олмеков, примерно с 900 года до нашей эры и до завоевания Мексики испанцами. Инки тоже делали статуи змей, но прямые аналогии между двумя религиями никогда не были доказаны.
Ортис повернулся к рабочему, чтобы осмотреть только что найденную новую скульптуру. Воспользовавшись этим, Ганн взял Питта за руку и отвел к низкой каменной стене, на которую они и уселись.
– Курьер из посольства США в Лиме доставил этот пакет с последним вертолетом, – сообщил он, вынимая из папки несколько листов бумаги. – Факс из Вашингтона.
– От Йегера? – возбужденно спросил Питт.
– От Йегера и вашего друга Перлмуттера.
– Они нашли что-нибудь?
– Лучше прочти все полностью, – посоветовал Ганн, – а если в двух словах, то Джулиан Перлмуттер нашел дневник моряка, спасшегося с галеона, после того как корабль был заброшен цунами в глубь джунглей.
– Прекрасно.
– Дальше еще лучше. В дневнике упоминается шкатулка из жадеита с кипу. По всей видимости, она до сих пор находится среди обломков галеона.
У Питта загорелись глаза.
– Получается, что в основе мифа вполне реальные факты, – продолжал Ганн с широкой улыбкой.
– А что от Йегера? – спросил Питт, разбирая бумаги.
– Компьютерное моделирование позволило сузить территорию поисков до десяти квадратных километров.
– Намного меньше, чем я ожидал.
– Я бы сказал, что наши шансы найти галеон и шкатулку выросли почти вполовину.
– Ограничимся третью, – предложил Питт, разглядывая бумагу с сообщением Перлмуттера о конструкции, оснастке и грузе «Консепсьон».
– За исключением четырех якорей, которые, скорее всего, были сорваны при ударе приливной волны, железа на корабле явно недостаточно, чтобы обнаружить его при помощи стандартного магнитометра.
– Но есть же сверхчувствительные приборы.
– Ты читаешь мои мысли, – улыбнулся Питт. – У Фрэнка Стюарта есть такой на борту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135