И куда это приведет ее? Можно подумать, что она искала себе мужчину, как все эти глупые бабы в городе; впрочем, так они и подумают.
Рука Свифта была крепка как камень, рукав его рубашки показался ей слегка влажным и теплым. Эми знала, только что он умылся и не успел толком высохнуть, прежде чем прийти сюда. Когда он прокладывал им дорогу через толпу, Эми опустила голову, щеки у нее пылали.
— Сто долларов, Свифт? Зачем такие странности? Я лишусь своей репутации.
— Лишишься? — Она почувствовала, как он весь напрягся. — Чего ты лишишься? Я оказал тебе честь, заплатив неизвестно за что сто долларов. Охотник говорит, что никто никогда не платил таких денег за женщину.
И тут до Эми дошло. Команчи всегда выказывали уважение своим невестам, платя за них выкуп, и чем больше, тем лучше. Чем больше лошадей они пригоняли к вигваму своего будущего тестя, тем больше была честь. Вот Свифт и усмотрел в этом аукционе возможность выказать ей свое уважение. И это у него получилось. Несомненно.
— Ах, Свифт, ты не понимаешь. Люди подумают, что между нами что-нибудь есть. И начнут интересоваться, что ты намерен получить за свои сто долларов, неужели тебе это не понятно?
Он остановился у вешалки, снял ее шаль и набросил ей на плечи. Его черные глаза блеснули.
— А что я должен получить? Одни разговоры? Ты самая красивая женщина в городе. И если ты сейчас не улыбнешься, я выложу на стол еще сто долларов.
— Где ты взял такие деньги? — пискнула она. — Надеюсь, ты их не украл?
— Я никогда не воровал денег. — Он нахлобучил шляпу, взял ее за руку и провел через дверь. — Я зарабатывал их честным путем.
— Как?
— Продавая лошадей и коров. Когда я ушел из резервации, я собирался стать торговцем. Я работал и копил деньги. — Он опустил глаза. — Планы мои не сбылись. А деньги я так и не потратил.
Как только они вышли в ночь, холодный воздух охватил Эми. Она глубоко вздохнула, радуясь, что наконец не видит всех этих подозрительных глаз.
— Хорошо, что так. Мне было бы неприятно, если бы ты купил мою корзинку на нечестно заработанные деньги. — Она взглянула на его профиль, освещенный светом, падающим из окон дома. — А откуда у тебя взялось так много лошадей и коров?
— Ты лучше смотри, куда идешь.
Эми ничего не видела перед собой, но так всегда и было в темноте.
— Ты намерен мне отвечать?
— Осторожнее, Эми. — Он привлек ее поближе к себе.
— Да пошло все к дьяволу! Ты украл их, разве не так?
— Не богохульствуй. Если будешь и дальше нести такую околесицу, твой рот почернеет от лжи. — Он откинул голову назад, лицо его было затенено полями шляпы. — Где мы будем есть?
Эми прищурилась.
— Сколько у тебя денег, Свифт?
— Эми, если тебе угодно повесить меня за кражу скота, то тебе придется перевешать заодно со мной половину Техаса. Эти коровы столько раз переходили через Рио, что им не надо даже показывать, куда идти.
— Не поняла.
— Техасцы крадут коров у мексиканцев, а те у техасцев. Коровы довольно быстро усваивают, куда им надо идти. — Он подвел ее к развесистому дубу. — Не надо сходить с ума. Они крали этих коров и лошадей за много лет до того, как их украл я. А сегодня особенный вечер. Я даже купил новую рубашку.
— Так сколько все-таки у тебя заработанных неправедным путем денег?
Он поставил корзинку на землю. В лунном свете она увидела, как с дерева сорвался лист и упал ему на плечо. Он нетерпеливым жестом стряхнул его.
— Достаточно, чтобы у тебя панталоны были только из парчи и атласа до конца твоих дней.
Эми вспыхнула.
— Я не ношу панталоны из парчи и атласа.
— Теперь будешь. В тот день, когда ты так непринужденно выставляла свое нижнее белье из окошка, моей единственной мыслью было, что твои панталоны должны быть сшиты из атласа или парчи. — Он сдвинул шляпу на затылок и улыбнулся ей так широко, что лунный свет заиграл на его зубах. — Может быть, ты перестанешь глазеть на меня?
— Что я буду делать, если лишусь работы?
— Ты можешь выйти за меня замуж и нарожать кучу ребятишек.
— Мне этого совсем не хочется. Я хочу оставаться учительницей, жить своей собственной жизнью, чтобы никто не говорил мне, что и когда я должна делать. Свифт сложил руки на груди.
— Я не буду говорить тебе, что и когда надо делать. Садись-ка, Эми, давай спокойно поедим. — Она его не послушалась. И он наклонился к ней. — Я больше не буду красть никаких коров или лошадей, обещаю.
— Свифт, мне абсолютно все равно, что ты там будешь красть. Меня это мало касается.
— Тогда из-за чего ты сходишь с ума?
— Из-за того, что ты потратил такие огромные деньги на мою корзинку. И дело даже не в том, что ты их потратил. А вот если я не потеряю после этого свою работу, это будет просто чудом.
— Что ты так беспокоишься насчет своей работы?
— Потому что она дает мне средства к существованию.
— Если тебя уволят, обещаю тебе, что у тебя будет гораздо больше средств, чем ты сможешь потратить. Ты будешь много есть и станешь толстой, как бочка. И я не буду говорить тебе, когда и что надо делать, обещаю. Ну а теперь садись. Я покупал твою корзинку совсем не для того, чтобы ссориться. Тебе нравится моя рубашка?
Она смотрела на него, чувствуя себя несчастной из-за того, что он даже не потанцевал с ней, увел сюда, а теперь вот велит садиться под дерево, и все это стремительно, на одном дыхании.
— Да, она мне нравится. Ты в ней выглядишь очень симпатичным.
Он опять улыбнулся ей.
— А уж ты в этом платье выглядишь такой красавицей, что я загляделся и почти забыл, что надо делать, когда назвали твое имя. А кто это стоял рядом с тобой?
— Спасибо за комплимент; его зовут мистер Блейк. Он один из членов школьного комитета.
— Хорошо, давай теперь забудем, что тебя выгонят с работы, заботиться о тебе начинаю я. Похоже, что он положил на тебя глаз.
Еще какие-то пары вышли из зала, устраиваясь поесть. Следуя их примеру, Эми села на траву, стараясь не испачкать платье Лоретты. Свифт сел рядом с ней. Она прикусила губу.
— О Свифт, прости меня, что я была такой дурной. Я же знаю, что ты не хотел ничего плохого, платя так много за мою корзинку.
— Конечно же нет. Наверное, это моя вина, что белые люди считают меня сумасшедшим. — Он одной рукой обнял ее за плечи, а другой поднял полотенце, прикрывавшее корзинку.
— М-м-м, Эми, это выглядит соблазнительно. Она наклонилась вперед, прищурив глаза, чтобы лучше видеть. Звонкий женский смех пронизывал напоенную луной тишину. У Эми свело горло. Можно было поспорить, что ни один мужчина не заплатил бы сто долларов за ее корзинку. Бедный Свифт выложил целое состояние, а получил от нее только хмурый вид ,и упреки.
— Я испекла яблочный пирог. Ты любишь яблочный пирог?
— Обожаю. — Он посмотрел на нее. — Особенно если он испечен тобою.
— Ты же никогда не пробовал моих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Рука Свифта была крепка как камень, рукав его рубашки показался ей слегка влажным и теплым. Эми знала, только что он умылся и не успел толком высохнуть, прежде чем прийти сюда. Когда он прокладывал им дорогу через толпу, Эми опустила голову, щеки у нее пылали.
— Сто долларов, Свифт? Зачем такие странности? Я лишусь своей репутации.
— Лишишься? — Она почувствовала, как он весь напрягся. — Чего ты лишишься? Я оказал тебе честь, заплатив неизвестно за что сто долларов. Охотник говорит, что никто никогда не платил таких денег за женщину.
И тут до Эми дошло. Команчи всегда выказывали уважение своим невестам, платя за них выкуп, и чем больше, тем лучше. Чем больше лошадей они пригоняли к вигваму своего будущего тестя, тем больше была честь. Вот Свифт и усмотрел в этом аукционе возможность выказать ей свое уважение. И это у него получилось. Несомненно.
— Ах, Свифт, ты не понимаешь. Люди подумают, что между нами что-нибудь есть. И начнут интересоваться, что ты намерен получить за свои сто долларов, неужели тебе это не понятно?
Он остановился у вешалки, снял ее шаль и набросил ей на плечи. Его черные глаза блеснули.
— А что я должен получить? Одни разговоры? Ты самая красивая женщина в городе. И если ты сейчас не улыбнешься, я выложу на стол еще сто долларов.
— Где ты взял такие деньги? — пискнула она. — Надеюсь, ты их не украл?
— Я никогда не воровал денег. — Он нахлобучил шляпу, взял ее за руку и провел через дверь. — Я зарабатывал их честным путем.
— Как?
— Продавая лошадей и коров. Когда я ушел из резервации, я собирался стать торговцем. Я работал и копил деньги. — Он опустил глаза. — Планы мои не сбылись. А деньги я так и не потратил.
Как только они вышли в ночь, холодный воздух охватил Эми. Она глубоко вздохнула, радуясь, что наконец не видит всех этих подозрительных глаз.
— Хорошо, что так. Мне было бы неприятно, если бы ты купил мою корзинку на нечестно заработанные деньги. — Она взглянула на его профиль, освещенный светом, падающим из окон дома. — А откуда у тебя взялось так много лошадей и коров?
— Ты лучше смотри, куда идешь.
Эми ничего не видела перед собой, но так всегда и было в темноте.
— Ты намерен мне отвечать?
— Осторожнее, Эми. — Он привлек ее поближе к себе.
— Да пошло все к дьяволу! Ты украл их, разве не так?
— Не богохульствуй. Если будешь и дальше нести такую околесицу, твой рот почернеет от лжи. — Он откинул голову назад, лицо его было затенено полями шляпы. — Где мы будем есть?
Эми прищурилась.
— Сколько у тебя денег, Свифт?
— Эми, если тебе угодно повесить меня за кражу скота, то тебе придется перевешать заодно со мной половину Техаса. Эти коровы столько раз переходили через Рио, что им не надо даже показывать, куда идти.
— Не поняла.
— Техасцы крадут коров у мексиканцев, а те у техасцев. Коровы довольно быстро усваивают, куда им надо идти. — Он подвел ее к развесистому дубу. — Не надо сходить с ума. Они крали этих коров и лошадей за много лет до того, как их украл я. А сегодня особенный вечер. Я даже купил новую рубашку.
— Так сколько все-таки у тебя заработанных неправедным путем денег?
Он поставил корзинку на землю. В лунном свете она увидела, как с дерева сорвался лист и упал ему на плечо. Он нетерпеливым жестом стряхнул его.
— Достаточно, чтобы у тебя панталоны были только из парчи и атласа до конца твоих дней.
Эми вспыхнула.
— Я не ношу панталоны из парчи и атласа.
— Теперь будешь. В тот день, когда ты так непринужденно выставляла свое нижнее белье из окошка, моей единственной мыслью было, что твои панталоны должны быть сшиты из атласа или парчи. — Он сдвинул шляпу на затылок и улыбнулся ей так широко, что лунный свет заиграл на его зубах. — Может быть, ты перестанешь глазеть на меня?
— Что я буду делать, если лишусь работы?
— Ты можешь выйти за меня замуж и нарожать кучу ребятишек.
— Мне этого совсем не хочется. Я хочу оставаться учительницей, жить своей собственной жизнью, чтобы никто не говорил мне, что и когда я должна делать. Свифт сложил руки на груди.
— Я не буду говорить тебе, что и когда надо делать. Садись-ка, Эми, давай спокойно поедим. — Она его не послушалась. И он наклонился к ней. — Я больше не буду красть никаких коров или лошадей, обещаю.
— Свифт, мне абсолютно все равно, что ты там будешь красть. Меня это мало касается.
— Тогда из-за чего ты сходишь с ума?
— Из-за того, что ты потратил такие огромные деньги на мою корзинку. И дело даже не в том, что ты их потратил. А вот если я не потеряю после этого свою работу, это будет просто чудом.
— Что ты так беспокоишься насчет своей работы?
— Потому что она дает мне средства к существованию.
— Если тебя уволят, обещаю тебе, что у тебя будет гораздо больше средств, чем ты сможешь потратить. Ты будешь много есть и станешь толстой, как бочка. И я не буду говорить тебе, когда и что надо делать, обещаю. Ну а теперь садись. Я покупал твою корзинку совсем не для того, чтобы ссориться. Тебе нравится моя рубашка?
Она смотрела на него, чувствуя себя несчастной из-за того, что он даже не потанцевал с ней, увел сюда, а теперь вот велит садиться под дерево, и все это стремительно, на одном дыхании.
— Да, она мне нравится. Ты в ней выглядишь очень симпатичным.
Он опять улыбнулся ей.
— А уж ты в этом платье выглядишь такой красавицей, что я загляделся и почти забыл, что надо делать, когда назвали твое имя. А кто это стоял рядом с тобой?
— Спасибо за комплимент; его зовут мистер Блейк. Он один из членов школьного комитета.
— Хорошо, давай теперь забудем, что тебя выгонят с работы, заботиться о тебе начинаю я. Похоже, что он положил на тебя глаз.
Еще какие-то пары вышли из зала, устраиваясь поесть. Следуя их примеру, Эми села на траву, стараясь не испачкать платье Лоретты. Свифт сел рядом с ней. Она прикусила губу.
— О Свифт, прости меня, что я была такой дурной. Я же знаю, что ты не хотел ничего плохого, платя так много за мою корзинку.
— Конечно же нет. Наверное, это моя вина, что белые люди считают меня сумасшедшим. — Он одной рукой обнял ее за плечи, а другой поднял полотенце, прикрывавшее корзинку.
— М-м-м, Эми, это выглядит соблазнительно. Она наклонилась вперед, прищурив глаза, чтобы лучше видеть. Звонкий женский смех пронизывал напоенную луной тишину. У Эми свело горло. Можно было поспорить, что ни один мужчина не заплатил бы сто долларов за ее корзинку. Бедный Свифт выложил целое состояние, а получил от нее только хмурый вид ,и упреки.
— Я испекла яблочный пирог. Ты любишь яблочный пирог?
— Обожаю. — Он посмотрел на нее. — Особенно если он испечен тобою.
— Ты же никогда не пробовал моих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102