Потому что вооружить всех Ревностных так, как предписывала Святая Книга, не удалось!
Ну, положим, щиты подходят. Сделанные из дерева или ивовых плетенок, овальные или круглые по форме. Покрытые кожей, медными и железными пластинами. Большие, размером с римский скутум, прикрывавшие все тело, и малые – в полтора раза меньше.
У него самого щит украшают, как и подобает вождю, тонкие полоски золота. Надо бы изготовить его целиком из драгоценного металла, как указано: «И сделал царь Соломон двести больших щитов из кованого золота. И триста меньших щитов из кованого золота...» (3 Цар. 10:16– 17). Да где взять столько злата?!
Иуду умилило, как тщательно Ревностные соблюдают обычаи предков: щиты из толстой воловьей или верблюжьей шкуры были обильно политы маслом И тут же укололо дурное предчувствие: «Так повержен щит сильных, щит Саула, как бы не был он помазан елеем» (2 Цар. 1:21).
От нехороших мыслей спасло появление Иешуа бар Ионафана – сияющего в прямом и переносном смысле слова.
Его крепкий торс облачала очень странная, по всей видимости, старинная, медная броня, начищенная до солнечного блеска. Латная рубашка была явно составлена из двух частей разных доспехов. Переднюю половину покрывали ряды медных насечек, наложенных друг на друга вроде рыбьей чешуи. Задняя была изготовлена из длинных полос методом тростникового плетения. Обе половинки лат скреплялись вместе на плечах и боках ремнями, к талии их пристегивал богато украшенный пояс – знак тысяченачальника.
Единственный из всего войска, Иешуа надел поножи – иудеи ими пренебрегали, в отличие от римлян и греков.
Голову его украшал латинский медный полированный шлем, правда, новейшего фасона – с наличником для защиты лица и гребнем.
Щит тоже был из меди.
Снаряжение весило никак не меньше сотни сиклей. Как тысячник ухитрялся в нем двигаться, да еще и сиять при этом ликом, оставалось загадкой для окружающих.
– Глянь, Иуда, какая у меня воинская справа! Точь-в-точь, как учит Писание: «Медный шлем на голове его; и одет он был в чешуйчатую броню... Медные наколенники на ногах его, и медный щит за плечами его» (1 Цар. 17:5–6).
«Глупец, это же описание злейшего врага, филистимлянского исполина Голиафа! Да ты вспомни, чем кончился его поединок с Давидом, несмотря на доспехи!»
Вслух этого Иуда не произнес, дабы не портить настроения верному сподвижнику. Просто улыбнулся, отвернулся и продолжил смотр, обращая особое внимание на доспехи под впечатлением разговора со своим тысячником. И радость его уменьшалась с каждым шагом.
Зелотам удалось добыть около сотни римских комплектов вооружения. Чтобы в грядущих боях не происходило путаницы, а также из-за нехватки оружия, их раздали повстанцам по частям – кому кирасы, кому шлемы, кому – копья...
В результате вооружение «ганна'им» оказалось совершенно разнородным. С частями современных доспехов (полных комплектов не имел никто) соседствовали и старинные брони, отбитые еще фалангистами Маккавеев у солдат Птолемеев и Селевкидов, которые, в свою очередь, унаследовали эту экипировку от эллинов и македонцев.
Латы с металлическим покрытием выглядели роскошно рядом со своими предшественниками – накидками; перевязями; корсетами-кирасами; куртками из звериных шкур, выделанной кожи, льняного холста, войлока, плетеного шнура, кожаных полотен.
Впрочем, и такие доспехи, особенно многослойные и пригнанные, гасили несильные удары мечей, отражали стрелы на излете и были доступны и земледельцам, и скотоводам.
Конечно, металлическое покрытие куда лучше защищало от режущего воздействия оружия, хотя гладиусу, топору или двуручной пике и оно противостоять было неспособно.
Буквально все виды защитных одеяний, от древнейших до нынешних, имело войско зелотов. Иуда представил, как презрительно отозвался бы об этом хламе покойный Леонид. Хорошо, что удалось найти его тело и похоронить...
– Какое полчище! И как отлично вооружено! – не унимался шедший рядом Иешуа. – Таких копий я не видел раньше! Или это боевой топор?
Тысячник направил указательный перст действительно на странное оружие. Длинное древко украшало лезвие в форме равнобедренного треугольника с втулкой в середине основания. Примыкающие к нему углы имели острие и косицу для подвязки к древку.
– Это персидская алебарда, – неохотно пояснил Иуда.
– Ты смотри! – восхитился простодушный Иешуа. – Ух, какие длинные копья! Что, мужи доблестные, нанижем на них римских волков во славу Господа?!
– Если Саваоф пособит, нанижем, – потупили очи долу «доблестные мужи», явно лишь недавно достигшие совершеннолетия, невесть где доставшие свое старомодное оружие и не умевшие им пользоваться.
Тут Иуда уже не выдержал и, прервав смотр, отозвал своего пышущего энтузиазмом помощника в сторону.
– Иешуа, я не ставлю тебе в вину, что ты невежда в иноземной воинской справе. Ее видел мало кто из «ганна'им». Однако не радуйся сему, ибо чем непривычнее оружие, тем труднее им владеть! Вот эти копья, столь восхитившие тебя, – пики тяжелой греческой конницы. Те, что длиной в семь локтей, называются контионы. Контосы двумя локтями длиннее. Македонские катафрактарии веревками крепили их к крупу и шее коня и удерживали под мышкой на плечевом ремне. Ворочать ими вручную нелегко, потому в пешем бою они годятся разве что для фаланги... А вот фиванский щит – со специальными боковыми скважинами, кои позволяют передовым фалангистам тыкать копьем от бедра вперед и вверх, сохраняя при этом сомкнутый порядок щитов. Это неплохое оружие, однако владеть им в нашем войске способно только мужей сто, не больше. И оно принесет пользу лишь в том случае, если вся фаланга вооружена одинаково. Что толку от десятка контионов, когда остальные копья наполовину короче?
У Иешуа вытянулось лицо:
– Выходит, мы обречены на разгром. Каждый ратник «ганна'им» вооружен по-разному...
– Не унывай! Вот мечи почти у всех одинаковые. Короткие, обоюдоострые, в ножнах с правого бока. Как указано Законом.
– А еще что как в Писании?
– Луки – из упругого дерева и меди. «Научает руки мои брани, и мышцы мои напрягает, как медный лук» (2 Цар. 22:35). Стрелы из тростника и легкого дерева очень хороши. На концах – крюки, чтобы труднее было вытаскивать. Кроме того, наконечники отравлены. Помнишь, что писал Иов: «Ибо стрелы Вседержителя во мне; яд их пьет дух мой...» (Иов 6:4). Пусть они выпьют римский дух...
– «Изощренные стрелы сильного, с горящими углями дроковыми» (Пс. 119:4), – вдруг блеснул познаниями его собеседник.
– Хорошо, что напомнил! – Иуда подошел к лучникам и проверил, есть ли у них в кожаных колчанах особые зажигательные стрелы, к древкам которых привязано можжевеловое дерево, облитое горючими веществами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78