Он точно знал, что ему придется передать пароходы «НСУ Трэйдерс» для перевозки людей, лошадей и военного снаряжения экспедиционного корпуса на другую сторону света.
Устало Брендон поднялся по лестнице. Он чувствовал себя старым и разбитым, несмотря на свои тридцать два года.
В гостевой комнате Мойра уже проснулась и лениво потягивалась. Ее груди были полными и тяжелыми, соски стояли торчком. Груди Матери-Земли. Она протянула к нему руки:
— Иди ко мне, мой дорогой аскет, дай мне обнять тебя.
— Тебе пора уходить, у меня очень много дел сегодня.
Она встала, обнаженная, подошла к нему, потянулась на цыпочках и легко поцеловала его в губы. И затем он услышал ее тихий смех и шепот.
— Ты знаешь, я только вчера прочитала, что твоя мать выставила моего деда из Совета Директоров «НСУ Трэйдерс». Как тесен мир, правда?
У него все похолодело внутри.
Глава 25
1915
Волонтеры, призванные на Великую Войну, тренировались в Ливерпуле, недалеко от Сиднея. С конца октября 1914 года «НСУ Трэйдерс» снарядила и отправила двадцать шесть транспортов, груженных австралийскими солдатами, и десять — новозеландскими.
Транспорты собирались на рейде Кинг Джордж Саунд недалеко от южного побережья Западной Австралии. И 1 ноября под эскортом британских и австралийских военных кораблей, совсем недавно построенных на верфи «НСУ Трэйдерс», конвой отправился по направлению к Среднему Востоку. Во время этого плавания австралийский крейсер «Сидней» напал и потопил германский рейдер «Эмден» у Кокосовых островов.
Дэн не знал, радоваться ему или горевать. «Сидней» также был судном «НСУ Трэйдерс». Брендона Трэмейна чествовали как выдающегося гражданина Австралии и патриота.
— Всегда это имя, Трэмейн, будет преследовать меня, — подумал Дэн.
Он поднял газету и снова принялся читать о войне. Даже несмотря, что «Филлипс Энтерпрайсез» согласилась выполнить заказ Короны на производство амуниции и вооружения для военных нужд, Дэн никогда не одобрял этических мотивов ни этой войны, ни любой другой. Он почти потерял свою дочь из-за Бурской войны. Он почти потерял свою дочь на время, теперь снова обрел се.
Баюкая больной зуб, он перевернул страницу в поисках чего-нибудь, что могло бы отвлечь от зубной боли и от периодических стонов, доносящихся из спальни.
Он был чужим в этом доме на Паддингтон, и, несомненно, чужим той молодой женщине, которая наверху в спальне в муках рожала ему внука.
Этот подонок шотландец смылся, оскандалившись, как говорили некоторые, с того самого момента, как Шевонна забеременела. Хотя Шевонна не говорила, кто отец ребенка, а Дэн не спрашивал.
Крик оторвал его от размышлений. Газета выпала из рук. Он побежал по лестнице, перескакивая через две ступеньки. На середине лестницы до него донесся плач. Дэн остановился дрожа. Его внук. Неторопливо Дэн поднялся наверх. Теперь он чувствовал себя и в самом деле старым.
Минни встретила его у дверей спальни Шевонны. Во время родов дверь спальни была так же закрыта от мужчин, как и вход в гарем. «У вас большая внучка, — сказала сморщенная старая женщина. — Колин. Ваша дочь сказала назвать ее так».
— Шевонна, а как Шевонна?
— Для нее это были тяжелые роды. Она — борец. Я пойду внутрь. Доктор говорит, что вы сможете увидеть свою дочь и внучку позже.
Позже чуть не стало слишком поздно. Глубокой ночью, когда Дэн дремал, расположившись в кресле, доктор разбудил его. Лысеющая голова доктора покрылась испариной.
— Мистер Варвик, ваша дочь. Он сразу же проснулся. По спине пробежали мурашки.
— Ей не лучше, как я надеялся. Дэн поспешил следом за доктором и опередил того на лестнице.
— Роды — это было слишком для нее, — сказал ему вдогонку старый врач. — Она зовет вас.
Дэн распахнул дверь. Шевонна лежала в постели. Негромкий звук, похожий на кошачье мяуканье, исходил с ее потрескавшихся сухих губ. Глаза были широко раскрыты.
Дэн хотел было окликнуть, прежде чем она произнесла: «Папа». Это прозвучало скорее как стон.
— Я здесь, Шевонна.
— Дитя… Девочка в порядке?
— Колин в порядке! — Говоря по правде, он был не в состоянии заставить себя посмотреть на ребенка. Минни качала на руках верещавшего малыша.
— Ты должен любить ее! Он взял дочь за руку. Какой тонкой она была! И какой холодной!
— Конечно, я буду любить ее!
— Нет. Теперь это не имеет значения. Люби ее. Она — дочь Брендона. Папа, я хочу его. Я хочу его увидеть прежде, чем умру.
Волосы на его затылке встали дыбом.
— Умереть? Ты не умрешь, ты слышишь меня? Не умирай!
— Пожалуйста, я хочу видеть Брендона! Дэн был удивлен, заметив, что плачет.
Слезы падали на его руки и руки дочери, переплетенные между собой.
— Шевонна, не сдавайся, ты будешь жить! Ты нужна мне!
— Я… хочу… Брендона… — С каждым словом ее голос терял силу. Слова Шевонны едва достигали его ушей.
— Ты не можешь умереть. Ты — все, что у меня осталось.
— У тебя… есть Колин. Ярость и гнев закипели в нем.
— Она… это не ты! Она — дочь Брендона. Это он виноват, что ты сейчас умираешь. Этот инцест — его вина.
— Инцест… О чем ты говоришь? Дэн наклонил голову. Он хранил свою тайну и вражду слишком долго. Душевная боль переполняла его.
— Брендон — твой первый кузен. Его мать и я — близнецы.
Некоторое время Шевонна смотрела на отца широко раскрытыми глазами. Затем слабо засмеялась.
— О Господи! О Господи! — Смех стал маниакальным, и Шевонна уже не могла остановиться.
— Прекрати! — приказал Дэн. Он был напуган.
Она сразу же остановилась и посмотрела на него пронизывающим взглядом.
— Ты должен научиться… научиться прощать, папа, только в этом случае у нас будет мир. Будет шанс на счастье. Теперь же слушай меня. Я не твоя кровная дочь. Мама любила тебя… сильнее всех.
Она замолчала, пытаясь восстановить слабеющее дыхание.
— Но она также заботилась и обо мне. Ты должен простить ее. Простить Энни… и простить себя.
Пораженный, Дэн смотрел на дочь. Она всегда была его дочерью, несмотря на то, что сейчас сказала. За одно мгновение, когда, казалось, перед глазами пролетела вся его жизнь, он осознал вдруг всю тяжесть своего греха: нежелание даже попытаться понять Энни, его собственная непреодолимая вера в свою непогрешимость, желание сохранить старые обиды как щит, способный предохранить от новых.
— Я найду Брендона, обещаю тебе, только пообещай, что ты будешь жить!
Ребенок мирно спал, тщательно завернутый во фланелевую пеленку. Дэн наклонился и прикоснулся к курчавившимся черным волосикам. Девочка была такой маленькой… Он мог разглядеть голубеющие вены на ее ручке, которая была не больше фартинга (старинная английская мелкая монета.).
— Колин, — прошептал он, пробуя имя на вкус. Да, вполне подходящее имя для этого драгоценного живого комочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Устало Брендон поднялся по лестнице. Он чувствовал себя старым и разбитым, несмотря на свои тридцать два года.
В гостевой комнате Мойра уже проснулась и лениво потягивалась. Ее груди были полными и тяжелыми, соски стояли торчком. Груди Матери-Земли. Она протянула к нему руки:
— Иди ко мне, мой дорогой аскет, дай мне обнять тебя.
— Тебе пора уходить, у меня очень много дел сегодня.
Она встала, обнаженная, подошла к нему, потянулась на цыпочках и легко поцеловала его в губы. И затем он услышал ее тихий смех и шепот.
— Ты знаешь, я только вчера прочитала, что твоя мать выставила моего деда из Совета Директоров «НСУ Трэйдерс». Как тесен мир, правда?
У него все похолодело внутри.
Глава 25
1915
Волонтеры, призванные на Великую Войну, тренировались в Ливерпуле, недалеко от Сиднея. С конца октября 1914 года «НСУ Трэйдерс» снарядила и отправила двадцать шесть транспортов, груженных австралийскими солдатами, и десять — новозеландскими.
Транспорты собирались на рейде Кинг Джордж Саунд недалеко от южного побережья Западной Австралии. И 1 ноября под эскортом британских и австралийских военных кораблей, совсем недавно построенных на верфи «НСУ Трэйдерс», конвой отправился по направлению к Среднему Востоку. Во время этого плавания австралийский крейсер «Сидней» напал и потопил германский рейдер «Эмден» у Кокосовых островов.
Дэн не знал, радоваться ему или горевать. «Сидней» также был судном «НСУ Трэйдерс». Брендона Трэмейна чествовали как выдающегося гражданина Австралии и патриота.
— Всегда это имя, Трэмейн, будет преследовать меня, — подумал Дэн.
Он поднял газету и снова принялся читать о войне. Даже несмотря, что «Филлипс Энтерпрайсез» согласилась выполнить заказ Короны на производство амуниции и вооружения для военных нужд, Дэн никогда не одобрял этических мотивов ни этой войны, ни любой другой. Он почти потерял свою дочь из-за Бурской войны. Он почти потерял свою дочь на время, теперь снова обрел се.
Баюкая больной зуб, он перевернул страницу в поисках чего-нибудь, что могло бы отвлечь от зубной боли и от периодических стонов, доносящихся из спальни.
Он был чужим в этом доме на Паддингтон, и, несомненно, чужим той молодой женщине, которая наверху в спальне в муках рожала ему внука.
Этот подонок шотландец смылся, оскандалившись, как говорили некоторые, с того самого момента, как Шевонна забеременела. Хотя Шевонна не говорила, кто отец ребенка, а Дэн не спрашивал.
Крик оторвал его от размышлений. Газета выпала из рук. Он побежал по лестнице, перескакивая через две ступеньки. На середине лестницы до него донесся плач. Дэн остановился дрожа. Его внук. Неторопливо Дэн поднялся наверх. Теперь он чувствовал себя и в самом деле старым.
Минни встретила его у дверей спальни Шевонны. Во время родов дверь спальни была так же закрыта от мужчин, как и вход в гарем. «У вас большая внучка, — сказала сморщенная старая женщина. — Колин. Ваша дочь сказала назвать ее так».
— Шевонна, а как Шевонна?
— Для нее это были тяжелые роды. Она — борец. Я пойду внутрь. Доктор говорит, что вы сможете увидеть свою дочь и внучку позже.
Позже чуть не стало слишком поздно. Глубокой ночью, когда Дэн дремал, расположившись в кресле, доктор разбудил его. Лысеющая голова доктора покрылась испариной.
— Мистер Варвик, ваша дочь. Он сразу же проснулся. По спине пробежали мурашки.
— Ей не лучше, как я надеялся. Дэн поспешил следом за доктором и опередил того на лестнице.
— Роды — это было слишком для нее, — сказал ему вдогонку старый врач. — Она зовет вас.
Дэн распахнул дверь. Шевонна лежала в постели. Негромкий звук, похожий на кошачье мяуканье, исходил с ее потрескавшихся сухих губ. Глаза были широко раскрыты.
Дэн хотел было окликнуть, прежде чем она произнесла: «Папа». Это прозвучало скорее как стон.
— Я здесь, Шевонна.
— Дитя… Девочка в порядке?
— Колин в порядке! — Говоря по правде, он был не в состоянии заставить себя посмотреть на ребенка. Минни качала на руках верещавшего малыша.
— Ты должен любить ее! Он взял дочь за руку. Какой тонкой она была! И какой холодной!
— Конечно, я буду любить ее!
— Нет. Теперь это не имеет значения. Люби ее. Она — дочь Брендона. Папа, я хочу его. Я хочу его увидеть прежде, чем умру.
Волосы на его затылке встали дыбом.
— Умереть? Ты не умрешь, ты слышишь меня? Не умирай!
— Пожалуйста, я хочу видеть Брендона! Дэн был удивлен, заметив, что плачет.
Слезы падали на его руки и руки дочери, переплетенные между собой.
— Шевонна, не сдавайся, ты будешь жить! Ты нужна мне!
— Я… хочу… Брендона… — С каждым словом ее голос терял силу. Слова Шевонны едва достигали его ушей.
— Ты не можешь умереть. Ты — все, что у меня осталось.
— У тебя… есть Колин. Ярость и гнев закипели в нем.
— Она… это не ты! Она — дочь Брендона. Это он виноват, что ты сейчас умираешь. Этот инцест — его вина.
— Инцест… О чем ты говоришь? Дэн наклонил голову. Он хранил свою тайну и вражду слишком долго. Душевная боль переполняла его.
— Брендон — твой первый кузен. Его мать и я — близнецы.
Некоторое время Шевонна смотрела на отца широко раскрытыми глазами. Затем слабо засмеялась.
— О Господи! О Господи! — Смех стал маниакальным, и Шевонна уже не могла остановиться.
— Прекрати! — приказал Дэн. Он был напуган.
Она сразу же остановилась и посмотрела на него пронизывающим взглядом.
— Ты должен научиться… научиться прощать, папа, только в этом случае у нас будет мир. Будет шанс на счастье. Теперь же слушай меня. Я не твоя кровная дочь. Мама любила тебя… сильнее всех.
Она замолчала, пытаясь восстановить слабеющее дыхание.
— Но она также заботилась и обо мне. Ты должен простить ее. Простить Энни… и простить себя.
Пораженный, Дэн смотрел на дочь. Она всегда была его дочерью, несмотря на то, что сейчас сказала. За одно мгновение, когда, казалось, перед глазами пролетела вся его жизнь, он осознал вдруг всю тяжесть своего греха: нежелание даже попытаться понять Энни, его собственная непреодолимая вера в свою непогрешимость, желание сохранить старые обиды как щит, способный предохранить от новых.
— Я найду Брендона, обещаю тебе, только пообещай, что ты будешь жить!
Ребенок мирно спал, тщательно завернутый во фланелевую пеленку. Дэн наклонился и прикоснулся к курчавившимся черным волосикам. Девочка была такой маленькой… Он мог разглядеть голубеющие вены на ее ручке, которая была не больше фартинга (старинная английская мелкая монета.).
— Колин, — прошептал он, пробуя имя на вкус. Да, вполне подходящее имя для этого драгоценного живого комочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65