Девочка тряхнула головой.
— Моряки используют секстант для того, чтобы ориентироваться по звездам, — добавил капитан.
Это звучало захватывающе — «ориентироваться по звездам». Словно необычайное приключение. Почему мальчики могут участвовать в них, а девочки нет…
— Пойдем со мной, я покажу тебе секстант.
Она прошла за мужчиной через темную кают-компанию к офицерским каютам. Капитанская каюта выглядела очень элегантно. Небольшой иллюминатор пропускал совсем немного света. В каюте стоял затхлый влажный запах.
— Секстант там, на столе, — сказал Ватсон.
Шевонна подошла к столу, заваленному раскатанными картами со странными пометками. И не успела как следует присмотреться, как услышала, что за ней закрылась дверь. Девочка обернулась. И тут раздался звук поворачиваемого ключа. Она осталась одна.
Внезапно девочка поняла, что здесь что-то не так, и попыталась подавить в себе страх, подступивший комком к горлу. Шевонна подошла к двери и попробовала открыть, но дверь была заперта. Уронив шляпу, девочка развернулась и подбежала к иллюминатору. Попытавшись открыть его, она зацепилась за торчавший из стены гвоздь и сильно поранила руку.
В каюте было душно и жарко. Шевонна осмотрелась вокруг, соображая, как бы отсюда выбраться. Солнечный луч, пробивавшийся сквозь иллюминатор, показал ей, что приближается вечер. А вечером этот человек должен вернуться.
Она услышала шаги где-то наверху и закричала. Она кричала и кричала до тех пор, пока у нее не засаднило в горле. Ничего. Или докеры не слышат ее, или их это не заботит.
С ненавистью, стараясь ни к чему не прикасаться, девочка оттолкнула от себя кресло, которое врезалось в обитую кленовыми панелями стену. Всю свою жизнь Шевонна была любима, о ней заботились и беспокоились, чтобы с ней не случилось ничего дурного. Теперь же она поняла, что сейчас с ней происходит что-то по-настоящему ужасное.
Мать будет волноваться за нее, но ведь она не знает, где ее искать. Даже если ее кто-то и видел на борту «Элиссы», то он не подумает об этом ничего плохого, о чем следовало бы сообщить, а если и сообщит, то уже будет поздно и придется ждать до рассвета.
Слабый луч заходящего солнца отразился на противоположной стене. Скоро, очень скоро этот человек должен вернуться. Девочка ощутила, как у нее подвело живот, как ее стало бросать то в жар, то в холод.
В каюте быстро темнело. Слезы покатились у девочки из глаз. Она хотела домой. Она хотела к отцу и матери, она больше не хотела приключений — никогда-никогда!
Кто-то спускался в кают-компанию. Шевонна задрожала. У нее перехватило дыхание и гулко забилось сердце. Дверь внезапно распахнулась, и девочка вскочила на ноги. Капитан не произнес ни слова, а просто посмотрел на нее. Закрыв за собой дверь, он снова запер ее на ключ. Шевонна попятилась так далеко, насколько смогла, пока стол не отрезал пути к отступлению.
— Выпустите меня!
Мужчина облизал губы дрожащим языком, было видно, что он заметно нервничает.
— Я не причиню тебе вреда, если будешь делать все, что я тебе скажу.
— Мой папа — член парламента. Он будет искать меня, он может арестовать вас за это.
— Но не в открытом море. — Мужчина снова облизал губы, а затем улыбнулся. — Я просто хочу прикоснуться к тебе.
— И вы отпустите меня?
— Да.
Он положил свою руку девочке на грудь.
— Еще нет груди. Я так скучал, оттого что у меня на борту нет детей.
Шевонна содрогнулась.
Мужчина стал на колени и попытался, засунув руку под короткую юбку, стянуть с нее панталоны. — Такие стройные хорошенькие ножки…
Девочка задохнулась от гнева. На столе позади себя она нащупала массивный корпус секстанта и изо всей силы опустила прибор на голову мужчины, но достаточно, чтобы мужчина на мгновение вышел из строя. Струя ярко-красной крови залила капитану глаза и ослепила его. Взвыв от боли, он схватился за голову руками и попытался подняться с колен. Рука девочки быстро нашарила в кармане его куртки ключ от двери. Стремглав выскочив за дверь, она пробежала по темной кают-компании, а затем по палубе. Наверху никого не было, и никто ее не остановил.
Шевонна долго не могла отдышаться. В груди у нее все горело огнем. Наконец, пробежав по трапу, она устремилась по пустынной набережной прочь от гавани.
Когда она достигла Виллэдж-Грин и Церкви Святой Троицы, там уже никого не было. В приходском зале девочка нашла настоятеля. Седовласый пожилой мужчина сразу же узнал ее. — Дитя-дитя, твои родители очень беспокоятся о тебе.
Она, заикаясь, выдавила из себя:
— Меня замкнули в одном из этих складов. Я кричала, но никто не услышал меня.
Священник протянул ей стакан воды. — Садись и отдохни. Теперь с тобой все будет в порядке. Как ты выбралась оттуда?
Девочка глотнула прохладной воды и, не задумываясь, ответила:
— Какой-то старый моряк. Он был пьян и уснул прямо под дверью. Он услышал мои крики и помог мне выбраться.
— Ладно. Теперь нужно дать знать твоим родителям и отправить тебя домой. Бедное дитя, наверное, ты сильно озябла — вся дрожишь.
Шевонна никак не могла унять свою дрожь, даже после того, как отец привез ее домой. Мать, Алисия и Минни, служанки много лет проработавшие у них в доме, кудахтали над ней.
— Бедную девочку лихорадит, — сказала толстая Минни, она была столь толста, что складки на ее руках колыхались в такт движениям, пока она вытирала лицо Шевонны влажным полотенцем.
— Куриный бульон, — сказала худощавая Алисия, повар. — Вот что ей сейчас нужно.
— Ее нужно прежде всего хорошо отшлепать, — сказала строго Луиза. — Вот что нужно моей дочери. Где твоя шляпа? Это должно поубавить у тебя любопытства и рассеянности, Шевонна Варвик.
Все это время, пока отчитывала Шевонну, мать нежно гладила дочь по влажным волосам. Шевонна едва ощущала эти ласковые прикосновения. Ее тело все горело, а сознание мутнело.
Она мечтала. Это были странные мечты: не о кораблях и о море, но об огне и языках пламени. Об аборигенах и их Радуге-Змее, Алмуди, той, что возрождает жизнь.
Глава 16
«Сидней Диспэтч» окрестила события в гавани Большой Приморской Стачкой.
Для Дэна это было хуже ночного кошмара.
Он и Фрэнк договорились выйти пораньше, чтобы присоединиться у доков к демонстрации забастовщиков. В последний момент к нему пристала Шевонна, упрашивая взять ее с собой:
— Ну, пожалуйста, пожалуйста, папа.
Дэн посмотрел на свою девятилетнюю дочь. Ему казалось, что только он замечает всю ее красоту, но идущие по улице и оглядывающиеся на нее люди убедили его, что она привлекательна и для других. У Шевонны были золотистые волосы Луизы, огромная шапка волос. Веселые голубые глаза дочери сияли каким-то внутренним светом. Смелый, чуть насмешливый взгляд прожигал насквозь непрошенного обидчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65