Итак, почему ты явился сюда и направился прямиком к тому, о местонахождении чего не должен знать? Заниматься поисками у тебя не было времени.
– Я могу убрать Элайду. Тогда ее место освободится для тебя. Одно прикосновение этого клинка, и даже Исцеление ее не спасет. – Фейн попытался жестикулировать кинжалом, но не смог пошевелить им и на волосок. А если бы мог – Алвиарин была бы уже мертва. – Ты станешь в Башне первой, а не второй.
Она рассмеялась ему в лицо – холодно и презрительно зазвенели колокольчики.
– Ты думаешь, я не могла бы стать первой, если бы пожелала? Мое положение меня вполне устраивает. Пусть Элайда приписывает себе лавры за то, что называет успехами, пусть обливается холодным потом за свои неудачи. Мне известно, что означает власть. Итак, отвечай на мои вопросы, иначе утром вместо одного трупа здесь обнаружат два.
Так или иначе, здесь все равно окажется два трупа, независимо от того, устроит ее подходящая к случаю ложь или ей безразличен любой ответ. В живых она его не оставит.
– Я видел Такан'дар. – Произнести эти слова было невыносимо больно; одно воспоминание о случившемся пронзало мукой. Фейн сдержал стон, через силу проталкивая слова между зубов. – Громадное море тумана, безмолвно накатывающиеся валы, что разбиваются о черные утесы, а под густым туманом багрово вспыхивают огни кузниц. А от молний, вонзающихся в небеса, люди впали бы в безумие. – Продолжать ему очень не хотелось, но он превозмог себя: – Я шел по тропе в преисподнюю Шайол Гул, по длинной-длинной пещере, а камни над головой, нависая чудовищными клыками, ерошили мне волосы. И наконец я вышел на берег озера из огня и расплавленного камня. – Нет, только не это опять. – Там, в бездонных огненных глубинах, – Великий Повелитель Тьмы. Его дыханием даже в полдень черны небеса над Шайол Гул.
Теперь Алвиарин стояла выпрямившись, с округлившимися глазами. Не от страха, а под впечатлением услышанного.
– Мне доводилось слышать о… – тихо заговорила она, затем встряхнулась и вперила в Фейна пронзительный взор: – Кто ты? Зачем ты здесь? Тебя послал кто-то из Отр… Избранных? Почему я не уведомлена?
Фейн запрокинул голову и засмеялся.
– Неужели таким, как ты, сообщают о поручениях, данных таким, как я? – В говоре Фейна вновь сильнее зазвучал исконный лугардский акцент – каким-то образом Лугард был его родным городом. – Значит, Избранные посвящают тебя во все? – Что-то внутри будто кричало, что Фейн поступает неправильно, но он ненавидел Айз Седай – и это нечто тоже их ненавидело. – Будь осторожна, хорошенькая маленькая Айз Седай, не то они отдадут тебя на потеху Мурддраалу!
Озлобленный взор Алвиарин сосульками вонзился в глаза Фейна.
– Еще посмотрим, мастер Фейн. Ты тут нагадил изрядно, и я за тобой, так и быть, приберу, а потом мы еще посмотрим, кто из нас будет у Избранных стоять выше.
Не сводя глаз с кинжала, Алвиарин попятилась из комнаты. Лишь через минуту после ее ухода воздух вокруг Фейна обрел обычные свойства и выпустил его из своих крепких объятий.
Злясь на себя, Фейн ощерился. Дурак. Играешь с Айз Седай по их правилам, унижаешься, потом одно мгновение прорвавшегося гнева – и все рухнуло. Вкладывая кинжал в ножны, он порезался. Потом, облизнув рану, сунул оружие под куртку. Он вовсе не тот, за кого она его приняла. Когда-то он был Приспешником Тьмы, но теперь он – нечто много большее. Много большее – и выше этого. Нечто совсем иное. Если ей удастся связаться с кем-то из Отрекшихся раньше, чем он успеет с ней разделаться… Лучше не пытаться. Сейчас нет времени искать Рог Валир. За городскими стенами Фейна ждут его сторонники. Должны ждать. Он изрядно нагнал на них страху. Фейн надеялся, что из людей кое-кто еще жив.
Солнце еще не взошло, а Фейна уже и след простыл – он выбрался из Башни и покинул город-остров Тар Валон.
Ал'Тор где-то там, далеко. А он вновь стал цельным.
ГЛАВА 20. Джангайский Перевал
Джиди'ин нес Ранда от предгорий вверх по каменистому склону, туда, где начинался Джангайский Перевал, и над всадником нависала громада Хребта Мира. Драконова Стена вонзалась в небо, и рядом с нею все горы казались карликами, а снежные вершины хребта с холодным безразличием взирали на обжигающее послеполуденное солнце. Самые высокие пики устремлялись за облака, что дразнили Пустыню обещанием дождя, которого она так никогда и не дожидалась. Ранд не мог вообразить, с какой стати человеку захотелось бы карабкаться на гору, но поговаривали, что те, кто пытался забраться на эти вершины, поворачивали обратно, охваченные страхом. Утверждали также, что от своих целей они отказывались еще и потому, что дышать там невозможно. Ранд вполне мог поверить, что от страха у человека перехватывает дыхание – немудрено, коли пытаешься влезть на этакую кручу.
– …однако, хотя кайриэнцы всецело поглощены Игрой Домов, – говорила Морейн за плечом у Ранда, – они будут следовать за тобой, пока знают, что ты силен. Будь с ними тверд, но я бы попросила тебя быть также и справедливым. Правитель, который проявляет истинную справедливость…
Ранд старался не обращать на Морейн внимания, как он игнорировал и других всадников, и скрипучее громыхание Кадировых фургонов, вперевалку катящихся позади. Теснины и разломы Пустыни остались позади, но эти неровные холмы, не менее бесплодные, для фургонов были не лучше. Этим путем никто не проходил вот уже более двадцати лет.
Таким образом, как сейчас, Морейн без устали вещала с рассвета до заката, когда бы он ни позволил ей. Наставления Айз Седай могли касаться всяких мелочей – деталей поведения при дворе, скажем, в Кайриэне, Салдэйе или где-то еще. Порой речь заходила и о весьма значительных вещах: о политическом влиянии Белоплащников или, возможно, о том, как торговля сказывается на решении правителя развязать войну. Похоже, Морейн намеревалась вбить Ранду в голову все то, что должен знать знатный человек, по крайней мере образованный, пока юноша не успел перебраться на ту сторону хребта. Удивительно, как часто ее наставления отражали то, что любой в Эмондовом Луге назвал бы обыкновенным здравым смыслом. И не менее часто Ранд не находил в ее словах смысла ни на грош.
Время от времени Морейн выдавала и вовсе нечто сногсшибательное. Например, что Ранд не должен доверять ни одной женщине из Башни, кроме самой Морейн, Эгвейн, Илэйн и Найнив. Или, скажем, поразительная новость, что теперь на Престоле Амерлин – Элайда. Но Морейн, хоть и дала ему обещание подчиняться, так и не обмолвилась, откуда ей все это стало известно. Айз Седай сказала, что об этом должна рассказать другая, это не ее, Морейн, секрет и она не станет посягать на чужие тайны. Ранд заподозрил, что тут не обошлось без ходящих по снам Хранительниц Мудрости, хотя те, глядя ему в глаза, отказались и подтвердить его подозрения, и опровергнуть их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317
– Я могу убрать Элайду. Тогда ее место освободится для тебя. Одно прикосновение этого клинка, и даже Исцеление ее не спасет. – Фейн попытался жестикулировать кинжалом, но не смог пошевелить им и на волосок. А если бы мог – Алвиарин была бы уже мертва. – Ты станешь в Башне первой, а не второй.
Она рассмеялась ему в лицо – холодно и презрительно зазвенели колокольчики.
– Ты думаешь, я не могла бы стать первой, если бы пожелала? Мое положение меня вполне устраивает. Пусть Элайда приписывает себе лавры за то, что называет успехами, пусть обливается холодным потом за свои неудачи. Мне известно, что означает власть. Итак, отвечай на мои вопросы, иначе утром вместо одного трупа здесь обнаружат два.
Так или иначе, здесь все равно окажется два трупа, независимо от того, устроит ее подходящая к случаю ложь или ей безразличен любой ответ. В живых она его не оставит.
– Я видел Такан'дар. – Произнести эти слова было невыносимо больно; одно воспоминание о случившемся пронзало мукой. Фейн сдержал стон, через силу проталкивая слова между зубов. – Громадное море тумана, безмолвно накатывающиеся валы, что разбиваются о черные утесы, а под густым туманом багрово вспыхивают огни кузниц. А от молний, вонзающихся в небеса, люди впали бы в безумие. – Продолжать ему очень не хотелось, но он превозмог себя: – Я шел по тропе в преисподнюю Шайол Гул, по длинной-длинной пещере, а камни над головой, нависая чудовищными клыками, ерошили мне волосы. И наконец я вышел на берег озера из огня и расплавленного камня. – Нет, только не это опять. – Там, в бездонных огненных глубинах, – Великий Повелитель Тьмы. Его дыханием даже в полдень черны небеса над Шайол Гул.
Теперь Алвиарин стояла выпрямившись, с округлившимися глазами. Не от страха, а под впечатлением услышанного.
– Мне доводилось слышать о… – тихо заговорила она, затем встряхнулась и вперила в Фейна пронзительный взор: – Кто ты? Зачем ты здесь? Тебя послал кто-то из Отр… Избранных? Почему я не уведомлена?
Фейн запрокинул голову и засмеялся.
– Неужели таким, как ты, сообщают о поручениях, данных таким, как я? – В говоре Фейна вновь сильнее зазвучал исконный лугардский акцент – каким-то образом Лугард был его родным городом. – Значит, Избранные посвящают тебя во все? – Что-то внутри будто кричало, что Фейн поступает неправильно, но он ненавидел Айз Седай – и это нечто тоже их ненавидело. – Будь осторожна, хорошенькая маленькая Айз Седай, не то они отдадут тебя на потеху Мурддраалу!
Озлобленный взор Алвиарин сосульками вонзился в глаза Фейна.
– Еще посмотрим, мастер Фейн. Ты тут нагадил изрядно, и я за тобой, так и быть, приберу, а потом мы еще посмотрим, кто из нас будет у Избранных стоять выше.
Не сводя глаз с кинжала, Алвиарин попятилась из комнаты. Лишь через минуту после ее ухода воздух вокруг Фейна обрел обычные свойства и выпустил его из своих крепких объятий.
Злясь на себя, Фейн ощерился. Дурак. Играешь с Айз Седай по их правилам, унижаешься, потом одно мгновение прорвавшегося гнева – и все рухнуло. Вкладывая кинжал в ножны, он порезался. Потом, облизнув рану, сунул оружие под куртку. Он вовсе не тот, за кого она его приняла. Когда-то он был Приспешником Тьмы, но теперь он – нечто много большее. Много большее – и выше этого. Нечто совсем иное. Если ей удастся связаться с кем-то из Отрекшихся раньше, чем он успеет с ней разделаться… Лучше не пытаться. Сейчас нет времени искать Рог Валир. За городскими стенами Фейна ждут его сторонники. Должны ждать. Он изрядно нагнал на них страху. Фейн надеялся, что из людей кое-кто еще жив.
Солнце еще не взошло, а Фейна уже и след простыл – он выбрался из Башни и покинул город-остров Тар Валон.
Ал'Тор где-то там, далеко. А он вновь стал цельным.
ГЛАВА 20. Джангайский Перевал
Джиди'ин нес Ранда от предгорий вверх по каменистому склону, туда, где начинался Джангайский Перевал, и над всадником нависала громада Хребта Мира. Драконова Стена вонзалась в небо, и рядом с нею все горы казались карликами, а снежные вершины хребта с холодным безразличием взирали на обжигающее послеполуденное солнце. Самые высокие пики устремлялись за облака, что дразнили Пустыню обещанием дождя, которого она так никогда и не дожидалась. Ранд не мог вообразить, с какой стати человеку захотелось бы карабкаться на гору, но поговаривали, что те, кто пытался забраться на эти вершины, поворачивали обратно, охваченные страхом. Утверждали также, что от своих целей они отказывались еще и потому, что дышать там невозможно. Ранд вполне мог поверить, что от страха у человека перехватывает дыхание – немудрено, коли пытаешься влезть на этакую кручу.
– …однако, хотя кайриэнцы всецело поглощены Игрой Домов, – говорила Морейн за плечом у Ранда, – они будут следовать за тобой, пока знают, что ты силен. Будь с ними тверд, но я бы попросила тебя быть также и справедливым. Правитель, который проявляет истинную справедливость…
Ранд старался не обращать на Морейн внимания, как он игнорировал и других всадников, и скрипучее громыхание Кадировых фургонов, вперевалку катящихся позади. Теснины и разломы Пустыни остались позади, но эти неровные холмы, не менее бесплодные, для фургонов были не лучше. Этим путем никто не проходил вот уже более двадцати лет.
Таким образом, как сейчас, Морейн без устали вещала с рассвета до заката, когда бы он ни позволил ей. Наставления Айз Седай могли касаться всяких мелочей – деталей поведения при дворе, скажем, в Кайриэне, Салдэйе или где-то еще. Порой речь заходила и о весьма значительных вещах: о политическом влиянии Белоплащников или, возможно, о том, как торговля сказывается на решении правителя развязать войну. Похоже, Морейн намеревалась вбить Ранду в голову все то, что должен знать знатный человек, по крайней мере образованный, пока юноша не успел перебраться на ту сторону хребта. Удивительно, как часто ее наставления отражали то, что любой в Эмондовом Луге назвал бы обыкновенным здравым смыслом. И не менее часто Ранд не находил в ее словах смысла ни на грош.
Время от времени Морейн выдавала и вовсе нечто сногсшибательное. Например, что Ранд не должен доверять ни одной женщине из Башни, кроме самой Морейн, Эгвейн, Илэйн и Найнив. Или, скажем, поразительная новость, что теперь на Престоле Амерлин – Элайда. Но Морейн, хоть и дала ему обещание подчиняться, так и не обмолвилась, откуда ей все это стало известно. Айз Седай сказала, что об этом должна рассказать другая, это не ее, Морейн, секрет и она не станет посягать на чужие тайны. Ранд заподозрил, что тут не обошлось без ходящих по снам Хранительниц Мудрости, хотя те, глядя ему в глаза, отказались и подтвердить его подозрения, и опровергнуть их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317