У него сразу же начинала болеть голова. Обычно он распечатывал нужные ему файлы, работал с ними, а потом уничтожал документы.
— И как отреагировал Стернин?
— Полковник страшно рассердился и грозил мне очень крупными неприятностями, если я буду совать нос куда не следует. Я поклялась, что ничего не видела и ничего не знаю.
— Вы в курсе, кому полковник передал эти данные?
— Нет, — покачала головой Лариса. — Но, возможно, я смогу это выяснить.
— Умница, — благосклонно кивнул Петр Ильич. — Вы действительно прекрасный сотрудник. Надеюсь, что этот разговор останется между нами.
— Я умею молчать. Это входит в круг моих обязанностей. Разрешите идти, товарищ генерал? — Идите, — задумчиво кивнул Елагин.
* * *
Вахиз Фазилаев, лучший снайпер дагестанской мафии, в свое время занимавший призовые места на многих региональных соревнованиях, а в последние годы подрабатывающий столь выгодным киллерским ремеслом, неодобрительно рассматривал непривычного вида ружье с оптическим прицелом.
— Это еще что за пукалка? — презрительно цыкнув зубом, поинтересовался он.
— Модель “QRM-806”, — с гордостью объяснил Додик Дацаев. — Последняя новинка ЦРУ. Стреляет игольчатыми микрофонами.
— Я бы предпочел разрывные пули, — заметил Фазилаев. — Или хотя бы со смещенным центром тяжести.
— Так это же не для убийства, а для шпионажа, — пояснил Додик. — На шпионаже тоже можно хорошие деньги заработать.
— Не, это не по мне, — помотал головой Вахиз. — Слишком много возни. Вот наемные убийства — это да. Всадил пулю куда надо, сделал контрольный выстрел в голову — и гуляй, Вася, ешь опилки, я директор лесопилки. Пусть шпионажем Джеймс Бонд занимается.
— Не бойся, шпионить будем мы. Тебе нужно будет только точно всадить пулю, то есть игольчатый микрофон. Это такая крошечная иголочка для прослушивания. — И куда я должен буду ее всадить?
— В нижнюю торцевую часть портфеля генерала ФСБ, — вступил в разговор Тофик Магомаев.
— Нет проблем, — жизнерадостно улыбнулся Фазилаев. — Только мне потребуется полчаса, чтобы пристрелять оружие.
* * *
— Вот, — сказал Тарас Денисов, — это список людей, которые за последние три месяца посещали мою квартиру и могли похитить чулок и образцы пастели.
— Двадцать восемь страниц? — Гоша Крестовоздвиженский с ужасом уставился на объемистую пачку, которую протягивал ему художник. — Твой список занимает двадцать восемь страниц?
— Возможно, я забыл кое-кого, — пожал плечами Тарас. — Все-таки три месяца — срок немалый. Трудно всех упомнить.
— У тебя в квартире что, Кремлевский дворец съездов? — слабым голосом поинтересовался Гоша. — Может, ты там заседания устраиваешь?
— Разве я виноват, что я общительный человек? — обиделся художник. — Ты когда-нибудь слышал о богемном образе жизни?
— Я бы предпочел о нем не слышать, — мрачно произнес Крестовоздвиженский. — Следовало бы тебя засадить за убийство. В следующий раз не будешь устраивать из своей квартиры проходной двор. Это же на десять лет работы!
— Между прочим, тебе за это зарплату платят, — заметил Денисов.
— Отметь крестиками тех из твоих гостей, кто был знаком с Егором, а звездочками — тех, кого он теоретически мог шантажировать, — попросил Игорь. — Это сразу сузит круг поисков.
— Очень на это надеюсь, — с безнадежностью в голосе ввернул Гоша.
* * *
— Я не ослышался? Ты хочешь, чтобы я стрелял в генерала у здания Лубянки? — изумился Вахиз Фазилаев. — Ты спятил? Может, лучше все-таки подстеречь его у подъезда дома?
— Домой он вернется только вечером, а информация, которую мы получим за оставшиеся полдня, может оказаться на вес золота, — возразил Додик Дацаев. — Кроме того, Лубянка — самое безопасное место. Федералам и в голову не придет, что снайпер осмелится засесть прямо у них под носом. К тому же тебе не нужно убивать генерала. Ты всего лишь всадишь ему в портфель игольчатый микрофон. Никто ничего и не заметит. Наши спецслужбы только в кино как часовой механизм работают. Ты слышал, как они самарскому авторитету Жоре Колыме “жучки” в квартиру ставили?
— Нет, — помотал головой Вахиз.
— А что, облажались? — встрял Тофик Магомаев.
— Еще как облажались! Приехали, значит, для установки “жучка” суровые столичные профессионалы из органов — из тех супершпионов, что умеют бесшумно передвигаться по потолку, просачиваться в замочные скважины и даже потревоженную их присутствием пыль возвращать на место. Дождались момента, когда хозяина дома не было, просочились, значит, в квартиру, установили прослушивающую аппаратуру, вернулись в контору, настроили свои приемники и приготовились слушать. И, как ты думаешь, что они услышали?
— Понятия не имею, — покачал головой заинтересованный Вахиз.
— Звонит, значит, Колыма своему корешу Васе Диванчику и спрашивает так удивленно: “Слышь, братан, ты в полтергейст веришь?”. — “А что это за штука такая? Секта, штоль, иностранная?” — интересуется Диванчик. “Темнота ты, Васек, — покровительственно так отвечает Колыма. — Это когда шмотки как ненормальные сами по себе по хате скачут или, например, если веник сам по себе тебя по морде хлопнет. Сечешь?” — “Секу. Только не верю я в это”. — “А в книгах пишут, что люди еще и не то видели”. — “Еще бы! С перепою и не то увидишь, — заметил Диванчик. — А чего спрашиваешь-то?” — “Да дома у меня полтергейст этот. Отлучился я, значит, на полчасика, возвращаюсь, а в гостиной стол из угла на середину комнаты перебрался, под люстру, на столе стул стоит, и все пылью припорошено, как после бури в пустыне… Чистой воды полтергейст!”
— Да, это вам не ЦРУ, — вздохнул Фазилаев. — Прямо обидно за Россию. Небось федералы с бодуна были. Обычное дело. Какой же русский на дело без поллитры пойдет!
— Ну так что, договорились? Подстрелишь генералов портфель около здания Лубянки?
— Надо — подстрелю, — согласился Вахиз.
* * *
Голос человека, стоящего у зашторенного окна, звучал глухо и чуть хрипловато:
— Что? Вы совершенно уверены, что Елагин разговаривал с секретаршей Стернина о СПИСКЕ?
— К сожалению, это так, — кивнул его собеседник, невыразительной наружности мужчина лет сорока с глубокими залысинами на лбу. — Более того, секретарша обещала сообщить генералу имя человека, которому Стернин передал СПИСОК. Какие будут указания?
— Ликвидировать обоих. Причем без шума ив кратчайшие сроки.
— И генерала Елагина?
— Я же сказал — обоих. Или я неясно выразился? При данных обстоятельствах это единственный выход. Желательно, чтобы это выглядело как смерть от естественных причин или несчастный случай. Немедленно свяжитесь с Вороном. Скажите ему, что дело не терпит отлагательств.
Андрей Бочаров, одетый в строгий английский костюм, тщательно причесывался перед зеркалом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
— И как отреагировал Стернин?
— Полковник страшно рассердился и грозил мне очень крупными неприятностями, если я буду совать нос куда не следует. Я поклялась, что ничего не видела и ничего не знаю.
— Вы в курсе, кому полковник передал эти данные?
— Нет, — покачала головой Лариса. — Но, возможно, я смогу это выяснить.
— Умница, — благосклонно кивнул Петр Ильич. — Вы действительно прекрасный сотрудник. Надеюсь, что этот разговор останется между нами.
— Я умею молчать. Это входит в круг моих обязанностей. Разрешите идти, товарищ генерал? — Идите, — задумчиво кивнул Елагин.
* * *
Вахиз Фазилаев, лучший снайпер дагестанской мафии, в свое время занимавший призовые места на многих региональных соревнованиях, а в последние годы подрабатывающий столь выгодным киллерским ремеслом, неодобрительно рассматривал непривычного вида ружье с оптическим прицелом.
— Это еще что за пукалка? — презрительно цыкнув зубом, поинтересовался он.
— Модель “QRM-806”, — с гордостью объяснил Додик Дацаев. — Последняя новинка ЦРУ. Стреляет игольчатыми микрофонами.
— Я бы предпочел разрывные пули, — заметил Фазилаев. — Или хотя бы со смещенным центром тяжести.
— Так это же не для убийства, а для шпионажа, — пояснил Додик. — На шпионаже тоже можно хорошие деньги заработать.
— Не, это не по мне, — помотал головой Вахиз. — Слишком много возни. Вот наемные убийства — это да. Всадил пулю куда надо, сделал контрольный выстрел в голову — и гуляй, Вася, ешь опилки, я директор лесопилки. Пусть шпионажем Джеймс Бонд занимается.
— Не бойся, шпионить будем мы. Тебе нужно будет только точно всадить пулю, то есть игольчатый микрофон. Это такая крошечная иголочка для прослушивания. — И куда я должен буду ее всадить?
— В нижнюю торцевую часть портфеля генерала ФСБ, — вступил в разговор Тофик Магомаев.
— Нет проблем, — жизнерадостно улыбнулся Фазилаев. — Только мне потребуется полчаса, чтобы пристрелять оружие.
* * *
— Вот, — сказал Тарас Денисов, — это список людей, которые за последние три месяца посещали мою квартиру и могли похитить чулок и образцы пастели.
— Двадцать восемь страниц? — Гоша Крестовоздвиженский с ужасом уставился на объемистую пачку, которую протягивал ему художник. — Твой список занимает двадцать восемь страниц?
— Возможно, я забыл кое-кого, — пожал плечами Тарас. — Все-таки три месяца — срок немалый. Трудно всех упомнить.
— У тебя в квартире что, Кремлевский дворец съездов? — слабым голосом поинтересовался Гоша. — Может, ты там заседания устраиваешь?
— Разве я виноват, что я общительный человек? — обиделся художник. — Ты когда-нибудь слышал о богемном образе жизни?
— Я бы предпочел о нем не слышать, — мрачно произнес Крестовоздвиженский. — Следовало бы тебя засадить за убийство. В следующий раз не будешь устраивать из своей квартиры проходной двор. Это же на десять лет работы!
— Между прочим, тебе за это зарплату платят, — заметил Денисов.
— Отметь крестиками тех из твоих гостей, кто был знаком с Егором, а звездочками — тех, кого он теоретически мог шантажировать, — попросил Игорь. — Это сразу сузит круг поисков.
— Очень на это надеюсь, — с безнадежностью в голосе ввернул Гоша.
* * *
— Я не ослышался? Ты хочешь, чтобы я стрелял в генерала у здания Лубянки? — изумился Вахиз Фазилаев. — Ты спятил? Может, лучше все-таки подстеречь его у подъезда дома?
— Домой он вернется только вечером, а информация, которую мы получим за оставшиеся полдня, может оказаться на вес золота, — возразил Додик Дацаев. — Кроме того, Лубянка — самое безопасное место. Федералам и в голову не придет, что снайпер осмелится засесть прямо у них под носом. К тому же тебе не нужно убивать генерала. Ты всего лишь всадишь ему в портфель игольчатый микрофон. Никто ничего и не заметит. Наши спецслужбы только в кино как часовой механизм работают. Ты слышал, как они самарскому авторитету Жоре Колыме “жучки” в квартиру ставили?
— Нет, — помотал головой Вахиз.
— А что, облажались? — встрял Тофик Магомаев.
— Еще как облажались! Приехали, значит, для установки “жучка” суровые столичные профессионалы из органов — из тех супершпионов, что умеют бесшумно передвигаться по потолку, просачиваться в замочные скважины и даже потревоженную их присутствием пыль возвращать на место. Дождались момента, когда хозяина дома не было, просочились, значит, в квартиру, установили прослушивающую аппаратуру, вернулись в контору, настроили свои приемники и приготовились слушать. И, как ты думаешь, что они услышали?
— Понятия не имею, — покачал головой заинтересованный Вахиз.
— Звонит, значит, Колыма своему корешу Васе Диванчику и спрашивает так удивленно: “Слышь, братан, ты в полтергейст веришь?”. — “А что это за штука такая? Секта, штоль, иностранная?” — интересуется Диванчик. “Темнота ты, Васек, — покровительственно так отвечает Колыма. — Это когда шмотки как ненормальные сами по себе по хате скачут или, например, если веник сам по себе тебя по морде хлопнет. Сечешь?” — “Секу. Только не верю я в это”. — “А в книгах пишут, что люди еще и не то видели”. — “Еще бы! С перепою и не то увидишь, — заметил Диванчик. — А чего спрашиваешь-то?” — “Да дома у меня полтергейст этот. Отлучился я, значит, на полчасика, возвращаюсь, а в гостиной стол из угла на середину комнаты перебрался, под люстру, на столе стул стоит, и все пылью припорошено, как после бури в пустыне… Чистой воды полтергейст!”
— Да, это вам не ЦРУ, — вздохнул Фазилаев. — Прямо обидно за Россию. Небось федералы с бодуна были. Обычное дело. Какой же русский на дело без поллитры пойдет!
— Ну так что, договорились? Подстрелишь генералов портфель около здания Лубянки?
— Надо — подстрелю, — согласился Вахиз.
* * *
Голос человека, стоящего у зашторенного окна, звучал глухо и чуть хрипловато:
— Что? Вы совершенно уверены, что Елагин разговаривал с секретаршей Стернина о СПИСКЕ?
— К сожалению, это так, — кивнул его собеседник, невыразительной наружности мужчина лет сорока с глубокими залысинами на лбу. — Более того, секретарша обещала сообщить генералу имя человека, которому Стернин передал СПИСОК. Какие будут указания?
— Ликвидировать обоих. Причем без шума ив кратчайшие сроки.
— И генерала Елагина?
— Я же сказал — обоих. Или я неясно выразился? При данных обстоятельствах это единственный выход. Желательно, чтобы это выглядело как смерть от естественных причин или несчастный случай. Немедленно свяжитесь с Вороном. Скажите ему, что дело не терпит отлагательств.
Андрей Бочаров, одетый в строгий английский костюм, тщательно причесывался перед зеркалом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79