— Что вы обнаружили сомнительный манускрипт, неправильно трактующий возникновение христианства! И ничего более! Забавно, не так ли?
У отца Мореше ум сочетался с юмором, придававшим уму блеск. Сальва и Мореше сидели когда-то на одной скамье на лекциях в Сорбонне. После получения ученой степени лиценциата философии первый подался на медицинский факультет, второй поступил в иезуитскую семинарию, дабы углубить свои знания. С тех пор пути их не раз перекрещивались. Так, когда Сальва руководил психиатрической клиникой в Вильжюифе, оба они долго вместе обсуждали последние работы по психологии, названной глубинной, и ругали Карла Густава Юнга за введение понятия зеркального отображения в причудливое собрание человеческих знаний.
Позднее, когда Сальва увлекся изучением тайных китайских обществ, Мореше помогал ему в переводе самых трудных текстов, так как на досуге выучил китайский язык. Одним словом, они были давними друзьями, и их взаимопонимание не омрачалось никакими разногласиями. Мореше, конечно же, знал о неверии Сальва, знал и то, что тот пристрастился к религиям и метафизике из чисто научного интереса к тому, что он называл «духом народа». «Айв самом деле, что же такое Бог?» — часто спрашивал себя последователь Лойолы.
Караколли, читавший труды отца Мореше и восхищавшийся им, был рад возможности встретиться с ним лично. Прежде они иногда виделись на различных коллоквиумах, и магистр ценил искусство, с которым иезуит умело манипулировал противоречивыми теологическими вопросами в спорах с оппонентами. А впрочем, не было ли такое умение отличительной чертой любого члена Ордена?
— Если его преосвященство не против, — предложил нунций, — профессор Мореше мог бы принять участие в нашей работе…
— «Не вижу препятствий…» — отозвался на латыни кардинал, и на его чувственных губах мелькнула тонкая улыбка.
Здесь читатели вправе удивиться. Почтенный служитель церкви был немногословен и изъяснялся короткими ходячими латинскими фразами, которые можно найти на страницах словарей. Что это: пустое тщеславие или снобизм, присущий его сану? Во всяком случае, делал он это, похоже, не из чувства юмора и не из-за усталости, происходившей от сознания тщетности людской суеты. Возможно, латынь была для него прибежищем, за которым он скрывал свою жажду вечного покоя. Либо какое-нибудь другое намерение, более сложное, стояло за привычкой произносить простенькие цитаты.
Отец Мореше сел напротив кардинала, справа от Сальва. И так как никто больше не изъявлял желания высказаться по поводу «Жития», профессора Стэндапа попросили продолжить перевод. Что тот и сделал, внешне напоминая мумию, которую каким-то необъяснимым ритуалом заставили принять сидячее положение на стуле.
«Ангелы-воины заключили Басофона в ивовую клетку, дабы удобнее было перенести его на Землю. Молодой человек был крайне раздражен подобным обращением и судорожно прижимал к груди посох, словно желая усмирить бушующую в нем ярость. Ангелы без труда пересекли три небесных свода. Но, долетев до хрустального слоя, окружавшего подлунное царство, остановились, чтобы осмотреться.
Черные тучи, предвестники грозы, накрывали всю империю от Рима до Иерусалима. Не видя ориентиров, ангелы решили приземлиться наобум, воспользовавшись кратким просветом. Они опустили клетку в каменистой пустыне, а так как хлынул ливень, быстренько открыли ивовую дверку и не долго думая, взмахнув крыльями, улетели обратно.
— Эй вы, ну что за невежи! — крикнул вслед Басофон. — Даже не попрощались! Ощипать бы вас, как цыплят, да в котел!
Он вылез из клетки, подпрыгнул несколько раз, разминая затекшие ноги. Проливной дождь показался ему столь приятным, что он, расставив руки, подставил ему всего себя. В Раю не бывает дождей, поэтому юноше этот земной феномен доставил удовольствие. «Ах, как чудесна вода, омывающая мое тело! Какое счастье иметь тело, с наслаждением принимающее эту свежесть!» Он радостно засмеялся, почувствовав себя обыкновенным человеком.
«Пропади он пропадом, этот Рай!» — подумал Басофон. Затем, пнув ногой ивовую клетку, с посохом на плече, нисколько не заботясь о промокшей одежде, пошел наугад под дождем, хлынувшим с новой силой.
Обходя скалу, он услышал доносившееся из-за нее непонятное бормотание. Оно походило на хриплое мурлыканье старого кота, Басофон осторожно приблизился к источнику звука и во впадине в скале заметил очень старого мужчину с длинной белой бородой, вся одежда которого состояла из ветхой набедренной повязки. Старик молился, сложив руки и стоя коленями на камнях. Однако слов было не разобрать — бледные губы проглатывали их раньше, чем они успевали выскочить наружу. Басофон укрылся под нависшим выступом, сел и стал ждать окончания религиозного обряда. Но время шло, а молитва все не кончалась. Юноша, потеряв терпение, громко кашлянул, постучал по камням посохом. Безуспешно. Тогда он вскричал:
— Разве так принимают смертного, живым обитавшего на Небе?
Никакого ответа. Старик продолжал монотонно бубнить в свою бороду. И тут Басофон вскипел:
— Заплесневелый скелет, если ты не ответишь, эта палка прогуляется по твоим бокам!
И, показывая, что не шутит, он, подняв посох, с угрожающим видом подошел к старику. А так как тот не шевельнулся, с силой опустил на него свое оружие. Но, к его изумлению, посох вырвался из рук и, описав круг в воздухе, вернулся, сильно ударив по спине его самого.
— Вот что бывает со злыми, — спокойно произнес старец, наконец-то взглянув на него.
Несмотря на гнев, Басофон опешил. Он не понимал, как это посох смог вырваться из рук. Подумалось: нет ли здесь какого-нибудь колдовства?
— Меня предупредил о твоем приходе мой ворон Артаксерс. Он даже сообщил мне, что ты спустился с облаков в корзине, но он большой врун, и я не верю ему.
— И все же это так, — подтвердил Басофон. — Я прибыл прямо с Неба. Я даже разговаривал со Святым Духом, как вот с тобой говорю.
Старик расхохотался, утратив свою безмятежность.
— А ты враль почище Артаксерса! Но раз уж ты хвастаешь, что видел Его, скажи: Он мужского пола или женского? Бог или богиня? Философы расходятся во мнениях…
— Это Бог, — ответил Басофон. — Он третье лицо в Троице.
— Ха! Ты совсем изолгался! — воскликнул старик. — Ты утверждаешь, что это Бог, а сам говоришь о лице! Бог безлик!
Басофон пожал плечами. Чего ради влезать в еще одну бесполезную дискуссию вроде тех, с которыми приставали к нему патриархи? А анахорет продолжил:
— Кстати, если бы ты прибыл с Неба, то был бы ангелом, а я вижу перед собой сумасбродного пройдоху. Встретил ли ты дракона на втором небе? Он ледяной или огненный?
— Заткнись, хрен беззубый! — выругался Басофон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75