Смешно, что моя дочь такая глупая! Подумать только: будучи в обществе хорошо воспитанных, образованных молодых людей, связаться черт знает с кем! Ты же не в хлеву родилась!
«В публичном доме», — подумала Агнесса, но промолчала.
— Кстати, ты слышала о помолвке Эйлин и мистера Дейара?
— Мария-Кристина говорила.
Глаза Аманды под тяжелыми веками мстительно сузились.
— Ей повезло: дядя мистера Дейара был очень богат, и сам Ричард — скромный воспитанный юноша. А ты, значит, желаешь выйти замуж за этого, без роду, без племени? На какие же средства ты думаешь существовать?
Агнесса понимала, что насмешки Аманды — лишь прелюдия к настоящему разговору, который пойдет наверняка совсем в ином тоне, но вынуждена была отвечать:
— Мы сами, заработаем себе на жизнь.
— Вопрос, на какую! Ты опять смешишь меня, девочка. Взгляни на свои руки: что ты умеешь делать!
— Я научусь.
— Полно! Не для того я столько лет выбивалась из сил, выучила тебя в таком хорошем заведении, чтобы ты уехала потом куда-то с первым попавшимся проходимцем!
— Не называйте его так! — воскликнула Агнесса. — Вы его совсем не знаете!
— А мне и знать его не нужно! Как будто мне неизвестно, какие парни нравятся семнадцатилетним девчонкам! Красивый, смелый, с огнем в глазах, я угадала? Перед этим трудно устоять, я понимаю, только надо и о другом подумать: что он за человек, подходит ли тебе и ради чего, собственно, так уж необходимо жертвовать собой!
— Почему именно жертвовать?! Да он лучше всех ваших мистеров Дейаров! — не выдержав, вскочила, непроизвольно сжимая кулаки. — И мне не нужно ваше благословение, я все равно уеду!
— О! Ты, никак, угрожаешь мне? — холодно удивилась Аманда, заметив ее жест. — Ты была тихоней! Это твой кавалер научил тебя?.. Быстро же ты переняла его науку — месяца не прошло! Чтобы сделать из тебя леди, десяти лет оказалось мало; вот уж правду говорят: у кого какие склонности! Наставницы твои только и твердили: «Агнесса Митчелл — сама скромность и послушание! Пример для всех барышень!» Ничего себе пример! Что ж, дорогая, притворяться умеешь хорошо, поздравляю! — Тон ее становился все более издевательским, Аманда уже не могла сдерживаться: слишком неожиданным и сильным оказался удар судьбы, невыносимо было видеть, как годами возводимая крепость в одночасье разваливается на куски, и первой ее часть, которая, казалось, защищена от ветров и бурь особенно надежно и прочно. — Знаешь, милая моя, я скажу, какое тебя ждет счастье: холодная лачуга, бесцветные тряпки, грязные кастрюли, хлеб и вода. Помяни мое слово! Любовных признаний бывает достаточно, пока ты тут бегаешь на свидания, мечтаешь да глядишь на луну. Потом ты на нее завоешь! Я прожила на свете больше тебя и кое-что знаю… Джеку твоему не нужны ни музыка, ни книжки, ни твои мечты — уж поверь мне! Зачем тебе муж, который будет грубить тебе, после пьянки оскорблять и бить тебя (Агнесса гневно вздрогнула) и тебе же жаловаться на свою несчастную жизнь. Днем не будет считать тебя за человека, а ночью сам превращаться в животное!.. Конечно, моего благословения ты не получишь, не надейся, и денег я тебе не дам! Уезжай, ради Бога, но, когда ты в один прекрасный день надумаешь вернуться, да еще, глядишь, с ребенком, знай: я тебя не приму! И прощения моего тебе не дождаться! В этой жизни можешь больше на меня не рассчитывать.
— Я никогда не вернусь к вам! — воскликнула Агнесса. — Все, что вы мне говорите, — ложь! Джек совсем не такой, и я не променяю его на ваши безделушки!
— Не на безделушки, дура, а на нормальную человеческую жизнь! — Аманда устало провела рукой по лицу, а потом, собравшись с мыслями, заговорила спокойнее, стараясь придать голосу глубину и проникновенность:— Девочка моя, подумай, чего ты лишаешь себя: балы, театры, путешествия, интересные знакомства, красивые платья… Ты называешь это безделушками, но ведь именно из них и складывается жизнь. Или не складывается… Хорошо, я допускаю, что твой избранник сам по себе человек не плохой, и все же пойми: с ним тебе никогда не стать дамой из общества, никогда не подняться выше отмеченной линии. Девочка, знай: есть такие законы — возможно, они не записаны нигде, но ты даже представить себе не можешь их силы, — эти законы нельзя переступать. Если переступишь, то раз и навсегда лишаешься права быть среди тех, кто их соблюдает, а это лучшая часть общества… Тебе кажется, что ты не свободна? Нет, ты свободна, уверяю тебя! Ты можешь целыми днями делать все, что заблагорассудится: читать книги, музицировать, развлекаться, гулять… Любишь лошадей? У тебя будет самая красивая породистая лошадь в округе. Тебе не нравятся сестры Райт? Но скоро мы уедем в столицу, там ты познакомишься с массой интересных людей и найдешь среди них друзей. Найдешь и поклонников, красивее, умнее твоего Джека. Кроме того, они будут хорошо одеты, воспитаны, с ними тебе никогда не придется ни скучать, ни, тем более, думать о куске хлеба. Замуж выйдешь за того, кого полюбишь. А не хочешь — можешь не спешить с этим. Пойми, если ты совершишь ошибку сейчас, исправить ее будет невозможно! Ты будешь обречена обманывать всех, вечно что-то скрывать… Вот когда ты станешь несвободной: когда не сможешь позволить себе то, что хочешь; другие смогут, а ты нет. Пожалеешь, девочка, да будет поздно!
Агнесса сидела притихшая; казалось, слова матери подействовали на нее, она одумалась и все поняла. Так решила и Аманда; с облегчением вздохнув, она придвинулась ближе к девушке, так, что та смогла бы при желании разглядеть сквозь тонкую ткань густо-розового пеньюара ее сухощавое смуглое тело.
— Теперь скажи мне только, — произнесла Аманда, положив пальцы на руку дочери, — он тебя не обесчестил?
Это было хуже пощечины — Агнесса отшатнулась. Увидев выражение ее лица, ее слезы и жест, Аманда сразу успокоилась.
— Слава Богу, — она, — хотя бы тут тебе хватило ума. Много я видела девушек, которые пропадали ни за что! Ну, иди теперь к себе, посиди еще и подумай, чтобы окончательно выкинуть из головы свои глупые бредни. Поняла? Что сидишь, иди, я сказала!
— Мне не над чем думать, — упавшим голосом произнесла Агнесса, — я давно решила: я люблю Джека и выйду за него несмотря ни на что.
— Дура! — в бешенстве вскричала Аманда, приподнимаясь с места. — Какая же ты дура! Господи, никогда себе не прощу, что уехала и оставила тебя без присмотра! И что отдала тебя в этот чертов пансион, где тебя напичкали сказками! Да если бы ты с детства навидалась всякой гадости, может, сейчас была бы умнее!
Миссис Митчелл тряхнула дочь за плечи, голова Агнессы мотнулась и остановилась. Аманда стиснула зубы, натолкнувшись на иконку — это был портрет Джеральда Митчелла.
— А это у тебя откуда?! — изумилась Аманда, заметив портрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
«В публичном доме», — подумала Агнесса, но промолчала.
— Кстати, ты слышала о помолвке Эйлин и мистера Дейара?
— Мария-Кристина говорила.
Глаза Аманды под тяжелыми веками мстительно сузились.
— Ей повезло: дядя мистера Дейара был очень богат, и сам Ричард — скромный воспитанный юноша. А ты, значит, желаешь выйти замуж за этого, без роду, без племени? На какие же средства ты думаешь существовать?
Агнесса понимала, что насмешки Аманды — лишь прелюдия к настоящему разговору, который пойдет наверняка совсем в ином тоне, но вынуждена была отвечать:
— Мы сами, заработаем себе на жизнь.
— Вопрос, на какую! Ты опять смешишь меня, девочка. Взгляни на свои руки: что ты умеешь делать!
— Я научусь.
— Полно! Не для того я столько лет выбивалась из сил, выучила тебя в таком хорошем заведении, чтобы ты уехала потом куда-то с первым попавшимся проходимцем!
— Не называйте его так! — воскликнула Агнесса. — Вы его совсем не знаете!
— А мне и знать его не нужно! Как будто мне неизвестно, какие парни нравятся семнадцатилетним девчонкам! Красивый, смелый, с огнем в глазах, я угадала? Перед этим трудно устоять, я понимаю, только надо и о другом подумать: что он за человек, подходит ли тебе и ради чего, собственно, так уж необходимо жертвовать собой!
— Почему именно жертвовать?! Да он лучше всех ваших мистеров Дейаров! — не выдержав, вскочила, непроизвольно сжимая кулаки. — И мне не нужно ваше благословение, я все равно уеду!
— О! Ты, никак, угрожаешь мне? — холодно удивилась Аманда, заметив ее жест. — Ты была тихоней! Это твой кавалер научил тебя?.. Быстро же ты переняла его науку — месяца не прошло! Чтобы сделать из тебя леди, десяти лет оказалось мало; вот уж правду говорят: у кого какие склонности! Наставницы твои только и твердили: «Агнесса Митчелл — сама скромность и послушание! Пример для всех барышень!» Ничего себе пример! Что ж, дорогая, притворяться умеешь хорошо, поздравляю! — Тон ее становился все более издевательским, Аманда уже не могла сдерживаться: слишком неожиданным и сильным оказался удар судьбы, невыносимо было видеть, как годами возводимая крепость в одночасье разваливается на куски, и первой ее часть, которая, казалось, защищена от ветров и бурь особенно надежно и прочно. — Знаешь, милая моя, я скажу, какое тебя ждет счастье: холодная лачуга, бесцветные тряпки, грязные кастрюли, хлеб и вода. Помяни мое слово! Любовных признаний бывает достаточно, пока ты тут бегаешь на свидания, мечтаешь да глядишь на луну. Потом ты на нее завоешь! Я прожила на свете больше тебя и кое-что знаю… Джеку твоему не нужны ни музыка, ни книжки, ни твои мечты — уж поверь мне! Зачем тебе муж, который будет грубить тебе, после пьянки оскорблять и бить тебя (Агнесса гневно вздрогнула) и тебе же жаловаться на свою несчастную жизнь. Днем не будет считать тебя за человека, а ночью сам превращаться в животное!.. Конечно, моего благословения ты не получишь, не надейся, и денег я тебе не дам! Уезжай, ради Бога, но, когда ты в один прекрасный день надумаешь вернуться, да еще, глядишь, с ребенком, знай: я тебя не приму! И прощения моего тебе не дождаться! В этой жизни можешь больше на меня не рассчитывать.
— Я никогда не вернусь к вам! — воскликнула Агнесса. — Все, что вы мне говорите, — ложь! Джек совсем не такой, и я не променяю его на ваши безделушки!
— Не на безделушки, дура, а на нормальную человеческую жизнь! — Аманда устало провела рукой по лицу, а потом, собравшись с мыслями, заговорила спокойнее, стараясь придать голосу глубину и проникновенность:— Девочка моя, подумай, чего ты лишаешь себя: балы, театры, путешествия, интересные знакомства, красивые платья… Ты называешь это безделушками, но ведь именно из них и складывается жизнь. Или не складывается… Хорошо, я допускаю, что твой избранник сам по себе человек не плохой, и все же пойми: с ним тебе никогда не стать дамой из общества, никогда не подняться выше отмеченной линии. Девочка, знай: есть такие законы — возможно, они не записаны нигде, но ты даже представить себе не можешь их силы, — эти законы нельзя переступать. Если переступишь, то раз и навсегда лишаешься права быть среди тех, кто их соблюдает, а это лучшая часть общества… Тебе кажется, что ты не свободна? Нет, ты свободна, уверяю тебя! Ты можешь целыми днями делать все, что заблагорассудится: читать книги, музицировать, развлекаться, гулять… Любишь лошадей? У тебя будет самая красивая породистая лошадь в округе. Тебе не нравятся сестры Райт? Но скоро мы уедем в столицу, там ты познакомишься с массой интересных людей и найдешь среди них друзей. Найдешь и поклонников, красивее, умнее твоего Джека. Кроме того, они будут хорошо одеты, воспитаны, с ними тебе никогда не придется ни скучать, ни, тем более, думать о куске хлеба. Замуж выйдешь за того, кого полюбишь. А не хочешь — можешь не спешить с этим. Пойми, если ты совершишь ошибку сейчас, исправить ее будет невозможно! Ты будешь обречена обманывать всех, вечно что-то скрывать… Вот когда ты станешь несвободной: когда не сможешь позволить себе то, что хочешь; другие смогут, а ты нет. Пожалеешь, девочка, да будет поздно!
Агнесса сидела притихшая; казалось, слова матери подействовали на нее, она одумалась и все поняла. Так решила и Аманда; с облегчением вздохнув, она придвинулась ближе к девушке, так, что та смогла бы при желании разглядеть сквозь тонкую ткань густо-розового пеньюара ее сухощавое смуглое тело.
— Теперь скажи мне только, — произнесла Аманда, положив пальцы на руку дочери, — он тебя не обесчестил?
Это было хуже пощечины — Агнесса отшатнулась. Увидев выражение ее лица, ее слезы и жест, Аманда сразу успокоилась.
— Слава Богу, — она, — хотя бы тут тебе хватило ума. Много я видела девушек, которые пропадали ни за что! Ну, иди теперь к себе, посиди еще и подумай, чтобы окончательно выкинуть из головы свои глупые бредни. Поняла? Что сидишь, иди, я сказала!
— Мне не над чем думать, — упавшим голосом произнесла Агнесса, — я давно решила: я люблю Джека и выйду за него несмотря ни на что.
— Дура! — в бешенстве вскричала Аманда, приподнимаясь с места. — Какая же ты дура! Господи, никогда себе не прощу, что уехала и оставила тебя без присмотра! И что отдала тебя в этот чертов пансион, где тебя напичкали сказками! Да если бы ты с детства навидалась всякой гадости, может, сейчас была бы умнее!
Миссис Митчелл тряхнула дочь за плечи, голова Агнессы мотнулась и остановилась. Аманда стиснула зубы, натолкнувшись на иконку — это был портрет Джеральда Митчелла.
— А это у тебя откуда?! — изумилась Аманда, заметив портрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110