Однако только на этом деле компания заработала семьсот или восемьсот тысяч фунтов. Вскоре они купили за пятьсот тысяч еще одно здание — Беркли сквер хаус — неподалеку от Хейхилл в Майфэр — и через шесть недель продали его за семьсот тысяч.
«Мы очень быстро сделали приличные деньги, и это стало фундаментом моего дальнейшего бизнеса. Банки получили некоторую уверенность, что деньги зарабатываются и будут им выплачены».
Одновременно с этим он начал писать книги. Он написал «Снова в путь», а затем целую серию детских книжек. Он никогда не пробовал писать прежде. Он просто сел и написал все от руки так быстро, как только мог.
«Это было что-то вроде терапии от всех моих неприятностей. Мне доставляло удовольствие писать, но нужно было многому научиться. У меня было четверо маленьких детей, и я подумал, что на свете не так-то много хороших книг для детей, особенно для мальчиков. Так почему бы мне не написать их самому? Это стало моим хобби, но и принесло приличные деньги. Не то чтобы очень много, но ведь это не требовало капиталовложений и вдобавок было приятным занятием. Всего я написал двадцать девять книжек. Некоторые из них были совсем маленькими, всего в тысячу слов».
Четыре года он писал книжки для серии «Паффин букс» и книжки о чудовищах для детей от четырех до восьми лет. Маленькие рассказики, которые читают перед сном, вроде той сказки о гигантском тающем снеговика: «Если вы когда-нибудь попадете в Швейцарию и увидите гору, которая движется, знайте, что Большой Снеговик снова просыпается». Теперь он пишет рыбацкие рассказы.
«Я еще буду писать. Я буду писать рассказы для детей, потому что мне это нравится. Но сейчас мне просто некогда этим заниматься. Все время уходит на зарабатывание денег».
Дела с недвижимостью шли неплохо, писательская карьера развивалась успешно, и Слейтер решил попытать счастья в игре на бирже.
«Но Тайни не слишком горел желанием этим заниматься. А его администрация резонно поставила вопрос о том, что если я начну покупать акции (а „Лонро“ осуществляла контроль за деятельностью компании, поскольку владела 50,1% акций), то они должны быть в курсе всех моих приобретений. „Лонро“, как известно, занимала очень активную позицию в перекупке компаний, и ее руководство опасалось, что какие-то мои действия могут случайно поставить их в затруднительное положение. Поэтому я договорился с Тайни и выкупил у „Лонро“ ее долю, в компании. Тайни с лихвой вернул свои деньги. Он приумножил вклад „Лонро“ в несколько раз».
В этот момент на сцене появляется другой приятель Слейтера, который приобрел 25% акций «Стронгмед».
«Таким образом, я вышел с 50% на 75%. У меня еще оставались долги, но я по частям выплачивал их банкам. Кроме того, я заработал кое-что на акциях. Я проводил операции с акциями от моего собственного лица, а не от лица компании и сделал одно-два удачных вложения. Затем я выкупил на фондовой бирже две небольшие компании. Совсем маленькие. Одна называлась „Лэгэнвейл“ и занималась недвижимостью, а другая — „Йелвертон инвестментс“. Когда я перекупил „Йелвертон“, ее акции, кажется, шли по три-четыре пенса. Через несколько лет я продал их по тридцать восемь пенсов. Потом они поднялись еще выше и в какой-то момент котировались от семидесяти до восьмидесяти пенсов, но в целом я на этом прилично заработал, да и те, кто вошел в дело при более высокой цене, едва ли были разочарованы. У „Лэгэнвейл“ дела тоже сложились неплохо. Когда я вошел в дело, ее акции шли по десять пенсов. Тогда я подключил к ней „Стронгмед“. Я сделал это, потому что в итоге у меня оказалось слишком много акций „Лэгэнвейл“. Но постепенно я их распродал. Затем, выбрав подходящий момент, я сумел выкупить у своего приятеля его 25% и в конце концов имел уже все 100%».
И все это время продолжалось погашение долга в банках.
«Для этого нужно много времени. Четыре или пять лет. Процентные ставки были очень высоки, а банки не сделали мне послабления ни по одному долгу. Мне пришлось выплатить все до копейки, включая проценты. И, честно говоря, банки не делали мне послаблений именно потому, что считали меня способным расплатиться. Причем их уверенность в этом росла с каждым днем. Ведь я ни разу не обратился ни к кому из них — по мере того как я выплачивал долги, это стало делом принципа. Хотя в самом начале я бы охотно пошел на любой компромисс. Но к концу все уже понимали, что я смогу расплатиться. Довести дело до конца. И я расплатился с каждым сполна».
Итак, долги выплачивались и доверие к нему возрастало.
И вот тогда Слейтер обнаружил, что ему нравится, как выглядит золото.
«Нам с приятелем пришла в голову мысль взяться за золотые прииски. В этом смысле нас особенно привлекала Северная Америка. На паях с еще несколькими людьми мы вложили в дело миллион долларов, причем доля моего приятеля была больше моей, так как он собирался принять в этом более активное участие. Компания получила название „Сентенниэл минералз“. Мы нашли человека, имевшего богатый опыт в этом деле, и заключили, очень удачную сделку с американской компанией „Юнайтед Стейтс минералз иксплорейшн“. Все прошло великолепно, и на наш миллион долларов мы получили двадцать два. Мы смогли довести дело до конца и объявили о распродаже акций нашей компании».
В 1985 году они продали эти акции одной известной канадской горноразрабатывающей компании почти за тридцать миллионов канадских долларов.
«В это же время я начал продавать золото с понижением. Золото тогда шло по пятьсот долларов за унцию, и все полагали, что его стоимость дойдет до двух тысяч. Что ж, если бы это произошло, то мы бы сделали огромные деньги благодаря своей доле в золотом прииске. Но мне нужно было сделать деньги независимо от колебаний цены золота. Поэтому я начал интенсивно продавать золото с понижением и заработал приличные деньги, когда стоимость золота неожиданно стала понижаться. Цена золотого прииска упала, но все еще оставалась выше его первоначальной стоимости. Попробую это объяснить. Когда мы начинали, стоимость наших акций была 50 центов, а новый выпуск я сделал уже по одному доллару. Когда мы стали компанией открьггого типа, акции шли уже по пять долларов. Распроданы же они были по четыре доллара. При этом цена золота упала с пятисот долларов за унцию до 320. Проблема в том, что если золото так сильно падает в цене, то падение прибыли непропорционально падению его стоимости. Если добыча стоит, предположим, 250 долларов, а золото — пятьсот долларов, то ты получаешь 250 долларов. Но если золото стоит 320 долларов, то ты получаешь только семьдесят».
Рыбная ловля вошла в его жизнь в 1973-1974 годах, когда дела шли из рук вон плохо. «Она очень помогла мне. Тогда я рыбачил две-три недели в году.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104