— Я ведь вам, как на духу, признался…
— Как на духу? — Она словно прислушалась к тайному значению слова. — Но я никудышный исповедник, Владимир Константинович. Я жестока и рациональна до мозга костей… Поэтому говорите поскорее, в чем суть.
— А если ни в чем? Если я осмелился побеспокоить вас просто так? Это что, преступление?
— Вы серьезно? — Наташа взглянула на него с веселым удивлением.
— Поверьте, что мне не до шуток, — мрачно потупился Люсин. Усталый, издерганный неудачами, он позволил себе поддаться минутному настроению и не знал теперь, как выбраться из опасной зоны, куда его столь неожиданно занесло. — Я не виноват, что подвернулась эта посудина.
— Разве я вас в чем-нибудь обвиняю? — Откровенно потешаясь, она словно бы поощряла Люсина на дальнейшие излияния.
— В самом деле, куда мне было вас повести? — Уловив перемену в ее настроении, он немного приободрился и обрел спасительный юмор. — В киношку? Для этого я слишком стар. В театр? Но где взять приличные билеты, если я не располагаю ни временем, ни знакомствами? Что же остается, милая моя Наталья Андриановна? Ресторан? — В притворном ужасе он закрыл лицо. — Об этом даже подумать страшно, ведь вы можете как-то не так понять…
— Отвечу откровенностью на откровенность. — Удивительно похорошев, Наталья Андриановна едва отдышалась от беззвучного смеха. — Я обожаю кино и могу спокойно прожить без театра. Не помню, когда и была там в последний раз. Поэтому предлагаю сойти в ближайшем порту и поискать чего-нибудь поинтереснее. — Расстегнув плащ, она вытащила свою электронную висюльку. — Что же касается ресторана, то, как говорят англичане, why no? Не вижу криминала. Но это так, на будущее, потому что сегодня у меня нет настроения.
— Вы изумительны, Наталья Андриановна! — восхищенно признал Люсин. — И если вы позволите мне звать вас просто по имени, то я поверю, что чудесное слово «будущее» имеет ко мне хоть какое-то отношение.
— Охотно. — Она кивнула с видом королевы, приветившей мимоходом пажа.
— А теперь выкладывайте, что у вас на уме, — потребовала совершенно будничным тоном.
— Ей-богу, никакой задней мысли.
— Так не бывает в наше время.
— Но поверьте…
— Верю.
— Но вы даже не знаете…
— Знаю! — Она определенно не желала слышать никаких оправданий. — И умею ценить искренность порывов и откровенность чувств. Однако не станете же вы утверждать, что вызвали меня на свидание исключительно в галантных целях?
— Не стану, — вынужденно откликнулся Люсин, отворачивая лицо.
— Да воздастся вам за чистосердечие!
— Но мне действительно очень хотелось увидеть вас, — признался он с непонятной обидой. — И это самое главное…
— Понимаю, — ободряюще кивнула она. — Теперь давайте второстепенное.
— Прямо допрос какой-то! — пожаловался Люсин. — Что за несносная аналитика?.. Если вы так уж добиваетесь правды, то, признаюсь, предлог для встречи у меня заготовлен. На всякий случай.
— Вот и прекрасно.
— Но я хочу, чтобы вы знали: это всего лишь предлог. Я бы не рискнул потревожить вас из-за подобной мелочи… Вам не очень холодно, Наташа?
— Нет, ничего. — Она выжидательно нахмурилась. — Не люблю околичностей.
— Что такое Абраксакс, Наталья Андриановна? — спросил Люсин, словно позабыв о дарованной ему привилегии на более интимное обращение. — А заодно и абракадабра?
— Вы нашли его! — Она испуганно вздрогнула. — Я так и знала…
— Простите? — выжидательно прищурился Люсин. — Вы это о чем? — Он осторожно коснулся ее затянутой в шелковую перчатку руки.
— Не нужно, — с гримасой досады отстранилась Наталья Андриановна. — У меня достаточно крепкие нервы, и я не упаду в обморок… Где он?
— Ей-богу, ничего не пойму! — Люсин умоляюще прижал руки к груди. — Объясните, пожалуйста, в чем дело?
— Вы меня спрашиваете? — Ее испуг сменился растерянностью. — Но разве вы не нашли… Георгия Мартыновича?
— Да с чего вы взяли! — Уязвленный до глубины души, Люсин едва сдерживался. — Разве я стал бы скрывать? Тем более обманывать, плести хитроумные выкрутасы? Мило же я выгляжу в ваших глазах, Наталья Андриановна.
— Простите. — Уголки ее ярких, изящно очерченных губ виновато дрогнули. — Я сама не ведаю, что несу. Но откуда тогда вы узнали про браслет? Ну конечно, — облегченно вздохнула Гротто, — как я сразу не догадалась! Вам рассказал кто-то из наших?
— Час от часу не легче! Какой еще браслет? Никто и ничего мне не рассказывал. С чего вы взяли?
— Тогда почему вас заинтересовало слово «Абраксакс»?
— Да все оттуда же: из его записей и набросков. Даже рисунок нашел со змеями. Не понимаю, почему это вас так удивило…
— Не сердитесь, — примирительно промолвила Наталья Андриановна. — У меня и в мыслях не было вас обидеть. Просто я страшно испугалась. Вроде бы давно готова к самому худшему, и надежды никакой нет, но стоило вам вспомнить про этого Абраксакса, сердце так и оборвалось… Сейчас все объясню, — заторопилась она. — Дело в том, что это слово было вырезано на камне, который я подарила шефу на его шестидесятилетие. Теперь понимаете?
— По крайней мере, начинаю понимать, — прояснел взором Владимир Константинович. — Вы меня тоже простите за невольный эмоциональный всплеск…
— Меня это ничуть не задело. Даже совсем наоборот. Вы совершенно правильно возмутились. Но не будем сводить мелочные счеты. Инцидент исчерпан и вычеркнут из памяти. Договорились?
— Вы слишком великодушны, Наташа. — Люсину так нравилось повторять ее имя. — Я стараюсь прояснить все до конца, любую мелочь. Отсюда и возник этот чертов Абраксакс. А тут еще впервые за много недель выдался свободный вечер… Странный вечерок, вы совершенно правы, и это душераздирающее буйство заката, и задувающий с оста ветер. Словом, под настроение…
— Вы как будто извиняетесь.
— Так оно и есть, — с проникновенной грустью подтвердил он. — Мне необыкновенно приятно быть с вами. Но у жизни есть дурацкая особенность. То, что еще минуту назад представлялось нам почти пустяком, вдруг неожиданно вырастает и становится исключительно важным. Предлог — вы просто вынудили меня признаться, что я его… почти выдумал, — сделался чуть ли не самоцелью. — Боясь, что будет превратно понят, Люсин умоляюще заглянул ей в глаза. — Расскажите, ну пожалуйста, про этот ваш камешек, Наташа?
— Да-да, конечно. — Мимолетным касанием пальцев она как бы заверила, что все поняла, уловив даже недосказанное. — Это может оказаться очень нужным для вас, потому что Георгий Мартынович никогда не расставался с подарком. Я, надо признать, здорово угодила ему. Дала повод немного позабавиться. Он сам набросал эскиз алхимического змея, а потом уговорил одного знакомого ювелира изготовить браслет из сплава семи металлов и вставить туда камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
— Как на духу? — Она словно прислушалась к тайному значению слова. — Но я никудышный исповедник, Владимир Константинович. Я жестока и рациональна до мозга костей… Поэтому говорите поскорее, в чем суть.
— А если ни в чем? Если я осмелился побеспокоить вас просто так? Это что, преступление?
— Вы серьезно? — Наташа взглянула на него с веселым удивлением.
— Поверьте, что мне не до шуток, — мрачно потупился Люсин. Усталый, издерганный неудачами, он позволил себе поддаться минутному настроению и не знал теперь, как выбраться из опасной зоны, куда его столь неожиданно занесло. — Я не виноват, что подвернулась эта посудина.
— Разве я вас в чем-нибудь обвиняю? — Откровенно потешаясь, она словно бы поощряла Люсина на дальнейшие излияния.
— В самом деле, куда мне было вас повести? — Уловив перемену в ее настроении, он немного приободрился и обрел спасительный юмор. — В киношку? Для этого я слишком стар. В театр? Но где взять приличные билеты, если я не располагаю ни временем, ни знакомствами? Что же остается, милая моя Наталья Андриановна? Ресторан? — В притворном ужасе он закрыл лицо. — Об этом даже подумать страшно, ведь вы можете как-то не так понять…
— Отвечу откровенностью на откровенность. — Удивительно похорошев, Наталья Андриановна едва отдышалась от беззвучного смеха. — Я обожаю кино и могу спокойно прожить без театра. Не помню, когда и была там в последний раз. Поэтому предлагаю сойти в ближайшем порту и поискать чего-нибудь поинтереснее. — Расстегнув плащ, она вытащила свою электронную висюльку. — Что же касается ресторана, то, как говорят англичане, why no? Не вижу криминала. Но это так, на будущее, потому что сегодня у меня нет настроения.
— Вы изумительны, Наталья Андриановна! — восхищенно признал Люсин. — И если вы позволите мне звать вас просто по имени, то я поверю, что чудесное слово «будущее» имеет ко мне хоть какое-то отношение.
— Охотно. — Она кивнула с видом королевы, приветившей мимоходом пажа.
— А теперь выкладывайте, что у вас на уме, — потребовала совершенно будничным тоном.
— Ей-богу, никакой задней мысли.
— Так не бывает в наше время.
— Но поверьте…
— Верю.
— Но вы даже не знаете…
— Знаю! — Она определенно не желала слышать никаких оправданий. — И умею ценить искренность порывов и откровенность чувств. Однако не станете же вы утверждать, что вызвали меня на свидание исключительно в галантных целях?
— Не стану, — вынужденно откликнулся Люсин, отворачивая лицо.
— Да воздастся вам за чистосердечие!
— Но мне действительно очень хотелось увидеть вас, — признался он с непонятной обидой. — И это самое главное…
— Понимаю, — ободряюще кивнула она. — Теперь давайте второстепенное.
— Прямо допрос какой-то! — пожаловался Люсин. — Что за несносная аналитика?.. Если вы так уж добиваетесь правды, то, признаюсь, предлог для встречи у меня заготовлен. На всякий случай.
— Вот и прекрасно.
— Но я хочу, чтобы вы знали: это всего лишь предлог. Я бы не рискнул потревожить вас из-за подобной мелочи… Вам не очень холодно, Наташа?
— Нет, ничего. — Она выжидательно нахмурилась. — Не люблю околичностей.
— Что такое Абраксакс, Наталья Андриановна? — спросил Люсин, словно позабыв о дарованной ему привилегии на более интимное обращение. — А заодно и абракадабра?
— Вы нашли его! — Она испуганно вздрогнула. — Я так и знала…
— Простите? — выжидательно прищурился Люсин. — Вы это о чем? — Он осторожно коснулся ее затянутой в шелковую перчатку руки.
— Не нужно, — с гримасой досады отстранилась Наталья Андриановна. — У меня достаточно крепкие нервы, и я не упаду в обморок… Где он?
— Ей-богу, ничего не пойму! — Люсин умоляюще прижал руки к груди. — Объясните, пожалуйста, в чем дело?
— Вы меня спрашиваете? — Ее испуг сменился растерянностью. — Но разве вы не нашли… Георгия Мартыновича?
— Да с чего вы взяли! — Уязвленный до глубины души, Люсин едва сдерживался. — Разве я стал бы скрывать? Тем более обманывать, плести хитроумные выкрутасы? Мило же я выгляжу в ваших глазах, Наталья Андриановна.
— Простите. — Уголки ее ярких, изящно очерченных губ виновато дрогнули. — Я сама не ведаю, что несу. Но откуда тогда вы узнали про браслет? Ну конечно, — облегченно вздохнула Гротто, — как я сразу не догадалась! Вам рассказал кто-то из наших?
— Час от часу не легче! Какой еще браслет? Никто и ничего мне не рассказывал. С чего вы взяли?
— Тогда почему вас заинтересовало слово «Абраксакс»?
— Да все оттуда же: из его записей и набросков. Даже рисунок нашел со змеями. Не понимаю, почему это вас так удивило…
— Не сердитесь, — примирительно промолвила Наталья Андриановна. — У меня и в мыслях не было вас обидеть. Просто я страшно испугалась. Вроде бы давно готова к самому худшему, и надежды никакой нет, но стоило вам вспомнить про этого Абраксакса, сердце так и оборвалось… Сейчас все объясню, — заторопилась она. — Дело в том, что это слово было вырезано на камне, который я подарила шефу на его шестидесятилетие. Теперь понимаете?
— По крайней мере, начинаю понимать, — прояснел взором Владимир Константинович. — Вы меня тоже простите за невольный эмоциональный всплеск…
— Меня это ничуть не задело. Даже совсем наоборот. Вы совершенно правильно возмутились. Но не будем сводить мелочные счеты. Инцидент исчерпан и вычеркнут из памяти. Договорились?
— Вы слишком великодушны, Наташа. — Люсину так нравилось повторять ее имя. — Я стараюсь прояснить все до конца, любую мелочь. Отсюда и возник этот чертов Абраксакс. А тут еще впервые за много недель выдался свободный вечер… Странный вечерок, вы совершенно правы, и это душераздирающее буйство заката, и задувающий с оста ветер. Словом, под настроение…
— Вы как будто извиняетесь.
— Так оно и есть, — с проникновенной грустью подтвердил он. — Мне необыкновенно приятно быть с вами. Но у жизни есть дурацкая особенность. То, что еще минуту назад представлялось нам почти пустяком, вдруг неожиданно вырастает и становится исключительно важным. Предлог — вы просто вынудили меня признаться, что я его… почти выдумал, — сделался чуть ли не самоцелью. — Боясь, что будет превратно понят, Люсин умоляюще заглянул ей в глаза. — Расскажите, ну пожалуйста, про этот ваш камешек, Наташа?
— Да-да, конечно. — Мимолетным касанием пальцев она как бы заверила, что все поняла, уловив даже недосказанное. — Это может оказаться очень нужным для вас, потому что Георгий Мартынович никогда не расставался с подарком. Я, надо признать, здорово угодила ему. Дала повод немного позабавиться. Он сам набросал эскиз алхимического змея, а потом уговорил одного знакомого ювелира изготовить браслет из сплава семи металлов и вставить туда камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113