итак заключите с нами союз. Израильтяне же сказали Евреям: может быть, вы живете близ нас? Как нам заключать с вами союз?
Они сказали Иисусу: мы рабы твои... из весьма дальней земли пришли, рабы твои во имя Господа, бога твоего; ибо мы слышали славу Его и все, что сделал Он в Египте...
И заключил Иисус с ними мир, и поставил с ними условие в том, что он сохранит им жизнь...
А через три дня, как заключили они с ними союз, услышали, что они соседи их и живут близ них...
Сыны Израилевы не побили их, потому что начальники общества клялись им Господом, Богом Израилевым. За это все общество Израилево возроптало на начальников».
Еще бы – чужаков убить не дали!
Вскоре обман выяснился, и вот что последовало:
«Иисус призвал их и сказал: для чего вы обманули нас, сказав: «мы весьма далеко от вас», тогда как вы живете близ нас? За это прокляты вы! Без конца вы будете рабами, будете рубить дрова и черпать воду для дома Бога моего!
Они в ответ Иисусу сказали: дошло до сведения рабов твоих, что Господь, Бог твой, поведал Моисею, рабу Своему, дать вам всю землю и погубить всех жителей сей земли пред лицом вашим; посему мы весьма боялись, чтобы вы не лишили нас жизни; и сделали это дело» (Нав. 9:6–28).
Сей невольный акт «милосердия» был первым и последним в жизни великого полководца-пророка.
Обманом выманив войско города Гая из-под защиты стен, «...Израильтяне перебили всех жителей Гая на поле, в пустыне, куда они преследовали их... Падших в тот день мужчин и жен, всех жителей Гая, было двенадцать тысяч. Иисус не опустил руки своей, которую простер с копьем, доколе не предал заклятью всех жителей Гая».
В отличие от Моисея, который в подобных случаях истреблял даже скот, его преемник на сей раз оказался более практичен и не тронул овец, ослов и волов. «Только скот и добычу города сего сыны Израиля разделили между собою, по слову Господа, которое Господь сказал Иисусу» (Нав. 8:22–27).
И стали евреи завязывать – один за другим – узелки на страшной веревке. И каждый символ этой узелковой письменности означал загубленное царство, город, в котором не сохранилось ни одного – вдумайтесь только, ни единого! – живого человека...
«...И взял Иисус Макед, и поразил его мечом и царя его, и предал заклятью всех и все дышащее, что находилось в нем; никого не оставил, кто бы уцелел...»
Затем наступил черед Асора, Ливны, Лахиса, Еглопа, Хеврона, Давира, Анавы, десятков других поселений. «А всю добычу городов сих и скот разграбили сыны Израилевы себе: людей же всех истребили мечом, так что истребили всех их; не оставили ни одной души» (Нав. 10:11).
И спустя два века из всех многообразных способов общения с побежденными единственным, который признавали иудеи, была тактика «выжженной земли».
«И сказал Самуил Саулу:
...Так говорит Господь Саваоф: вспомнил Я о том, что сделал Амалик Израилю, как он противостал ему на пути, когда он шел из Египта.
Теперь иди и порази Амалика, и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла... И поразил Саул Амалика... И Агага, царя Амаликова, захватил живого, а народ весь истребил мечом» (1 Цар. 15:2–3; 7–8).
Это была месть амалекитянам за то, что сделали их предки двести лет назад: не пропустили через свои земли захватчиков...
Величайший еврейский царь Давид, в характере которого поэтическая, натура сочеталась с пламенной любовью к Адонаи, был не так прямолинеен и однозначен, как его великие предшественники – равный ему по полководческому гению Иешуа бен Нун и благодетель Давида пророк Самуил, помазавший пастушьего сына на царство.
Иногда Песнопевец бывал гуманнее своих учителей:
«И поразил Моавитян, и смерил их веревкою, положив их на землю: и отмерил две веревки на умерщвление, а одну веревку на оставление в живых. И сделались Моавитяне у Давида рабами, платящими дань» (2 Цар. 8:2).
Часто же он проявлял гораздо более изощренное изуверство, чем Моисей, Иисус Навин, Самуил и Саул:
«И собрал Давид весь народ, и пошел к Равве, и воевал против нее, и взял ее... и добычи из города вынес очень много. А народ, бывший в нем, он вывел, и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими» (2 Цар. 12:29–31).
Лучше всего свое кредо Псалмопевец выразил сам – в гимнах, которые он посвятил Адонаи и которые прославили его куда больше, чем грандиозные деяния:
«Дочь Вавилона, опустошительница! Блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам! Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень!» (Пс. 136:8–9).
Как не вспомнить любимое изречение церковников: «Помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его»!
Не только людей и скот – чужие капища, храмы, памятники, жертвенники, идолов, книги – евреи уничтожали полностью.
Римляне никогда так не поступали. Помпеи, захвативший Иерусалим, пощадил жителей, несмотря на их сопротивление. Он осмелился зайти в Святая Святых – но не разрушил храма, не тронул Ковчега Завета и древних свитков.
Все равно иудеи возненавидели Помпея за осквернение святыни и были очень расположены к его победоносному сопернику Юлию Цезарю, который к тому же разрешил им справлять свои ритуалы в Риме. После смерти диктатора евреи долго оплакивали своего благодетеля во время погребального костра и еще много ночей собирались на пепелище – погоревать, порыдать.
Иуда всегда смеялся, когда кто-то говорил, что потомки Израиля способны любить и чужеземцев, если те хорошо относятся к народу избранному. Для иудеев лучшими римлянами являлись воины и полководцы, способные лучше других убивать своих соплеменников, а Цезарь в этом «святом деле» заслуженно считался непревзойденным мастером.
Римляне свирепы – но куда им до жителей покоренной Иудеи! Безжалостность – похвальное качество для почитателей Яхве, которого никто не упрекнет в мягкосердии!
Конечно, как все люди, евреи не любят, когда кто-то проявляет жестокость к ним самим.
Разрушение чужих святынь – богоугодное дело. Хотя бы малейший урон Иерусалимскому храму (да что там, любой синагоге!) – гнусное святотатство.
Истребление языческих племен до последнего младенца – выполнение заветов Адонаи. Убийство хоть одного еврейского мальчика – преступление против естественного порядка вещей, против Бога Единого.
Иудеи всегда алкали крови всех захватчиков, которые за тысячелетия до коммунистов успешно осуществляли лозунг «Грабь награбленное!». Ассирийцы, египтяне, вавилоняне, персы, македонцы, сирийцы основательно по-обчистили сундуки и тайники в жилищах потомков Иакова. Римляне тоже грабили подданных, но не обирали их до последней нитки, разумно предвидя, что и завтра надо собирать налоги, а с нищих взять нечего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Они сказали Иисусу: мы рабы твои... из весьма дальней земли пришли, рабы твои во имя Господа, бога твоего; ибо мы слышали славу Его и все, что сделал Он в Египте...
И заключил Иисус с ними мир, и поставил с ними условие в том, что он сохранит им жизнь...
А через три дня, как заключили они с ними союз, услышали, что они соседи их и живут близ них...
Сыны Израилевы не побили их, потому что начальники общества клялись им Господом, Богом Израилевым. За это все общество Израилево возроптало на начальников».
Еще бы – чужаков убить не дали!
Вскоре обман выяснился, и вот что последовало:
«Иисус призвал их и сказал: для чего вы обманули нас, сказав: «мы весьма далеко от вас», тогда как вы живете близ нас? За это прокляты вы! Без конца вы будете рабами, будете рубить дрова и черпать воду для дома Бога моего!
Они в ответ Иисусу сказали: дошло до сведения рабов твоих, что Господь, Бог твой, поведал Моисею, рабу Своему, дать вам всю землю и погубить всех жителей сей земли пред лицом вашим; посему мы весьма боялись, чтобы вы не лишили нас жизни; и сделали это дело» (Нав. 9:6–28).
Сей невольный акт «милосердия» был первым и последним в жизни великого полководца-пророка.
Обманом выманив войско города Гая из-под защиты стен, «...Израильтяне перебили всех жителей Гая на поле, в пустыне, куда они преследовали их... Падших в тот день мужчин и жен, всех жителей Гая, было двенадцать тысяч. Иисус не опустил руки своей, которую простер с копьем, доколе не предал заклятью всех жителей Гая».
В отличие от Моисея, который в подобных случаях истреблял даже скот, его преемник на сей раз оказался более практичен и не тронул овец, ослов и волов. «Только скот и добычу города сего сыны Израиля разделили между собою, по слову Господа, которое Господь сказал Иисусу» (Нав. 8:22–27).
И стали евреи завязывать – один за другим – узелки на страшной веревке. И каждый символ этой узелковой письменности означал загубленное царство, город, в котором не сохранилось ни одного – вдумайтесь только, ни единого! – живого человека...
«...И взял Иисус Макед, и поразил его мечом и царя его, и предал заклятью всех и все дышащее, что находилось в нем; никого не оставил, кто бы уцелел...»
Затем наступил черед Асора, Ливны, Лахиса, Еглопа, Хеврона, Давира, Анавы, десятков других поселений. «А всю добычу городов сих и скот разграбили сыны Израилевы себе: людей же всех истребили мечом, так что истребили всех их; не оставили ни одной души» (Нав. 10:11).
И спустя два века из всех многообразных способов общения с побежденными единственным, который признавали иудеи, была тактика «выжженной земли».
«И сказал Самуил Саулу:
...Так говорит Господь Саваоф: вспомнил Я о том, что сделал Амалик Израилю, как он противостал ему на пути, когда он шел из Египта.
Теперь иди и порази Амалика, и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла... И поразил Саул Амалика... И Агага, царя Амаликова, захватил живого, а народ весь истребил мечом» (1 Цар. 15:2–3; 7–8).
Это была месть амалекитянам за то, что сделали их предки двести лет назад: не пропустили через свои земли захватчиков...
Величайший еврейский царь Давид, в характере которого поэтическая, натура сочеталась с пламенной любовью к Адонаи, был не так прямолинеен и однозначен, как его великие предшественники – равный ему по полководческому гению Иешуа бен Нун и благодетель Давида пророк Самуил, помазавший пастушьего сына на царство.
Иногда Песнопевец бывал гуманнее своих учителей:
«И поразил Моавитян, и смерил их веревкою, положив их на землю: и отмерил две веревки на умерщвление, а одну веревку на оставление в живых. И сделались Моавитяне у Давида рабами, платящими дань» (2 Цар. 8:2).
Часто же он проявлял гораздо более изощренное изуверство, чем Моисей, Иисус Навин, Самуил и Саул:
«И собрал Давид весь народ, и пошел к Равве, и воевал против нее, и взял ее... и добычи из города вынес очень много. А народ, бывший в нем, он вывел, и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими» (2 Цар. 12:29–31).
Лучше всего свое кредо Псалмопевец выразил сам – в гимнах, которые он посвятил Адонаи и которые прославили его куда больше, чем грандиозные деяния:
«Дочь Вавилона, опустошительница! Блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам! Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень!» (Пс. 136:8–9).
Как не вспомнить любимое изречение церковников: «Помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его»!
Не только людей и скот – чужие капища, храмы, памятники, жертвенники, идолов, книги – евреи уничтожали полностью.
Римляне никогда так не поступали. Помпеи, захвативший Иерусалим, пощадил жителей, несмотря на их сопротивление. Он осмелился зайти в Святая Святых – но не разрушил храма, не тронул Ковчега Завета и древних свитков.
Все равно иудеи возненавидели Помпея за осквернение святыни и были очень расположены к его победоносному сопернику Юлию Цезарю, который к тому же разрешил им справлять свои ритуалы в Риме. После смерти диктатора евреи долго оплакивали своего благодетеля во время погребального костра и еще много ночей собирались на пепелище – погоревать, порыдать.
Иуда всегда смеялся, когда кто-то говорил, что потомки Израиля способны любить и чужеземцев, если те хорошо относятся к народу избранному. Для иудеев лучшими римлянами являлись воины и полководцы, способные лучше других убивать своих соплеменников, а Цезарь в этом «святом деле» заслуженно считался непревзойденным мастером.
Римляне свирепы – но куда им до жителей покоренной Иудеи! Безжалостность – похвальное качество для почитателей Яхве, которого никто не упрекнет в мягкосердии!
Конечно, как все люди, евреи не любят, когда кто-то проявляет жестокость к ним самим.
Разрушение чужих святынь – богоугодное дело. Хотя бы малейший урон Иерусалимскому храму (да что там, любой синагоге!) – гнусное святотатство.
Истребление языческих племен до последнего младенца – выполнение заветов Адонаи. Убийство хоть одного еврейского мальчика – преступление против естественного порядка вещей, против Бога Единого.
Иудеи всегда алкали крови всех захватчиков, которые за тысячелетия до коммунистов успешно осуществляли лозунг «Грабь награбленное!». Ассирийцы, египтяне, вавилоняне, персы, македонцы, сирийцы основательно по-обчистили сундуки и тайники в жилищах потомков Иакова. Римляне тоже грабили подданных, но не обирали их до последней нитки, разумно предвидя, что и завтра надо собирать налоги, а с нищих взять нечего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78