Я встретился с ней на одной из вечеринок, состоявшейся на пятом этаже отеля «Шератон». Я пришел туда вместе со своим приятелем, боксером Барни Россом, с которым мы выросли а Вест-Сайде, и еще несколькими нашими знакомыми – спортсменами. Вечеринку устроил Джо Эпстейн, который владел крупнейшей букмекерской фирмой в Чикаго, принимавшей ставки на бегах. Эпстейн был толстеньким, внешне тихим и неприметным коротышкой лет тридцати, в очках в роговой оправе и с намечавшейся лысиной. Это был большой любитель ночной жизни, и в дни, когда он не посещал ночные клубы, он устраивал у себя «крутые» вечеринки. У Эпстейна была подружка, она появилась в Чикаго в 1933 году, когда в городе проводилась Всемирная торговая ярмарка. Она выступала там в качестве танцовщицы, исполняя «смелые» номера в полуобнаженном виде – девушка из Алабамы со своеобразным, мелодичным произношением, каштанового цвета волосами, пухлыми формами и полными губами. Ее звали Вирджиния Хилли, и она производила впечатление искушенной в жизни женщины. С широкой улыбкой она встречала у порога гостей Джо, предоставляя им возможность созерцать свою наполовину обнаженную грудь. Впрочем, ее черное облегающее платье почти не оставляло простора для мужской фантазии.
– Ты – Нат Геллер, не так ли? – сказала Вирджиния, беря меня за руку. – Давай подгребай поближе к тёлкам.
– Удивительно, что ты помнишь меня.
– Не притворяйся дурачком, – сказала она, улыбаясь во весь рот. – Ты отлавливал карманных воров на ярмарке.
– Ты собирала толпы народа, – сказал я, пожав плечами, – а это, в свою очередь, привлекало карманников.
Она провела меня в апартаменты, выдержанные в модерновом стиле; всю обстановку составляли диваны без подлокотников и легкие простые стулья. На них расположились симпатичные девицы примерно двадцатилетнего возраста в укороченных платьях. Они потягивали виски с содовой, ожидая гостей мужского пола. В углу надрывался патефон; кажется, это была пластинка с записями Поля Уайтмана.
– Боюсь, что не смогу предложить тебе девчонку, которая смогла бы конкурировать с Салли Рэнд. – Она продолжала держать мою руку.
– Салли никогда не была моей девушкой, – сказал я. – Мы просто приятели.
– А я слышала, что это не так, – ответила она, растягивая слова, отчего все сказанное ею приобретало какую-то скабрезность и двусмысленность.
– Последний раз, когда я тебя видел, Джинни, ты была официанткой в «Джо Плэйс».
Это заведение не имело никакого отношения к Джо Эпстейну. Все официантки, работавшие там, были смазливы как на подбор, и носили короткие юбки и блузки с у-образным вырезом. Многие мужчины заходили туда пообедать.
– Именно там Эппи встретил меня, – сказала она с самодовольной улыбкой, наконец отпустив мою руку.
– Я слышал, – сказал я, кивнув, словно отдавая должное этому ее последнему приобретению.
– Эппи чудесный парень, настоящий гений, – добавила она.
– Где он достал этих девочек? Они выглядят слишком юными и свежими для путан.
Барни с приятелями вовсю веселились с девицами; дурачились, громко хохотали, пили вино, танцевали.
– Любительницы, знающие кое в чем толк, – объяснила она, ведя меня к расположенному тут же бару, за стойкой которого стоял чернокожий бармен в красном жилете. – Девочки для вечеринок.
– Ты хочешь сказать, секретарши и студентки бизнес-колледжа?
Она кивнула.
– Выпьешь чего-нибудь?
– Ром, пожалуйста, – сказал я.
– Со льдом?
– Нет, только ром.
– Ром, – сказала она бармену, улыбаясь, и тот подал мне полный бокал.
– Словом, девочки, которые хотят хорошо провести время? – спросил я.
– Некоторые из них могут попросить немного денег, если ты, в свою очередь, захочешь что-нибудь попросить у них.
– Они выглядят слишком юными для меня. Сама знаешь, есть развлечения, за которые можно отправиться за решетку.
Она пожала плечами.
– Большинство из этих девочек трудно чем-либо удивить. Все они подрабатывают на стороне фотомоделями.
– Да?
– Да. Для местных художников, оформляющих разного рода календари. Один мой друг знаком с владельцами рекламной фирмы.
– Которая распространяет все эти календари?
– Точно. Некоторые из ее постоянных художников находятся в Чикаго, и я подбираю для них подходящие модели.
– Эти юные красотки как будто сошли с обложек рекламных проспектов, могу подтвердить.
– Видишь кого-нибудь, с кем хотел бы познакомиться?
– Думаю, да.
И эту девушку звали Пегги Хоган. Она была немного пьяна в тот момент, когда нас представили, но от этого не менее привлекательна. Она стала рассказывать мне о своем желании стать актрисой, несмотря на то, что ее семья хочет, чтобы она пошла в бизнес-колледж, и я слушал. Я сам был достаточно пьян, когда мы добрели до отеля «Мориссон», где я снимал номер. Впоследствии я не раз с удовольствием вспоминал об этом эпизоде, запахе ее духов, напоминавшем запах роз. Но тогда, на следующее утро, я чувствовал себя разбитым, виноватым и выплеснул свое раздражение на нее.
– Тебе должно быть стыдно за себя, – сказал я ей. Она сидела на кровати среди разбросанной одежды, с расплывшейся косметикой; ее пронзительные голубые глаза уныло глядели на меня.
– У меня был сообщник, – сказала она, надув губы.
– А я и не говорю, что горжусь собой, – сказал я. Я стоял перед ней, словно Христос в белых одеждах. – Ты хорошая девочка. Тебе не следует спать с незнакомыми мужчинами. Ты где, кстати, живешь?
– В Инглвуде.
– Хороший, комфортабельный район, ирландский квартал. Твой отец имеет свое дело? Она кивнула.
– И он хочет, чтобы ты училась в бизнес-колледже. Значит, ты закончила среднюю школу.
Она вновь кивнула:
– С отличием.
– Прекрасно. Ты привлекательная девочка, поэтому, наверное, посещаешь вечеринки каждый день вместо того, чтобы ходить на подготовительные курсы. Тебе должно быть стыдно.
Она вздохнула.
– Эта жизнь не для тебя. Этот парень, Эпстейн, прожженный букмекер.
– А я думала, что он бухгалтер, – простодушно ответила она.
– Он и есть бухгалтер. Насколько я знаю, он подрабатывает – выполняет заказы шайки Капоне, помогая Джейку Гузику вести бухгалтерские книги. Словом, помогает им избежать суда за уклонение от уплаты налогов.
Она слегка улыбнулась:
– Я встречала раньше Аль Капоне.
Это было невозможно. Капоне был посажен в тюрьму в 1932 году. Ей же сейчас было около девятнадцати.
– Мы посещали одну и ту же церковь, – объяснила она. – Я много раз видела его жену, и один из его телохранителей даже назначил мне свидание.
– Великолепно! Тебя что, привлекает подобная жизнь? Кстати, ты хоть знаешь, как меня зовут?
Она напрягла свою память, потом произнесла:
– Нэт?
– Тепло. Нат. Никогда не ложись в постель с незнакомыми мужчинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78