В Финскую войну предпринимались попытки использовать диверсионные группы. Из спортсменов образовали лыжный батальон специального назначения. Но почти вся его деятельность — цепь неудач — треть личного состава либо замерзла, либо погибла, либо попала в плен.
К началу Великой Отечественной, в отличие от Германии, мы имели слабо оснащенные, плохо подготовленные диверсионные структуры, которые никак не могли влиять на военные действия. Также была утеряна связь с нештатными диверсионно-разведывательными формированиями и запасной агентурной сетью. С начала войны и по 1942 год в тыл противника забросили около тысячи разведывательных и диверсионных групп, их плохие подготовка и оснащение повлекли за собой огромные потери. В мае 1942 года руководство передали центральному штабу партизанского движения. Русский народ медленно учился на чужих ошибках, но быстро на своих. И в кратчайшие сроки удалось создать мощнейшие, не виданные доселе диверсионные формирования, организовать партизанское движение.
После войны разведывательно-диверсионные подразделения приказали долго жить. Уникальная техника и опыт оказались никому не нужными, а люди — невостребованными.
Вновь заставило вспомнить о диверсионной работе появление ракетно-ядерного оружия. Тогда стала ясна необходимость создания подразделений, способных действовать в тылу противника, работать на командных пунктах и ядерных шахтах, захватывать и уничтожать мобильные установки оперативно-тактических ракет. Директивой от 24 октября 1950 года при общевойсковых и механизированных армиях было создано около пятидесяти рот специального назначения. В 1957 году сформированы отдельные батальоны, а в 1962 году — отдельные бригады спецназа. Они отлично зарекомендовали себя в многочисленных войнах, особенно в Афганистане, где уничтожали караваны с оружием и склады боеприпасов, взламывали укрепленные пункты душманов.
После развала СССР из шестнадцати бригад спецназа в России осталось всего восемь. Перешла к Украине лучшая бригада морского спецназа. Начались «полицейские» войны на своей земле, когда не знаешь, кто против тебя — враг или мирный житель, и вообще, чем ты занимаешься — воюешь или служишь мишенью в загадочных миротворческих миссиях. Таджикистан, Карабах, Чечня — где только не приходилось бывать бойцам спецназа!
По принятой классификации есть три типа военных конфликтов: высокой интенсивности — это мировая война, средней — региональные войны, которые в том или ином виде вспыхивают на планете с сорок пятого года, и низкой — это то, что творится ныне на территории бывшего СССР. Если первые два типа — войны общевойсковых армий, то третий — война спецназа. Спецназ — наиболее реальная сила в борьбе с партизанами, с бандформированиями, с террористами, которых он бьет их же оружием. Небольшие мобильные группы, не связанные с удержанием района или объекта, сами выбирают место, время и направление удара. Но возможности российских спецподразделений не были использованы в полной мере в Чечне. Там военный спецназ действовал чаще как войсковая разведка, а то и как обычная пехота.
Безденежная армия, стоящие без топлива самолеты, перегораживающие дорожное движение голодные жены офицеров — реалии девяностых. Болезненно прошли перемены и в частях специального назначения. Да, приходилось туговато с внедрением новой техники, со снабжением. Стало проблемой организовать парашютно-десантную подготовку из-за недостатка горючего. Укомплектованность некоторых подразделений упала до сорока-шестидесяти процентов. Но главное — оставался боевой дух. Оставалась честь. Оставался большой боевой опыт. И оставалась уверенность у офицеров, что когда-нибудь появится настоящее дело, а не на странную чеченскую войну, судьба которой решалась больше не успехами наступлений или специальных операций, а шуршанием денег, щедро раздаваемых сепаратистами на Олимпе власти России. Эта война была не проиграна, а продана.
За год службы можно натаскать солдата с хорошими первоначальными данными на выполнение задач спецназа. Но для более тонкой работы нужны спецы иного уровня. Еще в восьмидесятых годах в некоторых бригадах начали создаваться особые роты для выполнения особо важных задач в тылу противника. Два года назад в бригаде, где служил тогда еще командир роты Жаров, сформировали специальные офицерские группы. Идея состояла в том, чтобы подобрать лучших спецов для проведения самых сложных акций с учетом военной и политической обстановки в стране. Решили натаскать таких псов, которые сметут кого угодно. Прошедшие особый отбор, тренировки повышенной сложности и интенсивности, имеющие опыт войн, обладающие уникальными боевыми качествами, знающие иностранные языки, беззаветно преданные делу, должны были стать элитой летучих мышей. На экспериментальной группе Жарова решили прокатать новые принципы организации и обучения подобных суперподразделений.
Освобождение заложников, борьба с сепаратистами, уничтожение баз террористов — Жаров знал, что это такое не по бумаге. Его группу обучали тактике освобождения заложников, ведению оперативных мероприятий в городах, работе с подслушивающей аппаратурой, наведенными микрофонами и лазерными считывателями, тактике ведения скрытого наблюдения и задержания преступников, работе с агентурой. Три месяца назад на базе рязанского училища группа участвовала в совместных занятиях с СОБРом Главного управления по организованной преступности МВД России. Спецназовцам разных ведомств было чему поучиться друг у друга. Каждый боец с уважением признал высокий профессионализм своих коллег.
Руководитель сектора ГРУ подполковник Алексеев давно имел на Жарова и его команду свои виды. Он знал, что однажды возникнет необходимость в ее использовании в весьма деликатных делах. И вот такой день настал.
— Значит, согласны? — переспросил Алексеев, рассматривая офицеров.
— Да, — кивнул Жаров.
— Тогда в дорогу. Через два часа жду вас на аэродроме.
Через два с половиной часа вертолет поднялся в воздух. Еще через полтора часа он приземлился в военном аэропорту в Чкаловском, где гостей ждали две машины. Так к операции «Плотина» была подключена офицерская разведывательно-диверсионная группа спецназа ГРУ.
Бравые корреспонденты с видеокамерой пробирались по заросшим болотам, по заваленным железом свалкам, через полуразрушенные заборы, с истлевшей ржавой колючей проволокой.
— Мы на сверхсекретном объекте, — переведя дух, держа перед собой микрофон, как порцию эскимо, заговорил журналист. — Здесь, под землей, таятся боеголовки, способные разнести побережье Флориды или накрыть ядерным смерчем половину Европы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39