— Нет, с собой, — майор с готовностью уважающего закон гражданина полез за пазуху, чтобы извлечь полученный от Головина при выезде из леса «документ прикрытия». — Надо?
Одновременно, одними глазами, он спрашивал: что случилось-то? Это не Россия, здесь не практикуются повальные массовые проверки «прописки» и «соблюдения правил паспортного режима».
— Дай ему! — громко распорядился коллега. А сам так же, без слов, ответил: ни черта пока не понятно…
По встречной полосе, непроизвольно сбросив скорость при виде происходящего, прошуршал тентованный грузовик.
Виноградов протянул темно-красную, в меру потрепанную книжечку с гербом несуществующей империи. По идее, оснований для беспокойства быть не должно — все подписи и печати на месте, даже визы с отметками пограничных пунктов если и не совсем подлинные, то без экспертизы от настоящих не отличишь. И хотя фамилия, имя, отчество чужие — с фотографии двухлетней давности смотрит собственная физиономия Владимира Александровича.
Собственно, люди Генерала ещё ни разу не попадались на «липе», этой стороне обеспечения операций с самого начала уделялось исключительное внимание. Тем более, что проблем с финансированием не было, и над документами работали специалисты высочайшего класса, подобранные и пригретые после развала и расформирования наиболее «деликатных» подразделений российских спецслужб.
Как-то, разглядывая перед очередной «командировкой» за рубеж полученное из начальственных рук американское водительское удостоверение, Виноградов пошутил:
— Послушайте, зачем вся эта канитель с политикой и разведкой? Давайте делать доллары — и наше качество будет ничуть не хуже, чем у Федерального казначейства США. Задействуем агентурную сеть на сбыт продукции…
Генерал тогда странновато глянул на собеседника — так глянул, что Владимир Александрович моментально осознал необходимость сменить тему.
Значит, беспокоиться не о чем… И все же, отдавая паспорт в чужие руки, особой радости Виноградов не испытывал:
— Пли-из, сэр!
Представитель закона уже вернул документы водителю и тот взгромоздился обратно на укрытое вытертым пледом сиденье. Мимо в сторону близкой столицы пронеслась стайка легковых машин.
— Рашен?
— Йес.
Полицейский лениво пролистал пестрящие разноцветными штампами странички и остановился на фотографии. Подняв глаза, сверил изображение со старательно улыбающимся из-за плеча соседа оригиналом.
— О'кей! — не возвращая паспорта, он пару раз задумчиво постучал себя по ноге светящимся жезлом. Сейчас скандинав поразительно напоминал своего далекого российского коллегу-гаишника, который пока ещё не нашел к чему придраться у остановленной жертвы, но и без штрафа её ни за что не отпустит.
— Йоп-тыть… — судя по тому, как напрягся и закаменел лицом «шофер», он увидел в зеркало заднего обзора что-то из ряда вон выходящее. Виноградов хотел проследить за взглядом соседа, но необходимость в этом уже отпала.
Очевидно, манипуляции человека с жезлом были самым простейшим сигналом-подтверждением. И теперь на дорогу, перекрыв с обеих сторон двери кабины, выскочили прятавшиеся в темноте за обочиной вооруженные люди. В ту же секунду колеса рефрижератора оказались намертво заблокированными специальными приспособлениями.
— Блин! Попали…
Неуловимо изменился и световой фон — Владимир Александрович даже не сразу сообразил, что организаторы нападения выключили мигалку. Все логично: свое дело она сделала и теперь «полицейский» автомобиль ничем не отличается от других, подобных ему легковушек.
Интересно только, как все это обьяснят пижонистым немцам в скоростной «мыльнице»? Или с ними уже того… разобрались? Впрочем, сейчас стоило прежде всего подумать о собственной горькой доле.
Напавших было не меньше пяти — во всяком случае, именно стольких увидел майор. Может быть, остальные просто не попали в поле зрения…
Крепкие парни, одетые просто и непритязательно — джинсы, кроссовки, какие-то темных оттенков курточки. Всемирная молодежная униформа. У всех, кроме старшего, тупорылые бельгийские автоматы.
Старшим же, судя по всему, являлся тот, что подошел к машине первым — и теперь в дополнение к переложенным в левую руку жезлу и Виноградовскому паспорту в правой он держал пистолет, поразительно похожий на ТТ. Именно его стволом подставной «полицейский» и делал недвусмысленный жест, приказывающий обоим русским быстро-быстро покинуть кабину.
Сейчас стоило бы врезать ему ногой по черепу, захлопнуть дверь — и ходу! Тех, кто прямо напротив, размажет в лепешку, а остальные окажутся под очень неудобным для стрельбы углом.
Если бы не блокированные колеса… И если бы не дисциплинированность «шофера», по всем правилам конспирации избавившего их всех от опасной улики — оружия!
За спиной заворочался Головин. Прошептал:
— Наши действия, командир?
Начала шоу он не видел, но теперь, сквозь щель в шторке, запросто мог лицезреть агрессивно настроенных людей с автоматами.
— Нажимать?
— Пока не знаю…
Если это обычные грабители с большой дороги, то есть ещё какие-то шансы выпутаться. Черт бы их всех побрал! Виноградов сталкивался с подобными штучками на голодных отечественных трассах и в Польше. Слышал, что мода потрошить «челноков» и груженые ценностями фуры постепенно проникла в солнечную Болгарию и другие бывшие братские страны… Но чтобы в цивилизованной Скандинавии!
Впрочем, против версии о банальном криминале говорило единообразие вооружения и почти армейская слаженность действий участников акции. С другой стороны, в войсках сейчас порядка куда меньше, чем в устоявшихся банд-формированиях.
— Никак не уехать?
— Нет, — коротко ответил «шофер». Рука его, до белизны в суставах стиснувшая рычаг, слегка подрагивала, повинуясь вибрации двигателя. Видно было, что человек за рулем успел просчитать варианты.
— Стекла, блин, вряд ли выдержат, — сглотнул слюну Виноградов. Кабина считалась пуленепробиваемой, но если они начнут палить из автоматов, в упор…
Мужчине с пистолетом надоело ждать. Он молча зафиксировал поднятый ствол на уровне головы «шофера» и дал понять, что в следующую секунду нажмет на курок.
— Придется вылезать. Спокойненько так, без нервов… — принял решение водитель. — Там посмотрим, чего ребятам надо… Слышь, Головин? Ты сиди пока тихо, дальше — по обстановке.
Окончания фразы Виноградов не расслышал — дверь с его стороны рванули и в следующее мгновение он сам был выдернут наружу за ворот куртки. Понимая бессмысленность всяких попыток сопротивления, Владимир Александрович только немного смягчил силу удара об асфальт — хотя все равно получилось болезненно и обидно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87