Кольца вокруг щиколоток и обруч на голове больно впились в кожу. Чужие руки отпустили его, и он закачался в воздухе. Сознание постепенно возвращалось к нему, нервы были напряжены до предела и болезненно реагировали на происходящее вокруг. Болан мгновенно сообразил, где находится и насколько опасна ситуация, в которой он очутился.
Руки его были связаны за спиной, и он покачивался на трех цепях, свисавших с потолка. Одна из них крепилась к обручу, стягивающему лоб, две другие соединялись с кольцами на щиколотках. Таким образом, Мак висел в нескольких футах от пола, животом вниз.
Ник Триггер держался в стороне, не сводя с майора бешеных глаз. Не обращая на него внимания, Стоун тащил по полу какой-то ящик с явным намерением установить его под животом своей жертвы. Ящик легко стал на место. Между его поверхностью и телом Болана оставалось еще несколько сантиметров. Отдуваясь, майор взглянул Маку в лицо.
— А! Тем лучше! Наш астронавт пришел в себя. Сейчас я вам объясню правила игры. У вас под животом, Болан, я поставил очень любопытный механизм. В этом ящике имеется система пружин, а снаружи стальное лезвие, острое, как бритва. Когда я уберу стопор, лезвие начнет довольно быстро двигаться из стороны в сторону над поверхностью механизма. Если вы слишком расслабитесь, то рискуете попасть под нож. Но если вы как следует напряжете спину, вам ничего не грозит. А?.. Чуть не забыл! Обратите внимание на то, что у вас висит. Вы рискуете потерять один из ваших любимых атрибутов. Итак, приготовьтесь... спина напряжена... Оп-ля! Очень любезно с вашей стороны.
Болан давно знал, что долго ему не суждено прожить. Он не раз смотрел смерти в лицо и постепенно сам свыкся с неизбежностью скорого конца. Но только не такого! Он не хотел закончить жизнь, как свиной окорок, с которого постепенно срезают ломоть за ломтем. Как только сдадут мышцы спины и его тело бессильно провиснет над поверхностью чудовищного механизма, один-два удара ножа лишат его, прежде всего, мужского достоинства. Потом потеря крови и слабость заставят его опуститься еще ниже, и придет черед живота. Дьявольский нож под хруст тугих пружин будет срезать его плоть слой за слоем, пока на стол не вывалятся внутренности. И так до тех пор, пока его не разрежет надвое.
В голове у Болана мелькнула мысль, что он не заслужил такого конца. Он всегда старался убивать быстро и безболезненно, поэтому сам рассчитывал на легкую смерть. Он собрался с силами и напряг мышцы, чтобы отдать им последний приказ — всем телом броситься под нож и избавиться от мучительной смерти.
Именно в этот момент он заметил какое-то движение около распахнутой двери. В комнату вошла Энн Франклин, сжимая в руках тяжелый "уэзерби". Болан успел подумать "Слава Богу! Она покончит со мной одним выстрелом..."
С оглушительным грохотом мощный карабин выплюнул свой свинцовый яд, и Болан увидел, как майор Стоун, стоявший перед ним со спущенными брюками, скорчившись, рухнул под стол, залив его потоками крови. Прогремел второй выстрел, и голову Ника Триггера буквально размазало по стенам и потолку камеры.
Дымящийся "уэзерби" выпал из рук Энн и с глухим стуком упал на пол. В тот же миг она оказалась под Боланом, подставляя ему спину и яростно пиная ногами проклятый механизм.
— Спасибо, Энн, — пробормотал Болан и потерял сознание.
Эпилог
Почти двое суток Англия жила в атмосфере безумного волнения и тревоги. Болан повел настоящее наступление на Сохо, и Сохо оказывало сопротивление. Символ нашей эпохи, сказал ему Эдвин Чарльз, и этот символ, несомненно, означал куда больше, чем просто "чертов музей". Жестокость гнездилась повсюду, где люди отказывались от истинных ценностей жизни, и всплывала на поверхность каждый раз, когда верх брали зависть и злоба.
Эти два дня стоили жизни нескольким добрым людям, но другие, не столь хорошие, составили им компанию. Болан находил, что такое положение дел весьма справедливо, ибо способствовало поддержанию нравственного баланса в обществе.
В доме покойного Мервина Стоуна Болан нашел целый склад порнографических фильмов, которые он сжег, а пепел и куски оплавленного пластика выбросил в урну для мусора у входа в "Музей де Сада".
Верхушка преступной империи погрязла в склоках и разногласиях, которые постепенно перешли в открытую конфронтацию. Лео Таррин торжествовал.
К величайшей радости Болана загадка музея была решена. Очевидно, майор Стоун уже долгие годы шантажировал членов своего клуба, но скромно, без шума. Когда же в дело вмешалась мафия, это сразу же почувствовали в самых высоких правительственных кругах. Спецслужбам было поручено провести секретное расследование. Не последнюю роль сыграла и жадность Ника Триггера. Он потерял контроль над майором тогда, когда заключил с ним подпольную сделку, что категорически запрещалось высшим руководством Организации. Ник, как канатоходец, балансировал между своими обязательствами по отношению к семье и личными интересами. Незримая нить, по которой он ходил, истончилась задолго до полного разрыва. И Триггер, и Стоун по-настоящему запаниковали, когда оказалось, что безобидный старик был в действительности секретным агентом Ее Величества. Именно в этот момент на сцене появилось новое действующее лицо — Мак Болан.
Подводя итоги английской кампании, Болан вывел новый фундаментальный закон: человечество приобретает то, что теряет Организация.
Что касалось Энн Франклин, то Болан затруднялся дать оценку ее поведению. Он заканчивал свой туалет в ванной комнате и пытался поднять настроение хозяйке квартиры. Смазывая антисептиком ссадину на лбу, он сказал, пряча улыбку:
— Вы не вправе винить себя за то, что произошло... Если только не хотите взять на себя ответственность за мое спасение. А этот гуманный акт целиком и полностью лежит на вашей совести.
Прислонившись к дверному косяку, девушка не сводила с него больших прекрасных глаз.
— Вы слишком добры ко мне, — смущенно прошептала она.
— Вас просто обвели вокруг пальцев. Такое с людьми случается очень часто.
— Поймите меня, я никогда бы ему не позволила, но я, как последняя дура, была убеждена, что вы заблуждаетесь на его счет. И я очень боялась. Я всегда, еще с детства, делилась с майором своими проблемами.
Энн грациозно пожала плечами.
— Я думала, он поможет нам, — виновато добавила она.
Болан улыбался.
— Иногда очень трудно распознать друзей и врагов. Возьмите, к примеру, Данно Джилиамо. Мой осведомитель сообщил, что Данно крепко намылили шею из-за этой истории. Он рассчитывал обойти Ника, тогда как уже с самого начала его провели, как мальчишку. Эти два дурака открыли третий фронт Они хотели доставить "Коммиссионе" мою голову в бумажном мешке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Руки его были связаны за спиной, и он покачивался на трех цепях, свисавших с потолка. Одна из них крепилась к обручу, стягивающему лоб, две другие соединялись с кольцами на щиколотках. Таким образом, Мак висел в нескольких футах от пола, животом вниз.
Ник Триггер держался в стороне, не сводя с майора бешеных глаз. Не обращая на него внимания, Стоун тащил по полу какой-то ящик с явным намерением установить его под животом своей жертвы. Ящик легко стал на место. Между его поверхностью и телом Болана оставалось еще несколько сантиметров. Отдуваясь, майор взглянул Маку в лицо.
— А! Тем лучше! Наш астронавт пришел в себя. Сейчас я вам объясню правила игры. У вас под животом, Болан, я поставил очень любопытный механизм. В этом ящике имеется система пружин, а снаружи стальное лезвие, острое, как бритва. Когда я уберу стопор, лезвие начнет довольно быстро двигаться из стороны в сторону над поверхностью механизма. Если вы слишком расслабитесь, то рискуете попасть под нож. Но если вы как следует напряжете спину, вам ничего не грозит. А?.. Чуть не забыл! Обратите внимание на то, что у вас висит. Вы рискуете потерять один из ваших любимых атрибутов. Итак, приготовьтесь... спина напряжена... Оп-ля! Очень любезно с вашей стороны.
Болан давно знал, что долго ему не суждено прожить. Он не раз смотрел смерти в лицо и постепенно сам свыкся с неизбежностью скорого конца. Но только не такого! Он не хотел закончить жизнь, как свиной окорок, с которого постепенно срезают ломоть за ломтем. Как только сдадут мышцы спины и его тело бессильно провиснет над поверхностью чудовищного механизма, один-два удара ножа лишат его, прежде всего, мужского достоинства. Потом потеря крови и слабость заставят его опуститься еще ниже, и придет черед живота. Дьявольский нож под хруст тугих пружин будет срезать его плоть слой за слоем, пока на стол не вывалятся внутренности. И так до тех пор, пока его не разрежет надвое.
В голове у Болана мелькнула мысль, что он не заслужил такого конца. Он всегда старался убивать быстро и безболезненно, поэтому сам рассчитывал на легкую смерть. Он собрался с силами и напряг мышцы, чтобы отдать им последний приказ — всем телом броситься под нож и избавиться от мучительной смерти.
Именно в этот момент он заметил какое-то движение около распахнутой двери. В комнату вошла Энн Франклин, сжимая в руках тяжелый "уэзерби". Болан успел подумать "Слава Богу! Она покончит со мной одним выстрелом..."
С оглушительным грохотом мощный карабин выплюнул свой свинцовый яд, и Болан увидел, как майор Стоун, стоявший перед ним со спущенными брюками, скорчившись, рухнул под стол, залив его потоками крови. Прогремел второй выстрел, и голову Ника Триггера буквально размазало по стенам и потолку камеры.
Дымящийся "уэзерби" выпал из рук Энн и с глухим стуком упал на пол. В тот же миг она оказалась под Боланом, подставляя ему спину и яростно пиная ногами проклятый механизм.
— Спасибо, Энн, — пробормотал Болан и потерял сознание.
Эпилог
Почти двое суток Англия жила в атмосфере безумного волнения и тревоги. Болан повел настоящее наступление на Сохо, и Сохо оказывало сопротивление. Символ нашей эпохи, сказал ему Эдвин Чарльз, и этот символ, несомненно, означал куда больше, чем просто "чертов музей". Жестокость гнездилась повсюду, где люди отказывались от истинных ценностей жизни, и всплывала на поверхность каждый раз, когда верх брали зависть и злоба.
Эти два дня стоили жизни нескольким добрым людям, но другие, не столь хорошие, составили им компанию. Болан находил, что такое положение дел весьма справедливо, ибо способствовало поддержанию нравственного баланса в обществе.
В доме покойного Мервина Стоуна Болан нашел целый склад порнографических фильмов, которые он сжег, а пепел и куски оплавленного пластика выбросил в урну для мусора у входа в "Музей де Сада".
Верхушка преступной империи погрязла в склоках и разногласиях, которые постепенно перешли в открытую конфронтацию. Лео Таррин торжествовал.
К величайшей радости Болана загадка музея была решена. Очевидно, майор Стоун уже долгие годы шантажировал членов своего клуба, но скромно, без шума. Когда же в дело вмешалась мафия, это сразу же почувствовали в самых высоких правительственных кругах. Спецслужбам было поручено провести секретное расследование. Не последнюю роль сыграла и жадность Ника Триггера. Он потерял контроль над майором тогда, когда заключил с ним подпольную сделку, что категорически запрещалось высшим руководством Организации. Ник, как канатоходец, балансировал между своими обязательствами по отношению к семье и личными интересами. Незримая нить, по которой он ходил, истончилась задолго до полного разрыва. И Триггер, и Стоун по-настоящему запаниковали, когда оказалось, что безобидный старик был в действительности секретным агентом Ее Величества. Именно в этот момент на сцене появилось новое действующее лицо — Мак Болан.
Подводя итоги английской кампании, Болан вывел новый фундаментальный закон: человечество приобретает то, что теряет Организация.
Что касалось Энн Франклин, то Болан затруднялся дать оценку ее поведению. Он заканчивал свой туалет в ванной комнате и пытался поднять настроение хозяйке квартиры. Смазывая антисептиком ссадину на лбу, он сказал, пряча улыбку:
— Вы не вправе винить себя за то, что произошло... Если только не хотите взять на себя ответственность за мое спасение. А этот гуманный акт целиком и полностью лежит на вашей совести.
Прислонившись к дверному косяку, девушка не сводила с него больших прекрасных глаз.
— Вы слишком добры ко мне, — смущенно прошептала она.
— Вас просто обвели вокруг пальцев. Такое с людьми случается очень часто.
— Поймите меня, я никогда бы ему не позволила, но я, как последняя дура, была убеждена, что вы заблуждаетесь на его счет. И я очень боялась. Я всегда, еще с детства, делилась с майором своими проблемами.
Энн грациозно пожала плечами.
— Я думала, он поможет нам, — виновато добавила она.
Болан улыбался.
— Иногда очень трудно распознать друзей и врагов. Возьмите, к примеру, Данно Джилиамо. Мой осведомитель сообщил, что Данно крепко намылили шею из-за этой истории. Он рассчитывал обойти Ника, тогда как уже с самого начала его провели, как мальчишку. Эти два дурака открыли третий фронт Они хотели доставить "Коммиссионе" мою голову в бумажном мешке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41