Такими увидел монументальные гробницы Абдулла Аль Мамун. Облицовку испещряли иероглифы. Манефон, первосвященник и секретарь египетских храмов при Птолемеях I и II, заявил, что эти надписи — работы Тота. С тех пор принято считать, будто Тот, древнеегипетский бог, создавший письменность, написал на Великой пирамиде 36 525 книг мудрости. Эта цифра совпадала с количеством дюймов в периметре Великой пирамиды. И дней в году — 365, 25.
Многие древние цивилизации принимали письмо за небесный дар.
Факс-аппарат наконец ожил, и, пока лист с текстом медленно выезжал в лоток, Скотт договорил:
— Набу, бог мудрости и покровитель писцов в аккадской мифологии, верил в созидательную силу священного слова. Согласно китайской легенде, письмо человеку принес четырехглазый дракон. В Египте, Китае и у майя люди, умевшие писать, причислялись к высшему сословию. Египетская система иероглифов появилась практически из ниоткуда и была настолько продуманной и четкой, что лингвисты склоняются к мнению, будто ее создал один человек.
Минуту спустя один человек заговорил с ними — египетский бог Тот, откуда-то из гробницы, при помощи белого листа факсимильной бумаги и чернил. С переводом Скотт справился быстро. Но это не особенно помогло — загадок лишь добавилось:
Я — Тот, владыка справедливости и правды,
Сужу от имени богов,
Судья словам — их сущность,
Слова их торжествуют над свирепством.
Неужели именно это место разыскивал фараон Хеопс? Тайную камеру, в которой спрятаны «Книги Тота»? Хранилище святой мудрости, ключ к расшифровке языка богов?
Где-то за огромной гранитной пробкой таились ответы, Скотт не сомневался.
ЯМР-спектроскопия. Первые показатели.
17.32
— Слово алхимия произошло от египетского иероглифа «хми», которым обозначали Египет — место, где, возможно, и появилась алхимия.
Антрополог лингвистики Ричард Скотт с какими только науками не сталкивался. Не соприкасался лишь с химией. Пока Хаккетт изучал результаты химического анализа С-60, Скотт терпеливо ждал.
Новэмбер выпила кофе и съела бутерброд, удалившись в небольшую кухоньку, которая располагалась в стороне от мощного лазерного оборудования, исследовавшего кристалл углерода-60.
Скотт уяснил единственное: С-60 был желто-коричневым. А эти камни отливали голубым. Почему?
— С примесями.
Хаккетт перевернул страницу, продолжая сосредоточенно изучать столбцы цифр.
— С какими?
Пирс с той же сосредоточенностью наблюдал сквозь стеклянную стену за тарелкой с бутербродами, красовавшейся на кухне перед Новэмбер.
Хаккетт узнал одного из проходивших мимо химиков — весьма странного на вид парня. Их называли «углеродной компанией» : Хокса, Лью, Ридли и Моргана. Все четверо были специалистами в области органической химии и работали на корпорацию «Рола». Каждый их них окончил заведение типа техасского университета Раиса — именно там в 1985 году Крото и Смолли впервые создали С-60. Углерод для четверки химиков был все равно что воздух.
Разговаривали они в основном на научном сленге. Хаккетт, очевидно, все понимал, так как неожиданно вступил с ними в спор.
— Разговор не об обычных примесях, а о характерных углеродных образованиях, целенаправленно созданных в структуре кристалла. О графитовых прожилках в алмазе. Это рубидиевый фуллерен — материал со сверхвысокой проводимостью. — Он забормотал что-то совсем непонятное. — Рубидий и С-60… Секундочку… Rb2CSC60. Под воздействием воздуха соединение разрушается. Для него нормальная температура — что-то около тридцати по шкале Кельвина. Азот при восемнадцати градусах по Кельвину, то есть минус двухсот пятидесяти пяти и пятнадцати сотых по Цельсию, превращается в жидкость.
— Почему же тогда рубидиевый фуллерен уцелел? — спросила поставившая пустую тарелку на место и вернувшаяся Новэмбер.
— Он внутри алмаза. Не взаимодействует с воздухом.
— Именно поэтому каждый раз, когда я к нему прикасаюсь, у меня покалывает в пальцах? — спросил Скотт. — Или это от волнения?
— С-60, — ответил Хаккетт, — материал фотопроводимый. Сейчас он, по-видимому, реагирует на сияние лабораторных ламп, но поскольку вы стоите на полу… Эй, может, попросить, чтобы вам принесли изолирующий коврик? Невероятно. — Он помахал бумагами. — С-60 так устроен, что позволяет электронам … Гм… световые компьютеры… Не обратиться ли за помощью к Микеле?
Скотт, понятия не имевший, кто такая Микела, повернул голову.
— А где Ральф?
Пирс, устремившийся в сторону кухни, махнул рукой.
— Наверху с Дауэром. Составляет план экспедиции.
Скотт взял тряпку и стер все, что было написано на большой белой доске.
— Ведь это больше никому не понадобится? — пробормотал Скотт, не обращаясь ни к кому в отдельности.
— Не понадобится, — ответил Хаккетт, вновь сосредоточивая внимание на результатах анализа. — При ЯМР-спектроскопии молекулы не растягиваются, не разрушаются, не повреждаются. Атомы исследуются внутри молекулы. На атом существенное влияние оказывают соседи. Только в этом состоянии он ведет себя как обычно. ЯМР-спектроскопия позволяет точно определить, что представляет собой атом в составе молекулы и с какими атомами взаимодействует.
— Понятно, — сказала Новэмбер, хоть весь вид ее говорил о том, что ей практически ничего не понятно.
— Но самое главное, — продолжил Хаккетт, — спин — собственно момент количества движения микрочастицы, он имеет квантовую природу и не связан с движением частицы как целого. Электрон меняет спин при переходе в другое энергетическое состояние. Исследованием переходов между магнитными энергетическими уровнями атомных ядер, вызываемых радиочастотным излучением, и занимается ЯМР-спектроскопия. Вот только с углеродом дело обстоит сложнее: за ним перемен состояния не наблюдается.
— Как же его изучают?
— Из каждого правила есть исключение. Существует такой изотоп — углерод-13, его частицы переходят-таки из одного состояния в другое. При создании С-60 непременно нужен С-13 — проконтролировать процесс возможно только с ним. По сути, С-60… это С-13.
— Логично, — согласился Скотт.
— Вы понимаете, что я пытаюсь объяснить?
— Разумеется, — кивнул Скотт. — Изотоп в переводе с греческого — «место». С-13 — все равно что любая другая разновидность углерода. Тот же самый углерод.
— Суть в том, — воскликнул Хаккетт взволнованно, — что создатели С-60, кем бы они ни оказались, сначала должны были получить ту, иную разновидность углерода. Значит, у них имелось соответствующее оборудование. Эти камни — не природное образование. Их сделал человек.
— Занятно, — пробормотала Новэмбер.
— Занятно? Занятно?.. Не занятно, а грандиозно! Камни, покрытые надписями, находят на глубине в целую милю, под водой, — произнес Хаккетт с чувством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
Многие древние цивилизации принимали письмо за небесный дар.
Факс-аппарат наконец ожил, и, пока лист с текстом медленно выезжал в лоток, Скотт договорил:
— Набу, бог мудрости и покровитель писцов в аккадской мифологии, верил в созидательную силу священного слова. Согласно китайской легенде, письмо человеку принес четырехглазый дракон. В Египте, Китае и у майя люди, умевшие писать, причислялись к высшему сословию. Египетская система иероглифов появилась практически из ниоткуда и была настолько продуманной и четкой, что лингвисты склоняются к мнению, будто ее создал один человек.
Минуту спустя один человек заговорил с ними — египетский бог Тот, откуда-то из гробницы, при помощи белого листа факсимильной бумаги и чернил. С переводом Скотт справился быстро. Но это не особенно помогло — загадок лишь добавилось:
Я — Тот, владыка справедливости и правды,
Сужу от имени богов,
Судья словам — их сущность,
Слова их торжествуют над свирепством.
Неужели именно это место разыскивал фараон Хеопс? Тайную камеру, в которой спрятаны «Книги Тота»? Хранилище святой мудрости, ключ к расшифровке языка богов?
Где-то за огромной гранитной пробкой таились ответы, Скотт не сомневался.
ЯМР-спектроскопия. Первые показатели.
17.32
— Слово алхимия произошло от египетского иероглифа «хми», которым обозначали Египет — место, где, возможно, и появилась алхимия.
Антрополог лингвистики Ричард Скотт с какими только науками не сталкивался. Не соприкасался лишь с химией. Пока Хаккетт изучал результаты химического анализа С-60, Скотт терпеливо ждал.
Новэмбер выпила кофе и съела бутерброд, удалившись в небольшую кухоньку, которая располагалась в стороне от мощного лазерного оборудования, исследовавшего кристалл углерода-60.
Скотт уяснил единственное: С-60 был желто-коричневым. А эти камни отливали голубым. Почему?
— С примесями.
Хаккетт перевернул страницу, продолжая сосредоточенно изучать столбцы цифр.
— С какими?
Пирс с той же сосредоточенностью наблюдал сквозь стеклянную стену за тарелкой с бутербродами, красовавшейся на кухне перед Новэмбер.
Хаккетт узнал одного из проходивших мимо химиков — весьма странного на вид парня. Их называли «углеродной компанией» : Хокса, Лью, Ридли и Моргана. Все четверо были специалистами в области органической химии и работали на корпорацию «Рола». Каждый их них окончил заведение типа техасского университета Раиса — именно там в 1985 году Крото и Смолли впервые создали С-60. Углерод для четверки химиков был все равно что воздух.
Разговаривали они в основном на научном сленге. Хаккетт, очевидно, все понимал, так как неожиданно вступил с ними в спор.
— Разговор не об обычных примесях, а о характерных углеродных образованиях, целенаправленно созданных в структуре кристалла. О графитовых прожилках в алмазе. Это рубидиевый фуллерен — материал со сверхвысокой проводимостью. — Он забормотал что-то совсем непонятное. — Рубидий и С-60… Секундочку… Rb2CSC60. Под воздействием воздуха соединение разрушается. Для него нормальная температура — что-то около тридцати по шкале Кельвина. Азот при восемнадцати градусах по Кельвину, то есть минус двухсот пятидесяти пяти и пятнадцати сотых по Цельсию, превращается в жидкость.
— Почему же тогда рубидиевый фуллерен уцелел? — спросила поставившая пустую тарелку на место и вернувшаяся Новэмбер.
— Он внутри алмаза. Не взаимодействует с воздухом.
— Именно поэтому каждый раз, когда я к нему прикасаюсь, у меня покалывает в пальцах? — спросил Скотт. — Или это от волнения?
— С-60, — ответил Хаккетт, — материал фотопроводимый. Сейчас он, по-видимому, реагирует на сияние лабораторных ламп, но поскольку вы стоите на полу… Эй, может, попросить, чтобы вам принесли изолирующий коврик? Невероятно. — Он помахал бумагами. — С-60 так устроен, что позволяет электронам … Гм… световые компьютеры… Не обратиться ли за помощью к Микеле?
Скотт, понятия не имевший, кто такая Микела, повернул голову.
— А где Ральф?
Пирс, устремившийся в сторону кухни, махнул рукой.
— Наверху с Дауэром. Составляет план экспедиции.
Скотт взял тряпку и стер все, что было написано на большой белой доске.
— Ведь это больше никому не понадобится? — пробормотал Скотт, не обращаясь ни к кому в отдельности.
— Не понадобится, — ответил Хаккетт, вновь сосредоточивая внимание на результатах анализа. — При ЯМР-спектроскопии молекулы не растягиваются, не разрушаются, не повреждаются. Атомы исследуются внутри молекулы. На атом существенное влияние оказывают соседи. Только в этом состоянии он ведет себя как обычно. ЯМР-спектроскопия позволяет точно определить, что представляет собой атом в составе молекулы и с какими атомами взаимодействует.
— Понятно, — сказала Новэмбер, хоть весь вид ее говорил о том, что ей практически ничего не понятно.
— Но самое главное, — продолжил Хаккетт, — спин — собственно момент количества движения микрочастицы, он имеет квантовую природу и не связан с движением частицы как целого. Электрон меняет спин при переходе в другое энергетическое состояние. Исследованием переходов между магнитными энергетическими уровнями атомных ядер, вызываемых радиочастотным излучением, и занимается ЯМР-спектроскопия. Вот только с углеродом дело обстоит сложнее: за ним перемен состояния не наблюдается.
— Как же его изучают?
— Из каждого правила есть исключение. Существует такой изотоп — углерод-13, его частицы переходят-таки из одного состояния в другое. При создании С-60 непременно нужен С-13 — проконтролировать процесс возможно только с ним. По сути, С-60… это С-13.
— Логично, — согласился Скотт.
— Вы понимаете, что я пытаюсь объяснить?
— Разумеется, — кивнул Скотт. — Изотоп в переводе с греческого — «место». С-13 — все равно что любая другая разновидность углерода. Тот же самый углерод.
— Суть в том, — воскликнул Хаккетт взволнованно, — что создатели С-60, кем бы они ни оказались, сначала должны были получить ту, иную разновидность углерода. Значит, у них имелось соответствующее оборудование. Эти камни — не природное образование. Их сделал человек.
— Занятно, — пробормотала Новэмбер.
— Занятно? Занятно?.. Не занятно, а грандиозно! Камни, покрытые надписями, находят на глубине в целую милю, под водой, — произнес Хаккетт с чувством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137