Плот мягко качнулся под ногами, и на миг она будто снова взлетела в воздух, как несколько дней назад, когда ее подняли с земли сильные Сашины руки…
Наташа села на мягкую хвою и спустила ноги в воду. Хорошо! До чего же хорошо сидеть вот так на солнышке и смотреть на реку.
«Вая... Спасибо тебе, Вая!» Наташа улыбнулась. Ведь только здесь, на Вае, она впервые поняла, что значит большая настоящая Дружба, о которой мечтают, как о счастье, и которую называют… любовью.
Любовь… Наташа только в мыслях произнесла это слово и. почему-то покраснела. А ведь она так много читала о любви. Так часто спорила о ней с подругами. Да что там спорила! Этой весной Валерий засыпал ее стихами, в которых чуть не в каждой строке красовалось слово любовь. А теперь… Почему она теперь стесняется даже произнести это слово?
Наташа задумалась. В самом деле, почему? Может быть, потому, что теперь она узнала, какой огромный смысл заключен в ием. Может быть, потому, что она поняла — с этим словом нельзя шутить. А может, быть… Нет, об этом нельзя даже думать.
Наташа не спеша умылась, поправила волосы и медленно пошла к лагерю. На душе у нее было так легко и радостно, что ей хотелось петь и смеяться, кричать и прыгать, валяться в траве и бежать во весь дух, чтоб ветер свистел в ушах.
Но почему она молчит? Почему ноги ее еле движутся по узкой тропинке? Почему она прижала руки к груди, чтобы унять волнение?
Этого невозможно объяснить. Это совершенно непонятно. Но ей боязно. Боязно встретиться сейчас с Сашей. Боязно увидеть его густые сросшиеся брови. Боязно ответить на его улыбку. Ей кажется, что она сгорит от смущения, если он подойдет сейчас к ней.
Но почему это так? Что случилось? Что изменилось со вчерашнего вечера, когда они болтали обо всем на свете и Наташа смеялась, слушая его рассказы о том, как Петр Ильич провалися в трещину и орел утащил его спальный мешок? С тех пор действительно ничего не изменилось. Но вчера он сказал ей… Нет, даже не сказал, а просто смутился, когда нечаянно заговорил о синем пятнышке неба, которое вдруг мелькнуло в березовой роще на утесе, и голос его дрогнул точно так же, как у Андрея Ивановича, когда он рассказывал о девушке с голубыми глазами.
Наташа прижала руки к горящим щекам и медленно поднялась к палаткам. Но мальчишек там еще не было. А оба геолога сидели друг против друга, возле костра и внимательно рассматривали какой-то камень.
«Опять что-нибудь интересное!» — подумала Наташа, вспомнив, как Петр Ильич и Саша показывали ей вчера привезенные минералы: золотистый топаз, настолько прозрачный, что через него свободно можно было читать большую шестигранную призмочку зеленого — изумруда: красноватые кристаллы гельвина, как две капли воды похожие на те гранаты, которые они выколачивали из черных сланцев, и, наконец, чудесный александрит, зеленый днем и темно-красный при свете костра.
Она подошла к геологам и заглянула через плечо Андрея Ивановича. Но в руках его был обычный зернистый кварц, заключенный в какую-то плотную темно-зеленую породу. Андрей Иванович обернулся к Наташе: — Ну, как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, хорошо. А что вы так этим кварцем заинтересовались?
Геолог улыбнулся: — Потому и заинтересовались, что это не кварц.
— Как не кварц? — А вот, смотри, Андрей Иванович легонько провел кончиком ножа по неровной, словно смазанной жиром поверхности минерала, и на нем осталась ясная белая царапина.
— Видишь? А кварца ножом не поцарапаешь.
Наташа взяла камень в руки и осмотрела его со всех сторон. Ей все-таки не верилось, что это не кварц. Такой же цвет, блеск, раковистый излом…
— Но что же это такое?
— Вот мы и гадаем, что, это такое.
Андрей Иванович снова посмотрел на белый минерал, подумал, затем обратился к Петру Ильичу: — А ну-ка, Петя, возьмите вашу паяльную трубку!
Петр Ильич взял крупинку неизвестного минерала, положил ее на уголек и направил на него тонкий язычок горячего пламени. Крупинка быстро расплавилась, вспучилась, а пламя окрасилось в красивый зеленый цвет.
— — Понятно! — воскликнул Андрей Иванович. •-«. Это датолит.
— Силикат бора?
— Да, несомненно. Это бор окрашивает пламя в зеленый цвет. А из всех минералов бора только дато-лит похож на кварц. И много там этого минерала?
Петр Ильич пожал плечами: — Порядочно…
— А вы точно нанесли его выходы на карту? Петр Ильич смутился: — Нет. Я вообще не отметил его на карте. Я ведь не думал, что это датолит.
— Неважно! На карту следует наносить места выходов всех минералов, а неизвестных — тем более. Ведь это сейчас величайшая ценность! Шутка сказать — бор!
Наташа недоуменно посмотрела на геолога: — Андрей Иванович, а разве бор — такая большая ценность?
— Да. Ты знаешь, для чего он употребляется?
— Бор… Ну, я знаю, например, что борной кислотой промывают детям глаза.
Геологи дружно рассмеялись.
— Маловато для этого металла, — заметил Петр Ильич..
А Андрей Иванович сказал: — Соединения бора, Наташа, имеют очень широкое применение в самых различных отраслях народного хозяйства. Они используются, например, для получения эмалей и глазурей. Их применяют в медицине, в кожевенном деле, в бумажном производстве, в сельском хозяйстве для удобрения почв. Исключительно велика роль борного ангидрида в стекольной промышленности. Именно благодаря присутствию бора стекло «пирекс», из которого изготовляется лабораторная посуда, не боится больших колебаний температуры. Но еще более необходим бор при изготовлении оптического стекла. Ты, наверное, слышала, что — до войны очень громкой славой пользовались приборы, изготовляемые фирмой Цейсе. Микроскопы, телескопы, кинопроекторы и другие оптические приборы, выпускаемые этой фирмой, не имели себе равных в мире. И вот оказалось, что во всех этих приборах применялось стекло, содер-жащее до пятидесяти процентов борного ангидрида.
Но не это главное. Совершенно исключительное значение бор приобрел в самое последнее время, когда люди пошли на штурм космоса, ибо роль его в ракет-ной технике поистине трудно переоценить. Источником же бора могут служить лишь содержащие его мин»-ралы. Вот почему геологи сейчас усиленно ищут такие минералы, как датолит, ашарит, борацит, буру и многие другие, в состав которых входит бор.
Андрей Иванович собрал разложенные вокруг него тетради с записями и уложил их в полевую сумку.
— Ну, что ж, друзья, пора, пожалуй, обедать. Где же наши мальчишки?
Петр Ильич пожал плечами, а Алексей Михайлович, который только что пришел из лесу с вязанкой хвороста, сказал: — С утра охотиться пошли. Да вон, один из — них является!
Наташа живо обернулась в сторону Лагерной. Это был Валерий. Он молча прошел к палаткам, снял с плеча ружье и, ни на кото не.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Наташа села на мягкую хвою и спустила ноги в воду. Хорошо! До чего же хорошо сидеть вот так на солнышке и смотреть на реку.
«Вая... Спасибо тебе, Вая!» Наташа улыбнулась. Ведь только здесь, на Вае, она впервые поняла, что значит большая настоящая Дружба, о которой мечтают, как о счастье, и которую называют… любовью.
Любовь… Наташа только в мыслях произнесла это слово и. почему-то покраснела. А ведь она так много читала о любви. Так часто спорила о ней с подругами. Да что там спорила! Этой весной Валерий засыпал ее стихами, в которых чуть не в каждой строке красовалось слово любовь. А теперь… Почему она теперь стесняется даже произнести это слово?
Наташа задумалась. В самом деле, почему? Может быть, потому, что теперь она узнала, какой огромный смысл заключен в ием. Может быть, потому, что она поняла — с этим словом нельзя шутить. А может, быть… Нет, об этом нельзя даже думать.
Наташа не спеша умылась, поправила волосы и медленно пошла к лагерю. На душе у нее было так легко и радостно, что ей хотелось петь и смеяться, кричать и прыгать, валяться в траве и бежать во весь дух, чтоб ветер свистел в ушах.
Но почему она молчит? Почему ноги ее еле движутся по узкой тропинке? Почему она прижала руки к груди, чтобы унять волнение?
Этого невозможно объяснить. Это совершенно непонятно. Но ей боязно. Боязно встретиться сейчас с Сашей. Боязно увидеть его густые сросшиеся брови. Боязно ответить на его улыбку. Ей кажется, что она сгорит от смущения, если он подойдет сейчас к ней.
Но почему это так? Что случилось? Что изменилось со вчерашнего вечера, когда они болтали обо всем на свете и Наташа смеялась, слушая его рассказы о том, как Петр Ильич провалися в трещину и орел утащил его спальный мешок? С тех пор действительно ничего не изменилось. Но вчера он сказал ей… Нет, даже не сказал, а просто смутился, когда нечаянно заговорил о синем пятнышке неба, которое вдруг мелькнуло в березовой роще на утесе, и голос его дрогнул точно так же, как у Андрея Ивановича, когда он рассказывал о девушке с голубыми глазами.
Наташа прижала руки к горящим щекам и медленно поднялась к палаткам. Но мальчишек там еще не было. А оба геолога сидели друг против друга, возле костра и внимательно рассматривали какой-то камень.
«Опять что-нибудь интересное!» — подумала Наташа, вспомнив, как Петр Ильич и Саша показывали ей вчера привезенные минералы: золотистый топаз, настолько прозрачный, что через него свободно можно было читать большую шестигранную призмочку зеленого — изумруда: красноватые кристаллы гельвина, как две капли воды похожие на те гранаты, которые они выколачивали из черных сланцев, и, наконец, чудесный александрит, зеленый днем и темно-красный при свете костра.
Она подошла к геологам и заглянула через плечо Андрея Ивановича. Но в руках его был обычный зернистый кварц, заключенный в какую-то плотную темно-зеленую породу. Андрей Иванович обернулся к Наташе: — Ну, как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, хорошо. А что вы так этим кварцем заинтересовались?
Геолог улыбнулся: — Потому и заинтересовались, что это не кварц.
— Как не кварц? — А вот, смотри, Андрей Иванович легонько провел кончиком ножа по неровной, словно смазанной жиром поверхности минерала, и на нем осталась ясная белая царапина.
— Видишь? А кварца ножом не поцарапаешь.
Наташа взяла камень в руки и осмотрела его со всех сторон. Ей все-таки не верилось, что это не кварц. Такой же цвет, блеск, раковистый излом…
— Но что же это такое?
— Вот мы и гадаем, что, это такое.
Андрей Иванович снова посмотрел на белый минерал, подумал, затем обратился к Петру Ильичу: — А ну-ка, Петя, возьмите вашу паяльную трубку!
Петр Ильич взял крупинку неизвестного минерала, положил ее на уголек и направил на него тонкий язычок горячего пламени. Крупинка быстро расплавилась, вспучилась, а пламя окрасилось в красивый зеленый цвет.
— — Понятно! — воскликнул Андрей Иванович. •-«. Это датолит.
— Силикат бора?
— Да, несомненно. Это бор окрашивает пламя в зеленый цвет. А из всех минералов бора только дато-лит похож на кварц. И много там этого минерала?
Петр Ильич пожал плечами: — Порядочно…
— А вы точно нанесли его выходы на карту? Петр Ильич смутился: — Нет. Я вообще не отметил его на карте. Я ведь не думал, что это датолит.
— Неважно! На карту следует наносить места выходов всех минералов, а неизвестных — тем более. Ведь это сейчас величайшая ценность! Шутка сказать — бор!
Наташа недоуменно посмотрела на геолога: — Андрей Иванович, а разве бор — такая большая ценность?
— Да. Ты знаешь, для чего он употребляется?
— Бор… Ну, я знаю, например, что борной кислотой промывают детям глаза.
Геологи дружно рассмеялись.
— Маловато для этого металла, — заметил Петр Ильич..
А Андрей Иванович сказал: — Соединения бора, Наташа, имеют очень широкое применение в самых различных отраслях народного хозяйства. Они используются, например, для получения эмалей и глазурей. Их применяют в медицине, в кожевенном деле, в бумажном производстве, в сельском хозяйстве для удобрения почв. Исключительно велика роль борного ангидрида в стекольной промышленности. Именно благодаря присутствию бора стекло «пирекс», из которого изготовляется лабораторная посуда, не боится больших колебаний температуры. Но еще более необходим бор при изготовлении оптического стекла. Ты, наверное, слышала, что — до войны очень громкой славой пользовались приборы, изготовляемые фирмой Цейсе. Микроскопы, телескопы, кинопроекторы и другие оптические приборы, выпускаемые этой фирмой, не имели себе равных в мире. И вот оказалось, что во всех этих приборах применялось стекло, содер-жащее до пятидесяти процентов борного ангидрида.
Но не это главное. Совершенно исключительное значение бор приобрел в самое последнее время, когда люди пошли на штурм космоса, ибо роль его в ракет-ной технике поистине трудно переоценить. Источником же бора могут служить лишь содержащие его мин»-ралы. Вот почему геологи сейчас усиленно ищут такие минералы, как датолит, ашарит, борацит, буру и многие другие, в состав которых входит бор.
Андрей Иванович собрал разложенные вокруг него тетради с записями и уложил их в полевую сумку.
— Ну, что ж, друзья, пора, пожалуй, обедать. Где же наши мальчишки?
Петр Ильич пожал плечами, а Алексей Михайлович, который только что пришел из лесу с вязанкой хвороста, сказал: — С утра охотиться пошли. Да вон, один из — них является!
Наташа живо обернулась в сторону Лагерной. Это был Валерий. Он молча прошел к палаткам, снял с плеча ружье и, ни на кото не.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110