* * *
— Его зовут Игорь Филимонов, — сказала Селена Далилова. — Он брат владелицы галереи Марины Будановой.
— Подожди, — поднес палец к губам Андрей Бочаров. — Об этом мы поговорим после. А сейчас сними с меня одежду. Я же купил твою картину “Медея и эритроцит”. Знаешь, постепенно я начинаю входить во вкус актуального искусства.
— Но… я думала…
— Что ты думала? — удивился Андрей. — Я тоже думал. Все это время я думал о тебе. Я даже сам себе удивлялся. До сих пор ни одна женщина не заставляла меня испытать нечто подобное. И все эти восточные названия, которым ты меня учила… “поцелуй легкого ветерка”, “ласки волшебной свирели”, “рык раненого тигра”, “трепет божественного бутона”… Видишь, я только вспомнил, а у меня уже началась эрекция!
В шкафу Юра Демарин, забыв о боли в затекших от долгого пребывания в неудобной позе мышцах, до крови закусил губу. Больше всего на свете ему хотелось пинком ноги распахнуть дверцы шкафа и с наслаждением всадить всю обойму в череп этого развратного подонка, похотливо лапающего его девушку, так, чтобы его голова разлетелась, как гнилая дыня, а мозги изобразили на стене сюрреалистическую картину.
— Ты действительно этого хочешь? — спросила Селена.
— Никогда ничего так не хотел. После встречи с тобой я даже прочитал “Дао любви” и “Камасутру”. Но то, что там описано, и отдаленно не сравнится с тобой. Иди ко мне. Я хочу делать это медленно-медленно. Вот так. Я буду медленно снимать с тебя белье. Я буду лизать твои бедра, поднимаясь выше и выше…
Демарин уже не просто кусал губы. Он впивался в них зубами, как малолетний хулиган в леденец, отнятый у дошкольника, не чувствуя боли и не обращая внимания на струящуюся по подбородку кровь. Его правая рука конвульсивно сжимала пистолет. Страстное желание разрядить обойму в киллера отступило на задний план перед более насущной проблемой — наступающей под влиянием хриплого шепота Ворона и стонов Селены эрекцией, неукротимой, как тайфун “Глория”. Отчаянные попытки волевого контроля приводили к совершенно обратному результату — возбуждение нарастало со стремительностью взрывной волны, по телу прокатывались волны коротких мышечных судорог, и милиционер с ужасом понял, что еще немного — и он, полностью потеряв над собой конроль, не выдержит и закричит, забившись в экстазе.
— Моя богиня? Меня сводит с ума аромат твоих гениталий, — продолжал терзать Юру проникновенно-чувственный голос Ворона.
Проклятая Селена стонала мелодично и сексуально, как Донна Саммер в ее знаменитой песне, имитирующей диалог любовников в момент полового акта.
"Кем же надо быть, чтобы так наслаждаться любовью с киллером?” — подумал Демарин.
* * *
Исправно транслируемые микрофонами, стоны Селены и шепот Ворона лились из приемника в фургончике Додика Дацаева.
Тофик и Додик, тяжело дыша и отдуваясь, пытались без помощи рук справиться с мучительной эрекцией. Дать себе волю им мешало только присутствие Аглаи Тихомировны.
Додик провел рукой по вспотевшему лбу и тихо выругался.
"Угораздило же нас взять с собой эту чертову амазонку, — раздраженно подумал он. — Господи, хоть бы они наконец кончили! Так нет — медленно, медленно! Восточный секс им, мать твою так, подавай!”
Воспитанная во времена, когда в Советском Союзе “не было секса”, да и сама, и то по пьянке, испробовавшая его всего один раз за всю свою жизнь с еще более пьяным токарем-полуавтоматчиком, ни лица, ни имени которого она не смогла вспомнить на следующий день, красная как рак, Вермеева что-то осуждающе бормотала себе под нос, крепко сжимая рукоятку кухонного ножа. Топор у нее на груди бурно вздымался в такт дыханию.
* * *
— Бедный Юра, — посочувствовала Оля, прислушиваясь к доносящимся из приемника звукам.
Она, Гоша и Игорь тоже сидели в машине, припаркованной у подъезда Селены.
— Представляю, каково ему сейчас, — мрачно кивнул Гоша, вспоминая сцену в спальне Игоря. Затихшая было обида вновь дала о себе знать. Его друг с его девушкой! К горлу подкатил ком, от которого дыхание сбилось, а сердце болезненно закололо. Крестовоздвиженский шмыгнул носом и отвернулся, чтобы Оля не увидела его предательски увлажнившихся глаз.
* * *
Юра дернулся, глотая собственный стон, и с глухим стуком ударился затылком о заднюю стенку шкафа. Сперма наконец выплеснулась из него. Это был самый безумный и мучительный оргазм в жизни Демарина.
Киллер кончил почти одновременно с ним, задержавшись, быть может, всего на пару секунд. Сознание содрогающегося в экстазе Бочарова профессионально зафиксировало посторонние звуки. Даже не поворачивая головы, он знал, откуда они донеслись. Из шкафа. Хотя, возможно, он ошибся. Возможно, шумели соседи.
Вытянувшись на кровати рядом с Селеной, Андрей задержал дыхание, прислушиваясь. Он обладал великолепным, специально натренированным слухом профессионального разведчика. В шкафу явно кто-то был. Ухо Бочарова почти на пределе слышимости улавливало звуки неровного учащенного дыхания.
"Там мужчина, — подумал Ворон. — Судя по дыханию, он тоже испытал оргазм. И это не любовник, которого прячут в шкафу при появлении мужа. Селена точно знала, во сколько я приду. Кто же там?”
Интуиция подсказывала, что его подставляют, но как и почему, Андрей пока не понимал.
— Тебе было хорошо? — улыбнулась ему Селена.
— Мне всегда хорошо с тобой. Не возражаешь, если я оденусь и сварю тебе кофе?
— Лучше это сделаю я.
Художница встала и накинула пеньюар.
— Я быстро. Тебе сколько сахара?
— Два куска, — улыбнулся Бочаров, одеваясь неторопливо, чтобы не вызвать у Селены подозрения.
На кухне раздался звон посуды.
Тихонько насвистывая, Андрей подошел к шкафу, стараясь шестым чувством ощутить в нем неизвестного противника. Через несколько секунд он знал, где именно находится затаившийся в шкафу мужчина.
Нога Бочарова со звуком револьверного выстрела проломила хлипкие дверцы и вонзилась в грудь Демарина. Задохнувшийся от боли Юра еще не успел понять, что происходит, как следующий мощный удар в челюсть отправил его в глубокий нокаут.
Вбежавшая в комнату Селена с ужасом увидела в руках Ворона нацеленный на нее пистолет Демарина. Дверцы шкафа были разнесены в щепки, а сам милиционер лежал на полу лицом вниз без признаков жизни. На белом ковре маками расцветали пятна крови.
— Боже! Ты убил его! — воскликнула Селена. Нагнувшись, киллер вытащил у Юры из кармана удостоверение.
— Милиционер, — констатировал он. — Что он делал в твоем шкафу?
— Трамвая ждал, — сама не понимая почему, брякнула художница фразу из известного анекдота.
Бочаров укоризненно покачал головой, продолжая обшаривать карманы Демарина.
— А вот и микрофон. Выходит, нас еще и слушают, — вздохнул он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79